В провинциальном городе

Потемкинской губернии

Долготерпимой волости

Собрались мужики —

Веселого, Ветчинного,

Квасного, Сытопьянова,

Уютно-перестройкина

И Золотого тож.

На узкой грязной улице

Сошлися и заспорили:

«Кому живется весело,

Вольготно на Руси?»

Иван сказал: «Чиновнику»,

Степан сказал: «Мошеннику»,

Устин сказал: «Директору»,

Гурьян сказал: «Попу».

«Нет, депутату толстому,

Столичному иль местному», —

Сказали братья Власовы,

Кузьма и Ерофей.

Пошли они к чиновнику

С вопросами-расспросами:

Мол, как живешь, поставленный,

И вправду хорошо?

Потухли у чиновника

Глазищи завидущие

И руки загребущие

Повисли по бокам:

«Я счастлив и вольготно мне?!

Хоромами владею я?!

Кто набрехал такое вам?

Окститесь, мужики!

Домой приходишь вечером,

Чуть с ног уже не валишься,

Мечтаешь тяпнуть рюмочку,

Да под бочок к жене.

Она же, стерва тонкая,

Вся в золоте и в камешках,

Сначала спросит скромненько:

«Чего ты мне принес?»

Ты говоришь: «Родимая,

Побойся Бога, дерзкая!

Не каждую неделю же!..»

Она в лицо плюет!

Не допускает, гадина,

До тела белоснежного...

Казна же — не бездонная,

И каждому нужна...»

Степан сказал: «Ребятушки,

Направимся к мошеннику».

А мужики заспорили:

«Да где его найти?

Небось ведь, не признается —

В тюрьму посадят грешного...»

«Не бойтесь, с божьей помощью

Мошенника найдем!»

Газетка с объявленьями

Лежала на скамеечке,

Прочел Степан, сказал мужик:

«Ну — вот... и вот... и вот!»

Мошенник принял ласково

И рассказать насмелился,

Что, мол, ему, сердешному,

Живется тяжело:

«Давным-давно в Расеюшке

Народ — хитрее некуда!

И всё, как ни стараешься,

Обжулить норовит!

Ты у него копеечку

Утянешь из загашничка,

Ан — глядь! — по утру раннему

Ты сам ему должон!

А государство? Можно с ним

Договориться, вроде бы.

Пытались...» «Получается?»

«Сам видишь — без штанов...»

На нем штаны атласные,

Постираны-поглажены...

«А депутаты — сволочи, —

Воскликнул он в сердцах, —

Законы принимаются

Хорошие, полезные,

А то такие пишутся —

Хоть в петлю полезай!

Нет, не живется благостно!» —

Вздохнул мошенник горестно.

Он повернул, махнул рукой,

Пошел, родимый, прочь.

К директору направились,

Спросили у сердешного:

«Живешь, должно быть, счастливо, —

Что хочешь покупай!»

«Ты говоришь — агромные

Деньжищи огребаю я?

Бывает, не поспорю я,

Но как их сохранить?!

Налоговая зверствует,

Чиновник взятки требует,

И непременно рейдеры

Следят из-за угла...

А кризис?! Банки валятся,

Наличных не допросишься,

Банкиры хитромордые

Сбегают за бугор...»

И мужики патлатые

Уходят, пригорюнившись,

К холеному, высокому

Мордастому попу.

На нем скуфейка новая,

Крест золотой с каменьями,

Опять же — джип ненашенский

И новомодный храм.

«Живешь, должно быть, счастливо?

От Бога не оторван ты,

Ночами, днями молишься

За нашу злую жисть...»

«Так это ж сколько денежек

Потребно на одёжу-то?

А прихожане — бедные,

Не выедешь на них...

Чиновники их мучают,

Мошенники, проклятые.

Опять же — бесы разные —

Не выгонишь никак!..»

Смахнув слезу, добавил он:

«Мы храмы бы построили,

Поближе к Богу стали бы —

Людишки не хотят!

Мол, храмов много в городе,

И так наели хари-то... —

Он щеки помассировал, —

Опять же — счастья нет...»

И мужики уставшие

Решили: к депутату мы

Пойдем, да спросим беглого —

Вольготно ли живешь?

Он загорел, работая

На пляже атлантическом,

Подтянутый, улыбчивый,

С часами от кутюр.

«О чем вы, избиратели?! —

Вскричал во гневе праведном. —

Всё ходишь, думу думаешь,

Как людям бы помочь?

Так устаешь, работая,

На заседаньях сидючи,

Законы принимаючи,

А всё — не угодил!

Опять же — взятки мелкие,

А может быть, и крупные,

Суют... Совсем не хочется,

А все-таки берешь.

А там — придет полиция,

Изымут всё, что дадено,

Посадят... Дети малые

Стареют без отца...»

Да, тяжела работушка,

Неволя депутатская...

Потупясь, пригорюнились,

Вздохнули ходоки.

...Скажите ж, православные

Чиновники московские:

Кому живется весело,

Вольготно на Руси?!

Евгений ЛОБАНОВ,

поэт

(г. Екатеринбург)