(исходя из конспиративных соображений, имена героев изменены, но описанные события самые настоящие)

Жил-был однажды на свете Кротик. Правда, родился и жил он под землей, в сплошной темноте. Но темнота ему нисколько не мешала, потому что он не знал, что такое свет, и потому не понимал, что такое темнота. Но про темноту тоже можно сказать, что это свет, только невидимый, потому что это подземная, скрытая часть света, ведь там тоже кто-то живет, поэтому и говорят: «жил-был на свете»...

Так вот, жил-был на свете Кротик, впрочем, он и сейчас на свете живет. Пока Кротик был маленький, мама-папа добывали ему дождевых червяков, мушек и букашек, сладкие корешки, вкусные зернышки, рыли ему уютные ямки и устилали их душистой травой, где ему было тепло и мягко спать. Рос Кротик себе рос и думал, что так будет всегда. Но однажды мама-папа сказали, что теперь он вырос и должен сам устраивать свое жилище и добывать пропитание: рыть подземные траншеи, находить под землей клубни картофеля, свеклу или морковь, перекусывать корни молодых побегов, потягивая из них сладкий сок, собирать личинки жуков, разные гусеницы и червяки и приносить добычу в свою пещеру, чтобы готовить запасы на зиму. И начал он трудиться, каждый день носом траншеи рыл, находил червяков, личинок, проросшие зерна, сушеные семечки. А потом то ли устал, то ли ему это надоело – все-таки молодой! Скучно ему стало каждый день рыть носом норы, разгребать лапами землю и запасать на зиму пропитание - захотелось узнать, как другие живут.

- Не хочу больше, - сказал он маме-папе, - не буду, надоела мне эта монотонная жизнь! Я не раб, не хочу вам все время подчиняться! Хочу воли, хочу интересных приключений, хочу свободы!!!

Мама неодобрительно покачала головой, а Папа так шлепнул его своей широкой тяжелой лапой, что он вылетел из норы:

- Вот тебе свобода, сынок, наслаждайся!

Придя в себя «от мягкой посадки», Кротик почувствовал, как по нему прокатился прохладный ветерок, последний солнечный луч заходящего солнца пощекотал его мордочку, обильно хлынули на него незнакомые запахи, насторожили шорохи листвы, свистящие и стрекочущие звуки. Он не знал, что дальше делать, испугался и заплакал.

- Ты почему плачешь? – услышал он незнакомый голос.

- А ты кто? – сразу от неожиданности перестав плакать, спросил Кротик?

- Я Ежик!

- А ты не врешь, откуда ты знаешь, что ты ежик?

- А разве не видишь, какие у меня иголки?

- Нет, не вижу, я незрячий, я ничего не вижу, но зато слышу звуки и чувствую запахи лучше всех!

- Странно, - удивился Ежик, - глазки есть, а ты не видишь. Ну ладно, прислонись ко мне. – И Ежик сам навалился на Кротика.

- Ой-ей-ей, не надо, - завопил Кротик, - ты колючий, мне больно! А потом, вот пощупай, у меня такая мягкая, гладкая шубка, мне Мама ее в день рождения подарила, ты же ее порвешь!

- Да, красивая у тебя шубка, блестящая, но ты ведь сам хотел узнать, почему я ежик. Теперь веришь?

- Верю, - довольный похвалой, простил его безтактность Кротик. - А я Кротик, я живу под землей.

- Я знаю, я таких видел, но только больших и толстых, у них огромные когти на больших лапах, они роют глубокие страшные норы, в них можно запросто провалиться.

- Я тоже скоро буду большим и толстым, мне Мама сказала. А Папа уже стал учить меня собирать корешки на зиму, и я должен постоянно их грызть, чтобы у меня были острые зубы. А я не хочу, чтобы они мне все время говорили, что я должен делать, а что не должен. Я хочу жить свободно, как я хочу, и грызть корешки, когда и какие я захочу! А куда ты идешь?

- Здесь есть большой заброшенный сад, там много чего в траве лежит вкусного. Хочешь, пойдем вместе собирать яблоки, груши, сливы? Скоро стемнеет, и нас никто не увидит.

- Конечно, хочу, пойдем, - обрадовался Кротик. – Я люблю сладкие ягоды, мне мама-папа приносили. Но только куда я пойду, ведь я ничего не вижу?

- Я буду шуршать и громко зудеть, а ты иди за мной, не отставай! Ты запомнишь мой голос, и никогда не потеряешься.

И началась у них увлекательная жизнь! Они тут же отправились на охоту за всякими жучками и упавшими плодами, стараясь скрываться в высокой траве, а Ежик, не переставая, шуршал сухими веточками и листьями, издавал громкие звуки, чтобы Кротик не потерялся. Он находил вкусные зрелые плоды и сочные ягоды, и делился ими со своим новым другом, который в это время грелся на солнышке. В этот день они много попробовали всего вкусного, чем была усыпана земля. И Кротику такая жизнь очень понравилась: «Вот что значит свобода! – возвышенно подумал Кротик, – это наслаждение!». Но прошел день, ночь уже близилась к рассвету, и он забезпокоился о пристанище.

- Я устал, - сказал, сонно зевая, Кротик, - где же мы будем спать? – спросил он с тревогой, ведь Кротик так не хотел возвращаться домой, где скучно, темно и нет никакой свободы: опять его будет ругать Мама, а Папа опять, как раба, заставит усердно копать подземный ход.

- Пойдем в мою землянку, места там хватит, натаскаем травы для твоей лежанки, отдохнем, а завтра вечером пойдем в другой сад, кажется, там уже поспели сладкие яблоки.

В знак согласия Кротик охотно покивал головой:

- А кто это над нами все время стрекочет? – с опаской спросил он.

- Это нас сопровождает моя знакомая Сорока, она над нами летит и смотрит вперед, нет ли где поблизости Лисы или Волка, чтобы нас не съели, или Лося, который может, не заметив, наступить на нас своими копытами…

На следующий день, когда солнце клонилось к закату, они отправились добывать себе пищу в другой заброшенный сад. Яблок здесь было целые горы! Они основательно подкрепили плодами свои силы.

- Фу, как я устал! - сказал довольно Ежик, как говорят в тех случаях, когда хорошо поработали и выполнили поставленную задачу. - Я должен постоянно есть, жирку накопить, потому что если я буду голодный, то зимой могу замерзнуть. А тебе тоже надо много корму напасти, ну вдвоем нам не трудно будет, справимся. А давай мы сейчас упадем на спинки и будем смотреть на небо…

- Да я же слепой, ничего не вижу, - с обидой сказал Кротик.

- Да ничего, ты все равно смотри… - попытался загладить свою оплошность Ежик, - смотри, смотри и глазки откроются, если будешь стараться, обязательно начнешь видеть. А пока я тебе расскажу, что вокруг: высоко над нами небо, голубое-голубое, по нему плывут белые и розовые облака, а над зелеными деревьями разные птички летают: красные, синие, желтые, это они так красиво поют… А вот наша Сорока на ветке сидит, тоже отдыхает…

Так, под разговоры Ежика, из которых Кротик ничего не понял, потому что никогда не видел ни красного, ни синего, он незаметно заснул. А когда начало светать, собравшись уходить, Ежик выбрал самое большое яблоко, чтобы взять с собой.

- Кротик, помоги мне взвалить его на спину, я сам не справлюсь, оно очень тяжелое.

- А зачем тебе такое тяжелое яблоко, возьми которое полегче, тогда и не надо будет спину напрягать.

- Мы отнесем его знакомой Зайчихе, у нее много маленьких зайчат, она не успевает им всем найти пропитание, надо ей помочь.

Кротик ничего не сказал, а сам подумал: «Ну вот, он тоже заставляет меня работать, да еще на других, будто я его раб, какая же это свобода!». Но молча, чтобы не портить дружеские отношения, подчинился.

Зайчиха обрадовалась нежданным гостям, а зайчата весело запрыгали вокруг яблока:

- Какое красивое яблоко, красное-красное-вкусное-вкусное!

«Конечно, вкусное, - подумал Кротик, - я бы и сам его съел».

На следующий день они пошли в гости к другим зайчатам.

- У них мама заболела, они сидят голодные, - пояснил Ежик и потащил на спине большую морковку. Вот лакомство-то было, целый пир устроили!

А потом они нашли в лесу желуди, и Ежик, нацепив их на иголки, отправился с другом в гости к Белочке. Она жила высоко на ели, но увидев Ежика, быстро к нему спустилась:

- Спасибо, Ежик, я угощу ими своих деток! – и Белочка ловко запрыгала по веткам, благодарно помахав пушистым хвостом.

«Лучше бы домой принесли, нам бы на зиму пригодились, я ведь тоже имею на них право, я тоже их собирал!» - мысленно защитил свои права на собственность Кротик. Он хотел укорить Ежика за расточительность, но прислушавшись к раздававшимся звукам, очень удивился, что тот подпрыгивает и подпевает, будто совсем не устал.

- Чему ты радуешься, Ежик, ведь ты все раздал и у нас ничего на сегодня не осталось?

- А как же не радоваться, если нам удалось кому-то помочь?

«Какой странный Ежик, глупый что ли?»… - не мог понять Ежика его друг.

- Ежик, а что такое свобода? - однажды, когда после праведных трудов они отдыхали в землянке, спросил Кротик своего гостеприимного друга.

- Это когда от тебя другим хорошо, - ответил Ежик, и немного подумав, добавил, - а значит, и тебе хорошо.

«Нет, - подумал про себя Кротик, - свобода - это когда тебе хорошо! Какое мне дело про других?». Но чтобы не ссориться со своим заботливым другом, как всегда, промолчал.

Вот так, каждый день, когда солнце переставало греть землю, жар спадал и день клонился к вечеру, друзья отправлялись то в сад, то в огород, а то по лесу грибы собирали, еловые шишки, ягоды, улиток, червячков, а потом относили их кому-нибудь из знакомых. Кротику казалось, что они вдвоем уже пол-леса накормили, забыв, что третьей с ними непременно была Сорока. Предупреждая об опасности, она их всегда сопровождала, к тому же ей самой ужасно было интересно, к кому сегодня направятся ее друзья.

- Ккккуда-стрремитесь-ккккуда-стрремитесь-расскажите-расскажите-расскажите! – без умолку трещала Сорока.

- Не мешай, Сорока, лети с нами, сама увидишь! – пытался угомонить ее Ежик.

«Никакого покоя от нее нету, оглушила, стрекочет и стрекочет! Вот скажи ей заранее, так она всю добычу утащит и всем растрезвонит, где мы урожай собираем», - ворчливо подумал подозрительный Кротик, но промолчал. А Сорока и не собиралась этого делать, просто она была жутко любопытная особа, ей хотелось первой все знать и всему лесу все рассказать - иначе какая же она после этого Сорока!

Трудами и заботами были заполнены дни, и Ежику очень нравилось, что они с его новым другом так усердно работают и могут помогать другим, кто в этом нуждается. И увлеченный поисками пропитания, он не замечал, что Кротик уже не так усердно собирает грибы и ягоды, а все больше проводит время, лежа где-нибудь под кустиком в приятной прохладе. Кротику напротив усердие Ежика стало надоедать: ну разве это жизнь, когда каждый день надо трудиться и трудиться, не покладая лап и не давая отдохнуть своим челюстям, которыми все время приходится что-то жевать, грызть, потом тащить на спине запасы в норку, да еще постоянно обслуживать всех знакомых!.. Ведь он хотел свободы, а получается опять, будто он раб какой-то! Ему хотелось не спеша гулять по лесу, нюхать цветы, лежать на мягкой травке и философствовать о том, что такое свобода и какой эта свобода будет в будущем, когда не станет в лесу ни волков, ни лисиц, которых он ужасно боится. А Ежик ему навязывает совершенно другое: давай, мол, сейчас мы усердно поработаем, зато зимой насладимся покоем уже как следует. Нет, он с этим был совершенно не согласен, ему не хотелось так долго ждать, так можно до ста лет ждать и ничего не дождаться… И он стал ждать ближайшего случая, когда что-то изменится.

Однако желанной перемены, казалось бы, ничто не предвещало: погода стояла ровная, теплая, как это бывает ранней задумчивой осенью, а урожая было столько, что приходилось с ночи до утра работать без всякого отдыха. Но вот вчера, когда друзья на поляне лакомились сочным щавелем, который оба очень любили, вдруг налетел порывистый ветер и пошел холодный дождь, от которого они совершенно промокли. Кротика дождь как раз порадовал, потому что шубка его вновь стала чистой и мягкой, и он с удовольствием представил себе, как бы он похвалился ею своей Маме. А Ежик неожиданно простудился. А может, он не простудился, а решил дать возможность Кротику проявить свои способности пожить самостоятельно: самому находить нужные тропинки, чтобы не заблудиться, тайно пробираться в заброшенный сад, укрываться от опасности, которая поджидает зверюшек на каждом шагу, собирать в лесу грибы и шишки и делать запасы на зиму. «Кто знает, как будет дальше, ведь я уже старею…», - подумал мудрый Ежик.

- Я сегодня немного отдохну, - сказал он Кротику на следующий день, - а ты, если хочешь, сам можешь пойти в заброшенный сад. Я видел, там много боярышника нападало, погрызи семечки, они придадут тебе силу. Ты сможешь по запаху найти нашу тропинку, ты же запахи хорошо различаешь, не потеряешься?

- Нет, конечно, смогу, - сказал уверенно Кротик, - ведь это совсем недалеко.

Он вышел из землянки, которую, защищая от непрошенных гостей, покрывали толстые корни огромного дерева, но к саду почему-то не пошел, а повернул в противоположную сторону, поскорее скрывшись в траве, чтобы его не увидела пролетавшая Сорока. «Вечно она следит, кто куда пошел», - привычно поворчал Кротик. Под одним из кустов он обнаружил уютную ямку и с наслаждением улегся на живот, уткнувшись мордочкой в землю и распластав свои лапы, – это была его любимая поза, благодаря которой он мог полностью расслабиться, подумать о своей нынешней жизни и помечтать о будущей.

И Кротик начал думать: он был умный кротик, и думать умел и любил. «Давно я уже не был один, постоянно кто-то толпится рядом, отдохну немного, торопиться никуда не надо, полежу, подумаю, а то с этим Ежиком весь ум растерял – работай, работай, работай, только ляжешь отдохнуть, а тут надо вставать, опять работать, а о будущем поразмышлять, помечтать совершенно некогда… Как приятно помечтать, что Мама новую шубку мне к зиме подарит, а Папа целую горку дождевых червяков да улиток принесет… А здесь никто тебе ничего не подарит, самому надо все добывать, да еще половину другим отдавать! Какая же это свобода, если все время работать, - сплошное рабство! Да и хищных зверей тоже все время приходится бояться, а то зазеваешься, а они тебя раз – и съели! И Сорока надоела: стрекочет-стрекочет, все мозги отбила… Ежику хорошо, он привык на земле жить и знает, как прятаться, чтобы тебя не заметили, а мне все время страшно, постоянно надо быть начеку, какая же это свобода!»... Думал так Кротик думал, не заметил, сколько времени прошло, но зато успокоился и все понял. «И что хорошего в этой свободе, никакого покоя: медведи ревут, волки воют, лисы лают, лоси друг другу на весь лес трубят, Сорока без конца стрекочет, а птицы так верещат, что просто оглохнешь! И кому нужна эта свобода: одни риски, опасности, хлопоты, огорчения! А у нас под землей ничего этого нет, сплошная тишина, и никто тебя не обидит, никто не съест!».

Оценив наконец, как хорошо он жил раньше, в полной безопасности и покое, окрыленный ожиданием грядущего счастья, Кротик радостно заспешил домой, в свое родное подземелье, предвкушая вдохнуть знакомые запахи, полежать в сырой земле вырытого узкого траншея, окунуться в эту кромешную родную темноту. «Зароюсь туда глубоко-глубоко! И навсегда! И больше мне никто не скажет, что я слепой!» – окончательно расправившись со своим временным заблуждением, сознавая свою правоту, заключил Кротик.

Наступил вечер, Ежик ждал своего друга с нетерпением, но Кротик не пришел. Наступил следующий день, но Кротика не было видно. Ежик вышел из норы и, не думая об опасности, стал шуршать травой, зудеть и посвистывать изо-всех сил, подзывая пропавшего друга, надеясь, что тот откликнется на знакомые звуки. Но Кротик не отзывался. Услышав шум, прилетела только Сорока и стала громко стрекотать, приветствуя своего друга и стараясь обратить на себя внимание. Но Ежику было не до нее, в большой тревоге он со всех четырех ног поспешил в сад. Однако Кротика у боярышника не обнаружил. «Это я виноват, что отпустил его одного, - укорял себя Ежик, - он, наверное, заблудился, или его мог кто-нибудь съесть, Волк или Лиса!»

- Сорока, скажи, ты Кротика не видела? – совсем растревожился Ежик.

- Видела, видела, - довольная, что она наконец понадобилась своему другу, с готовностью затрещала Сорока, - он направлялся в ту сторону, к большой норе, в землю закопался и больше не выходил. Я ему стрекотала, стрекотала, а он со мной даже не попрощался! Давай, я тебе покажу это место...

«Бедный, Кротик! - горестно думал Ежик, глядя на большую глубокую нору, вокруг которой лежала горка свежей земли, - наверное, он испугался жизни, струсил… Он так много говорил о свободе, он признавался, что мечтал о ней всю жизнь и готовился к ней многие годы. Но когда она к нему пришла, его одолел страх… Он так и не понял, что такое свобода и что просто так она не бывает, за нее надо бороться, за нее надо отдать все силы, все мысли, подчинить все желания, преодолевать все страхи и опасности… Он не захотел этого делать, и потому от нее убежал… он просто предал! Нет, он не меня предал, он предал себя, свою жизнь, свою мечту, свою свободу… свое небо… Только кучка серой земли, которая вскорости зарастет травой, - это все, что осталось о нем на память… А я так хотел ему помочь, так надеялся, что еще немного, и он непременно прозреет!»

И горестно вздохнув, Ежик направился к заброшенному саду, где они еще недавно собирали созревшие плоды и, лежа на спинке, старались увидеть это недосягаемое голубое небо… Которое Кротик увидеть так и не смог…

12.11.2019.

Валентина Сологуб,

писатель, публицист

(Тамбовская обл.)