Всегда с неизменной большой благодарностью приезжаю я сюда, в Святые Горы, в пушкинский заповедник, где Русью пахнет, и она является пред нами со всей зримой очевидностью и притяжением к себе. С благодарностью, конечно, людям, которые здесь самоотверженно и бескорыстно работают…

Как заметил один французский поэт, в мире существуют только два совершенства: женщина и роза. Но на наш русский взгляд, двучлен всегда напоминает наглухо забитую дверь, а троичность оставляет плодотворный выход в окружающий мир. На самом деле, совершенства, безусловно, три: женщина, роза и Пушкин. И с каждым днем, ведущим к осени, «станет Пушкина больше в природе», используя мысль Беллы Ахатовны Ахмадулиной (сразу два «ах»!).

Но пора обозначить предмет моего размышления. Он определен строкой из пушкинской записки 1826 года «О народном воспитании», написанной для Императора Николая Первого Незабвенного, «Россия слишком мало известна русским» и является определением еще не очень заметного в пушкинские времена симптома опасной болезни, к несчастью нашему, поразившего нас в 20 веке и серьезно угрожающему нам в столетии 21-м. И требуется интенсивное лечение этой заразной болезни.

Совершенно очевидно, что обрусение Пушкина началось здесь, в Михайловском с деревенских глав «Евгения Онегина». Такие видные пушкинисты, как Анненков и Скатов, считают вершиной этого процесса создание «Пророка» - «Духовной жаждою томим»… Стихотворение «Пророк» стало символом русского духа, концентрацией русскости, «смыслом, раскаленным добела»-назвал его Георгий Иванов.

Еще одной гранью гения Пушкина стали его занятия русской историей, «история, - по мысли Александра Сергеевича, - принадлежит поэту», и нет никаких сомнений, что Пушкин-историк является одним из основоположников нашей исторической науки, причем –одним из самых прозорливых, хотя системной истории он не создавал, но кто при этом возразит сегодня тому, что Пушкин – лучший историк 18 века!

«Повсюду у Пушкина слышится вера в русский характер, вера в его духовную мощь, а коль вера, стало быть, и надежда за русского», - писал Достовеский. С учетом событий 20 века можно сказать, что и вера не помогла, и надежда в кратчайший срок испарилась…

В 1917 году было уничтожено государство русского народа, а русское мировоззрение в условиях жесточайших репрессий стало быстро убывать вместе с истреблением русского народа.

«Дух века вот куда зашел!»

Несколько примеров. Малая советская энциклопедия, т. 6, Москва, 1930 год. Статья «Патриотизм». Автор – Мирон Борисович Вольфсон, член редакционного совета всего издания. Цитирую: «Патриотизм - буквально «любовь, привязанность к Отечеству. Феодальные и буржуазные историки изображают «любовь к Отечеству и народную гордость» как природное чувство, присущее чуть ли не всякому животному. На деле привязанность животного к определенному месту продолжается только до тех пор, пока оно дает ему средство к существованию».

Разделавшись с патриотизмом у животных, товарищ Вольфсон переходит к человечеству. «Рабочие не имеют Отечества. Нельзя лишить их того, чего у них нет», -цитирует автор Маркса и продолжает, - а СССР является Отечеством мирового пролетариата и трудящихся всего мира – поэтому наш патриотизм – это всемирная социалистическая республика»…

Как видите, в «их патриотизме» нашей России места нет.

Нелишне будет напомнить, как финские и германские рабочие в 20 веке самоотверженно сражались за финское и немецкое Отечество…

Но эта формула марксистско-ленинского патриотизма человека и животных отравила, по крайней мере, два поколения наших людей и как было преодолеть эту отраву антирусской пропаганды, если советская историческая школа, возглавляемая академиком-большевиком Покровским, полностью отрицала позитивность российской истории до 1917 года, объявляя ее источником грязи и мерзости, если национальной русской гордости и патриотизму была объявлена беспощадная война, а за слова «русская армия» арестовывали и расстреливали. Сталин в 1932 году на Всесоюзной конференции социалистической промышленности заявил: «В прошлом у нас не было и не могло быть Отечества. Но теперь, когда мы свергли капитализм, а власть у нас рабочая, у нас есть Отечество, и мы будем отстаивать его независимость».

Как можно было при таких склонностях коммунистической номенклатурной антинациональной власти соответствовать завету Достоевского: «Стать русским, во-первых, и прежде всего. Если общечеловечность есть идея национально русская, то прежде всего надо каждому русскому стать русским, то есть самим собой, и тогда с первого шагу все изменится». А как можно стать русским, не преодолев пушкинский вздох-сожаление, что «Россия слишком мало известна русским», если не поставить себе цель познать от начала до ныне русскую историю и при свете нашей истории двигаться дальше?

Но все национально окрашенное стало в определенной степени пугалом для наших современников. Еще один пример. В 80-х годах начала издаваться 12-титомная «Древнерусская литература». Открываю первый том. Листаю оглавление – не обнаруживаю блестящего философского поэтического «Слова о законе и благодати», написанного первым русским митрополитом в Киеве Иларионом в середине 11 века. Пытаюсь выяснить в Пушкинском доме, почему эта древнейшая книга не включена. Несколько ответственных редакторов сообщают мне, что, к сожалению, не были готовы комментарии к «Слову о законе и благодати». Далее иду к своему университетскому приятелю, который заведовал отделом древностей Пушкинского дома, и он мне объясняет, что Иларион не вошел в 1-й том из-за своего националистического духа и характера! Вот как – в 11 веке еще и русского народа как такового в нашем понимании не было, а русский национализм по мнению ученых мужей уже был и с ним надо продолжать бороться!.. Не удивительно, что сегодня можно прошлый век назвать столетием истребления русского народа, уничтожения русской веры и русских традиций. А в русской истории до с их пор культивируются очевидные нелепости о том, что Иван Васильевич Грозный убил своего сына-наследника престола Ивана, хотя уже давно документально доказано, что Царь не убивал сына; Потемкин до сих пор выставлен у нас фаворитом и врагом Суворова (хорошо хоть Суворова признали!); декабристы будто бы несли народу свет; террористическое движение называется освободительным; антигосударственные выходки Милюкова или Савинкова приветствуются так называемыми историками, которые принадлежат к тому типу, которых Гегель называл людьми «с особой формой нечистой совести». Одним из руководителей кадетской партии, милюковщины, в начале 20 века был русский гений академик В. И. Вернадский, но Владимир Иванович потому и гений, что и в общественной жизни сумел разобраться и в начале 1918 года констатировал: всю историю освободительного движения 1860-1917 годов надо выбросить в мусорную яму, Чернышевский и другие стремились уничтожить государственные устои России и служили не русскому народу, а его врагам. Но и у Вернадского прозрение было слишком поздним. Наша история уже лежала с перебитым хребтом – крестьянство, и с перерезанным горлом – русская элита. А дальше что? Вот мы Романовых сгубили,

Вот мы крестьян свели с полей…

Как лошадь загнанная, в мыле

Хрипит Россия наших дней.

За что? - несется крик неистов,

За что нам выпал жребий сей?

За то, что в грязь к ногам марксистов

Упал Царевич Алексей… (Г. Горбовский)

Пушкинская мысль «Россия слишком мало известна русским» актуальна во все времена. Вот еще один пример. Занявшись разведением роз, начал читать книгу ландшафтного архитектора Алушты Юты Ярославны Арбатской. Нахожу розу (а они все имеют имена) «Графиня Уварова». Далее мое историческое невежество было вознаграждено радостью узнавания. Портрет графини Прасковьи Сергеевны Уваровой помещен в Лондоне в офисе британского Археологического общества среди самых известных археологов планеты, британцы, как известно, знают в археологии толк и прославлены многими своими выдающимися археологами. Графиня Уварова была председателем Московского археологического общества с 1885 по 1917 год, лично участвовала во многих археологических экспедициях, написала 147 статей о своих находках и спасла от разграбления Херсонес-Корсунь, колыбель русского христианства, написав убедительное письмо Императору Александру Третьему, который немедленно потребовал представить ему план спасения Херсонеса Таврического, было это в 1887 году. Но к Александру Третьему мы еще вернемся. Затем я перелистал множество словарей, энциклопедий и справочников с желанием узнать что-либо биографическое о графине П. С. Уваровой, но обнаружил только, что она была из семьи князей Щербатовых и стала прообразом Кити Щербацкой в романе «Анна Каренина», а сам автор романа в свое время безуспешно ухаживал за княжной Прасковьей Сергеевной… А ведь она всемирно прославленная личность, неизвестная у себя в Отечестве.

Я не буду останавливаться на известном неотправленном письме Пушкина Чаадаеву и возражений по поводу утверждения последнего, что «Россия живет без прошедшего, но и без будущего». Пушкинистами и чаадаеведами это изобильно прокомментировано, обращу только внимание на то, что «живет без прошедшего» не значит, что этого прошедшего не было, и трактовать можно не как отрицание, а как утверждение того, что ныне живущие не желают этого прошедшего знать и не знают его…Ко времени написания «Философских писем» Россия уже произвела два весомых вклада в мировую культуру: этими вкладами по праву считаются русская икона и русская храмовая архитектура, а Чаадаев, умерший в 1856 году, был свидетелем начала созидания русскими третьего вклада во всемирную сокровищницу, которым стала русская классическая литература 19 века… Но тенденция, обозначенная Пушкиным, — «Россия слишком мало известна русским» играла свою разрушительную роль и при жизни поэта. Кто тогда гордился эпохой Александра Первого? (Между прочим, возражения Пушкина Чаадаеву заканчиваются словами: «А Александр, который привел вас в Париж?»). В России никогда не было культа Императора Александра Первого Благословенного, а культ Наполеона Бонапарта был всегда. Русские не видели разницы между Наполеоном в Москве и Александром в Париже, а разница эта громадная и чудовищная. Наполеон в Москве приказал в храмах разместить лошадей, не препятствовал грабежам и разбоям, а уходя из Москвы распорядился взорвать русский Кремль…

Александр Первый в Париже и Русская Императорская армия вели себя совершенно иначе. Пасха 1814 года была в конце апреля. Русский Император приказал на площади Конкорд (Согласие) в Париже снести наполеоновский масонский знак –пятиконечную звезду – и отслужить пасхальную литургию для солдат и офицеров. Пел прекрасный хор, тысячи парижан были поражены православной литургией, после чего Императорская армия ушла из Франции. Русские не потребовали ни контрибуций, ни оплаты своих победных усилий. Свершив свой исторический долг…

Потеря «локтевой связи» с нашей историей началась еще в 19 веке, когда общество русское и история разделились на две расходящиеся колеи, даже не параллельные, а уходящие друг от друга. По одной колее шагали Пушкин, Гоголь, Лермонтов, а по другой Серафим Саровский, митрополит московский Филарет, Игнатий Брянчанинов; позднее Гоголь надеялся, что эти магистрали пересекутся когда-либо в том русском человеке, который появится через 200 лет… Не сбылось, такой человек не появился…

«Десятилетиями мы платили за национальную катастрофу 1917 года, теперь платим за выход из нее – и тоже катастрофический», - заметил Солженицын. Катастрофический выход из коммунизма, марксизма-ленинизма стал выходом в криминальное государство, а русский человек оказался не приспособленным к государству, в котором полковники МВД и ФСБ в багажниках автомобилей возят миллиарды рублей, украденных у своего народа.

Есть ли «спасенья узкий путь и тесные врата»? (А. Пушкин)

Я представляю Русское просветительское общество имени Императора Александра Третьего. Общество основано год тому назад, 19 августа 2018 года в день Преображения Господня. Декларацию Общества можно прочесть в журнале «Голос эпохи» №4 за 2018 год. Главная наша цель – цитирую: «Словом и делом способствовать восстановлению русского мировоззрения в русском народе». Император, именем которого мы имели честь назвать наше Общество, всегда отстаивал главный свой принцип:

«Россия для русских и по-русски». Государь Александр Александрович, как никто другой, стремился преодолеть негативное значение того, что «Россия слишком мало известна русским». Именно Его созданиями являются Исторический музей в Москве и Русский художественный музей в Петербурге. Постоянными заботами Императора развивалось национальное воспитание и образование, Его благосклонным вниманием пользовались русские композиторы и художники. Конечно, история любого народа состоит не только из славных эпох, в ней вполне объективно бывают и смутные, мрачные периоды, «А площадь в сумраке ночном стоит, полна вчерашней казни» (Пушкин), народ иногда превращается в толпу, а толпа в банду, вспомним пушкинскую ремарку в «Борисе Годунове»: «Народ несется толпою», а ведь когда эта толпа бежала в Кремль убивать детей Царя она успела превратиться и в банду убийц… Все это так, и ничего этого не вычеркнуть из истории Отечества, которое у нас одно, и история Отечества одна, которая нас поддерживает русскими праведниками, русскими святыми, которыми переполнен рай небесный, и гениев и героев русских у нас предостаточно, чтобы, ощутив это, гордиться тем, что Господь позволил нам родиться русскими.

В сегодняшней тигаловщине очень важно обрести единство народное, отринуть чересполосицу многопартийности — ведь разбегание по партиям и стало одним из убийственных признаков 17 года, когда вместо логичной, долгожданной и трудной победы в Первой мировой войне мы упали в пропасть, выбираться из которой приходится до сих пор.

Нам ощутимо не хватает русскости, поэтому наше Общество издает такие книги по национальному образованию, как вот эти — «Русское просвещение» - это хрестоматия русских мыслителей; или статьи публициста и психиатра Петра Ковалевского «Русский национализм и национальное воспитание». За первый год существования РПО имени Императора Александра Третьего изданы около 40 книг по национальной истории и национальному воспитанию. Все эти книги выходят под рубриками «Русским о России» и «Русская традиция».

Болезнь «незнания» дала страшный рецидив в 20 веке. И более того, мы обязаны предвидеть последствия этой болезни для нашего народа. «Отчего мы погибаем? –закричал в 1918 году В. В. Розанов, - мы погибаем единственно от неуважения себя!» А ведь это «неуважение себя» прямое продолжение пушкинского «незнания себя».

«Да, господа, — говорил, выступая в Государственной думе Петр Аркадьевич Столыпин, -народы забывают иногда о своих национальных задачах; но такие народы гибнут, они превращаются в назем, удобрение, на котором вырастают и крепнут другие более сильные народы».

Убывание русскости грозит сегодня исчезновением современной России. Стояние на краю пропасти требует единства физического и духовного, и восстановления «локтевой связи» со всей нашей более чем тысячелетней историей, а не суррогатом ее, о чем нас предупреждали два Константина – Леонтьев и Победоносцев, и два Федора –Тютчев и Достоевский. «Откуда, как разлад возник, И от чего же в общем хоре Душа не то поет, что море, И ропщет мыслящий тростник.» (Ф. Тютчев)

И все же в исторической перспективе мир будет русским или его не будет. В этой мысли нет ни оптимизма, ни пессимизма, только любовь к Отечеству. Под будущим русским миром я подразумеваю не завоевания, не военную мощь, а мощь нашей русской души и сердца, отзывчивость и доброту…

В Россию ведь и сегодня можно только верить…

19 августа 2019 года. Преображение Господне

Виктор Правдюк,

режиссёр-документалист, журналист, историк,

член Попечительского совета РПО им. Императора Александра III

(г. Санкт-Петербург)