***

Опять культура русская в загоне,

Мы - «варвары», мы - «ватники», - «совки».

И в стареньком столыпинском вагоне

Нас снова отправляют «в Соловки».

Когда-то мы все это проходили.

Хотя сегодня к нам подход иной;

Нас замолчали и отгородили

От зрителя китайскою стеной.

Наш голос не звучит в концертных залах,

На радио и голубом TV.

Нас в толстых не печатают журналах

И, ухмыляясь, шепчут: «C’est la vie».

Но мы творим свои стихи и песни

И, прорывая брешь в глухой стене,

Мы говорим своей стране: «Воскресни,

Ты не должна лежать на этом дне»!

***

Речé безумец в сердце своем: несть Бог. (Пс. 13:1).

…Пилат сказал Ему: что есть истина? (Ин.18:38).

Мне дела нет до глупости людской,

И хоть ко всем я отношусь с любовью,

Не стану больше спорить день-деньской

Ни с кем, и понапрасну брызгать кровью.

Нет, невозможно объяснить слепцу

То, как прекрасны горы на рассвете.

Не лучше ли воздать хвалу Творцу

Создавшему весь мир и горы эти!

Речé безумец в сердце - Бога нет,

Про Истину он вопрошает всуе,

Не видя, что пред ним Живой Ответ,

Которому поем мы: «Аллилуйя!»

***

Гитара на твоей стене,

Десяток старых фотографий,

И ровно десять эпитафий

Искавшим истину в вине.

Твои друзья… Их больше нет.

Они ушли, а ты остался,

А может просто задержался,

Чтобы закончить свой сонет.

Пусть музыка еще слышна

Твоей душе неугомонной,

Но вот за дверью затворенной

Вдруг наступает тишина.

И как усталая струна,

Жизнь обрывается внезапно.

Так умерла твоя страна,

И не вернуть ее обратно.

Негромкая песня

«Наступят последние времена, когда девять больных придут к одному здоровому и скажут: ты болен, потому что ты не такой, как мы».  (Антоний Великий)

Девять больных людей

Говорят, что я нездоров.

Девять злых докторов

Считают, что я лицедей.

А я люблю рассвет,

России небо синее,

И вижу Тихий Свет*,

И в Нем - свое спасение.

Вцепляется время тьмы

В горло хваткой стальной.

«Ты не такой, как мы,

Поэтому ты - больной».

А я люблю рассвет,

России небо синее,

И вижу Тихий Свет,

И наше в Нем спасение.

* Све́те Ти́хий (греч. Φῶς Ἱλαρόν) – неизменяемое песнопение вечерни, прославляющее Спасителя Господа Иисуса Христа, явившего человечеству Тихий Свет Божественной Славы Своего Небесного Отца.

***

Хорошо быть теплохладным

И сдавать жилье в Отрадном,

Пить вино, не зная горя,

Отдыхать с семьей на море,

Иногда, по вечерам,

Посещать уютный храм

И, желая всем удачи,

Разводить цветы на даче.

Хорошо быть депутатом,

А не зеком и солдатом,

Не тягать руду в бадье.

Хорошо быть Депардье.

Хорошо быть дураком

И не думать ни о ком,

Ни о ком и ни о чем,

Твердо зная что почем.

Два мира

Риэлтор. Дилер. Киллер. Дистрибьютор.

Банкир. Провайдер. Маклер. Сутенер.

Аренда. Офис. Бизнес-план. Компьютер.

Поп-шоу. Топ-модель. Антрепренер.

Цветенье розы. Ветра дуновенье.

Снега. Вершины. Звезды. Хор планет.

Любовь. Молитва. Слезы. Вдохновенье.

Пастух. Священник. Воин. Царь. Поэт.

Пятая симфония

Видел я Женеву и Париж,

Эйфелеву башню пресловутую,

На Нью-Йорк смотрел с высоких крыш,

Время шло минута за минутою.

И сияли башни-близнецы,

Целовались на ходу влюбленные,

Шли невесты, матери, отцы

На работу целеустремленные.

А в огромном парке вдоль аллей

Обдавало запахом акации

Радостных владельцев векселей

Долларом объединенной нации.

И спокойно жизнь людей текла

В зданиях с опорами высокими

Из бетона, стали и стекла,

С лифтами и шахтами глубокими.

Мог ли кто тогда предугадать

Что однажды утром все изменится,

Будут громко матери рыдать,

И что кто-то никогда не женится.

Может это лишь приснилось мне,

Как упали башни горделивые,

Тот собор парижский весь в огне,

И в дыму иконы молчаливые…

Что ж, пришел и Запада черед

Отхлебнуть из чаши беззакония,

Все слышней звучит из года в год

Чуткого Бетховена симфония.

Тянет ветви липа за окном,

Словно руки к небу предрассветному.

Этим утром вспомнил я о том,

Как вернулся к берегу заветному.

А вокруг - Россия, купола,

Новенькие храмы возрожденные,

И гудят, звенят колокола

В зеркалах небесных отраженные!

Пусть врастают в небо этажи,

Новый Мировой Порядок строится,

Не страшны нам жизни виражи

Если с нами Пресвятая Троица!

***

В храме глумились над Таинством.

Кто-то безумцев венчал.

Ты, поступившись достоинством,

Веру предав, промолчал.

Небо нахмурилось звездное.

С Небом не стоит шутить.

Бог - это дело серьезное.

За все придется платить.

Рождественская палитра

Желтая пресса.

 Голубой экран.

Черная месса.

 Кровь течет из ран.

Белые храмы.

 Светлый Государь.

Пьяные хамы

 Подожгли алтарь.

Синее пламя.

 Острые штыки.

Красное знамя.

 Белые полки.

Серые мыши.

 Коричневая чума.

Холодом дышит

 Русская зима.

И нет человека...

 Никого не спас

Серебряного века

 Золотой запас.

Сонные мухи

 В розовых очках

Распускают слухи.

 Неизвестность. Страх.

И непонятно -

 Где правда, где обман.

Темные пятна,

 Сиреневый туман.

За окном стреляют

 В небо. - Дурачье.

Рождество справляют,

 Но не знают чье.

Слава влюбленным!

 Даешь Green Peace!

Вечнозеленым

 Браво, бис!

Смутное время.

 Погуляет всласть

Смуглое племя,

 Оранжевая власть...

Сеть

Бушует море информации.

В нем тонут яхты олигархов,

И громкие призывы к нации,

И проповеди патриархов,

И звуки модных синтезаторов,

И песни старые «о главном» -

Среди акул и аллигаторов

В моем смартфоне неисправном.

Поэт

На небе сине-голубом

Веселых облаков отара,

Я со столбом столкнулся лбом,

Но мне не больно от удара.

Блажен кто любит облака,

В их белизне души не чает,

Кого сочтут за дурака,

Что на холме рассвет встречает.

А он глядит на этот мир

С вершины древнего Синая,

Где льется музыка иная,

Собой заполнив весь эфир!

***

Какое счастье быть любимым,

Иметь призванье и талант,

Быть добрым Ангелом хранимым,

И быть собою, музыкант.

Не всем дано творить искусство,

Стремится к Небу вновь и вновь,

И испытать такое чувство,

Как настоящая любовь.

За все я благодарен Богу -

За жизнь, за радость, за печаль.

За трудную свою дорогу

К Нему в заоблачную даль!

Виктор Дзансолов,

поэт, композитор, автор-исполнитель

(г. Москва)