Национальная Россия[1]

Можно и должно относиться с уважением и бережно к отвердившимся образованиям духовной и культурной жизни: лелеять воспоминание и любить родину-мать. Но жизнь растущая, образования слагающиеся, пророчество, зовущее вперёд, родина-дитя – заслуживает не меньшего уважения и любви. Есть один только способ любить и беречь мать, не принося в жертву дитя, а, наоборот, давая ему расти в меру отпущенных ему сил. Этот способ заключается в безусловном признании прав зиждителя национального духа, человеческой личности, на свободное развитие всех его сил, на самочинное мышление и действование. Если верно, что «нация есть начало духовное», то истинный национализм не может быть ничем иным, как безусловным уважением к единственному реальному носителю и субъекту духовного начала на земле, к человеку. Провозгласить такое уважение принципом развития национального духа не значит бросить громкую фразу. Это значит выговорить точное и строгое нравственное правило, верность которому налагает тяжёлые и ответственные обязательства.

«В чём же истинный национализм?»

Всё свести к критике правительства, значило бы безмерно преувеличить значение данного правительства и власти вообще: источник неудач, разочарований и поражений, постигших Россию, лежит гораздо глубже. Даже если бы каким-нибудь чудом политический вопрос оказался разрешённым, решение его лишь более выпукло выдвинуло бы значение другой, более глубокой задачи. Это значит: общество должно задуматься над самим собой. Мы переживаем идейный кризис, и его надо себе осмыслить во всём его национальном значении.

В русской революции идея личной годности была совершенно погашена. Она была утоплена в идее равенства безответственных личностей. Идея личной безответственности есть прямая противоположность идее личной годности. Я требую того-то и того-то совершенно независимо от того, могу ли я оправдать это требование своим личным поведением, во имя равенства всех людей – говорит идея личной безответственности. Я требую того-то и того-то и берусь оправдать это требование своим личным поведением - говорит идея личной годности. Эти противоположения могут показаться отвлечёнными, но мы с болью в сердце и наблюдаем их значение в русской действительности.

Развитие производительных сил страны должно быть понято и признано как национальный идеал и национальное служение. Развитие это может осуществляться только на основе свободной дисциплины труда, немыслимой вне идеи личной годности.

При свете этих общих идей задача экономического оздоровления России, не теряя нисколько связи с реальными условиями русской жизни, не может не являться задачей в высокой степени идеальной и идеалистической. И этот двойной характер – реальный и идеальный – она должна сохранять. Хозяйственную жизнь страны нельзя, конечно, строить на отвлечённых идеях, лишённых связи с жизнью и игнорирующих даже человеческую природу. Но, с другой стороны, окрылить общество и явиться творческой силой может только широкая, истинно национальная и истинно государственная задача, в осуществлении которой реальные личные и групповые интересы сливались бы в национальное служение.

«Интеллигенция и народное хозяйство»

Позвольте мне сказать, что так же как не следует заниматься «обрусением» тех, кто не желает «русеть», так же точно не следует себя «оброссиивать».

Я и всякий другой русский, мы имеем право на эти чувства, право на наше национальное лицо.

Чем яснее это будет понято и нами, русскими, и представителями нерусских национальностей, тем меньше в будущем предстоит недоразумений. Решение национальных вопросов может быть основано лишь на моральных и политических принципах и не должно зависеть от чувств.

В тяжёлых испытаниях последних лет вырастает наше национальное русское чувство, оно преобразилось, усложнилось и утончилось, но в то же время возмужало и окрепло. Не пристало нам хитрить с ним и прятать наше лицо.

«Интеллигенция и национальное лицо»

Россия может выздороветь только коренным духовным преодолением революции. С этой точки зрения должны быть оцениваемы все виды идеализации революции. Чем духовнее, чем отвлечённее эта идеализация, тем она опаснее. Русский дух должен все свои силы направить на окончательное духовное преодоление той лжи, которая была заключена в революции и видимым оказательством и доказательством которой суть учинённые ею материальные и духовные разрушения.

России нужна не реставрация, а нечто более глубокое и духовное: целый ренессанс. Перед задачами такого возрождения исчезают все чисто политические проблемы, споры о которых могут получить смысл только тогда, когда русские люди вновь духовно вернутся в страну своих отцов.

Только культ и идеализацию прошлого в его целом и в его непрерывности может возродиться русский национальный дух. Самое злостное, самое ядовитое, самое ужасное в большевизме – а большевизм во всех его выражениях есть подлинное существо революции, - есть преступный, отцеубийственный разрыв с великим национальным прошлым, которое в смрадную эпоху разрушения, переживаемую нами, есть единственное хранилище и прибежище национального духа.

Не в отдельных словах и положениях тут дело, а именно в духе. У того же духа, которым может и должна возродиться Россия, нет никаких касаний к духу большевизма, духу низкой злобы  и человекобожеской гордыни, духу отрицания святынь и уничтожения преемства.

Сейчас необходимо именно собирание духовных сил и их работа. Это есть самая важная задача настоящего момента.

Крушение большевизма как власти приближается неотвратимо и ускоренно. Это крушение должно застать в русском народе какое-то ядро, из которого сможет духовно возродиться Россия.

Только если будет налицо такое духовное ядро, патриотическое движение не будет отдельным, внешне лишь связанными попытками управления и законодательства, а будет могущественным потоком, оплодотворяющим и возрождающим всю национальную жизнь.

Есть две идеи и, вернее, два порядка идей, которые могут образовать духовный стержень русского национального возрождения.

Но оба они указывают в прошлое, которое только завалено мусором безотрадного и постыдного настоящего и из которого созиждется будущее. Это – идея религиозно-церковная и идея национальная. Именно в русской истории и жизни они неразрывно связаны одна с другой.

В области религиозно-церковной и национальной необходимо свободное и любовное творчество. Свободное, ибо оно не должно состоять в рабском повторении внешних и омертвелых форм прошлого. Любовное, ибо оно должно быть согрето любовью к стране отцов, которая была Святою Русью и Великой Россией.

«Мысли о национальном возрождении России»

Сейчас нужны не программы, а идеи. И идеи такие, которые суть чувства, превратившиеся в мысли, и мысли, ставшие чувствами.

«Дневник политика»

Своей высшей мистичности государственное начало достигает именно тогда, когда сплетается и срастается с национальным. Спаянные в нечто единое, эти начала со страстной силой захватывают человека в порывах патриотизма.

«О государстве»

Только если русский народ будет охвачен духом истинной государственности и будет отстаивать её смело в борьбе со всеми её противниками, где бы они ни укрывались, - только тогда на основе живых традиций прошлого и драгоценных приобретений живущих и грядущих поколений будет создана – Великая Россия.

«Великая Россия»