Поэма

«...и плевали на Него, и, становясь на колени, кланялись Ему».

(Евангелие от Марка, 15,19).

Не Черное море

Шумит у причала,

А море матросских голов.

-Качай!

Оратор - в фаворе:

-Войну и раздоры,

И офицеров -

Кончай!

Флот опозорен.

Себе на горе

Вышел к толпе Колчак.

-Чет или нечет,

Коршун иль кречет?

Нечеловечий

Вид…

-Это, братишки,

 Важная птица -

Царский орел летит!

Вышел - напиться

Из горестной чаши,

Вышел - разбиться

О выкрики ваши,

Вышел - сразиться...

Кипит,

Словно в котле,

Вырываясь из плена,

Вверх

Все устремляясь,

Новый, двадцатый век!

Но неужели погибнет в пучине,

Меча

Так и не вынув,

Лихой Адмирал Колчак?!

Злоба, навет,

Хула…

Мироед,

Враг?!

Слово даю: нет

Ни кола,

Ни двора…

Пара белья – в чемодане,

 В золоте – сталь,

Да на груди – подарок

С ликом Христа…

Сброд веселится.

Это не лица -

Морды!

Не море голов,

А море

Помоев

Плещется!

Нынче не в моде

Доблесть,

Долг

И Отечество.

Нынче - разгул и грабеж.

Не зови -

Не вернешь...

Скоро увидишь

Реки в крови:

Плыви!

Сабля Святого Георгия -

Храбрых награда:

Гордость, отрада!

Да будет рука тверда,

Чтоб от разнузданных орд

Человечьего стада

Волнами моря

Святыню укрыть навсегда...

Виждь! Не толпа, а лица -

Воинский строй.

Все как один, -

Гляди! -

Падают ниц

Пред тобой.

Злого, чужого лица -

Ни одного. Сейчас

Тебя ли,

Тебя ли на Царство

Венчают?

Ура, Колчак!

-Крест этой власти...

От ветра

Слезятся глаза,

Наверное...

Кажется, солнце застит

Лес из штыков!

С Богом! С надеждой и верой

Сломим врагов!

Пальцы к виску: взмах.

Черные крылья

Вдруг развела тьма:

Солнце закрыла.

И краснозвездный взвод

Наизготовку

(Это конец твой!)

Поднял винтовки...

Прочь,

Ледяная ночь!

Снова - жара,

Порт, Севастополь,

Скверны поток

Ужасный.

Все ты прозрел, Адмирал:

И кровавый потоп,

Крах и паденье потомков -

Не сон... Мужайся!

Замер «Георгий»,

Узрев твою саблю в волнах,

В гордом восторге…

Но знай,

Что печальнее смерти

Доля его, что однажды,

В далекой Бизерте,

В горьком сожмется бессилье

Русский кулак

(Сон или явь?!):

Судно России

Спустит Андреевский флаг

(Воля Твоя!)…

Словно в котле,

Вырываясь из плена,

Вверх

Все устремляясь,

Пенится новый век...

ПУЛЯ ДЛЯ ЖАННЫ ДАРК

Поэма

Взовьется голубица

И налетит с отважностью орла

На ястребов, терзающих Отчизну…

Ф. Шиллер «Орлеанская дева».

Донос

-Ну, бабенка, ну, оторва!

Сколько на своем веку

Бита… И рукав оторван.

Дослужилась Колчаку?!

Долго цацкались с тобою,

А теперь попалась, дрянь!

Я теперь тебя зарою!

Вот – донос! А ну-ка, глянь!

Ах, Мария,

Ох, Мария!

Что ж ты, дура, натворила?!

Даже в камере сырой –

Лучше, чем в могиле!

Из-за «утки подсадной»

Не рубите крылья!

Легче быть совсем убогой,

Лучше жить без языка,

Чем сказать, как перед Богом:

«Я умру за Колчака!»

Пуля для тебя готова:

Лишь команды ждет «винтарь»…

-Эй, поручик Бочкарева,

Ждет Колчак! А ну-ка, встать!

Ах, Мария! Видишь снова

Лестниц мраморных разлет?!

-Вас, поручик Бочкарева,

Адмирал в приемной ждет…

Встреча в Омске

Это – Омск. Верховный в Ставке.

Козыряет адъютант.

Для поручика в отставке –

Ох, высокий аксельбант!

Впрочем, кто твою отставку

Тут подпишет?! Не беда,

Что устала,

Что застала

Невеселые года…

-Сколько Вам, поручик? Тридцать?

Нет, на службу и не ныть!

Вы сейчас нам так нужны!

Верно, генерал Голицын?!

Улыбался и кивал

Молчаливый генерал,

Что стоял с Верховным рядом:

Добровольческих отрядов

Он тянул живую цепь…

-Вы ведь русский офицер,

При мундире и крестах.

Ваше имя – на устах.

Вы ведь – наша Жанна Дарк!

Для России – Божий дар…

Жанна-Мария

Снова эта Жанна! Жить бы

В век железных панцирей!

Ей, неграмотной мужичке,

Все твердят про Францию.

Во французской стороне,

Словно так и надо,

Дева в латах, на коне

Повела отряды.

Но в России испокон

Не было такого:

Первый женский батальон

Маши Бочкаревой!

Много славных ратных дел

Вписано в скрижали:

Там, в окопах, триста дев

Русский фронт держали!

Эй, солдаты-мужики!

Где вы, где вы, где вы?!

Но на русские штыки

Гордо пали девы…

Омск афишами зажат,

Театр дрожит от рева:

Много будет русских Жанн

Рядом с Бочкаревой!

Ждут сестер и матерей

Сыновья и братья.

Рук и сердца не жалей –

Труд облегчить ратный!

Рукоплещет стар и млад,

Дамы и девчонки:

«Нас пишите в санотряд:

Это так почетно!»

Санотряду дан приказ -

Двигаться последним:

Вслед за армией - пока

Длится отступленье

И уныло на Восток

Тянутся составы.

За потоком – вновь поток:

Без вести, без славы…

Казнь в Томске

Вписан вензелем суровым

Большевистский приговор.

-Встать, поручик Бочкарева!

Выходи в тюремный двор!

Проглядел Колчак все очи,

Ожидаючи тебя…

Где же он?! Дыханье ночи…

Сердце гулко бьет в набат.

Вот же он! В шинели, бледный…

И в папахе, как зимой…

Вздрогни выправкой военной,

Шаг впечатай строевой!

Доложи при всем параде:

«Командира в санотряде

Больше нет…»

Адмирал как будто рядом,

Но палач шагает вслед.

Слышишь кожей, а не ухом:

За спиной – щелчок курка.

Не хотела верить слухам:

Нет на свете Колчака…

Это – вовсе не прогулка,

Это – славный твой конец:

В теплой майской тишине,

За чертою переулка…

Лариса Юрьева,

поэт, сотрудница музея М. и А. Цветаевых в г. Александрове