«Единица! –

 Кому она нужна?!

 Голос единицы

 тоньше писка.

 Кто ее услышит? –

 Разве жена!

 И то

 если не на базаре,

 а близко…

 Единица – вздор,

 единица – ноль,

 Один –

 даже если

 очень важный –

 Не подымет

 простое

 пятивершковое бревно,

 Тем более

 дом пятиэтажный…».

 Владимир Маяковский, поэма

 «Владимир Ильич Ленин»

 Я и Мы. Человек и общество. Индивидуализм и коллективизм. Что первично, а что вторично? В том обществе, которое мы потеряли четверть века назад вместе со страной под названием СССР, нам с младенчества прививали то, о чем так прочно, будто гвозди в стену, еще на заре Советской власти вбил «Горлан Революции» В.В. Маяковский:

 А если

 в партию

 сгрудились малые -

 Сдайся, враг,

 замри

 и ляг!

 Партия -

 рука миллионопалая,

 Сжатая

 в один

 громадный кулак.

 И все наше существование в той, исчезнувшей стране, было подчинено коллективизму, чувству локтя, образу жизни, построенному на понимании того, что за всех нас думает Государство и Партия – «ум, честь и совесть нашей эпохи».

 Помните, как Андрей Миронов, словами главного отрицательного героя в кинофильме «Берегись автомобиля», в сцене веселого застолья по случаю приобретения им шикарной «Волги», кричит двум гостям, пытавшимся спрятаться за шторами: «Не уединяться, не уединяться! В коллектив, в коллектив!».

 Да и сами недостатки в жизни и быту тоже оправдывались этим святым чувством сопричастности к общественным нуждам советского общества и невозможности, а то и предосудительности попыток отдельного несознательного индивидуума отделиться от масс.

 Об абсурдности этого предупреждал еще в 1920 году Евгений Замятин в своем романе-антиутопии «Мы», который до советского читателя дошел только в конце советской эпохи, так как нелицеприятно описывал суть тоталитарного контроля над личностью, где имена и фамилии заменены буквами и номерами, а государство контролирует даже интимную жизнь: все квартиры абсолютно одинаковы со своими стеклянными стенами, действует закон «розовых билетов» и «сексуального часа».

 Но наследие ее мы пожинаем и ныне. Хотя бы в отношении нашего так называемого общежития. Еще Михаил Булгаков в романе «Мастер и Маргарита» предупреждал о том, что жилищный вопрос испортил москвичей. Думается, что не только их, а всех моих земляков: «от Москвы до самых до окраин».

 Пусть и не вымышленными стеклянными стенами, зато ужасающей слышимостью в домах, это уж точно! Мое поколение привыкло ругать качество построенного жилья, начиная с хрущевских времен, чертыхаясь на несовершенство и устарелость всех этих СНиПов и ЕНиРов. Однако и новые дома ныне тоже не отличаются своей особой промышленной и экологической эстетикой, а уж бесшумностью прежде всего.

* * * * *

 Кто из нас не общался с милицией или полицией? Думаю, в той или иной степени, абсолютное большинство. «Моя милиция (читай, полиция) меня бережет!».

 Правда, в силу нашего российского менталитета, простой смертный всегда с опаской относился ко всем ветвям власти, а уж к правоохранительным органам – тем паче.

 Для любого государства - и Россия здесь не исключение - одной из самых кардинальных проблем является отчуждение между властью и народом. Недаром русский философ И.А. Ильин считал, что необходимо «научить народ самостоятельно думать о государственной жизни, понимать ее задачи и самостоятельно действовать во имя ее целей».

 Нужно ли это нам сегодня и как такую задачу решать? В последнее время часто говорят о необходимости вовлечения граждан в систему управления как вопросов государственной важности, так и местного самоуправления – через участие в различных общественных структурах и т.п.

 Но готово ли к этому само государство? Не оно ли своими неразумными и непродуманными действиями, принятием несовершенных законодательных актов препятствует этому?

 У каждого из нас свой опыт общения с правоохранительными органами. Назвать свой выдающимся не берусь. У других, наверно, бывает и похлеще. Однако жизнь заставила и меня не только напрямую общаться с работниками полиции, но и изнутри лицезреть все несовершенства и огрехи их работы.

 Работая в нулевых годах нынешнего XXI века в федеральных надзорных органах я, в силу трагических обстоятельств, вынужден был прибегнуть к помощи следственных органов одного из районных отделов полиции управления внутренних дел города Хабаровска.

 В отделе, который я недавно возглавил, были приняты и успешно работали коллеги разного возраста, семейного положения и профессионального опыта. Специфика работы требовала от них ревизорских навыков, ответственности и самоотдачи. Тех, кто не справлялся, отдел просто отторгал – учить и натаскивать было некогда.

 Среди закрепившихся был 27-летний парень, назовем его Александром, обладавший не только всеми качествами, необходимыми для нашей нелегкой ревизорской работы, связанной с разъездным характером, с проверками региональных органов власти, но и зарекомендовавший себя весьма перспективным для будущего служебного роста.

 Однако, находясь в августе 2003 года в очередном отпуске, Александр в вечернее время нарвался на группу отморозков и был зверски убит. Началось следствие, которое шло «ни шатко, ни валко». Мне пришлось приложить немало усилий и времени, чтобы раскачать это «милицейское болото»: я стал постоянным клиентом начальника райотдела милиции, требуя сообщать мне ход следствия и показывать служебные документы; неоднократно направлял в разные служебные правоохранительные инстанции, включая Генеральную прокуратуру, письменные жалобы лично и подключал к этому родственников погибшего коллеги; присутствовал на всех судебных слушаниях.

 За это время у районных правоохранителей сменилось три милицейских начальника и три прокурора. Потребовалось более полутора лет усилий, чтобы двое из четырех прямых участников зверского убийства были осуждены.

 Увы! Никто на застрахован от этого, но, честно признаюсь, что никому не пожелал бы подобного опыта. Но, как оказалось, на этом мое общение с правоохранительными органами не закончилась.

 Возобновилось оно спустя десятилетие, когда я уже два года пребывал в роли «согбенного пенсионера». А касалось оно двух проблем, весьма знаковых и животрепещущих для нашего больного общества: русской национальной забавы под названием «алкоголизм» и степени защищенности граждан от неуправляемо-разгульного менталитета своих земляков.

* * * * *

 ПРЕДСЕДАТЕЛЮ ЗАКОНОДАТЕЛЬНОЙ ДУМЫ ХАБАРОВСКОГО КРАЯ

 ПРОКУРОРУ ХАБАРОВСКОГО КРАЯ

 НАЧАЛЬНИКУ УМВД РОССИИ ПО ХАБАРОВСКОМУ КРАЮ

 К Вам обращается офицер Российской армии в отставке Голышев Виталий Юрьевич, проживающий по адресу…

 Мое обращение вызвано нарушением в отношении меня конституционных прав, определенных статьей 17 Конституции РФ, а также ст. ст. 17, п.4; 30, п.4 «Жилищного кодекса РФ»; пунктом 6; 10 п. п. б, г «Правил пользования жилым помещением».

 В течение длительного времени наша семья (а мы проживаем в этой квартире с 1996 года) является заложником систематических противоправных действий соседей по подъезду, проживающих все это время над нашей квартирой, и ведущих разгульный образ жизни, отмеченный регулярным распитием спиртных напитков, сопровождаемый скандалами, громкими выяснениями отношений, шумом, криками, матом.

 Все это продолжается не только в течение дня, но и в ночное время, что, естественно, мешает нашему отдыху. Попытки их словесного увещевания вызывали только ответную грубость с их стороны, не приносили должного результата также мои давние письменные обращения в опорный пункт полиции.

 3 октября текущего года, в процессе очередного скандала, сопровождавшего распитие ими спиртного, я вынужден был вызвать наряд патрульно-постовой службы полиции, а затем 7 октября написать жалобу участковому уполномоченному и одновременно 8 октября обратиться с письменным заявлением в адрес начальника УМВД России по Хабаровскому краю.

 В процессе контактов с работниками органов внутренних дел по данному факту, а также ознакомления с нормативно-правовой базой, регламентирующей их деятельность в этом вопросе, выяснилось отсутствие правового регулирования их деятельности в пресечении подобных противоправных деяний, как на федеральном, так и на региональном уровнях.

 Складывается впечатление, что продекларированные Конституцией Российской Федерации высшей ценностью права и свободы ОТДЕЛЬНО ВЗЯТОГО ЧЕЛОВЕКА И ГРАЖДАНИНА (курсив мой. В.Г.), определяющие смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечивающиеся правосудием (статья 18), не только непосредственно не действуют, но, входя в противоречие с правом на неприкосновенность частной жизни (п. 1 статьи 23), позволяют нарушать права и свободы других лиц (п. 3 статьи 17).

 Иначе, чем объяснить, что в федеральном законодательстве (Уголовном кодексе и Кодексе об административных правонарушениях Российской Федерации) отсутствует ответственность за бытовое хулиганство: нарушение порядка не только в общественных местах, но и в быту, в жилых помещениях, на почве семейно-бытовых конфликтов, нарушение тишины и покоя граждан в ночное время.

 Так, в старой редакции КоАП РФ (от 31.12.2001 № 195-ФЗ) само понятие «мелкое хулиганство» связывается с понятием «посягательство на ОБЩЕСТВЕННЫЙ порядок», «ОБЩЕСТВЕННУЮ безопасность», в «ОБЩЕСТВЕННЫХ местах», а само хулиганство при этом квалифицируется как «ОБЩЕСТВЕННО-опасное деяние». Вопрос о приоритете ЛИЧНОСТИ как высшей конституционной ценности подменен приоритетом ОБЩЕСТВА.

 А ведь ОБЩЕСТВО начинается с ЛИЧНОСТИ. И страдает от последствий также, прежде всего, ГРАЖДАНИН. А само не пресеченное бытовое хулиганство является причиной будущих преступлений, в том числе домашних насилий, нанесения телесных повреждений, а часто и гибели граждан, не говоря уже о разлагающем влиянии на, становящихся невольными свидетелями и заложниками семейного беспредела, детей.

 Несмотря на то, что динамика правонарушений в нашей стране, в том числе в социальной и семейно-бытовой сфере, является по большей мере закрытой информацией, тем не менее некоторые опубликованные в различных источниках цифры позволяют составить картину неблагоприятной обстановки в этой сфере.

 По официальным данным, только в 2010 году в России доля преступлений, совершенных в семейно-бытовой сфере от общего их числа, составляла: по убийствам – 29,2%; по фактам умышленного причинения тяжкого вреда здоровью – 30,5%; по истязаниям – 68,5%.

 В указанный период выявлены 4,7 тысячи фактов жестокого обращения с несовершеннолетними. Всего же в 2010 г. состояли на учете в ОВД России 273,4 тысячи лиц, допускающих правонарушения в сфере семейно-бытовых отношений и 166,4 тысячи родителей, отрицательно влияющих на детей.

 Доля же социально опасных семей в настоящее время в России составляет 363 тысячи, и это только по официальным данным. А ведь существует и латентная преступность, свидетельствующая о том, реальные цифры в несколько раз превышают официальные статистические данные.

 В 2012 году в Российской Федерации на бытовой почве совершено 113,6 тысяч преступлений, из них 3,3 тысячи убийств, 10,4 тысячи умышленных причинений тяжкого вреда здоровью, 10,9 – средней тяжести. В 2013 году количество преступлений, совершенных на бытовой почве, выросло почти на 3% и составило уже 116,9 тысяч.

 В 2013 году участковыми уполномоченными полиции было рассмотрено свыше 10,7 млн. обращений и заявлений граждан (рост к 2012 г. 5,9%), в результате 2 млн. правонарушителей привлечены к административной ответственности (+13,9%), к 2,9 млн. (+11,4%) – применялись меры профилактического воздействия.

 Только в Хабаровском крае в 2013 году было зарегистрировано 28,5 тыс. преступлений, число которых выросло по сравнению с 2012 годом на 7,3%. Оставался высоким в прошлом году (а данное письмо было написано в 2014 году. В.Г.) и уровень таких правонарушений, как «мелкое хулиганство» - сотрудниками полиции было пресечено 16440 хулиганских правонарушений.

 На протяжении четырех лет в России наблюдается стабильный рост количества преступлений, совершенных в состоянии алкогольного опьянения, который только в 2013 году превысил уровень 2012 года на 8,3%. Тревожную статистику первенства Хабаровского края среди регионов России по потреблению спиртосодержащих напитков приводил начальник УМВД России по Хабаровскому краю еще в начале прошлого (2013) года: согласно его информации при среднегодовом потреблении водки в целом по стране в объеме 11 литров в год, в крае этот уровень был превышен на 73% и составлял 19 литров, а если учесть, что в целом по стране каждое четвертое преступление совершается в пьяном виде, то в Хабаровском крае этот удельный вес составлял 37%, то есть превысил в полтора раза среднероссийский уровень.

 Последствия подобного образа жизни наглядно демонстрируют и мои соседи, основной заботой которых, видимо, является, как говорят, «дно бутылки». Других стремлений не наблюдается, в том числе участия хозяйки названной квартиры в воспитании собственного сына (ему сейчас около 17 лет), который последние годы с ними не проживает и весьма редко посещает квартиру своей матери, по всей видимости, будучи уверенным в том, что в очередной свой приход застанет ее в неадекватном состоянии.

 Известно, что женская психика более, нежели мужская, подвержена разрушению алкоголем, подтверждением чему служит происшествие трехлетней давности, случившееся с моими соседями. В 2011 году, при очередной пьяной ссоре хозяйки квартиры со своим сожителем, она нанесла ему ножевую рану. Однако, по информации работников полиции, она была осуждена всего на три года условно, а само это наказание никак не повлияло на их дальнейшее обоюдное поведение и образ жизни.

 О том, что высший законодательный орган страны упорно и в течение длительного времени не проявляет никакой заинтересованности в защите спокойствия и здоровья отдельно взятого гражданина в конкретной обстановке: в быту, в собственной квартире, в нерабочее время, в ночные часы – всячески игнорируя ее закрепление в законодательном порядке, свидетельствуют следующие факты.

 В течение 13 лет Законодатель, неоднократно внося изменения в статью 20.1 КоАП РФ «Мелкое хулиганство», по сути, оставлял за скобками незащищенность гражданина в бытовой обстановке.

 Так, в первоначальной редакции Кодекса (от 30.12.2001 № 195-ФЗ) «Мелкое хулиганство» - это демонстративное нарушение общественного порядка и спокойствия граждан в общественных местах, нецензурная брань и оскорбительное приставание.

 Двумя годами позже (изменения, внесенные Федеральным законом от 08.12.2003 № 161-ФЗ) общественная составляющая статьи только усилилась, что привело к тавтологии: «нарушение общественного порядка, выражающее явное неуважение к обществу».

 Зато добавляются две новые составляющие: имущественная («уничтожение и повреждение чужого имущества») и властная вторая часть статьи («неповиновение законному требованию представителя власти»). Но и здесь не все однозначно, о чем будет сказано ниже.

 Явно наблюдается последовательная и необоснованная либерализация Законодателем применяемых административных санкций за мелкое хулиганство, которая в итоге свела на «нет» воспитательное их значение в виде «наказания рублем» виновных.

 Судите сами. С 2001 по 2007 год размер штрафных санкций исчислялся от минимальных размеров оплаты труда (МРОТ), то есть автоматически рос пропорционально его росту.

 Но при этом с декабря 2003 г. (Федеральный закон от 08.12.2003 № 161-ФЗ) сам диапазон штрафов сократился с 5 – 15 МРОТ в 2001 г. до 5 – 10 в 2003 г. Но Законодатель и этим не ограничился. С июня 2007 года (Федеральный закон от 22.06.2007 № 116-ФЗ) привязка штрафных санкций к величине МРОТ вообще была ликвидирована, а вместо нее ввели фиксированные размеры административного штрафа, не зависящие от ежегодного роста и МРОТ, и зарплаты в стране. По п. 1 статьи 20.1 они составили от 500 рублей до одной тысячи; по п. 2 – от одной до двух с половиной тысяч рублей.

 К чему это привело? Если с 2001 по 2007 годы при накладываемом штрафе в размере МРОТ, удельный вес наложенного штрафа от заработной платы оштрафованных составлял от 31 до 84%; при размере штрафа в 10 МРОТ – от 95 до 170% его зарплаты, то при переходе в 2007 году на фиксированные размеры штрафа, их удельный вес в зарплате значительно снизился и составлял:

 - при 500 руб. – от 4% в 2007 г. до 2% в 2013 г.;

 - при одной тысяче руб. – соответственно от 7% до 3%;

 - при 2,5 тыс. руб. – от 18% до 8%.

 Согласитесь, есть разница – заплатить в 2013 году штраф в размере 5 МРОТ в сумме 26,0 тыс. руб. при среднемесячной зарплате в 29,9 тыс. руб., либо фиксировано в сумме всего 500 руб. при той же заработной плате.

 Одновременно в новой редакции 2003 года статьи 20.1 исчезает такое понятие, как «другие действия, нарушающие общественный порядок и спокойствие граждан», то есть правоохранительным органам становится практически невозможно привязать данную статью к нарушениям в бытовой сфере.

 Чтобы сохранить смысловое значение статьи либо акцентировать внимание на возможность распространения ее на бытовые нарушения, Законодательные Собрания ряда субъектов Российской Федерации (Республика Карелия, Ульяновская и Камчатская области), а также ряд депутатов Государственной Думы РФ, в порядке законодательной инициативы в 2005 году направили в Госдуму РФ проекты федеральных законов «О внесении изменений в КоАП РФ», где, в той или иной мере, предлагали дополнить Кодекс включением ответственности за нарушение ночного спокойствия граждан. Постановлениями Госдумы РФ от 08.02.2006 года указанные проекты были отклонены.

 В марте 2009 года Государственной Думой РФ был также отклонен проект федерального закона № 393059-4 «О нарушении покоя граждан и тишины в ночное время и защите здоровья граждан от вредных шумовых воздействий», внесенный группой депутатов Госдумы.

 Таким образом, на сегодняшний день рассмотрение указанного вопроса на уровне федерального законодательства не находит своего решения.

 В большинстве случаев оно решается на уровне регионального законодательства.

 В ряде регионов Российской Федерации уже появились законы прямого действия, в том числе законодательством Хабаровского края установлена такая ответственность за нарушение тишины в ночное время.

 Так, статьей 34 «Кодекса Хабаровского края об административных правонарушениях», за нарушение спокойствия граждан, пребывающий в жилых домах и общежитиях, с 22 часов до 10 (7) часов, предусматривается, в том числе, наложение административного штрафа на виновных граждан: от одной до трех, а при повторных случаях – от трех до пяти тысяч рублей.

 Однако реализация этого права работниками правоохранительных органов края и города практически невозможна. Так, если краевым Кодексом (с изменениями на 30 октября 2013 г.) в перечень должностных лиц, уполномоченных составлять протоколы об административных правонарушениях, попадали работники органов внутренних дел: от участковых уполномоченных полиции и сотрудников патрульно-постовой службы до сотрудников дежурной части и подразделений по исполнению административного законодательства, то в редакции Кодекса (с изменениями на 26 февраля 2014 года – Закон Хабаровского края № 49) работники органов внутренних дел такими правами не наделены.

 Отсутствуют они и в «Перечне должностных лиц администрации города Хабаровска, уполномоченных составлять протоколы об административных правонарушениях», утвержденном постановлением Администрации города Хабаровска от 30 декабря 2010 г. № 4168.

 Мотивируется это тем, что органы полиции, относящиеся ныне к федеральным органам власти, не имеют полномочий действовать в рамках краевого КоАП, который относится к полномочиям субъекта.

 В результате работники полиции (в том числе участковые уполномоченные) лишены законных прав составлять на месте протокол об административных правонарушениях, а. получив официальную жалобу от пострадавших, вынуждены составлять многочисленные справки, собирать письменные объяснения, передавая их в территориальную административную комиссию, которой предоставлено исключительное право составлять протокол.

 В этих условиях теряется самое главное – оперативность рассмотрения конкретного обращения гражданина, теряется причинно-следственная связь. А в итоге выхолащивается сама идея, изложенная в статье 34, исполнение которой фактически никем не предусмотрено.

 В данном случае остается не вполне ясной позиция Прокуратуры края, в полномочия которой, согласно Федеральному закону «О прокуратуре Российской Федерации» от 17.01.1992 № 2202-1, входят не только функции надзора за соблюдением Конституции Российской Федерации и исполнением законов, но и координация деятельности правоохранительных органов по борьбе с преступностью, а также участие в правотворческой деятельности.

 В настоящее время проходят стадию общественного обсуждения очередные поправки в статью 20.1 КоАП РФ «Мелкое хулиганство», которые теперь в Госдуму представило уже Правительство РФ в виде проекта Федерального закона о поправках (дата его опубликования и сроки рассмотрения неизвестны).

 Налицо очередное нежелание подойти отдельно к проблеме бытового насилия против отдельной личности, включая нарушения порядка в ночное время. Вместо принятия полноценного закона Законодатель предлагает распространить действие статьи о мелком хулиганстве на квартиры, для чего возвращается к изменениям, внесенным Федеральным законом от 08.12.2003 № 161-ФЗ в первоначальную версию статьи 20.1 Кодекса, вставив в текст понятия «спокойствия граждан» и «неуважение к личности и (или) обществу».

 Вместе с тем, только правоприменительная практика действия новых изменений сможет подтвердить обоснованность и полноту трактовки этих новых понятий – позволено ли будет их в полной мере распространить на домашних дебоширов, или возникнут новые препоны. И еще – вернуть полицейского, как единственного официального представителя власти, как самого близкого к пострадавшему, способного реально и оперативно помочь в пресечении нарушений, вернув ему необоснованно снятые с него ранее полномочия главного защитника.

 В заключение хотел бы обратиться с вопросами – кто и каким образом может на практике защитить права и интересы граждан от посягательства на их нормальную жизнь и отдых со стороны разного рода нарушителей и маргиналов, гарантированные Конституцией? Какими правами наделены в настоящее время участковые уполномоченные полиции и сотрудники патрульно-постовой службы? Безнаказанность и вседозволенность негодяев – это отсутствие права и беспредел в стране и обществе.

 Сообщая вышеизложенное, полагаю возможным для себя ожидать получения исчерпывающих ответов на поставленные вопросы, изложенные проблемы и возможных путей решения издержек, имеющихся в федеральном и региональном законодательствах.

 Честь имею!

 24 декабря 2014 года.

* * * * *

 Буквально на следующий день, 25 декабря, я был приглашен на заседание Общественного совета при УМВД России по Хабаровскому краю, с предложением выступить по данной теме. Неожиданное предложение! Выступление мое состоялось, однако реакция на его если и была, то чисто визуальная. Видимо, в плане работы указанного совета была просто поставлена отметка «выполнено». Официального резюме я не дождался, да, честно говоря, и не рассчитывал на это, будучи достаточно осведомлен о практике такой работы.

 Более всего я ожидал получения официальных ответов от тех органов, куда было направлено мое обращение. Не прошло и полутора месяцев, как я их получил. Как вы думаете, каково было их содержание? Правильно, абсолютно формальное, а попросту – отписки. Краевая дума, как «вербальный» орган – на трех страницах «растеклась мысию по древу», а УМВД, как «рабочий орган» - подготовило более лаконичный, но тоже маловразумительный ответ.

 При этом краевая прокуратура продемонстрировала собственное высокомерие и, не дав себе труда подготовить хоть какой-либо (пусть и формальный) ответ, ограничилась письменным уведомлением меня о том, что мое обращение, адресованное им, переадресовано «для рассмотрения и уведомления заявителя»… в УМВД России по г. Хабаровску.

 Круг замкнулся!

* * * * *

 С возрастом наше поколение все чаще посещает мысль – а не слишком ли много у нас праздников? Особенно это касается так называемых «рождественских каникул». Наши власти убеждают нас, что это же хорошо – народ имеет возможность побольше внимания уделить дому, семье, общению с детьми. Думается все же, что это абсолютно безосновательно «слизано» с традиций «просвещенной Европы», дабы не прослыть в их глазах серыми и отсталыми.

 Увы! Каждый организует свой досуг, тем паче такой длительный, как говорят, «в меру собственной испорченности»…

 …Мой двухлетний перерыв в общении с правоохранителями возобновился в ночь со 2 на 3 января нынешнего года. Это произошло в квартире моего отца, где мне, в силу сложившихся жизненных обстоятельств, пришлось обосноваться, видимо, прочно и надолго.

 А поскольку, как уже было сказано, слышимость в наших домах такова, что, сказав «Апчхи!» на первом этаже, услышишь «Будь здоров!» с пятого этажа, я поневоле оказался заложником наших пресловутых многоэтажных «курятников».

 Не опровергая умную казахскую пословицу: «Хороший сосед лучше дальнего родственника», с сожалением приходится констатировать, что не все соседи таковы. И опыт моего четвертьвекового соседства с теми, которые («эй, вы там, наверху»), гадили нам в душу и на голову длительное время, лишний раз подтверждает это досадное исключение из правил.

 Хозяев квартиры, что ныне была за капитальной стеной, я не знал, так как это был соседний подъезд, но зато регулярно слышал «застенные» концерты: записи тяжелого рока и «металла» сменялись живым солированием «рэпа» под самодеятельный аккомпанемент гитар, веселые и пьяные молодые жеребячьи голоса, иногда разбавленные женским визгом и хохотом. И все это «ублажало» мой слух, начиная часов с 19 и продолжалось далеко за полночь.

 Поначалу я пытался стучать в стену (что, согласитесь, тоже не очень здорово), но затем этот «музыкальный клуб по интересам» стал просто угнетать своей назойливостью и беспардонностью. Надо было принимать кардинальные меры…

 Итак, я проснулся около двух часов ночи (со 2-го на 3-е января) от громкой музыки за стеной и в сердцах решил воспользоваться моим гражданским правом защиты собственного спокойствия, а заодно и здоровья. Мой вызов по «02» на удивление приняли немедленно и довольно быстро (а ведь еще два года назад мне приходилось повторять вызов ППС по 2-3 раза), затем в погруженном в ночной мрак дворе появилась полицейская машина.

 Вышли двое и направились к дверям нашего подъезда. Звонок. Я впустил в коридор двоих полицейских – лейтенанта и сержанта.

 И началось то общение, с которым я был знаком еще два года назад. Они сами услышали через стену все звуковые «прелести» соседей и, убедившись, что я сделал не ложный вызов, предложили мне написать заявление. Я отказался. Тогда лейтенант заполнил специальный формуляр и предложил подписать его.

 А далее я услышал от него то, что подтвердило мои самые грустные предположения. Офицер сказал: «А вызнаете, что у нас нет полномочий оформлять протокол об административном правонарушении? А вы знаете, что мы лишены права проникновения в жилище нарушителей тишины?». И мне стало понятно, что за прошедшие два года ничего в нашем законодательстве не поменялось и что полиция, как была бесправной в этом вопросе, так таковой и осталась.

 Затем они вышли во двор, направились в соседний подъезд и попытались проникнуть туда (домофон не позволил им это). Хозяева «ущербной» квартиры не пустили их не только на порог квартиры, но и вообще в подъезд. Покрутившись несколько минут, они, не солоно хлебавши, сели в свой автомобиль и медленно направились в обратный путь. Не успели они выехать со двора, как им навстречу въехал другой автомобиль, который медленно подъехал к соседнему подъезду, откуда быстро выпорхнули три «ночные бабочки», и убрались от полицейского греха подальше.

 Конечно же я так и не узнал о результатах этой «работы», но по некоторым косвенным признакам в поведении моих новых шумно-музыкальных соседей понял, что все же их наверно посетил в свое время участковый и наверно провел некую разъяснительную беседу. Пока они не особо досаждают своей любовью к музыке. Поживем-увидим!..

* * * * *

 Вот таковы они – Право и Правда!

 Наверно сто раз была права Екатерина Вторая, которой приписывают крылатое выражение, ставшее в народе поговоркой:

«Пьяным народом управлять легче!».