Вела дорога в облака –

На самый гребень перевала –

И, дыбясь, на строку строка

Неумолимо наползала.

*

Судьба вращала колесо,

За жизнь цепляясь еле-еле,

И секунданты на дуэли

Застыли стрелками часов.

…Какой-то рок довлел над ним,

Во сне – то конь являлся белый,

Топча рискованно и смело

Чело его венчавший нимб,

А то являлся человек

И угрожал улыбкой белой,

Как будто он невольник беглый…

И ночи не смежали век.

Он сам себе давно был бог –

Живой, восторженный и юный…

В нём нервы плакали, как струны,

И в нём душа трубила в рог.

…Гадалка знала наперёд,

Что будут деньги накануне,

Что всё случится в новолунье,

Что смерть сама к нему идёт.

Вот белый конь смиряет бег,

Вот белый берег Чёрной речки…

Деревьев траурные свечки

Оплыли кровью в рыхлый снег.

И тишины беззвучный плач

Уже уносит в волны Леты…

В нём встрепенулся сполох света

И мысли вдруг пустились вскачь…

*

Мелькали горы странных дум…

Он вспомнил слякотное лето

И перевал… И гроб поэта…

Тогда он ехал в Арзерум.

Тащилась скорбная арба,

Он тёзке уступил дорогу.

Сейчас, дивясь иному слогу,

Вдруг понял: вот она, судьба!

О, как безжалостна дуэль!

Виновна Натали? – Едва ли!...

Подлог…Предлог…Его убрали!

Ах, эта смерти канитель!

- Скорее, не могу плестись!

Дружок, хлестни своих лошадок!...

Был миг прозренья, как припадок:

- Гони, и я успею в жизнь...

А боль шумела, как лесА,

И стыла, словно след подковы.

Спадали вечные оковы

И открывались небеса…

- Неужто это всё со мной?!

Прости-прощай души Россия!

Влекла неведомая сила

Его тропою неземной.

Уже холодный стук копыт

Всю душу вытоптал без риска, –

Он сердцем чувствовал, как близко

Старуха смертная стоит...

На всём лице одни глаза…

Простился мысленно с толпою…

Как жизнь ему давалась с бою,

Так и отбросила назад.

*

…В колючем горе влажный лоб:

- Был встречен мёртвым Грибоедов.

Теперь, судьбы его отведав,

Я проклят кем-то в тот же гроб!

Влачило время на горбу

Утраты той невосполнимость.

Дань благородству –

Вот решимость,

Вперёд толкавшая арбу…

И снова памяти провал…

Не состоялась с веком сделка!

Он в колесе судьбы, как белка,

Характер свой четвертовал.

…Исчез условностей барьер,

В глазах маячила реальность –

Кто исповедовал фатальность,

Успел от всех отречься вер.

- Кому я всё-таки мешал?

Приди же, память, на подмогу!

Не знаю я… Клянусь, ей богу!...

Но роковой исполнен шаг…

Он задыхался и кричал,

Просил, молил, искал участья…

Над ним склонилось самовластье,

Своё сочувствие шепча.

- Как больно!...

…Жжёт!...

…Воды!...

…Врача!...

И взгляд его пытал Россию.

Всё существо его просило –

Нет, не врача, а палача!...

…Нашла ли на него чума

Зима - оскоминами бреда:

- Ах, кто меня так подло предал?!

Убили!... Горе от ума.

*

Дымил туманом перевал –

Живое полотно без рамы –

Здесь прорастало, как трава,

Недоуменье личной драмы.