Интервью с Виталием Юрьевичем Даренским, членом Союза писателей России, доктором философских наук, членом Русского просветительского общества им. Императора Александра III.

- Каким образом сформировалось Ваше мировоззрение?

- Интерес может представлять мой случай как пример того, как люди пробуждались из духовной тьмы «советской» эпохи и самостоятельно, без чьей-то помощи возвращались к Православию и русскому мировоззрению в целом. Таких людей уже миллионы, но их внутренний путь еще не вполне осмыслен, не вполне отражен в литературе, а ведь он чрезвычайно ценен - по сути, пока что это самое важное из того, что мы успели сделать в этой жизни.

Такой путь многие проделывали и раньше - классический пример здесь являет нам наш новый национальный гений А.И. Солженицын. Поэтому этот путь я называю «солженицынской парадигмой». Мое последнее советское поколение (я закончил школу в 1989 году) в этом отношении было особым, переломным - но оно же и было самым трагическим по своей судьбе: например, из моего класса уже половины нет в живых, причем многие погибли и умерли еще в 1990-е годы. Кроме того, Ворошиловград, ныне Луганск - это ведь не просто провинция, но самая кондовая советская провинция - Донбасс: здесь вся историческая память у людей начинается с Великой Отечественной войны, как с Потопа, будто бы до этого вообще никой истории не было. Сформировавшись с детства в такой среде, крайне трудно возвращаться к подлинной России. Я был обычным советским школьником, но спасло меня то, что мои предки отнюдь не были обычными советскими людьми - они сохранили в себе черты подлинного народа, еще не изуродованные ничем советским. Первым советским поколением мог бы стать я, но не стал.

У родителей и у дедушки с бабушкой была кондовая «кулацкая» натура - они не могли сидеть без дела, они никогда не отдыхали и не развлекались, а работали почти непрерывно все время, когда не спали. Восемь часов на работе, а приходя домой сразу находили, чем заняться. Телевизор почти не смотрели. Отец мой был инженером на военном заводе и всю жизнь занимался секретными разработками, мать тоже там некоторое время работала, но потом перешла в конструкторское бюро, где работа полегче. Отец был самородком в электронике - он дома делал на советских деталях такие усилители звука для местных музыкальных ансамблей, которые по характеристикам превосходили импортные немецкие и японские, которые музыканты иногда «доставали» по страшному «блату», как тогда говорили. Он делал такой усилитель, продавал за 300 руб., и на эти деньги мы летом ездили на море в Лазаревское под Сочи - там такой дешевый кемпинг с деревянными домиками. Еще у нас была пасека - зимой она стояла в омшанике в селе, а летом мы ее вывозили в лес и там жили и работали. Вот это был настоящий крестьянский труд - то, что называется «страда», и трудно переоценить, насколько это важно.

Позднее я понял, что предки мои вообще жили так, как будто никакого государства, никакой идеологии не существует - на эту тему мы вообще никогда не разговаривали. Важно понимать, что когда А.И. Солженицын писал о необходимости «жить не по лжи» как первом шаге к освобождению и возрождению народа, то это не было всего лишь его личной идеей - его устами говорили миллионы людей, которые уже жили не по лжи, не смотря ни на какие внешние обстоятельства. Предки не передали мне ни православной веры, ни каких-то «антисоветских» взглядов, но они передали намного более важную вещь - само традиционное миропонимание, образ мысли и образ жизни русских людей таким, каким он сложился веками и не был разрушен экспериментами ХХ века. Веру и знания потом уже можно приобрести личным поиском, после 1991 года это уже было не трудно, но главное было сохранено. Это то, что в индийской философии называется «дхарма» - это не совокупность знаний, а такая структура души, которая позволяет эти знания найти и усвоить, даже если живая традиция оборвалась. И таких, как я, оказались многие миллионы людей - именно они и сохранили Белую Россию, Россию вечную - ни смотря ни на что. Например, отец мой ничего мне не говорил «антисоветского», но просто ко всякому «официозу» он испытывал страшную брезгливость. Если по телевизору иногда смотрели программу «Время», то он сразу одевал наушники и слушал в своем приемнике BBC и другие западные «голоса». Их тогда глушили, но он сконструировал такой фильтр для приемника, который глушил сам этот «глушак» и звук был чистый. Потом и я начал их слушать - там, конечно, была своя идеология, и я ее тоже сразу видел, но насколько там был совсем другой мир!

До 15 лет я занимался спортом и ни о чем не думал. Мать заставляла меня учиться только на «отлично», даже за «четверки» била ремнем, так что времени на размышления не оставалось. Но в 15 лет со мной произошел такой экзистенциальный опыт, после которого все изменилось. Время от времени и все сильнее и сильнее на меня нападало такое страшное переживание полной, абсолютной бессмысленности всего происходящего, всей жизни как таковой, что стало совсем невыносимо вплоть до страсти к самоубийству. Я ведь был и не крещеный, благодати на мне не было, и бесы делали со мной, что хотели. Это то, что Сартр описал под названием «тошноты», но еще невыносимее. (Когда в 1989 году «Иностранная литература» опубликовала его «Тошноту», я ее прочитал и сразу узнал - но у меня было страшнее). Собственно, с этого и начинается религиозность - из бездны внутренней пустоты, из De profundis clamavi ad Te, Domine! Этот мир без Бога, без Вечности - эта «скотоферма», по Оруэллу, в которой я имел несчастье родиться - она повергла меня в шок и заставила искать иной мир. Все остальное уже было делом времени.

От экзистенциальной «тошноты» меня излечил Тургенев - причем не романы, а его повести и стихотворения в прозе. В них было такое острое ощущение полноты и радостного трагизма бытия, что эта «тошнота» как-то растаяла и на ее месте стала расти религиозность, которая и привела меня ко Христу. В церковь я стал ходить с 1990-го года, хотя крестился позже. И еще Тургенев во мне заложил такую чувствительность к стилю, что современную прозу, даже и не самую плохую, я читать совсем не могу - она мне кажется грубой и варварской. Как на фоне этой варваризации А.И. Солженицын сумел вернуться к классическому русскому языку в своих ранних рассказах - это особый подвиг. Возвращались и писатели-«деревенщики», но сейчас это опять утеряно. И я прозу почти не пишу, потому что не хочу писать, «как все».

Из тьмы абсурда я выкарабкивался, как мог, подручными средствами. Первым «подручным» средством оказалась книжка Ленина «Философские тетради», которую я в школе стащил из груды макулатуры. В ней оказались большие цитаты из Гегеля, которые вводили меня почти в состояние транса и мистического восторга. Варварские комментарии Ленина выглядели смешно и помогали вернуться на землю. Потом я стал много читать из того, что было доступно - даже первый том «Капитала» в десятом классе прочитал почти весь. С настоящей философией я столкнулся в том же 1989 году, когда журнал «Юность» начал публиковать тексты русских философов - и первым был фрагмент из «Истоков и смысла русского коммунизма» Н. Бердяева, потом были Трубецкой, Ильин и т.д. Я эти тексты перечитывал по десять раз, помнил почти наизусть. В это же время в толстых журналах бушевала публицистика - я больше всего запомнил «Истоки сталинизма» А. Ципко и «Две дороги к одному обрыву» И. Шафаревича. (С А. Ципко 20 лет спустя мне довелось познакомиться на форуме «Великое русское слово» в Ялте, я его благодарил за ту статью, а он, как оказалось, что-то из моих писаний уже читал и знал меня заочно). Наконец, в 1990-м я купил книгу «О Достоевском», в котором были собраны статьи о нем всех лучших философов Серебряного века, и с этой книгой я и ушел в армию, еще советскую. Она стала моим «учебником философии», я ее там прятал и хранил, читал урывками, когда мог…

Кстати говоря, в 1990-1991 годах в советской армии было такое же моральное разложение, как и в армии 1917-го года после февральского переворота. Антисоветские настроения были повальными среди офицеров, а про солдат и говорить нечего - все ждали досрочного дембеля, прибалты давно уже дезертировали и их никто даже не ловил. Поэтому смешно сейчас читать, почему, мол, никто не вышел защищать СССР. Да просто потому, что все были в эйфории от его исчезновения. Особенно запомнился один разговор, когда мы еще были на сборном пункте, какая-то команда узнала, что к ним приехал «покупатель» из ГДР - и они стали радостно мечтать, как перебегут через границу в ФРГ. Рассказывали про солдат, которые переплывают Эльбу и сдаются противнику. И все согласились, что если туда попадут, то сбегут к западным немцам непременно. Вот они, «итоги» Великой Победы.

Когда СССР исчез нас, «хохлов», в Московском военном округе не знали куда девать и стали комиссовать под малейшим предлогом. Меня комиссовали по зрению, т. к. оно у меня еще ухудшилось до 6 диоптрий близорукости. Я вернулся домой, и потом поступил на истфак Донецкого университета. За эти 5 лет, 1992-1997, я и стал тем, кто я теперь есть. На лекции я ходил мало, в основном читал то, что считал нужным. У меня была норма - минимум 120 страниц в день. Но если засиживался ночью, когда все спят, то бывало и 300 страниц в сутки. Я бывший спортсмен (последний вид - марафон), и поэтому применял в самообразовании спортивные методики тренировок. Историю я любил, но больше читал философские тексты - тогда пошел вал изданий классики ХХ века - в ней можно было просто захлебнуться. В Донецке был книжный магазин «Классика» как раз в центре, недалеко от нашей общаги - туда привозили самую новую литературу, которая выходила в Москве и в Питере. Я покупал только самое важное, книги были очень дорогие, но там можно было брать с собой читать за 2 процента от стоимости в сутки. Помню, как я за сутки прочитал «Одномерного человека» Маркузе и еще много так читалось. Я так тратил деньги на книги, что потом по несколько дней ничего не ел. Из художественной литературы тогда была всеобщая влюбленность и в Серебряный век, и в литературу эмиграции. Я тогда говорил, что у меня «два больших Г» - Георгий Иванов и Г. Газданов, я их перечитывал часто, они и сформировали вкус. Достоевского и Толстого я упорно годами читал том за томом чтобы знать почти все, что они написали. «Бесов» и «Воскресение» перечитывал по несколько раз. Борхес - это было как букварь. Из советских я тогда читал в-основном А. Платонова и В. Распутина, потом благодаря книгам В. Кожинова открыл для себя Н. Рубцова и «тихую лирику» - как оказалось, это лучшее, что было в поэзии второй половины ХХ века.

Помню, как я зимой сижу в библиотеке им. Крупской в холодине (отопления нет) и читаю «Феноменологию духа» или «Парменида» Платона - это два самые трудные философские произведения в западной традиции, их как раз хорошо на морозе читать. Или «Упанишады» и Чжуан-Цзы. В истории у меня была влюбленность в Средние века, я решил стать медиевистом, зубрил латынь (у нас ее учили полгода - очень формально). Достиг в этом успеха - помнил несколько од Горация наизусть, читал хроники почти без словаря. Но потом это прошло, диплом пришлось писать по историографии Французской революции. Еще мне повезло с Ветхим Заветом. На филфаке открылись бесплатные курсы иврита и древнееврейской культуры. Там были студенты-евреи, которые потом собирались уезжать в «ха-эрэц», а мы с товарищем пришли и говорим: «Мы не евреи, а историки, нам это нужно для общего образования», и нас взяли. За полтора года я выучил иврит настолько, что помнил наизусть несколько псалмов в оригинале и первую главу книги Бытия («Бэрэшит»), мог немного говорить на бытовые темы. Я стал намного лучше чувствовать и понимать Новый Завет, и все слова Спасителя, когда хорошо узнал ту среду, в которой Он жил и проповедовал. О ветхозаветной религии и истории лекции нам читал ортодоксальный иудей по фамилии Збарский, но были и приглашенные преподаватели. (Так, приезжал из Москвы Л. Кацис, а потом через 25 лет я его встретил на конференции в РГГУ, он вспомнил те донецкие лекции). Там я впервые увидел евреев в таком количестве и был очень удивлен этим типом людей. В них поражает очень сильный контраст между внутренней озлобленностью и внешней насмешливостью и показным легкомыслием. По моим наблюдениям, они живут в неврозе и злобе на весь мир, отсюда и те черты характера, которые часто нас шокируют. Конечно, есть и исключения, но редко. Одним из таких исключений был профессор М.М. Гиршман - очень ценный теоретик литературы, прямой ученик М.М. Бахтина. Он был очень добрый и отзывчивый, я иногда ходил к нему на лекции и общался в коридорах филфака. Другой прямой ученик М.М. Бахтина там был В.В. Федоров - его в Москве очень ценил В. Кожинов. Он православный, вел в Донецке в 1990-е литературный кружок, но вообще он человек закрытый.

В то время я писал стихи, но не думал, что из этого получится что-то стоящее. Как ни странно, у меня поэзия ассоциируется не с молодостью, а со зрелым возрастом. Но началось еще тогда, я даже рассказ написал «Рождение поэта», который показывает, как это произошло. После универа я вернулся в Луганск, поступил в аспирантуру, торговал на рынке нашим медом вместе с матерью и отцом, которые уже были пенсионеры. Потом стал преподавать, в 2001 году защитил кандидатскую по эстетике в Киевском университете (это бывший святого Владимира). И пошла эта трудовая жизнь на износ - полторы ставки в двух университетах, иногда вырвешься на конференцию в Киев, Москву, Одессу, Воронеж и т. д., урывками пишешь статьи в философские журналы. Все время покупал книги и новые, и дешевые в букинисте - у меня сейчас больше 5 тысяч книг. Читал, сколько мог. Так пролетело 20 лет, и не заметил. После войны полтора года работал журналистом, потом вернулся в преподавание, в 2018 защитил докторскую в Белгороде по философской антропологии. Сначала думал защищаться во Владивостоке, полгода там работал, но не сложилось. Пять раз я был лауреатом разных международных конкурсов философских исследований, в 2017 - победителем поэтического конкурса «Русская Голгофа» в Москве, в 2018 - лауреатом конкурса журнала «Москва» по публицистике. Вроде бы что-то сделал уже в этой жизни, но такое впечатление, что будто бы и совсем ничего. Моя философская доктрина - я ее называю «эсхатологическая метафизика», это разновидность православного экзистенциализма - уже сложилась, я ее надеюсь в ближайшие годы изложить в трех книгах. Еще надеюсь написать несколько книг по русской истории.

- В советское время философия была практически убита и подменена марксизмом-ленинизмом. Можно ли сегодня говорить о возрождении русской православной философии?

- Философия в СССР была уничтожена на официальном уровне, но на неофициальном, «в подполье» традиция не прерывалась. Только ее очень трудно было найти обычному студенту, да и то только в Москве. До 1988 года дожил монах Андроник, в миру известный как «профессор А.Ф. Лосев». Он чудом выжил, хотя и ослеп на Беломорканале, а потом через его квартиру на Арбате прошли тысячи людей - он им передавал «дхарму», многих привел ко Христу. Беседы с ним 1970-х годов были частично записаны и опубликованы В. Бибихиным. Без монаха Андроника точно не было бы и С.С. Аверинцева - лучшего культуролога второй половины ХХ века. В 1960-м году три потом очень известных филолога - В. Кожинов, Г. Гачев и С. Бочаров - нашли в Саранске М.М. Бахтина (в Москве все тогда думали, что он погиб где-то в ссылке еще до войны). М.М. Бахтин им сразу сказал, что он лишь маскируется под литературоведа, а на самом деле он православный философ. Благодаря усилиям В. Кожинова его стали издавать, в том числе и за границей, и он уже через 10 лет стал знаменит на весь мир. В 1973 году были частично опубликованы письма А.А. Ухтомского - это был фактически первый прорыв текстов русской православной философии к массовому читателю. До 1970-х годов писали «в стол» религиозные философы Я. Друскин и И. Левин (сейчас уже все опубликовано) - это ученики Н.О. Лосского, этнические евреи, но продолжавшие аутентичную русскую философскую традицию. То же самое можно сказать и о Я. Голосовкере, оставившем много учеников. Некоторые маскировались уж совсем глубоко - например, В.Ф. Асмус. Он в 1919 году опубликовал в Киеве в деникинской газете статью «О великом пленении русской культуры», где сравнивал большевизм с татаро-монгольским игом и гонениями на христиан первых веков, а потом стал очень респектабельным советским профессором. Но сын его стал известным священником (и ныне служит в Москве), и по воспоминаниям сына, этот советский профессор всегда оставался православным, в конце жизни уже прямо об этом говорил. А ведь В.Ф. Асмус тоже оставил тысячи учеников (он был очень чутким - передавал «дхарму»), и не случайно многие из них потом стали христианами.

В 1960-е годы философия начинает спонтанно возрождаться уже у новых, чисто советских поколений. Так наз. «марксизм-ленинизм» никакого отношения к философии не имел, более того, эта идеологическая схема с самого начала так построена, чтобы убивать на корню всякие ростки подлинно философской мысли. Но ведь на философские факультеты тогда приходила молодежь, которая хотела мыслить - и они бились, как рыба об лед, в этих чудовищных марксистских догмах, и многие в конце концов прорывались на свободу. Большинство просто становились эпигонами модных западных доктрин - это было престижно - но люди, сохранившие русский строй души, открывали для себя русскую философию. Тогда началось ее изучение, и некоторые из этих первооткрывателей еще живы - например, Н.К. Гаврюшин, который сейчас профессор Московской Духовной академии.

Вторым шагом становилось самостоятельное философское творчество. Самым ярким из философов того поколения в СССР был, безусловно, М.К. Мамардашвили. Хотя он изрядно попортил память о себе русофобскими высказываниями конца 1980-х, но это его личные комплексы, и к философии никакого отношения они не имеют. У него как раз и была артикулирована та философия духовного пробуждения, «второго рождения», которая составляла самый главный и самый ценный опыт людей, родившихся в СССР, но не ставших советскими. Я мог бы попасть на его лекцию в Москве в 1989-м году, но по своей глупости не пошел, а в 1990-м он уже умер. Он определял себя как христианский философ, был крещен в Православии, но по стилю был очень светским. Подлинно православным философом стал Г. Батищев - бывший в молодости марксист-романтик, но в начале 1980-х принявший крещение с именем Иоанн. В Псково-Печерском монастыре у него был старец-духовник, который благословил его оставаться в Институте философии и по мере возможности нести людям слово Христово. И у него получилось! Он тоже умер в 1990-м, но оставил воцерковившихся учеников. Один из них - яркий киевский философ В.А. Малахов, а от него «преемство» получил и я.

Был математик из МГУ В.Н. Тростников, который переправил на Запад свою книгу «Им же вся быша» - это цитата из Символа веры, но он не постеснялся так назвать книгу, и она того стоила. Издали ее под названием «Мысли перед рассветом» в Париже в 1980-м году. Это советский человек, который был воспитан на математике и сталинизме, и вот, сам преодолел это все. Его философский подвиг состоял в том, что он новейшее естествознание смог увидеть как четкое подтверждение Библейского Откровения. Мы уже шли по их следам, имея образец. В 1990-е он много печатался в журналах, в 1994-м году я с ним немного общался на одной конференции, я думал, еще наобщаемся, но нет, он тоже умер недавно. Наконец, самый важный для нас человек и мыслитель - тоже математик, академик И.Р. Шафаревич. Он был сподвижником А.И. Солженицына, специфическими темами философии он не занимался, но его историософия для нас важнее Шпенглера и Сорокина, ведь его концепции русофобии как истока «революции» и социализма как рабства, существовавшего еще в древности - это то, что объясняет историю ХХ века.

Наконец, с 1990-х пришло много молодежи, и русская философия возродилась буквально на глазах - сейчас уже есть несколько сотен ярких и талантливых авторов, которые работают в этой традиции. Обычно они себя позиционируют как «историки философии», но это не так. Просто «изучать» русскую философию вообще невозможно - нужно в нее включиться самому и потом говорить изнутри этой традиции. Дело в том, что русская философия основана на преображении ума, выходе его за пределы всякой ограниченности - этим она противостоит западной, в которой ум хочет все подчинить себе, не преображаясь и не меняясь. Поэтому в содержательном отношении русская философия относится к восточной, а не европейской - хотя по историческим обстоятельствам она была вынуждена пользоваться западной терминологией и моделями мысли. В русской философии было такое же «вавилонское пленение» Западом, как и в православном богословии 17-19 веков, о котором писал о. Георгий Флоровский. Сейчас ситуация меняется, русская философия возвращается к своей аутентичности. Этому способствует и то, что на Западе философии уже нет, как и художественной литературы. Эта цивилизация уже мертва в творческом отношении, и русская философия вернулась как раз вовремя. Об этом моя книга «Парадигма преображения человека в русской философии ХХ века», которая вышла в 2018 году в питерской «Алетейе» и уже вся распродана - значит этот подход встретил понимание.

У нашего «поколения 1990-х» уже исчезло былое ощущение разрыва традиций - мы пишем так, как будто советского периода не было вообще, и мы непосредственно продолжаем Серебряный век. И количество русских философов скоро неизбежно перейдет в качество. В. Ключевский писал, что особенностью русского народа является способность очень быстро вставать на ноги после поражений и исторических катастроф. Но это касается не только экономики и военной сферы, но и сферы духа. Сейчас происходит именно это. На самом деле, это началось еще в 1960-1970-е годы, и мы пришли уже на подготовленную почву. Я не застал Лосева и Мамардашвили, но застал С.С. Аверинцева - успел с ним познакомиться в 2001 году на конференции в Киеве. Когда-то я целый месяц не расставался с его «Поэтикой ранневизантийской литературы», это еще советское издание лежало у меня в общаге месяц под подушкой - а вот теперь он стоял скромно в сторонке, пока все коридоре киевского Института философии столпились вокруг С.Б. Крымского, который философствовал в любом месте в любое время. Я подошел к нему, передал привет от общего знакомого и мы разговорились. Потом общались еще и в Лавре на ближних пещерах, куда переместилась конференция.

Потом в 2005 году в Киеве была конференция, на которую приехали богословы из парижского Свято-Сергиева института - это прямые ученики Бердяева, Булгакова, Флоровского, В. Лосского и др. Я там тоже выступал, и познакомился с «Лосским-третьим» - это сын выдающегося богослова Владимира Лосского и внук философа Н.О. Лосского - а также и с деканом института графом Бобринским. В СССР тоже было мощное богословское возрождение в духовных академиях. Из этой плеяды мне посчастливилось познакомиться с архимандритом Ианнуарием (Ивлиевым). Я много ездил на летние богословские институты - московский и киевский - там многих слушал (на киевском были еще и католики с англиканами), но отец Ианнуарий был на две головы выше всех. За ним целый день ходила толпа слушателей и задавала вопросы. Формально он библеист, но на самом деле настоящий мыслитель. Его экзегеза - это экзистенциальная философия, майевтика в духе Сократа или Мамардашвили. А ведь он был советский подросток 1960-х, он пришел к Богу сам, без наставников - это то, что я назвал «солженицынской парадигмой» в русской культуре ХХ века. А мы «прочное звено» и продолжаем традицию.

Я много читал и богословов - от святых Отцов до современных - и очень жалею, что сам не пошел по этой стезе. Но наверно лучше будет, если этот опыт перенести в философию. В этом отношении для меня являются важным ориентиром ныне живущие греческие мыслители - Христос Яннарас и митр. Иоанн (Зизиулас). Получится, если Господь управит…

- Вы пишете о возрождении классических традиций в русской литературе, вопреки дегенеративным тенденциям «постмодерна». Насколько это возможно и насколько реально происходит?

- Русская литература весь ХХ век сохраняла классическую традицию и противостояла тому «умиранию искусства» и разрушению художественности, которые шли с Запада. И это было трудно вдвойне, поскольку в СССР литературу душил официальный соцреализм. Но и в этих условиях выжили, например, ученики Бунина Паустовский и Катаев, писал свои тайные и гениальные дневники Пришвин - в них он предстал как «Достоевский ХХ века». Ахматова и Твардовский прямо ориентировались на поэтику Пушкина без всяких позднейших «наслоений». Вернувшись с ГУЛАГа, Н. Заболоцкий стал великим неоклассицистом - Державиным ХХ века. Более того, русская литература в ХХ веке совершила немыслимое - вернулась к эпосу в «Тихом Доне» Шолохова. Как бы лично ни относиться к этому дикому и страшному произведению, но если же его читать с умом, то лучшего художественного разоблачения Революции как национальной катастрофы и самоубийства народа, обращения его в скотское состояние - и придумать невозможно. Такой текст могли в то время принять за «советский» только в силу примитивности мышления соответствующих товарищей, курировавших литературу. Сам же Шолохов, как Гомер, пел то, что знал, но явно чувствовал неладное и после каждой написанной главы уходил в тяжкие запои. Хотя в целом «советская литература» - это позорный памятник государственной графомании, но и в этот период великая русская литература, скрываясь и маскируясь, выжила.

С 1960-х годов классическая традиция спонтанно возродилась у новых поколений в виде «деревенской прозы» и «тихой лирики». Остальная же литература в то время была уже давно не русской, а просто русскоязычной, и это явление абсолютно доминирует и в наше время. А.И. Солженицын на вручении своей премии В. Распутину назвал писателей этой традиции «нравственниками» - это точное название, поскольку деревенская тема была лишь точкой отсчета, а на самом деле это было восстановление русского образа мира, нещадно уничтожавшегося советским воспитанием. Писатели-«нравственники» показали глобальную катастрофу всемирно-исторического масштаба - гибель тысячелетней христианской цивилизации и приход на ее место варваров в лживом образе «передовых советских людей». В наше время писатели этой традиции, «солженицынской парадигмы», имеют цель не менее важную - показать, что эта цивилизация на самом деле не погибла полностью, что она жива, она возрождается и сохраняет в себе тот народ, который был некогда крещен святым князем Владимиром, который стоял на Куликовом поле, который стоит и сейчас, сохраняя в своем сердце Святую Русь.

Не хотелось бы называть имена, чтобы никого не обидеть, но можно просто для примера назвать авторов, которые в наше время работают вполне в «солженицынской парадигме»: в поэзии это Николай Зиновьев, а в прозе - недавно почивший О. Павлов. Но на самом деле ценных авторов - десятки.

 На фоне общего убожества современного «литературного процесса», моря претенциозной графомании и того вала антихудожественной продукции, который сейчас публикуют некогда авторитетные «толстые» журналы, это теперь единственная традиция, в которой еще может существовать большая литература, могут появляться авторы, которые войдут в историю. Наверняка они уже есть, но только время все расставит по своим местам.

- В этом году мы отметили 100-летия нашего великого писателя и мыслителя А.И. Солженицына. И весь годы мы наблюдаем совершенно невообразимую ярость против него не только в рядах необольшевиков, но и части т. н. «православных патриотов». В связи с этим два вопроса. Во-первых, чем обусловлена такая ненависть - особенно в среде последних? И во-вторых, почему такого накала не вызывает, скажем, имя академика Сахарова?

- Это было очень «знаковое» явление. Истерика и беснования, с одной стороны, необольшевиков, ностальгирующих по СССР, а с другой - либералов, ненавидящих Россию как таковую, совершенно естественны. Ведь с Солженицыным невозможно бороться на уровне серьезных аргументов, поэтому с ним борются только с помощью хамства и самой примитивной лжи. Чего только стоит обвинение его в каком-то «предательстве»! Необольшевики всерьез отождествляют советский тоталитарный режим с Россией как таковой. Это, как минимум, полное отсутствие логического мышления, а как максимум - клиническая шизофрения. На самом деле Солженицын боролся с советским режимом именно потому, что защищал Россию и был русским патриотом. Он как мыслитель понимал, что СССР - это антирусский проект, это уничтожение России как таковой и превращение ее в гетто для людей без Бога, без национальности и без души - по модели «скотофермы» Джорджа Оруэлла. Как на фронте он воевал против внешнего врага - гитлеровцев, так и в эмиграции он точно так же воевал против врагов своей Родины - но уже врагов внутренних, против советского режима, уничтожающего подлинную Россию. Предателями на самом деле являются как раз те, для кого СССР и Россия - это одно и то же. Эти люди уже не знают России, их родина - это советское гетто. Вот это и есть настоящее предательство Родины. И они в глубине души знают это, знают, что это они - настоящие предатели, они - не русские, а «советские» люди без национальности, лишенные исторической памяти, воспитанные на лжи, хамстве и ненависти к правде, и именно поэтому так ненавидят Солженицына, который стал их живым разоблачением.

В выступлениях против Солженицына особенно выражалось не только невежество - ведь большинство из выступавших его явно вообще не читали, а историю знают максимум в объеме советского учебника для 7-го класса, то есть не знают вообще - но в первую очередь сама дикость и неразвитость этих людей, их абсолютная неспособность к дискуссии и подзаборное хамство. Но это не просто идеологическая позиция, это антропологический тип людей - «новых варваров», которые намного хуже варваров древности, потому что те хоть стремились к знаниям и развитию, а эти наивно считают собственную дикость результатом «просвещения». На каком, например, уровне тупости нужно находиться, чтобы верить в сплетню о том, что «Солженицын призывал сбросить на СССР атомную бомбу», не пытаясь проверить эти утверждения? А проверить было бы полезно, и тогда все стало бы свои места. В 1982 году Солженицын демонстративно отказался от встречи с президентом Рейганом, указав в своем письме к нему на то, что «некоторые американские генералы предлагают уничтожать атомным ударом - избирательно русское население». А в речи в Нью-Йорке перед представителями профсоюзов АФТ - КПП он возмущался ложью о том, «будто бы я приехал призывать Соединенные Штаты освобождать нас от коммунизма. Кто хоть сколько-нибудь следил за тем, что я писал и что говорил много лет в Советском Союзе, а потом уже на Западе, тот знает: я всегда говорил противоположное… Мы должны стать сами на свои ноги». Солженицын всегда говорил на Западе: «Не надейтесь победить СССР военным путем, но знайте: русский народ сам освободится от советского рабства!» Так и произошло - и за это пророчество его ненавидят.

Хотя подавляющее большинство этих ненавистников просто страшно невежественны, но были и несколько исключений, например, протодиакон Владимир Василик, который имеет кандидатскую степень и преподает в университете. Если тем дикарям говорить глупости как-то еще простительно, но ему непростительно абсолютно. Например, он повторял традиционный бред о «власовщине» Солженицына. Откуда вообще взялся этот бред, вообще непонятно, ведь Солженицын нигде не писал о своей поддержке власовцев, он всегда считал войну с Гитлером безальтернативной, поскольку речь шла о выживании народа. Но вот у этого Василика хорошо видно, как возникает этот миф из явных подтасовок и отсутствия логического мышления. Он цитирует такие строки из «Архипелага»: «Мы не забыли и всенародное движение и Локтя Брянского: создание автономного русского самоуправления еще до прихода немцев и независимо от них, устойчивая процветающая область из 8 районов, более миллиона жителей. Требования локотян были совершенно отчетливы: русское национальное правительство, русское самоуправление во всех занятых областях, декларация о независимости России в границах 1938 г. и создание освободительной армии под русским командованием» (Дальше там есть еще и такие строки, которые он не цитирует, а зря: «С хлебом-солью встречали немцев и донские станицы. Уж они-то не забыли, как их вырезали коммунисты: всех мужчин с 16 до 65 лет. В августе 1941 под Лугой ленинградский студент-медик Мартыновский создал партизанский отряд, главным образом из советских студентов: освобождаться от коммунизма»).

О чем здесь вообще идет речь? О том, что большевики до того довели народ, что ему даже Гитлер стал казаться меньшим злом! Солженицын нигде далее не пишет, что он их поддерживает, но он ставит четкий диагноз власовщине как естественной реакции народа на советский террор. Вот эта главная мысль Солженицына, я думаю, на самом деле хорошо понятна нынешним совкам и поэтому вызывает у них такое бешенство и истерические визги на тему «литературной власовщины». И вторая его мысль злит их не меньше: оказывается, что, оставшись без советской власти, народ не только не превращается в стадо, но наоборот, проявляет высокую самоорганизацию и очень четко формулирует свои требования. А то, что эту самоорганизацию использовали гитлеровцы - так это вы сами, товарищи, виноваты: не нужно было вызывать такую ненависть к себе своим 25-летним террором. Вам просто вернулся «бумерангом» геноцид миллионов людей, который не простили те, кто чудом выжил. И власовщина, и бандеровщина - это порождения самой советской власти, ответ на ее дикий террор. И не нужно, товарищи, делать вид, что вы этого не понимаете. Вот об этом смело написал Солженицын, и именно за это его ненавидят. Я даже уверен, что если бы он действительно «поддерживал власовцев», как врет Василик и иже с ним, то его ненавидели бы намного меньше. Мало ли кто власовцев поддерживает? Нет, его ненавидят как раз за то, что он сам воевал в Красной Армии против власовцев, и всегда считал их врагами, но он сказал, откуда эти враги взялись - большевики сами их создали и получили «ответку» за свой террор. Отсюда их ложь и истерика.

Почему-то в 1914-м году никто из царской армии не переходил к немцам чтобы воевать «против царя», хотя первые «власовцы» появились уже тогда - и это были именно большевики, призывавшие «развернуть штыки» против собственного государства. Об этом совковые «патриоты» очень не любят вспоминать - о том, что сам большевизм зародился именно как национальное предательство! И почему-то даже в 1945-м немцы не переходили на нашу сторону, хотя и понимали, что «Гитлер капут». И почему-то царскую армию в Галиции в 1914-м русины встречали с восторгом, а уже их дети и младшие братья всего лишь через 30 лет прятались от Красной Армии в леса и стреляли ей в спину. Никогда в русской истории не было такого, чтобы 1 миллион бывших сограждан перешел на сторону врага (и это, не считая гражданских служащих, которых было в разы больше). Это было только при большевиках. Вот за эту правду и ненавидят Солженицына; и еще больше за то, что он пришел к этому выводу сам, без посторонней помощи - то есть проявил такое стремление к правде, к которому эти дикари и близко не способны. Поэтому не нужно удивляться, если иногда антисолженицынские бредни повторяют и люди не совсем уж дикие и необразованные - здесь действует эта зависть к его нравственной и интеллектуальной смелости, до которой им далеко.

Это относится ко всем так наз. «православным патриотам», которые не любят Солженицына, зато преклоняются перед Сталиным, который якобы «восстановил Империю». Сталин восстановил не православную Империю, а создал безбожный концлагерь, возродив систему государственного рабства по образцу деспотий Древнего Востока. По отношению к этим наивным людям - как и по отношению к диким товарищам - справедливы слова Н. Некрасова:

Люди холопского звания -

Сущие псы иногда:

Чем тяжелей наказания,

Тем им милей господа.

Второй пункт ненависти к Солженицыну - в том, что он на конкретном историческом материале показал, чем был 1917 год - уничтожением великой страны предателями, карьеристами и дегенератами, а вовсе не «революцией», якобы совершенной народом. 90 процентов народа было просто в шоке от происходящего и не участвовало в этом беспределе. Третий пункт - в его характеристике советской цивилизации как неуклонной деградации народа и сознательном геноциде его лучшей части. Само его понятие «отрицательного отбора» как главного принципа советского общества, в котором выживали и продвигались худшие, а не лучшие - естественно, страшно бесит потомков этих худших, ведь они на самом деле знают, о ком идет речь. «Отрицательный отбор», запущенный 100 лет назад, продолжает работать и сейчас, и поэтому и нынешняя номенклатура враждебна Солженицыну, как и советская. Все инициативы В.В. Путина по увековечению его памяти на самом деле этой новой номенклатуре очень не нравятся, чему я сам был свидетель.

Правда об «отрицательном отборе» прочно объединяет в ненависти к Солженицыну и «красных», и «либералов», поскольку его продуктом в равной степени являются и те, и другие, и они интуитивно знают это, хотя открыто, конечно, в этом не признаются. Эта гнилая пена, захватившая власть над Россией 100 лет назад, сейчас держит ее так же крепко, как и раньше, лишь поменяв внешнее название. «Либералов» как профессиональных русофобов еще с эмигрантских времен бесит русское мировоззрение Солженицына. Еще в 1970-е годы эта публика объявила его «русским фашистом». Поскольку этой характеристики с тех пор уже удостоились все без исключения выдающиеся деятели русской культуры нашего времени, то ее давно следует воспринимать как самый высокий комплимент. У этой публики авторитетен А. Сахаров - человек, совершенно чуждый России, невежественный в истории, с крайне наивным прожектом мироустройства, не понимавший, что Запад видит мир только как систему своей глобальной диктатуры, в которой России уготовано место нового Сомали. С Солженицыным его сейчас вообще несерьезно и сопоставлять, хотя в определенный момент они как символы стояли рядом.

- Ревнители «красного проекта» - кто они на Ваш взгляд? Фанатики или сознательные разрушители нашей страны, вражеские агенты? Чем они руководствуются, двигая «ресоветизацию»? Этим ведь активно занимаются сегодня первые лица центральных СМИ - Соловьевы, Семины, Киселевы, Медведевы и иже с ними. Какова цель этой необольшевистской пропаганды на уровне государственных СМИ? Что за этим стоит?

Неосовки или ревнители «красного проекта» - обычно и не фанатики, и не вражеские агенты, а просто неразвитые и невежественные люди с самым примитивным мировоззрением, не знающие подлинной истории и дикие в нравственном отношении. Это их личное несчастье, но они могут превратить его в несчастье и новую катастрофу для самой России. Они не понимают, что являются таким же разрушителями страны, как и «либералы» - наоборот, они по своей тупости наивно считают, что только они ее и могут спасти.

Это тип людей, выращенный за 70 лет советского эксперимента, и он не может быть иным. Это люди с «физиологическим мышлением», вся история для них сводится к «росту материального благосостояния», а все сколько-нибудь более высокие ценности и понятия для них не существуют. Россия как священное Православное Царство, которое существовало до 1917 года - для них совершенно потусторонняя реальность, они в принципе не могут понять, что это такое. А из-за незнания истории единственный пример «достижений» для них - это СССР, поскольку они не знают, что было до 1917 года, и что было в других странах. Их «историки», например, всерьез думают, что без садистской коллективизации была бы невозможна механизация сельского хозяйства - и им даже в голову не приходит тот факт, что она во всем остальном мире прошла без коллективизации, но при этом даже раньше (до 1917 года она началась и в России, но Гражданская война все уничтожила).

Когда же неосовки еще ссылаются и на «великие» экономические «достижения» советской эпохи, то такие «аргументы» лишь демонстрируют их глупость и невежество. Если бы эти люди хоть немного знали историю, а не мифы из советских учебников, то они бы понимали, что не будь 1917-го - эти достижения были бы намного большими и при этом не стоили бы таких чудовищных жертв. При Николае Втором экономика росла быстрее, чем при Сталине, а Российская Империя уже была третьей экономикой мира после Британской Империи и США, но по темпам роста опережала их настолько, что к 1930-м становилась бы уже первой в мире. Именно для этого и была Западом организована якобы «революция» 1917-го, чтобы уничтожить своего главного геополитического конкурента. В 1920 году экономика была отброшена на полвека назад - на уровень 1870-х и т.д. Поэтому хвалиться потом советскими «достижениями» - это то же самое, как если бы ты хвалился тем, что отстроил дом после того, как сам же его и сжег, да еще с половиной жителей.

Особенно интересно с так наз. «рабочим вопросом». Н. Хрущов уже 1960-е годы наивно возмущался тем, что он до революции был простым слесарем и жил лучше в материальном плане, чем рабочие в СССР при его правлении. И ничего удивительного. Зарплата рабочих в Российской Империи в 1914 году по реальной покупательное способности была самой высокой в мире (точнее, делила 1-2 место с США)! А вот многие ли из нынешних «профессиональных историков» знают об этом? По моим наблюдениям, почти никто. Как и о том, что рабочее законодательство в России 1914 года было самым прогрессивным в мире (т.е. защищающим их права и ограничивающим длину рабочего дня). Нищие рабочие, живущие в бараках были и тогда, но ведь в СССР они просуществовали до 1970-х годов! Я сам их в детстве видел. И где же все эти «завоевания Октября»? То же самое и в селе. Советские колхозники достигли уровня жизни дореволюционных «середняков» (а это 70 процентов всех крестьян, а были и намного богаче), только к 1970-м годам, да и то далеко не все, потому что уже началась разруха села. Почти никто не знает и том, что по потреблению многих важных продуктов на душу населения СССР вообще так и не догнал Россию 1914 года (рыба, птица, яйца, ягоды и др.). В царской армии на рядового солдата полагалась норма фунт (400 гр.) мяса в день. В советской - такой нормы не было даже у генералов. Все знают, что Россия до 1917 года была мировым лидером по экспорту зерна, но почти никто не знает сейчас, что она же была и одним из мировых лидеров по экспорту самых высокотехнологичных промышленных товаров, и что русским ученым тогда принадлежало 2/3 мировых научных открытий и технических изобретений. На этих традициях некоторое время развивалась и советская наука, но с 1960-х годов, когда пришли уже советские поколения, сразу же начала безнадежно отставать. Страшно сказать, насколько наш народ не знает свою историю!

Именно в советский период русский народ в наибольшей степени продемонстрировал ту «долготерпеливость», о которой так любят упоминать. О людоедском периоде советской истории и говорить нечего, но и позднее, когда геноцид закончился, все держалось на терпении и страхе. Народ был замучен и оскорблен пустыми магазинами, многочасовыми очередями за самым элементарным. (Кстати, полет Гагарина, как рассказывала мне моя мать, у большинства людей тогда вызвал вовсе не официальный восторг, а наоборот, приступ злобы: «На кой черт нам этот космос, когда и на земле жизнь невыносимая?». Ведь как раз тогда начался тотальный дефицит, например, в магазинах вообще не было молока, и чтобы его купить для моего брата 1961 года рождения, мать ходила в 4 часа утра на базар, и то не всегда удачно). Народ в основной массе был всегда оскорблен и озлоблен, но боялся это проявлять в открытую. (Исключение составляли те, кто при совке «хорошо устроился», но это не более 1/5 части населения). Поэтому итог был давно предопределен: и если Российская Империя была уничтожена искусственно, путем спецоперации ее геополитических конкурентов (теми же тайными методами были одновременно с ней уничтожены империи Германская, Австро-Венгерская и Османская), то СССР рухнул сам по себе и настолько неожиданно для конкурентов, что они и сами были в шоке. И если Россия боролась с большевиками 3 года Гражданской войны и 2 года Крестьянской войны 1921-1922 гг. (ныне почти забытой), то СССР вообще никто не вышел защищать. Более того, насколько я помню, 90 процентов народа смотрело на это со злорадством. Как оказалось, народ ничего не забыл и ничего не простил. В свое время большевики пришли в Россию так же, как татаро-монголы - у них почти не было поддержки среди населения, и они победили за счет дикой жестокости и геноцида, страшно запугав всех - и только лучшая, белая часть народа не испугалась, но была утоплена в крови. И поэтому в 1991 году их страна рухнула, как гнилой сарай, при почти всеобщем ликовании.

Однако парадокс истории состоит в том, что глубинную и подлинную суть каждой эпохи раскрывает не она сама, а следующая за ней эпоха, показывающая подлинный результат ей предшествующей. Так, пресловутые «достижения СССР» были совершены еще старым, царским русским народом, попавшим под власть большевиков и просто боровшимся за выживание. Но этот мученический подвиг народа большевики самым лицемерным образом приписали себе и своей власти, а на самом деле это была лишь варварская растрата могучих человеческих ресурсов, созданных Российской Империей. А когда к 1960-м годам русский народ иссяк и на его месте действительно возник новый «советский народ», он сразу же начал стремительно деградировать, что и привело к закономерному итогу в 1991-м. Причина деградации очевидна: народ без Бога, живущий лишь удовлетворением материальных потребностей, а под «культурой» понимающий лишь эгоистическое развлечение - это «труп смердящий», ни на что не годный. Народ превратили в стадо скотов без Бога, без души и без совести, а они тупо радуются, что «Гагарин в космос полетел». Такой тип людей уже достиг дна деградации и обречен на вымирание.

Мой земляк, родившийся под Луганском, известный и яркий поэт Белого Движения Владимир Смоленский (он воевал в Добровольческой армии, с которой эвакуировался из Крыма, жил в Париже) написал об этом так:

Не прощено и не раскаяно

В гордыне, ужасе и зле

И в страхе бродит племя Каина

По русской авельской земле...

Стоит вдуматься в эти страшные слова. Здесь нет злобы ни к кому, здесь просто явлено духовное видение Истории. Ведь в Истории кроме причинно-следственных связей между событиями есть другой, намного более глубокий уровень, на котором действуют не материальные, а духовные законы. И по этим высшим законам уничтожение Православного Царства - это не просто «революция», это катастрофа всемирно-исторического масштаба, которая начинает уже необратимое скатывание человечества к царству Антихриста и Апокалипсису. И поэтому все последующие зверства большевиков уже были абсолютно неизбежны - это страшная Божия кара народу за то, что предал Царя, а потом по своей трусости предал Белое Движение, пытавшееся спасти Россию от антихристовых варваров. Но кара эта была не только в физической смерти и страданиях, но и в том, во что в конце концов превратился этот народ.

Сам СССР был создан людьми, воспитание и представление о жизни которых было заложено еще до 1917 года, еще в России. Большевики лишь воспользовались ими, как «расходным материалом», уничтожив при этом миллионы лучших людей всех сословий, в том числе, крестьянского. Когда же они естественно кончились, кончился и СССР. В связи с этим я ввел понятие «паразитарная цивилизация» по отношению к СССР - там израсходовали человеческий ресурс царской России, создав на его месте «совка» - жалкого западопоклонника, бездаря и лентяя. А этот последний уже и создал то, что мы имеем несчастье созерцать сейчас. Поэтому дело не в коммунистической идеологии как таковой - а в типе человека. Если ностальгия по СССР станет эпидемией, то этот совок будет воспроизводиться и дальше. В 1991 году он, как Голем, уничтожил свою страну, которая его же и породила, а в XXI веке может уничтожить и саму Россию навсегда. Нынешнее вырождение народа и государства - это главный продукт 70-летнего совка. Нынешнюю «эрэфию» и нынешнюю бандеровскую Украину создали именно совки. Поэтому борьба с коммунизмом - это не борьба с прошлым, это борьба за будущее. Если не умрет совок, то умрет Россия - причем уже окончательно. Россия может возродиться только как православная монархия - или ее не будет вообще, причем скоро, еще при нашей жизни. Кто это понимает - это русские, а кто не понимает - это люди без национальности и без истории - продукт СССР.

Тенденция к «ресоветизации» исторической памяти, которая сейчас наблюдается даже в центральных СМИ, на мой взгляд, имеет две причины. Во-первых, это элементарная борьбы нынешней власти за электорат. Этим людям специалисты объяснили, что Белая Россия, боясь развала государства, все равно проголосует против любых радикалов, а вот самих этих радикалов тоже можно привлечь на свою сторону - именно такой открытой поддержкой совковой идеологии. Те люди из СМИ, о которых Вы упомянули, - у них нет никакого мировоззрения вообще, они приспосабливаются к любой ситуации и лишь по-холопски выполняют заказ своих работодателей, и не более того. Поменяется ситуация, и они с тем же рвением хоть завтра будут проповедовать нечто прямо противоположное. Таким образом, за всем этим стоит вовсе не какой-то «идейный поворот», а самый обычный цинизм и прагматизм.

Во-вторых, некоторый «идейный» (в самом негативном смысле) аспект здесь все же имеется. Он связан с явлением, которое уже получило название «номенклатур-большевизма». Современный политический строй России - это бюрократический авторитаризм, который является прямым продолжением советского строя. Правящей замкнутой касте нужно какое-то идеологическое обоснование своего положения, и оно уже нашлось в виде символа «великой России». Однако, как эти люди понимают «великую Россию»? Та Россия, которая была до 1917 года, им неизвестна и непонятна, и тогда под Россией они просто понимают ее антипода в виде СССР. Тут сразу же оправдывается и преемственность - тем более что она у них часто семейная: ведь нынешняя правящая бюрократия по статистике на 80 процентов - дети и внуки советской, в том числе, и партийной номенклатуры. По большому счету, в 1991 году власть не поменялась, а только сменила вывеску. В 1990-е модно было быть «либералами», а теперь «патриотами» совкового разлива, но суть дела от этого не меняется. И этот фактор еще более усугубляет ситуацию.

- Что необходимо нам для преодоления большевизма и восстановления русскости?

Это относится к процессам, которые в исторической науке называются «процессами большой длительности», при которых меняется менталитет народа и его историческое самосознание. Эти процессы невозможно слишком уж ускорить, но, тем не менее, и без сознательных усилий они тоже не происходят. Эта именно та сфера «малых дел» отдельных людей и малых групп, о которой любили говорить в XIX веке. Эту идеологию исповедовал и А.С. Пушкин. Государственные усилия в этом направлении могут скорее принести вред, поскольку будут восприниматься как очередной «официоз». Сейчас вообще парадоксальная ситуация: государство, по сути, не заботится ни о какой «русскости», но все равно значительная часть населения - левые и либералы - серьезно думают, что сейчас государство официально навязывает идеологию «русского национализма». Есть такие бесноватые, для которых все, что не русофобия и не совок - это уже автоматически «русский фашизм».

В советское время параллельно с деградацией в народе сохранялось и стремление к возрождению, не смотря ни на что. В 1960-1970-е это были именно малые группы писателей и ученых - а это максимум несколько сотен человек, а сейчас людей с русским мировоззрением миллионы - «из искры возгорелось пламя». И этот процесс продолжается. В первую очередь, нужна просветительская деятельность во всех ее формах, потому что невежество ужасное, причем среди так называемой «интеллигенции» не менее дремучее, чем среди остальных. Интеллигенции намного труднее преодолевать свои русофобские и советские мифы, поскольку эти люди наивно думают, что они «образованные» и уже все знают, не догадываясь, что их образование и гроша ломанного не стоит. Я работаю в этой сфере, я знаю, что говорю.

Кроме того, нужно специально готовить людей для ведения полемики. Дело в том, что «красные» и «либералы» уже в силу своей идеологии имеют набор отработанных демагогических аргументов и всегда настроены на агрессивную полемику. У русских же людей идеология не разрушительная, а созидательная - она направлена не на полемику, а на выстраивание цельного мировоззрения, а не борьбу с кем-то. Поэтому для полемики им приходится заимствовать чужие методы. Нужно отработать четкую систему аргументов против той демагогии, к которой приучены наши противники. Эта система существует, ее нужно только упорядочить и пропагандировать.

Приведу пример. Необольшевики обычно изображают из себя борцов за так называемую «социальную справедливость», поскольку мыслят шкурными категориями и у них вся история сводится к борьбе материальных интересов. Им на это следует отвечать, что, во-первых, что их идеология - это на самом деле не справедливость, а зависть и жадность. Во-вторых, они уже показали, что их «справедливость» - это установление всеобщей нищеты. В-третьих, история показывает, что наиболее эффективно социальная справедливость достигается в том, что называется «социальное государство». А первым в истории социальным государством была Российская Империя до 1917 года - у нее было самое гуманное в мире рабочее законодательство, система помощи бедным и безработным на государственном и честном уровне и т. д. Но все это было уничтожено как раз под их лозунгами «социальной справедливости».

В представлениях неосовков, Россия до 1917 года - это непрерывно голодающая страна и 1 процентом грамотного населения. Конечно, с таким уровнем невежества бороться трудно, но можно. Для начала стоит сказать, что в Российской Империи последний голод был в 1892 году, но никто не умер, потому что государство очень оперативно оказало бесплатную помощь (это, кстати, страшно разозлило Ленина - в частных письмах он писал, что лучше бы побольше крестьян сдохло - это дало бы рост революционных настроений). Голод вернули большевики - в 1921, 1932-33 и 1947 годах от их политики умерло в общей сложности не менее 25 млн. человек (плюс 23 млн. жертв Гражданской войны, которую они развязали - это тоже в-основном жертвы голода и эпидемий). Моя мать пережила голод 1947 года 8-летней девочкой и рассказывала, что весь год колхозники работали, как обычно, «за палочку» (так трудодень отмечали в журнале), а потом осенью им ничего не дали за это, и в магазине нет еды - выживайте, как хотите. Весной уже никто ходить не мог - лежали по хатам и умирали, и тут власть смиловалась - привезла какой-то крупы по мешку на всех. А Российская Империя преодолела голод раньше других стран - англичане морили голодом свои колонии еще и в ХХ веке.

По поводу образования нужно напомнить некоторым, что система церковно-приходских школ, созданная К.П. Победоносцевым, охватила к 1914 году уже 75 % детей европейской части России. Например, действительный статский советник Илья Николаевич Ульянов за 16 лет своей деятельности в должности сначала инспектора и директора народных училищ Симбирской губернии (1869-1886) открыл 434 школы. К 1918 году по плану 100 процентов детей в европейской части охватывались школьным образованием, помешал 1917-й год. Революция затормозила преодоление неграмотности на 20-25 лет.

По поводу «народной революции» следует объяснить наивным людям, что «стихийные» выступления заканчиваются максимум грабежом магазинов, а «революции» - это всегда заранее спланированные операции, которые одна часть элиты проводит для уничтожения другой, желая стать на ее место. Такие процессы имели место еще в Античности, и ничего нового в этом нет. Особенность ХХ века в том, что на этом дело не ограничилось, и после переворота в элитах внешние кураторы запустили механизм «управляемого хаоса», сначала приведя к власти террористов-большевиков, доставив их из эмиграции, а потом организовав гражданскую войну путем прямой и косвенной поддержки обеих сторон. Внешние кураторы, «мировая закулиса» (И. Ильин) изначально планировали катастрофу в несколько этапов, а деятелей «февраля» потом просто «кинули», как отработанный материал.

Стоит объяснить некоторым, что если не было бы 1917-го, не нужна была бы и новая индустриализация - ведь она уже произошла при Николае Благочестивом. Потом большевики все разрушили гражданской войной и объявили - мы отстали на 50 лет! Это вы, товарищи, отстали, а до 1917 года Россия была самой передовой страной и ни от кого не отставала, а как раз наоборот - опережала по темпам развития другие передовые страны мира.

И такой войны с Гитлером не было бы - скорее всего, он бы вообще не напал. Хуже, чем в Великую Отечественную русские никогда не воевали. В Первую мировую войну при царе с немцами были равные потери и осталось несколько месяцев до победы, но сатанинская революция все пустила прахом. А при Сталине потери в живой силе 1:4, в авиации 1:9, по танкам 1:15 не в нашу пользу. При царе общие потери полтора миллиона - при Сталине почти тридцать. Самая наглая ложь, глупость и лицемерие большевиков состоит в приписывании себе заслуги победы в Великой Отечественной войне. В этой войне победил народ - вопреки бездарной и преступной советской власти. Победил просто чтобы выжить, а вовсе не защищая эту власть и товарища Сталина. И тот народ еще вовсе еще не был советским - это был еще старый, царский народ. Советским народ стал только к 1960-м годам, когда численно стали преобладать советские поколения. Поколения 1920-х годов рождения, которые уже были относительно советскими, были почти полностью выбиты в первые месяцы войны и сыграли в ней явно далеко не главную роль. Красная Армия начала серьезно сопротивляться только тогда, когда пришли дивизии из мобилизованных старших возрастов, многие из которых прошли царскую армию. В конечном счете, в Великой Отечественной войне победил русский православный мужик, который все простил советской власти - и голод, и коллективизацию, и убийство родственников, и унижения самой советской жизни, превратившей людей в безликую «массу», работавшую за пайку и за трудодень, как древнеримские рабы. Но этого народа давно уже нет. И когда сейчас какое-нибудь чмо самодовольно заявляет: «Мы победили Гитлера!», я обычно отвечаю: «Кто «мы»? Тебя тогда и в проекте не было».

А вот отрывок из мемуаров Альберта Шпеера, который с 1942 года занимал должность рейхсминистра вооружений и боеприпасов: «Несмотря на весь технический и производственный прогресс, объем военного производства времен Первой мировой войны не был достигнут даже на пике военных успехов, в 1940-41 гг. В первый год войны с Россией производилась всего одна четверть артиллерийских орудий и боеприпасов от уровня осени 1918. Даже три года спустя, весной 1944 г., когда мы после всех наших успехов приближались к наивысшей точке нашего производства, выпуск боеприпасов все еще был менее того, что в Первую мировую войну давали вместе тогдашняя Германия и Австрия с Чехословакией».

Вот, оказывается, что Николай Благочестивый воевал с более сильным врагом, с более мощной военно-промышленной машиной, чем гитлеровская Германия. Это были три мощнейшие империи того времени - Германская, Австро-Венгерская и Османская, плюс предатели-болгары, но не терпел при этом таких катастрофических поражений, как Красная Армия, и война шла на далеких окраинах страны, Минск был тыловым городом. В ту войну жизнь в тылу вообще мало поменялась, даже росло благосостояние крестьян (стоит прочесть «Последнюю осень» И. Бунина как свидетеля). В то время как в Великую Отечественную в советском тылу население сплошь голодало - часто даже намного сильнее, чем под немецкой оккупацией. Гитлеровцы не стали распускать колхозы, считая их «гениальным изобретением большевиков для эксплуатации сельского населения». Характерный факт!

Я могу приводить примеры такой убийственной для наших оппонентов аргументации до бесконечности. Есть масса ценной литературы, где их можно найти. Но нужно организовать системную пропаганду, создать своего рода «русский интеллектуальный спецназ». От государства помощи в этом ждать не приходится, но она и не нужна. Нас миллионы, и эти миллионы людей просто нужно организовать, используя их силы и инициативу.

- Насколько вообще реально, на Ваш взгляд, возрождение русского народа и Белой России?

Оно реально уже просто потому, что происходит уже много десятилетий без всякой государственной поддержки, а наоборот, при сопротивлении как государства (пусть и не настолько жестоком, как в советский период), так и сознательных русофобских сил, поддерживаемых Западом. Это возрождение держится на внутренних нравственных силах народа, на духовной жажде и интеллектуальной свободе, которые у нас никогда не иссякали. Подавить это почти невозможно, но проблема состоит в другом. Проблема в том, что современная цивилизация создает ту же «антропологическую катастрофу», которая в самой дикой форме началась в советское время, но на самом деле, представляет собой глобальный процесс и продолжается и сейчас. Как писал в свое время И.Р. Шафаревич, СССР и Запад - это «две дороги к одному обрыву». Это два варианта так называемого «проекта Модерна», только на Западе он имел «вегетарианский», а в СССР - людоедский характер. «Проект Модерна» - это проект превращения человека в «биосоциальный автомат» с исключительно земными потребностями. Все, что выше этого, считается лишь иллюзией, «надстройкой» над «базисом» их животного существования. Это проект той «смерти человека», которую в ХХ веке провозгласили философы.

И для людей такой цивилизации уже совсем непонятны те духовные ценности, которыми тысячу лет жил русский народ. Если у таких людей еще остается какое-то смутное чувство Родины, то они будут ностальгировать по СССР, а если нет уже и этого - то станут «либералами», исповедующими религию эгоцентрического гедонизма, для которых и Родина, и все прочие «высокие» понятия ненавистны, поскольку покушаются на их «свободу». По большому счету, это люди одного и того же типа, только находящиеся на разных стадиях духовной деградации. Что делать в этой ситуации?

Во-первых, следует отказаться от традиционного, идущего из XIX века представления о народе как едином организме с общей душой, объединенной единым духом. Точнее сказать, такой народ продолжает существовать, но он составляет явное меньшинство населения страны. Если говорить конкретно о России, то в ней сейчас живет четыре народа, называющие себя «русскими» или «россиянами» и говорящие на русском языке. Речь идет совсем не об этнических различиях, а о мировоззренческих и духовных. Самый большой из них по численности - это «россияне» в том смысле, какой это слово получило в 1990-е годы, то есть нечто среднестатистическое, без особо выраженных идейных пристрастий. Они в меру патриоты (на акцию «Бессмертный полк» ходят), но в меру любят и Запад и ездят туда при первой возможности (как же, «цивилизованные страны»!); они не ностальгируют по СССР, но гордятся его «великими достижениями»; при этом им жалко убитого Царя с семьей, и иногда они ходят и в храм, если душа тоскует. В общем, всего понемножку и ничего определенного. Эту самую большую общность можно условно назвать «народом на пенсии», который еще есть, но уже ничего не может.

Второй народ, к счастью, намного меньше, но очень активен и сразу заметен. Его можно назвать «народом Смердяковых». Это западопоклонники, ненавидящие Россию как таковую. Их не менее 1/10 части всего населения России, и они сконцентрированы в-основном в мегаполисах. Их называют «либералами», «пятой колонной», «белоленточниками» и пр., но здесь важно понимать, что это вообще не русские, это другой народ. Точнее сказать, это антинарод, хотя они и говорят на одном с нами языке (впрочем, их настоящим языком является английский, даже если они его и плохо знают).

Третий народ по численности примерно такой же: это «советские люди» в самом буквальном смысле слова. Выше он был охарактеризован подробно, здесь только добавлю, что его можно назвать «народом Шариковых». Хоть это может быть и обидно для них, но зато очень точно и по существу.

Наконец, четвертый народ - который когда-то еще недавно, всего века полтора назад, был единым и единственным - это и есть русские в строгом смысле слова. Это люди, которые понимают, что подлинная Россия - это то, что было до 1917 года. Это священное Православное Царство, хранитель Православия - мировой Удерживающий, противостоящий Антихристу. Пусть даже эти люди не всегда достаточно воцерковлены - и этому есть очевидное оправдание - но они несут «дхарму» понимания, кто они и что такое Россия. Это тот народ, который был крещен святым князем Владимиром, который стоял на Куликовом поле и дал миру бесчисленные сонмы святых угодников Божиих. Этот народ точнее всего будет назвать Царским народом или Белой Россией. Существование России имеет высший, вечный смысл только до тех пор, пока этот народ сохраняется хотя бы в самом малом числе.

В ХХ веке Царский народ - Белая Россия - был почти полностью уничтожен физически, и тот факт, что он не только выжил, но и возрождается, следует абсолютно строго назвать историческим чудом, действием Бога в Истории. Поэтому, во-вторых, следует понять, что и дальше этот народ будет существовать только благодаря чуду, а не благодаря каким-то «объективным предпосылкам». Таких предпосылок нет и уже никогда не будет - современная цивилизация штампует человекообразных жвачных животных, для которых абсолютно непонятно все то, что составляет священные смыслы русского человека. Но ежечасно мы видим явленное чудо - как люди приходят и приходят в Царский народ, ранее не зная о нем ничего, часто даже не имея и толковых наставников. И их уже целые миллионы! Это чудо преображения душ, которое может случиться с каждым, независимо от тех предрассудков воспитания и ложного «образования», которыми до этого жил человек. Это действие благодати Божией в человеческой душе, которое не объяснимо никакими внешними предпосылками - они могут лишь подтолкнуть человека к этому, но не могут заставить преобразиться душой и умом.

Мы имеем множество свидетельств такого преображения в нашей новой литературе. Например, о нем писал Н. Рубцов в своей «Осенней песне» (1962):

...Я в ту ночь позабыл
Все хорошие вести,
Все призывы и звоны
Из Кремлевских ворот.

Я в ту ночь полюбил
Все тюремные песни,
Все запретные мысли,
Весь гонимый народ...

Что именно пережил Н. Рубцов в ту неизвестную ночь - какие мысли пришли ему тогда - не так уж важно, у каждого преображение происходит по-своему, здесь важен результат. Такое преображение - это вход в то понимание России и своего народа, которое я назвал «солженицынской парадигмой» в культуре. На этой парадигме сейчас и держится Россия - и не только в сфере «высокой» культуры, но и на уровне самом бытовом. Именно она сохраняет в людях остатки добра и способности к подвигу, которым мы уже так часто удивляемся, настолько непривычными они стали в наше время.

Сама русская культура стала теперь хранилищем народа. Сейчас имеет место своего рода инверсия: если раньше народ создавал культуру, то сейчас культура создает народ. Те смыслы, которые исчезли в реальной жизни, наша тоскующая душа находит в культуре былых эпох. Не сразу может человек понять Евангелие, поскольку с детства приучен к прямо противоположному пониманию жизни, но есть русская классическая литература, которая сначала взрастит в человеке душу, а эта выздоравливающая душа уже сможет понять Евангелие. Не сразу может современный человек - эта «приставка к гаджету» - понять, что означает слово «русский», но вдруг прочтет Достоевского или Бердяева и начнет догадываться, а потом уже и сам откроет в себе это.

Но проблема состоит здесь в том, что само по себе изучение русской классической (дореволюционной) культуры еще не делает современных людей такими же, как их великие предки, даже если мы и полностью разделяем их мировоззрение, стараемся усвоить их стиль мысли, чувствования и письма. Духовное плебейство и варварство, оставшееся нам от советского прошлого, не преодолевается так легко, как хотелось бы. И это не только на массовом уровне, но и среди тех, кто в наше время является интеллектуальной элитой - какой бы они ни была. Приведу только два недавних примера, с которыми мне пришлось столкнуться. Есть в МГУ такой неплохой историк Ф. Гайда - человек православный, эрудированный, автор очень содержательной статьи «Святая Русь» о происхождении и смысле этого священного имени. Таким я его и знал. В Фэйсбуке он все время высказывается по украинскому вопросу - впрочем, на мой взгляд человека, который всю жизнь прожил на Украине, достаточно наивно и без знания вопроса изнутри. Но это не страшно. Но вот однажды у этого уважаемого автора появляется на страничке рассуждение буквально в стиле А. Гитлера о том, нужна ли нам Украина с населением или без населения, а только территория и т.д. - фактически различные проекты геноцида. Причем абсолютно серьезно и с претензией на аналитику. Я был в шоке и написал ему об этом, объяснил, что он пишет страшные вещи. И что именно такие рассуждения и бросают украинцев в объятья бандеровцев. Но он вообще абсолютно не понял, в чем проблема и продолжал в том же духе. Потом подключились в обсуждение еще люди, и среди них вообще пошли расистские рассуждения - все то, что называется «обыкновенный фашизм».

Другой пример. Среди этой же компании в Фэйсбуке появился Модест Колеров - это человек, который очень много сделал для публикации ценных текстов русской философии, я как специалист в этой области его очень уважал. Но здесь он вел себя более чем странно - всех высмеивал, хамил, словно какой-то скоморох. Такое впечатление, что психически неуравновешенный человек случайно забрел в Фэйсбук. Я сначала даже усомнился, тот ли это Колеров, которого я заочно знаю по публикациям еще с конца 1980-х годов. Оказалось, что тот самый! И как это у него сочетается? А причина та же, о которой я сказал выше - само по себе усвоение форм высокой культуры еще не приводит автоматически к усвоению ее «внутренней формы», то есть формы души, их создавшей. Внешние культурные формы могут хорошо усваиваться (то есть, по сути, имитироваться) при полном личностном несоответствии им. Поэтому внешняя «образованность» и эрудиция, умение «умно» писать и складно говорить часто очень легко сочетаются с внутренним душевным хамством и духовным варварством. И это страшное плебейство духа - самое тяжкое наследие советской эпохи. Кстати, этот Колеров - глава информагентства «Регнум», то есть это современная номенклатура, которая еще хуже советской. Те хоть пытались еще как-то соблюдать внешние приличия, а эти уже и не пытаются, а часто и вообще не знают, что это такое.

Но как бы там ни было, в настоящее время только Царский народ растет и возрождается, все остальные находятся в кризисе и упадке. «Либералы» не едут на свой любимый Запад, потому что они там никому не нужны и там им быстро закроют рот. «Шариковы» составляют замкнутую касту людей, в-основном с тяжелыми психологическими комплексами, и она не может расти до бесконечности. «Россияне» живучи и непотопляемы, подспудно храня в себе лучшие качества русского народа, не до конца уничтоженные пороками современной цивилизации. Из них обычно и приходят в Царский народ…

- Существует такое скептическое мнение, что наша страна движется к очередному Смутному времени. Если такой скептический прогноз оправдается, до достанет ли в русском народе сил, прежде всего, духовных, чтобы одолеть ее?

Россия всегда находится под угрозой очередной Смуты - к сожалению, это ее «нормальное» состояние, поскольку Запад всегда старается уничтожить ее как геополитического конкурента с помощью очередной «революции», а внутри России существуют миллионы людей, которые хотят того же самого, поскольку ненавидят Россию как таковую. «Либералы» ненавидят честно и искренне (уже за это им спасибо), а «Шариковы» по своей тупости думают, что Россия - это СССР, и уничтожают ее ради своей сатанинской химеры.

А история показывает, что методы разрушения государства внешними силами и внутренними заговорщиками настолько изощрены, что им вообще невозможно противостоять, если не сработает традиционная система защиты. Например, «революция» 1917 г. началась с массовых стачек, а все крупные стачки были проплачены самими же владельцами заводов для давления на правительство - они были марионетками мировой финансовой олигархии, и по-холопски выполняли ее указания. (За каждый день такой стачки рабочие, например, Путиловского завода получали 3 рубля - а это больше, чем за рабочий день). Потом царь был захвачен в плен заговорщиками-политиками и подкупленными ими генералами - здесь организация заговора шла в-основном через масонские структуры. Затем уже якобы от имени царя можно было рассылать какие угодно бумажки - хотя все они a priori нелегитимны даже независимо от того, подписывал там царь что-то или не подписывал. (Уже почти твердо доказано, что ничего не подписывал - даже телеграмму, не говоря уже про остальное). Телеграмма начальнику штаба, даже если он ее и подписал - это внутренний штабной документ, он никакой гражданской юридической силы не имеет, и никаким отречением не является. Отречение - это публичное прочтение Манифеста перед народом в присутствии Царя. Ничего этого не было и быть не могло. Значит, отречения не было - это фэйк в чистом виде, придуманный для обмана населения. Но еще до известия об «отречении», явно все зная заранее, образуется «временное правительство», а главное, публикуется «Приказ №1», уничтоживший армию.

Затем Керенский тайно передал власть большевикам по плану мировой «закулисы», которая организовала мировую войну для разрушения всех оставшихся самостоятельных государств - в первую очередь, России и Германии. Ленина нашли в Швейцарии как подходящую марионетку для сепаратного мира с немцами. Кроме того, большевики были удобны, потому что только они со своей людоедской теорией могли развязать такую дикую гражданскую войну и разруху. Но «закулиса» не ожидала, что Сталин перебьет всех ее агентов и восстановит монархию, хотя бы и в совковом варианте.

Вот как делается государственный переворот и разрушение страны под видом «революции, принесшей свободу». И с тех пор эти технологии убийства государства, а затем и народа еще более усовершенствовались. И они могут быть запущенны и сейчас в любой момент. Но им что-то противостоит.

Ситуация страшна тем, что все это действительно может повториться в любой момент, и никаких реальных гарантий предотвратить это в России нет. По-видимому, действительно существует какой-то консенсус российской власти с мировой «закулисой», иначе объяснить то, что в России до сих пор не устроили очередной «управляемый хаос», рационально никак невозможно.

- Как в целом можно оценить нашу эпоху в планах культурном, социальном, политическом? И каковы ближайшие перспективы?

Трудно оценивать свою собственную эпоху. Я думаю, что все могло бы быть и намного хуже, чем есть. От народа в том состоянии, в котором он оказался к 1991 году максимум, что можно было требовать - это просто выжить. И он пока с этим заданием, с Божией помощью, справляется. Более того, возрождение Царского народа - православной Руси - это историческое чудо в самом буквальном смысле слова, которое не объяснимо никакими «объективными причинами». Оно объяснимо только милостью Божией к падшей России и тем, что в самом народе не до конца убиты его лучшие черты. Одного этого достаточно, чтобы нашу эпоху назвать «эпохой русского Чуда».

В более прагматическом отношении наша эпоха - это очередная эпоха испытаний. Еще в 1999 году Россия стояла просто на краю пропасти - распада и исторической смерти, но чудом выстояла. И на фоне общей культурной деградации, в русской культуре возродилось ее сакральное православное ядро - пусть не всегда явно и чисто, но оно четко есть, и из него может вырасти новая творческая эпоха - теперь уже «бронзовый век», наверное?

Но для меня лично самое ценное - это наша историческая миссия.

Нашему поколению выпала честь возрождать Белую Россию - и мы это сделаем, какие бы тяжкие повороты судьбы не ждали нас впереди…