Ч.3.

«В один из лагерей Караганды нас этапом пригнали ночью. Косы мои уже отрезали... Я уже хорошо знала цену ночным допросам, когда тебя или ослепляют и обжигают сверкающе-яркой лампой, или бросают в ледяную ванну. Знала, что бывает, когда тебя заприметит начальство... В женских лагерях были свои законы, может быть, ужаснее, чем в мужских...»

Мария Ростиславовна Капнист
Заслуженная артистка Украинской ССР

Достоверно не известно как складывалась жизнь нашей героини Миры Капнист после трагедии в Судаке. Напомню, тринадцатого января 1921 года был убит ее отец граф Ростислав Ростиславович Капнист. Через два дня от разрыва сердца умерла ее сестра Лиза. На глазах шестилетнего ребенка свершилось злодейское убийство ее тети, сама она тогда чудом выжила... Восемнадцать обысков, потеря имения и всего имущества… А самое страшное - развал семьи... Как емко и точно выразилась поэтесса - «Разоренный дом» (1934 год, Анна Ахматова о собственной семейной драме). Впрочем, вся Русь – матушка стала разоренным домом.

Архивные документы говорят о том, что старшие братья Марии: тринадцатилетний Григорий и одиннадцатилетний Андрей, скрываясь от безбожной власти, бежали. Судьбою оторван от родных и четырнадцатилетний Василий Ростиславович. Из семи членов дружной семьи Капнистов осталось только двое - графиня Анастасия Дмитриевна и малышка Мирочка. От вероятной гибели их укрывали в своих жилищах местные жители. Никто не ответит теперь, в каких погребах, мансандах, углах, комнатушках ютились детство, отрочество, юность Марии Капнист. Увы, тринадцать лет жизни великой актрисы, словно снегами запорошены. Нищета и голод, кровопролитная гражданская война, постоянные скитания... Одному Богу известно, сколько пришлось хлебнуть горя графине и ее детям… А предстояло испить горькую чашу сполна…

От младых ногтей Мира поняла, жизнь – непрестанная борьба, и стиснув зубы, она боролась... В шестнадцать вернулась в родной Ленинград (хотя, это уже был совсем другой город и другие люди). Поступила в театральную студию Ю. М. Юрьева, а после ее закрытия подалась в театральный институт. Педагоги пророчили талантливой и усердной ученице блестящее будущее. Ей даже разрешалось выходить в массовках на профессиональной сцене. Но грянул 1934 год, Капнист исключена из института. Получен запрет на проживание в Ленинграде. Виною послужило благородное дворянское происхождение. Ей было двадцать, когда она завершила обучение в Киевском финансово-экономическом техникуме. Трудилась бухгалтером, сперва в Киеве, а после в Батуми.

Из воспоминаний Марии Ростиславны: «В Киеве я закончила трудовую школу. Мечтала о театре, ведь театром увлекались все Капнисты. Вернулась в Ленинград и поступила в студию Ю.М. Юрьева. Но студию закрыли, и я снова вернулась в Киев. Вышла замуж и стала заниматься на финансовом факультете Института народного хозяйства. Учиться на финансиста было скучно, и я снова вернулась в Ленинград и стала студенткой театрального института.

В конце 1934 года черная весть ударила всех в сердце - в Смольном убили Кирова. Мы с мамой переживали эту трагическую весть. Нашу семью Киров знал. Я была немного знакома с ним и любила его, как и вся молодежь Ленинграда. Особенно студенты, перед которыми он часто выступал. Смерть Сергея Мироновича стала «прологом» репрессий, прокатившихся по стране. В Ленинграде началась массовая чистка от «ненадежных элементов». И я стала таким «элементом»«.

Оказалось, что Мария Ростиславна была судима условно еще с тысяча девятьсот тридцать седьмого года. Работника Батумского горсовета арестовали по доносу НКВД Аджарской республики, а судили в РСФСР.

Доверенным лицом и архивариусом Марии Капнист в последние годы ее жизни был Заслуженный артист России, актер Театра киевской оперетты Анатолий Николаевич Пидгородецкий. Глубоко изучив эту тему, оперируя фактами, добытыми в пыльных архивах, рассуждает…

Анатолий Николаевич: «Видимо, Капнист бежала от репрессий. Но почему в Батуми — для меня загадка? И что после освобождения вновь потянуло в этот недобрый для нее город? - тоже неясно. В ее архиве сохранилась фотография Батуми, но уже восьмидесятых годов: она стоит в обнимку с местным жителем. А в ее деле сохранилась записка наркому, написанная из камеры сразу после ареста. Обращение не совсем в деловом стиле, словно они были знакомы.

Осуждена Капнист по статье 58-1 а «шпионаж в пользу иностранных разведок во время войны». В деле же о характере преступления значится: «подозрение в шпионских связях». Имя «Мариетта» перечеркнуто, написано «Мария». Ее заставили письменно отказаться от настоящего имени, аргументируя тем, что «Мариетта» — театральный псевдоним. В графе «национальность» свои сложности. Там отмечено: «русская, по паспорту итальянка». В графе «сословие» — «служащая», через запятую «из графской семьи». Думаю, что этих анкетных данных в те годы было достаточно, чтобы состряпать такого рода статью. Кроме того, было известно, что мать Капнист, Анастасия Дмитриевна, работает переводчицей у профессора Сергея Демьяновича Корейша, владеет восемнадцатью языками. Легко предположить слаженную работу семейной шпионской династии. За все это особое совещание постановило без суда и следствия восемь лет лагерей...»

Анатолий Николаевич и Мария Ростиславна впервые встретились в фильме режиссера Николая Калинина «Бронзовая птица» (Антатолий играл пионера Вовку). Но во время съемок они так и не познакомились, помешали разница в возрасте и необыкновенная внешность актрисы. Ни в одном кадре, лично с Марией Капнист он задействован не был. Так же как и другие мальчишки, Толик боялся актрису не только по сценарию. Заприметив силуэт графини издали, подростки бросались врассыпную. Операторам приходилось снимать их в пустоте. А когда подходило время съемок эпизодов с участием Марии Ростиславны, «пионеров» приглашали обедать.

Знакомство двух актеров случилось спустя четырнадцать лет. Это произошло в Смоленске на кино-фестивале «Созвездие», в 1988 году. Сблизило их как ни странно, прошлое… Узнав, о том, что Анатолий уроженец города Абай (Карагандинской области), Мария Ростиславна попросила его навести справки о некоторых знакомых, отбывавших срок вместе с нею. С этого и началась их переписка. Следующая встреча произошла в 1991 году. Актриса вернулась в места своих многолетних мытарств в Казахстан для съемок в фильме по роману Александра Солженицына - «Людоед».

Не знаю, какие по силе волнительные чувства испытала Мария Ростиславна тогда... Ей не нужно было вживаться в роль, ведь все эти «круги ада», она уже проходила.

Пролистнем назад несколько страниц ее биографии...

Итак, 27 августа 1941 года Мария Капнист арестована. Больше года находится под следствием в Батумской тюрьме. Получив восемь лет «за антисоветскую пропаганду и агитацию», Капнист попадает в Карлаг (один из крупнейших лагерей в системе ГУЛАГа). Ничего удивительного в этом нет, ведь всех советских граждан, признанных неблагонадежными, вагонами для перевозки скота отправляли в Казахстан. Карлаг, это был не просто лагерь, а своеобразное государство в государстве со своими воинскими формированиями, телеграфами, железнодорожными станциями, типографиями. Одной из главных целей его создания стала необходимость формирования крупной продовольственной базы для индустриальных центров: Караганды, Балхаша и Карсакпая. А заключенные (бывшие граждане, можно сказать) стали дармовой рабочей силой для предприятий угольной и металлургической промышленности... Их загубленная молодость, потерянное здоровье и отданные жизни – цена воздвинутой промышленности Центрального Казахстана: Карагандинский угольный бассейн, Джезказганский и Балхашский медеплавильные комбинаты…

Из текста телеграммы Анастасии Дмитриевны Капнист, подшитой к делу Марии Ростиславны следует, что ее дочь этапировали эшелоном в Баку. Оттуда она попадает в Карабас. «Карабас» - звучало устрашающе. Непременно возникала ассоциация с именем сказочного персонажа «Карабаса-Барабаса». Но, было очевидным, то, что все вокруг отнюдь не сказка, а ужасающая явь, из которой Карабас - еще не самое страшное. В некотором смысле пересыльный пункт даже походил на курорт, т.к. здесь были небольшие послабления по режиму содержания. Железнодорожная станция, словно обвитая колючей проволокой. Высокое небо над головой. Прибывшие попадали на большой двор. Через проволочное заграждение виднелись сопки, кольцом обступившие поселок. За заключенными никто не следовал «по пятам». Свободно можно было передвигаться по двору и бараку. Не запрещалось сидеть на сухой траве. Простите, даже в уборную можно было ходить без конвоя и сколько нужно. Глинобитные постройки с земляными крышами и чисто побеленными стенами. Бараки, похожие на большие землянки, темные, низкие. Земляной пол был обмазан глиной. Нары напоминали плетеные корзины. Ночью вдоль зоны бегали громадные злющие псы, звеня длинными цепями, шагали часовые.
Пересыльные узники тут проходили четырнадцатидневный карантин, а руководители различных трудовых отделений набирали себе приглянувшуюся рабочую силу.

Дальше, сорок пять километров пешком арестантов вели в Долинку (село Долинское), где распологалось управление «Карлагом». Член Национального союза писателей Украины Елена Леонтович, вспоминая о своей тете Мире Ростиславне, укоряет себя, что не удосужилась записать точный рассказ из ее уст об этом переходе. С огоньком в глазах восклицает: «В этом переходе через пустыню тети Миры было что-то Библейское…»

Возможно, Сам Господь Вседержитель нес мучеников на Своих отеческих руках... Да разве можно было бы человеческими силами выдержать, шагая по пустыни 60 - 70С? Именно до такой отметки иногда нагревается там поверхность песка... А в самом холодном месте Казахстана (район Атбасара), температура достигает - 57 С. Продолжительная суровая зима и короткое лето на севере, короткая зима и жаркое лето на юге. Зимой властвуют сильные сибирские морозы. Летом господствуют тропические воздушные массы.

Вот что об этом пишет сама Мария Ростиславна:

«Изнурительная работа в невыносимой жаре, воды чуть-чуть, в бараках ночью нестерпимо. Начальник лагеря Шалва Джапаридзе охоч до лагерных женщин. Ночью присылал «сваху» из наших же, лагерных, и она приводила ему назначенных. Как-то приходит такая в барак и говорит: «Шалва помирает, просит тебя написать письмо его дочке». Я пошла... Когда он попытался меня схватить, ударила его от страха и ненависти... И Шалва решил отомстить. Конвойные бросили меня в мужской лагерь к уголовникам. Затаилась, жду. Подходит вразвалку старший. И где у меня силы взялись. Крикнула: «Черви вонючие! Война идет! На фронте гибнут ваши братья, а вы дышите парашей, корчитесь в грязи и над слабыми издеваетесь. Были бы у меня пули...» Один предложил убить меня, но тот, кто верховодил, приказал: «Пусть говорит — не трогай!» Между ними началась свалка, конвоиры пришли, забрали меня.

Лежу на нарах, думаю в отчаянии: не выживу. И приснился мне сон, помню до сих пор: лежит мешок с зерном на дороге, а люди смотрят на него и не знают, как взять. Не пойму, как очутилась возле мешка, подняла его и закинула на спину. И для меня он показался легким, как пух. Раздала людям пшеницу... На душе стало легко, светло. Проснулась и поняла: сон вещий. Делай людям добро и станешь всесильной…»

Ч.4.

«Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих».
Евангелие от Иоанна, гл.15, Ин. 15:13

Из воспоминаний Марии Ростиславны: «Лежу на нарах, думаю в отчаянии: не выживу. И приснился мне сон, помню до сих пор: лежит мешок с зерном на дороге, а люди смотрят на него и не знают, как взять. Не пойму, как очутилась возле мешка, подняла его и закинула на спину. И для меня он показался легким, как пух. Раздала людям пшеницу... На душе стало легко, светло. Проснулась и поняла: сон вещий. Делай людям добро и станешь всесильной…»

Если перефразировать сновидение Марии Ростиславны иными словами и его главную мысль - пред нами четко предстоит фрагмент Евангелия: «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих».
Война и тюрьма непременно обнажают все истинное, что есть в человеке. Тяжкие, немыслимые, невыносимые условия для выживания: неволя, пытки, издевательства, холод, зной, голод, недуги, непосильный труд… Ситуации, когда приходится постоянно, невольно балансировать между жизнью и смертью… Тут - то и наступает время выбора... Время каждому показать – какой я Христианин? И хотя на зоне царили собственные волчьи правила жизни, Капнист старалась жить по Закону Божьему.

Бывшие заключенные часто вспоминали и вспоминают эту великую женщину. Благодаря ее подвижничеству и подвигам многие сумели выжить там. А оказавшись на воле обзавелись семьями, оставили потомство и какой-то добрый след по себе на этой земле. Среди этих счастливцев был и петербуржец писатель Даниил Владимирович Фибих. Своему другу и спасительнице он впоследствии посвятил целую главу написанной им книги «Россия двужильная».

Одно время земляки работали в паре - вместе на носилках таскали глину на прохудившуюся крышу (это были длинные помещения, в которых содержался домашний скот). Даниил Владимирович - двухметровый здоровый мужчина, - поражался выносливости, силе и терпению хрупкой, исхудавшей Марии Ростиславны. Ни разу не возроптала, стиснув зубы продолжала трудиться...

Однажды писатель перестал выходить на работу. Марии мужества не занимать, чтобы узнать что же произошло, она пошла в мужскую часть лагеря. Даниил Владимирович был едва жив. Лежал на нарах в жару и бреду, лишь изредка приходил в сознание…

Из воспоминаний Марии Ростиславны: «Я очень волновалась за него. Одним вечером мне даже удалось его проведать: переоделась в мужскую одежду, пошла за санями в мужской лагерь. Нашла в темноте. Ибо он был почти двухметрового роста и ноги свисали с нар. Умоляла его не умирать. А утром с рассветом побежала в медпункт к сестрам Гамарник: спасите Фибиха, его уже, наверное, в коридор вытащили, пайку разбирают... Забрали его тогда в больницу, через трубку кормили, выжил Фибих...»

Известен еще один случай, когда Всемилостивый Господь дал нашей героине возможность вовремя заметить надвигающуюся беду и предотвратить страшную трагедию... Работая на угольной шахте, она заметила сорвавшуюся вагонетку, что неслась с огромной скоростью прямо на трудящийся народ. Понимая, что люди не успеют разбежаться, и что рядом нет ничего, чем можно было бы остановить эту махину... В считанные секунды Капнист приняла решение - собственным телом остановила вагонетку, бросившись под нее...

Три месяца комы, множественные переломы, содранная кожа, все это не страшно, главное смогла уберечь от гибели народ Божий... Ценою собственной жизни и здоровья Мария Ростиславна спасла тогда тридцать шесть человек. Вот поэтому многие заключенные называли ее своим ангелом хранителем...

Вспоминая дни каторги, Мария Ростиславна говорила так: «Сколько было за эти годы ужасного, тяжелого... Но были и встречи, осветившие душу на всю жизнь...» Графиня Капнист была дружна с писателем Фейербахом. Дружила с академиком Александром Леонидовичем Чижевским, основоположником гелиобиологии. Живя на поселении, ученый помогал шахтерам с лечением дыхательных заболеваний, изобрел люстру Чижевского... Зародилась дружба с легендарной женщиной трагической судьбы Анной Тимиревой, но это – отдельная история... Анна Васильевна Тимирева (урожденная Сафонова, во втором замужестве Книпер; 1893—1975) — русская художница и поэтесса, дочь дирижера и пианиста Василия Ильича Сафонова. Ее отец - один из наиболее заметных и авторитетных представителей музыкальной культуры России в конце XIX и начале XX веков. Сподвижник Петра Ильича Чайковского, ректор Московской консерватории (1889-1905), главный дирижер Нью-Йоркского филармонического оркестра (1906-1909). С 1911 Анна Васильевна года была женой морского офицера, затем контр-адмирала Сергея Николаевича Тимирева. В конце 1918 года супруги развелись. До января 1920 года фактически была женой адмирала Александра Васильевича Колчака, даже после его ареста последовала за ним... И это был не единственный ее арест...

Из воспоминаний Марии Ростиславны: «В Карлаге я познакомилась с Анной Васильевной Темиревой, невысокого роста, необычайно красивой женщиной - корнями из терских казаков. Мы подружились, и тогда я узнала, что она - жена Колчака. К моменту нашей встречи Темирева отсидела почти 18 лет. Анна была натура артистическая - лепила, рисовала. Вместе с ней ставили мы в бараке ночные спектакли. Женщины нас благодарили, и мы были благодарны всем, ибо это нас морально поддерживало...

Мы делали саманные кирпичи. Сначала не выходило, а потом по 180 штук в день наловчились делать. Изнурительная работа в невыносимой жаре, воды чуть-чуть...»

Известно, что Мария Капнист выполняла две трудовые нормы – свою и Тимиревой. Их дружба после длилась всю жизнь...

Из воспоминаний Марии Ростиславны: «Двести процентов нормы я делала на самых тяжелых работах шахты, чтобы ко мне не приставали. Я была яркая очень. И я была счастлива что не было воды... Мы все ходили грязными. Никто не видел румянца на моих щеках... Это меня спасало...

Этапы, пересылки, лагеря. Никогда не говорили, куда ведут, дознавались потом сами. Навсегда в памяти этап от карагандинского лагеря в Джезказган. Пустыня. Палящее солнце. Сильный ветер с песком... Люди мерли как мухи. Мучила всех жажда. Запомнилась казашка, которая вышла с кувшином воды. Ей разрешили напоить самых слабых. Джезказган был чуть ли не самым страшным местом. Добывали уголь. Утром спускались в шахту, поднимались ночью...»

В глубокую угольную шахту ее спускали на веревках в бочке, - шестьдесят метров под землей... Чтобы избежать домогательств начальства лагеря графиня натирала свое прекрасное лицо углем... После, освободившись, еще много лет вычищала из многочисленных глубоких морщинок угольную пыль...

Из воспоминаний Марии Ростиславны: «Нестерпимо болели руки и нога. Я была бригадиром. Однажды утром выписывала в конторе наряд и встретилась с конвоиром-казахом из карагандинского лагеря. Как же он воскрес? Ведь там, когда он выстрелил прямо в лицо той, которая отказалась стать его наложницей, мы сами скрутили его и живого засыпали песком... Узнав меня, ехидно усмехнулся и тут же начал страшно бить...»

Снова задаюсь вопросом, как же мог человек, тем более женщина выдержать весь этот ад?..

Мария Ростиславна была похожа на блаженную... Говорят, она иногда обладала способностью предвидеть... Даже в тюрьме умудрялась выращивать цветы, разговаривала с ними... Дарила радость окружающим своим жизнелюбием, юмором и творчеством. Как могла поддерживала таких же мучеников, как и она сама... Господь укреплял ее знамениями, удерживая на этой земле...

Как-то раз, в степном лагере случился страшный пожар. Мария Ростиславна была тогда пастушкой. Слава Богу, верхом на коне примчался человек горячо ее любивший. Имя его достоверно неизвестно... На вопрос графини, чем она сможет отблагодарить его он ответил: «Рождением ребенка»...

Продолжение следует…

Использованная литература:

«Частная история»: Мария Капнист https://www.youtube.com/watch?v=jhUiUyR2BKU&t=748s

Мария Капнист. Человек в кадре https://www.youtube.com/watch?v=qqoDUnZOZEU https://zn.ua/CULTURE/kapnist_tayno_snyalas_v_gollivude.html

https://document.wikireading.ru/30515

«Частная история»: Мария Капнист https://www.youtube.com/watch?v=jhUiUyR2BKU&t=748s

https://kulturologia.ru/blogs/260216/28589/

https://ru.wikipedia.org/wiki/