«Реакция» - это слово стараниями наших либеральных, революционных кругов со второй половины 19 века носило у нас характер сугубо отрицательный. «Реакционная» политика правительства, «реакционный» публицист, «реакционное» духовенство… Слова «реакционный» было довольно, чтобы ошельмовать человека или целое сообществе, «выписав» его из числа «рукопожатных» людей. В период торжества «демократических ценностей» тавро это стало поводом сперва для арестов, увольнений от службы и прочей сегрегации, а в дальнейшем и для расстрела.

Но что же есть «реакция» на самом деле? Реакция – есть сопротивление здоровых сил организма, его антител против болезнетворных микробов, в этот организм проникших и стремящихся его разрушить и убить. Реакция – есть самозащита человека от нападающих на него бандитов с использованием любых доступных средств самообороны. Реакция – есть спасение людей из горящего здания и тушение оного, чтобы огонь не перекинулся на соседние.

Организм, перестающий реагировать на разрушающие его микробы, сопротивляться им, гибнет. Человек, не реагирующий на направленный на него нож, получит этот нож в бок. Общество, не реагирующее на крики о помощи и не пытающееся тушить пожар «у соседей», непременно останется на пепелище – в лучшем случае, а то и само превратиться в это пепелище.

Таким образом, должно констатировать, что реакция – это здоровый ответ общества и отдельно взятых людей на всякую угрозу себе, своему бытию.

Дореволюционное общество и власть к 1917 году утратило быстроту и энергию реакции, допустив доминирование разрушительных сил. Возвращаясь к медицинским аналогиям, нельзя, невозможно «договориться» с болезнью. Или человек побеждает ее, или болезнь съедает человека (быстрее или медленнее – не суть важно). Болезнь требует лечения, а не маскировки и облегчения ее симптомов. Морфий – хорош для притупления боли, но он лишь туманит сознания, ни на йоту не отвращая конец. Россия на пороге 1917 года в лице своего правящего класса предпочла морфий жизненно необходимым мерам по лечению прогрессирующей в ее организме смертельной болезни.

Итог этой расслабленности, отсутствия необходимой реакции известен. Рухнула 200-летняя Российская Империя… Перестала существовать Великая Россия. И тогда реакцией на катастрофу стала Белая Борьба, начатая горсткой сильных и верных на Дону. Русские люди, ставшие на защиту родной земли, по сути были теми самыми антителами, что изо всех сил пытались не допустить распространения бациллы большевизма, уничтожить ее и так восставить от смертного одра агонизирующее Отечество.

Неравны оказались силы. Смертельный вирус большевизма одолел нашу Родину. С той поры минуло свыше 100 лет… Великая княгиня Елизавета Федоровна верила, что, несмотря на гибель Великой России, жива остается Святая Русь. Понятие не материальное, не определяемое границами и политическими режимами. Святая Русь живет в душах русских людей, не переставших быть русскими, и трудами, подвигами, молитвами их, как некогда «ополчения последних людей», еще способна восстать, подобно четверодневному Лазарю – Россия.

Но, как известно, никакое чудо не происходит само собой. Бог действует через людей, и, стало быть, от каждого из нас зависит, чем быть в этой жизни – проводниками Божиими или же сатанинскими. Если мы не хотим исчезнуть как народ, то нам нужно учиться реагировать, развивать реакцию. Но не в изуродованном государственно-политическом смысле, в котором «реакция» сводится к тому, что росгвардейцы колотят дубинками смутьянов, протесты которых оплачиваются заграничными деструктивными силами – во имя… антинационального олигархата, де-факто служащего тем же силам. Не такая реакция нужна нам, но реакция всех здоровых сил на всякое действие сил разрушительных. Реакция, как противостояние всего разумного и честного – попранию наших святынь, унижению нашего национального достоинства, очернению нашей истории, предательству национальных интересов нашего народа, растлению нашего общества, беззаконию, поражению наших прав и т.д.

Нам нужна русская реакция. Неправедно осудили нашего человека? Растлевают наших детей? Сдают наши земли инородцам? Разрушают памятник нашего культурного наследия? Убивают, утесняют, унижают наших людей? Сквернят память наших предков? Ругаются над нашими святынями? На все это должна быть русская реакция. Реакция русского общества. Реакция эта должна проявляться в организованном и сплоченном противоДЕЙСТВИИ – юридическом, публицистическом, информационном (ведь мы все теперь – «информационные ресурсы» за счет ведомых нами блогов и страниц соцсетей), уличном, если речь идет о каких-то пикетах и иных законных акциях.

Попытки же спрятаться в скорлупу прошлого, в ностальгию по потерянной 100 лет назад России ни к чему не приведут. Эта ностальгия в оторванности от реакции – своего рода тот самый морфий, навевающий светлые сны и расслабляющий волю. Прошлое же наше неразрывно с настоящим и будущим. И все это требует защиты. Ежедневной и ежечасной борьбы, которая продолжается. Требует реакции не смеющего смириться с поруганием и уничтожением своей Родины русского чувства на глумливое торжество ее убийц и насильников. Той самой реакции, которая некогда толкнула лучших русских людей на подвиг Ледяного похода.

Русская реакция – это ответ русских людей на разрушение своей страны, поругание своей веры, физический и нравственный геноцид своего народа. Наличием и силой этой реакции определяется степень здоровья и жизнеспособности нашего общества.