Современное Изучение истории Великой Отечественной войны не может не касаться духовного аспекта этого страшного события, которое своими чудовищными жертвами надорвало силы русского народа и поэтому оказалось поистине «Пирровой победой». Христианское понимание истории говорит нам, что такой оказалась цена, которую заплатил народ за установление богоборческого режима. Об этом прямо сказал в своей проповеди 9-го мая 2009 года Святейший Патриарх Кирилл, когда назвал Великую Отечественную войну «платой за грехи, которые народ СССР совершил во время Революции и Гражданской войны»[1]. Эти слова, естественно, вызвали приступы беснования у «ностальгирующих по СССР». На самом же деле, Патриарх Кирилл не сказал ничего экстраординарного, а просто озвучил православное понимание истории, согласно которому все, что происходит в истории, посылается Богом в наказание народу за его грехи и ради его вразумления и покаяния. Однако такое понимание истории в наше время совершенно непонятно людям со светским и тем более с неосоветским мышлением, далеким от Церкви.

В результате этой войны, по новейшим данным, погибло 40 миллионов граждан СССР, из них более 30 миллионов православных русских (великороссов, малороссов и белорусов). Для сравнения стоит напомнить, что потери во Второй Отечественной войне 1914-1917 гг. – немногим более 1 миллиона человек. И это при том, что в 1914-1917 гг. против России воевал более многочисленный враг в лице трех империй. Царская армия, воюя против более многочисленного врага на двух разных фронтах, не отступала до Волги и Москвы, а стояла на пороге победы в 1917 году, но эта победа была украдена «революцией». При этом если в 1941-1945 годах в советском тылу был такой тотальный голод, которого не было даже под немецкой оккупацией (часть жертв мирного населения – от этого голода), то в 1914-1917-м годах в тылу вообще война мало ощущалась. Продолжался рост экономики, инфляция компенсировалась ростом зарплат рабочих, накопились огромные запасы продовольствия из-за прекращения экспорта. Огромных усилий стоило заговорщикам февраля 1917 создать искусственный «дефицит» хлеба в Петербурге – в то время как он пропадал на складах. В число советских «достижений» записывают и восстановление после войны – но это выглядит вообще смешно по сравнению с экономикой царской России, которая развивалась и во время войны и никакого «восстановления» ей не требовалось. Разруху потом создали большевики Гражданской войной. Такая колоссальная разница в потерях объясняется разными способами ведения войны: советский способ состоял в том, что человеческая жизнь абсолютно не ценилась, и командование было соответствующим. Тем, кто не имеет об этом никакого представления, стоит хотя бы для начала прочитать «Прокляты и убиты» В. Астафьава и «Воспоминания о войне» профессора Н. Никулина. Из последних стоит процитировать один фрагмент:

«Кадровая армия погибла на границе. У новых формирований оружия было в обрез, боеприпасов и того меньше. Опытных командиров – наперечет. Шли в бой необученные новобранцы...

– Атаковать! – звонит Хозяин из Кремля.

– Атаковать! – телефонирует генерал из теплого кабинета.

– Атаковать! – приказывает полковник из прочной землянки.

И встает сотня Иванов, и бредет по глубокому снегу под перекрестные трассы немецких пулеметов. А немцы в теплых дзотах, сытые и пьяные, наглые, все предусмотрели, все рассчитали, все пристреляли и бьют, бьют, как в тире. Однако и вражеским солдатам было не так легко. Недавно один немецкий ветеран рассказал мне о том, что среди пулеметчиков их полка были случаи помешательства: не так просто убивать людей ряд за рядом – а они все идут и идут, и нет им конца».

Стоит спросить: что здесь советское, а что русское? Русские здесь – это «сотня Иванов», которые шли на бессмысленную смерть. И поскольку этих Иванов была не сотня, я десятки миллионов, то они все равно дошли до Берлина. А советские здесь – те, кто преступно посылал их на заведомую и бесполезную смерть. И сейчас наследники этих убийц кричат; «Мы победили Гитлера!». Нет, победил несчастный русский Иван вопреки этим убийцам. И поэтому если сейчас мы будем называть эту победу «советской», то станем наследниками этих убийц собственного народа, а не победителей.

Вместе с тем, сказав правду о подлинных причинах этой войны как кары Божией на грехи народа, отдавшего свою страну под оккупацию безбожникам, Патриарх Кирилл предпочитает более об этом не упоминать и обычно говорит о Победе как о чуде, дарованном Богом русскому народу. Так, по окончании богослужения в день памяти святого великомученика Георгия Победоносца 6 мая 2015 года на Поклонной горе в своем слове ждал следующую оценку победе русского народа в Великой Отечественной войне: «С человеческой точки зрения невозможно до конца объяснить эту победу. И Церковь, которая взирает на историю человечества сквозь призму религиозного восприятия жизни, свидетельствует о том, что победа в Великой Отечественной войне была Божиим чудом»[2]. Теперь он акцентирует внимание на том, что эта страшная война была ниспослана Промыслом Божиим ради возвращения народа к вере, и только благодаря Православной вере народ смог победить: «Народ, который так бережно хранил веру, казалось бы, эту веру полностью утратил, и нужно было раздаться этим страшным громовым ударам войны, чтобы вера православная во мгновение воскресла в сердцах людей. Множество солдат шли в атаку с именем Божиим. У скольких в форме было молитвословие 90-го псалма, которое бережно зашивали в гимнастерки матери, жены и сестры! Наш народ побеждал с молитвой, с верой. И эта жертва, и эта молитва не могли быть отвергнуты Господом, и невидимо Георгий Победоносец на своем белом коне вместе с нашим воинством вошел в побежденный Берлин»[3]. 26-30 января 2020 года в Москве прошли XXVIII Международные Рождественские образовательные чтения на тему «Великая Победа: наследие и наследники». 27 января в Государственном Кремлевском дворце состоялось торжественное пленарное заседание, на котором с большим докладом выступил Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл. Он рассказал о том, какой великий духовный подвиг совершил православный народ в ХХ веке: не смотря на гонения со стороны безбожной власти, репрессии и гибель миллионов верующих, уничтожение храмов и всей духовной традиции, в годы Великой Отечественной войны народ встал на защиту Родины. По его словам, именно православное воспитание народа, которое не смогла уничтожить новая власть, его христианский жертвенный подвиг, на который не был способен никакой другой народ – и стал духовной основой великой Победы. Вместе с тем, известно, что во время самой войны отношение к ней среди православных было не столь однозначным; более того, Русская Зарубежная Церковь в лице своих иерархов выступила с официальной поддержкой Гитлера, призывая свою паству сделать то же самое. В настоящее время зарубежье официально объединилось с Московским патриархатом и теперь это наша общая история. В настоящее время у церковных авторов также есть неоднозначные позиции, в частности, у прот. Георгия Митрофанова[4] и покойного о. Даниила Сысоева.

В свою очередь, архимандрит Петр (Кучер) пишет о том, что не смотря на официальный атеизм советского государства, Великую Отечественную войну следует рассматривать как защиту Православия и его победу: «Немецко-фашистский рейх, как известно, был олицетворением мировых оккультных сил, поэтому победный фейерверк мая 1945 года не только знаменовал военный разгром этой цитадели сатанизма, но и явился торжеством Православия и Истины, триумфом православного духа русского народа»[5]. Кроме того, по его словам, «Великая Отечественная Война – это была великая божественная огненно-кровавая операция по удалению из тела РПЦ смертельной раковой опухоли – так называемой обновленческой “живой” церкви»[6].

Св. Лука (Войно-Ясенецкий), выступавший во время Великой Отечественной войны с патриотическими воззваниями, в своей статье «Кровавый мрак фашизма», опубликованной в Журнале Московской Патриархии (№ 4, декабрь 1943) писал: «Германский народ, более тысячи лет считавшийся христианским народом, народ, родивший Лютера, Гете, Канта и Гегеля, Гельмгольца и Вирхова, явил всему миру, народам-братьям во Христе и народам нехристианским неслыханно страшное лицо варвара, топчущего ногами св. Евангелие, вторично распинающего Христа. Как нам теперь проповедывать Евангелие любви и братства людям, не знающим Христа, не видящим дьявольское лицо немца, числящегося христианином?»[7].

Как известно, уже в первый день 22 июня 1941 года Русская Православная Церковь в лице местоблюстителя Патриаршего престола митрополита Сергия (Страгородского) обратилась к народу с призывом к защите Родины от гитлеровских захватчиков. Вместе с тем, в это же самое время другая часть Русской Православной Церкви, находящаяся за рубежом, официально поддержала вторжение А. Гитлера, рассматривая его как благо для России, поскольку власти III Рейха обещали освобождение России от государственного атеизма, большевистской власти с ее террористической диктатурой, жертвами которой стали миллионы русских людей. Таковы были аргументы Зарубежной Церкви.

Эти обещания также подтверждались тем фактом, что правительство гитлеровской Германии проводило политику поддержки Православной Церкви. В частности, в силу постановления от 14 февраля 1936 г. правительство III Рейха начало осуществлять программу помощи Русской Православной Церкви Заграницей (РПЦЗ) как государственно признанной конфессии: германское духовенство РПЦЗ стало получать регулярное жалование; выделялись субсидии на различные нужды Германской епархии и ее приходов; духовенство и епархия получили различные льготы и т. п. В 1939 г. в Бреслау (Силезия) на средства германского правительства РПЦЗ также открыла Православный Богословский Институт[8]. В 1938 г. правительство Адольфа Гитлера выделило средства на капитальный ремонт 19 православных храмов в Рейхе, а в 1936-1938 гг. построило на свои деньги для Русской Церкви новый Берлинский Кафедральный Собор Воскресения Христова[9]. В мае 1938 г. митрополит Анастасий (Грибановский) освятил этот Собор и направил благодарственное обращение за его постройку рейхсканцлеру А. Гитлеру, в котором говорилось: «Высокочтимый Господин Рейхсканцлер! Когда мы взираем на наш Берлинский Соборный храм наша мысль обращается с искренней и сердечной благодарностью прежде всего к Вам, как к действительному его создателю... Наряду со многими другими предзнаменованиями, этот храм укрепляет нашу надежду на то, что и для нашей многострадальной Родины еще не наступил конец истории, что Повелевающий историей пошлет и нам вождя, и этот вождь, воскресив нашу Родину, возвратит ей вновь национальное величие подобно тому, как Он послал Вас германскому народу... Моления о Вас будут возноситься не только в сем новостроенном храме и в пределах Германии, но и во всех православных церквах. Ибо не один только германский народ поминает Вас с горячей любовью и преданностью перед Престолом Всевышнего: лучшие люди всех народов, желающие мира и справедливости, видят в Вас вождя в мировой борьбе за мир и правду. Мы знаем из достоверных источников, что верующий русский народ, стонущий под игом рабства и ожидающий своего освободителя, постоянно возносит к Богу молитвы о том, чтобы Он сохранил Вас, руководил Вами и даровал Вам Свою всесильную помощь... Вы воздвигли дом Небесному Владыке. Да пошлет же Он Свое благословение и на дело Вашего государственного строительства, на создание Вашей народной империи... Да подаст Он Вам, Вашей стране, Вашему Правительству и воинству здравие, благоденствие и во всем благое поспешение на многая лета»[10].

22 июня 1941 года епископ Русской Православной Церкви Заграницей (РПЦЗ) Серафим (Лядэ) обратился к пастве с воззванием: «Во Христе возлюбленные братья и сестры! Карающий меч Божественного правосудия обрушился на советскую власть, на ее приспешников и единомышленников. Христолюбивый Вождь германского народа призвал свое победоносное войско к новой борьбе, к той борьбе, которой мы давно жаждали, – к освященной борьбе против богоборцев, палачей и насильников, засевших в Московском Кремле... Поэтому, как первоиерарх Православной Церкви в Германии, я обращаюсь к вам с призывом. Будьте участниками в новой борьбе, ибо эта борьба и ваша борьба. Каждый из вас сможет найти свое место на новом антибольшевистском фронте… Аминь!»[11]. Митрополит Серафим (Лукьянов) в своем слове писал: «Да будет благословен час и день, когда началась великая славная война с III интернационалом! Да благословит Всевышний великого вождя Германского народа, поднявшего меч на врагов самого Бога!»[12].

Наконец, столь авторитетный русский богослов и религиозный мыслитель, как архимандрит Иоанн (Шаховской) 29 июня 1941 г. также выпустил свое воззвание к пастве под названием «Близок час», где говорил о нападении Германии на СССР следующее: «В крови и грязи пришедшее, уйдет в крови и грязи. Человеконенавистническая доктрина Маркса, вошедшая в мир войной – войной исходит... До каких дней желанных, и под-советской и Зарубежной России довелось дожить. Не сегодня-завтра откроются пути свободной жизни, свободного исповедания веры Христовой, свободных слов о Боге... Кровь начавшая проливаться на Русских полях с 22 Июня 1941 года, есть кровь, льющаяся вместо крови многих и многих тысяч Русских людей, которые будут скоро выпущены из всех тюрем, застенков и концлагерей Советской России. Одно это уже исполняет сердце радостью... Промысел избавляет Русских людей от новой гражданской войны, призывая иноземную силу исполнить свое предначертание. Кровавая операция свержения Третьего Интернационала поручается искусному, опытному в науке своей Германскому хирургу, лечь под его хирургический нож тому, кто болен, не зазорно. У каждого народа есть свои качества и дары. Операция началась, неизбежны страдания, ею вызываемые. Но невозможно было Провидению далее выжидать свержения безбожного интернационала рукою сосланных и связанных на всех своих местах Русских людей… Обессиленные и закрепощенные по лагерям, заводам и колхозам Русские люди были бессильны подняться против международной атеистической силы, засевшей в Кремле. Понадобилась профессионально-военная, испытанная в самых ответственных боях, железно-точная рука Германской армии. Ей ныне поручено сбить красные звезды со стен Русского Кремля. И она их собьет, если Русские люди не собьют их сами… Сверх всего человеческого действует меч Господень... Лето пришло. Близка Русская Пасха»[13]. Освобождение от безбожной советской власти авторитетный богослов прямо именовал «Русская Пасхой».

Справедливости ради нужно отметить, что РПЦЗ не представляла в этом отношении какого-то исключения – как раз наоборот, все без исключения христианские конфессии в тот момент поддерживали А. Гитлера. В частности, Римский папа Пий XI еще 10 февраля 1930 года в своем послании призвал верующих к «молитвенному крестовому походу» против СССР, и тысячи католических капелланов участвовали в войне против СССР в составе вермахта и его союзников. Так же, как и лютеранские пасторы. Единственным исключением среди всех христиан в тот момент была именно Русская Православная Церковь, находящаяся в СССР и поддержавшая в этой войне Красную армию.

Процесс открытия церквей на захваченной гитлеровцами территории СССР и активное восстановление там церковной жизни вызвали эйфорию. Так, в телеграмме Всебелорусского Церковного Собора А. Гитлеру, подписанной архиепископом Филофеем (Нарко), епископом Афанасием (Мартос) и епископом Стефаном (Себо) говорилось: «Первый в истории Всебелорусский Православный Церковный Собор в Минске от имени православных белорусов шлет Вам, господин рейхсканцлер, сердечную благодарность за освобождение Белоруссии от московско-большевицкого безбожного ярма, за предоставленную возможность свободно организовать нашу религиозную жизнь в форме Святой Белорусской Православной Автокефальной Церкви и желает быстрейшей полной победы Вашему непобедимому оружию»[14]. Газета «Церковное обозрение» 22 июня 1942 года опубликовала статью «К годовщине крестового похода», в которой читаем следующее: «Прошел год, как поднят меч Правды на самого страшного врага всего человечества – коммунистический интернационал. И вот ныне значительная часть европейской России свободна уже от этого проклятого врага и обезврежена и очищена от этой заразы. И там, где давно уже не раздавался колокольный звон и где славить Всевышнего считалось тяжким преступлением – там теперь разносится малиновый звон колоколов; открыто и безбоязненно, с усугубленными лишь чувствами несутся к престолу Царя Вселенной молитвенные вздохи освобожденного из ада русского народа. И нет слов, нет чувств, в которых можно было бы излить заслуженную благодарность освободителям и их Вождю Адольфу Гитлеру, восстановившему свободу вероисповеданий. Но Правда побеждает, она и победит. И недаром Провидение избрало Вождя Великой Германии Своим орудием сокрушения этого общечеловеческого врага»[15].

Восстановление церковной жизни, действительно, было весьма мощным. Например, только на территории оккупированных Псковской и Ленинградской областей к 1944 году было открыто около 300 храмов. Часто это напрямую финансировалось немецкой администрацией: например, Гатчинский собор получил на восстановление 100 тысяч рублей, священнику о. Василию Апраксину немцы лично выдали 30 тысяч рублей и шесть дорогих церковных облачений, нашлись деньги и на издание при миссии 30-тысячным тиражом газеты «Православный христианин». Псковской миссии также была передана икона Тихвинской Божией Матери, которая использовалась во время крестного хода в занятом немцами Пскове[16]. Есть сведения и о том, что у нас в Луганске также были открыты в этот период все уцелевшие храмы. А в 1942 году уже на второй день после вхождения в Луганск немецких и итальянских войск, здесь был проведен большой крестный ход и молебен на месте уничтоженного в 1935 году Свято-Николаевского собора.

Исходя из этого, очевидно, что предпринятая Сталиным в 1943 году частичная «реабилитация» и восстановление Русской Православной Церкви была обусловлена именно этим обстоятельством – снова закрывать храмы после возвращения Красной армии Сталин не решился, не желая вызвать озлобление народа. Тем самым, как это ни парадоксально, но именно деятельность Православной Церкви на оккупированных территориях фактически спасла Церковь от окончательного уничтожения «торжествующими победителями». Полное уничтожение Церкви в СССР планировалось в начале 1940-х годов, но Великая Отечественная война фактически спасла Церковь в самый последний момент, когда от Нее уже не оставалось почти ничего. Поэтому в соответствии с православным пониманием истории эту войну следует считать ниспосланной Промыслом Божиим.

Последнее обстоятельство является принципиальным для православного понимания смысла этого страшного исторического события – такой оказалась страшная цена, которую заплатил народ за установление богоборческого режима.

Каким образом можно оценить позицию богословов РПЦЗ в период войны с их активной поддержкой А. Гитлера? Эта позиция, по сути, представляет собой просто логический вывод из тезиса о том, что атеистическая власть для христиан, безусловно, является самой худшей из всех возможных, и поэтому любая другая для православного народа является меньшим злом. С другой стороны, как известно, Гитлер вовсе не собирался уничтожать безбожный СССР как таковой, а только планировал отнять у него территории до Волги (линия Архангельск – Астрахань), а с оставшейся частью заключить договор по типу Брестского мира 1918 г. На захваченной территории предполагалось расселение немцев и системный геноцид русского населения, а значит, православный народ, что весьма вероятно, и при гитлеровской власти впоследствии также уничтожался бы, как и при советской. Тем самым, позицию РПЦЗ следует рассматривать в первую очередь как выражение православного мировоззрения в конкретно-исторической ситуации.

Однако на самом деле, такая позиция РПЦЗ носила не только мировоззренческий, но и вполне конкретный исторический смысл, которые непонятен большинству современных россиян, всегда упоенных празднованиями «великой Победы». Этот смысл состоит в том, что большевистская власть действительно была настолько преступной, что вполне заслуживала уничтожения внешним врагом. Во время Великой Отечественной войны, русский народ изначально находился под внутренней оккупацией, и сопротивлялся внешнему врагу только потому, что счел его большим злом, чем враг внутренний, захвативший Россию в 1917 году. Об этом прямо сказал Сталин в своем знаменитом тосте 1945 года «за русский народ». Сталин знал, о чем говорил. Этим объясняется и то, что более миллиона советских граждан служили на стороне Гитлера, а не Сталина. Это были те, кто счел меньшим злом другую сторону. Сейчас этих людей упоенно называют «предателями» – лишь бы не думать о том, почему они сделали такой выбор. Хотя всякий здравомыслящий человек просто обязан задать себе самый естественный вопрос: это до какого же отчаяния большевики довели народ, если ему уже даже Гитлер стал казаться меньшим злом?

Таким образом, благодаря позиции РПЦЗ мы понимаем ту другую правду о войне, о которой большинство из нас привыкло не задумываться. Эта позиция воспитывает в нас христианскую совесть и умение видеть Историю не идеологически, а нравственно.

Виталий Даренский,

профессор, доктор философских наук,

представитель РПО им. Императора Александра III в Луганске

(г. Луганск)