Решением Оргкомитета премии им. генерал-лейтенанта П.Н. Врангеля в 2019 году премия присуждается поэту, автору-исполнителю Кириллу Игоревичу РИВЕЛЮ.

Тщетно прячу голову под крыло забытого

В пыль дорог проселочных, в колокольный звон.

Из чужого прошлого кровушкой умытого,

Мне блеснут полоски золотых погон.

Песни Кирилла Ривеля давно стали классикой «белогвардейского» репертуара, являя собой выстраданную музыкально-поэтическую летопись русского лихолетья. Его посвящение участникам Ледяного похода можно назвать хрестоматийным.

Мне от мыслей–видений не уснуть до утра:

Снова цепи–мишени, громовое «ура».

Умирали, как жили – кто во рву, кто в бою,

Мы – за нашу Россию, а они – за свою.

Шашки вон, эскадроны! И аллюр три креста!

Жизнь – дешевле патрона... Кто патроны считал

В те года моровые, в перехлесте судеб?

Когда мы – за Россию, а они – за совдеп!

Мы родные гнездовья покидали с сумой,

Погасив нашей кровью их «пожар мировой».

Не считай чаевые и судьбу не кляни:

Мы дрались за Россию, за коммуну – они.

Нам покоиться рядом, жаль – в землице чужой,

Под терновой наградой за поход Ледяной...

Мы уходим, как жили.

– Рысью, марш! Шашки вон!

Только мы – за Россию, а они – за кого?..

Святая тема Ледяного похода звучит и в посвящениях автора Корниловцам и Корнилову. Сегодня, когда так часто и беззастенчиво порочится имя Лавра Георгиевича, особенно дорого слышать строки:

Но хочется верить:

В былое уход — не Исход,

Вновь память расставит

Кресты, как столбы верстовые…

Болярина Лавра

И первый Кубанский поход

Вином и молитвой,

Быть может, помянет Россия!

Одно из самых пронзительных стихотворений Кирилла Игоревича посвящено подвигу юнкеров. Воистину во всей истории нашей трудно найти более святой жертвы, нежели жертва тех чистых мальчиков, еще совсем детей, что стали на защиту своей поруганной Родины, когда старшие, сильные, мудрые смутились и отступились, оставив Россию, подобно тому, как апостолы бросили Спасителя в Гефсиманском саду, а затем на Голгофе… Чистые детские души не бросили, а вознеслись в немеркнущим сиянии ко Господу – с окровавленных полей гражданской войны, где мальчики-рыцари сложили свои головы за Россию, не ища в святом своем подвиге ничего, кроме ее блага.

Дрожат штыки, безусы юнкера,

Что за Царя, за Родину, за Веру

На фронт уходят через плац-парад,

Чтоб никогда не выйти в офицеры.

И мне с высот грядущего видны

Могилы их без имени и даты.

Они летами были так бедны!

Зато солдатской доблестью богаты.

Я не забыл... но с тех закатных дней

Мне душу рвут оркестры полковые,

И с каждым годом жжет меня сильней

Осколок старой взорванной России!

Когда ж косая мне кивнет: «Пора!» –

Дай Бог, уйти мне с искрой той же веры,

С какою шли в атаку юнкера,

Чтоб никогда не выйти в офицеры.

В летописи русского лихолетья, созданной К.И. Ривелем, встречаем мы и образ мученика долга адмирала Колчака, и скорбные страницы Исхода, и последнее пристанище русского флота – Бизерту… И дальше-дальше длится горькая летопись – уже эмигрантская, чужбинная…

Нам тоже долгов не отдать, не вернуть, но ответьте:

Куда нас виденья ночные уносят в бреду?

Вопрос риторичен. В Россию, полковник, за смертью,

Где мы умереть не сумели в двадцатом году.

Мы живы сегодняшним днем да снежком прошлогодним,

Что падал в тот вечер из горних, нездешних высот

И в жидкую грязь, превращался на стонущих сходнях...

А за Инкерманом дроздовский стучал пулемет.

Большой альбом Кирилла Игоревича, посвященный Белому Движению, «Я душу сжег…» вышел в 2007 году. Иеромонах Русской Зарубежной Церкви Варсонофий писал: «Его стихи и песни наполнены имперским духом, любовью к Исторической России и болью за нее.

И очень знаменательно, что в название своего альбома автор вынес пронзительные слова одной из своих песен «Я душу сжег…»: песни, действительно, жгут душу и рвут ее, особенно в авторском исполнении. В них слышны полковые оркестры, топот кавалерийской лавы, орудийные раскаты, перестук пулеметов, залпы ночных расстрелов и фырканье усталых коней на кровавых дорогах Гражданской войны.

Стихи и песни поэта направлены к тем, кому дорога Историческая Россия, кто любит Ее, и Ее лучших сынов — Белых воинов, боровшихся за нашу Россию и явивших невозмутимую выдержку в исполнении своего высокого патриотического долга, запечатлевшегося в них с суворовской доблестью и скобелевской отвагой.

Поэт пишет о тех, чья жизнь проходила в условиях сплошного подвига, за кем осталось их незапятнанное прошлое и беспредельная любовь к Родине.

Все это мы услышим в новом альбоме Кирилла Игоревича, обо все, что пишет поэт о Белых воинах — соделывает слушателя таким же сыном своего Отечества».

Можно признать почти чудом явление такого Белого дара в поэте, появившемся на свет в «советском раю» сталинского времени… «Я из сталинской щепки пророс…» - так в одной из своих песен сказал о себе сам Ривель. Щепка – это дед писателя. О нем он рассказывал в интервью журналу «Голос Эпохи»: «Хведченя Григорий Максимович, революционный балтийский матрос, принимал участие в большевистском восстании 25 октября 17-го года, воевал в Гражданскую войну против белых, был членом партии, подавлял Кронштадтское восстание… Учился, дошел до должности главного инженера зав. Компрессор (Москва). В 30-е был командирован в Германию, где принимал станковые линии для СССР. В 1935-м был отозван в Москву и получил 10 лет, как немецкий шпион… Н.С. Хрущев восстановил деда в партии. Умер убежденным коммунистом…»

Но формирование будущего поэта происходило под влиянием другого деда. Точнее прадеда - Черного (Чернова) Ивана Савельевича, участника Великой Войны, получившего тяжелое ранение в Луцком (Брусиловском) прорыве. Это ранение спасло его в войну гражданскую, инвалид не мог участвовать в ней. Но два брата Ивана Савельевича и брат его жены были расстреляны красными в Багреевке, под Ялтой, зимой 1920–21 гг…

Мой прадед усталый

За старым столом

Рассказывал правнуку

Сны о былом…

О войнах, расстрелах,

О красных и белых…

И пахли рассказы

То ль крымским вином,

То ль кровью и тленом,

То ль морем, то ль гарью,

То ль ветром, то ль дымом…

Он пел под гитару

Старинные песни…

И мертвое солнце

Вставало над Крымом,

А правнук внимал

И сердечко стучало,

Хотя и не все

В восемь лет понимало…

Запомнило все.

В семье прадеда, в Ялте, коренной москвич Кирилл Ривель воспитывался до десяти лет. А затем, как вспоминает он сам, «забрали в Москву, чтоб всю оставшуюся жизнь грезил морями и благословенным Крымом. Учиться начал в 1-й ялтинской школе им. Чехова, продолжил в 112 на Б.Козихинском в Москве. Дальше больше... В 1974 женился на ленинградке и переехал в Питер, «соблазнившись на ленточки эти и на якоря» (А.Городницкий)...»

Греза о морях воплотилась у поэта вдали от благословенной Тавриды. Кириллу Игоревичу привелось ходить на ледоколе «Иван Крузенштерн», а в 80-х он руководил Клубом военно-патриотической песни Матросского клуба Ленинградской военно-морской базы. Любовь же к Крыму, колыбели своего детства, осталась в его сердце навсегда. К Крыму – вовеки-вечные русскому, каким был он и каким останется. «Я помню, как отнеслись мои ялтинские родные к «подарку» Хрущева… - говорил Кирилл Игоревич в уже цитированном интервью, комментируя события 2014 года. - Крым по большому счету никогда Украиной не был, мову в школе мы учили, понятно... Вывески были «Зупинка автобусу»… Но всерьез это не воспринималось. Пока был Союз, Украина зубы прятала… Как оказалось: до поры. Мой двоюродный дед, Черный Николай Иванович, матрос ЧФ погиб, защищая Севастополь в 41-м году под Сапун-горой. Он что, за «незалежную» Украину погиб?»

Поэзию Кирилла Ривеля нельзя назвать панегириком Белому Движению, но болью о нем, о распятом и оскверненном Отечестве, о скорбях и грехах его. Поэт осмысляет судьбу России, пропускает ее через собственное сердце без пощады к себе самому, не прячась от ран и язв своей страны, но принимая их на себя и неся вместе с нею, мучаясь ими вместе с нею, как и надлежит русскому поэту… «История не тема для икон» - считает Кирилл Игоревич. Правда, История – книга, изобилующая разными страницами, книга, в которой представлены все жанры, и «Троица» Рублева соседствует с пугающими полотнами Иеронима Босха…

И все же:

Мы в боях вознесли на кровавый алтарь

Наши жизни и вечные души…

А пока только неба осенняя хмарь

Над чужой, неприветливой сушей…

Нас чужие возьмут в оборот города.

«Мы не мертвые. И не живые».

В каждом сердце осколок горящего льда

И Россия, Россия, Россия!

…

Мы уходим в суглинок чужой и пески

Белой армии горней солдаты…

В небесах пополняя собою полки,

И встречая погибших в двадцатых…

…Черноморская плещет за бортом вода,

А в Москве заседают Советы…

Мы вернемся в Россию… Не знаю, когда.

Даже если вернемся посмертно.

Творчество Кирилла Ривеля – это золотой фонд Русской Поэзии. Его стихи и песни не только помогают осмыслению самых страшных страниц нашей истории, но и дают заряд, мотивируют читающих и слушающих к тому, чтобы вслед за автором трудится над святым делом – сохранением и восстановлением, насколько это еще возможно, нашего разрушенного и поруганного Отечества.

Сам поэт, обращаясь к России в одном из своих стихотворений, обещает:

Но чего б не хватило – локтей ли, души,

Пустословья, ума или силы —

Ты, Россия, меня хоронить не спеши! —

Мои строки с зубами дракона взойдут,

И достанут тебя из могилы!

Дай Бог, дай Бог, чтобы строки эти оказались пророческими, и сердца нашей Родины достигло бы Слово ее Поэта, а, достигнув, помогло бы ей подняться из той бездны, в которую ввергнута она вот уже второе столетие!

Елена Семенова