Святослав

 

Бескрайнею лавиной мчатся кони,

Копытом разрывают грудь полей.

И степь гудит от страха и агоний.

Эй, русич, стрел нещадных не жалей!

 

Я песнею побед наполню дали,

Вином кровавым заглушая грусть.

Я – новый властелин. А вы не ждали?

Так знайте, степи, что такое Русь.

 

Мой след в степи укутали пожары.

Мой сон исполнен ветра и травы.

Но вятичи, касоги и хазары,

Вам поздно спать. Пора. Иду на вы…

 

Святослав воюет с греками

 

Ах, как хитры и как коварны греки.

Им нет числа. Их не ухватит глаз.

В один поток сливаются, как реки.

Победа будет легкой в этот раз.

 

В испуге и смятении дружина.

Деваться некуда, но князь сказал: «Не трусь!

Нам лечь костьми сегодня есть причина.

Не посрамим же, друже, нашу Русь!

 

Кто пал в бою, не ведает позора.

А кто бежал, тот падаль среди трав.

Я все сказал». И загорелись взоры:

«Падем с тобой. Веди нас, Святослав».

 

Дань Хазарам

 

Тревожно гудит рассвет. Украшена степь пожаром.

Сорвавшейся в высь стрелы безжалостен путь и прям.

Кто в силе, тот будет прав. На Киев пришли хазары:

Платите, славяне, дань хазарским лихим князьям.

 

Суров приговор войны: за жизнь предъявляют плату.

От силы спасенья нет, не жалуйся, не кричи.

И вот, опустив главы, хазарскому каганату

Выносят славяне дань – выносят свои мечи.

 

Недобрая это дань. Не глупые эти россы.

Да, сабли наши остры, но лишь одной стороной.

Но грянет однажды час – их меч обоюдоострый

За данью пойдет на нас. Прощай на века, покой.

 

Ольга

 

Слова ее ночь тревожат,

Торопят слезы зарю:

О, Господи, правый Боже!

Услышь молитву мою.

 

Доколе народ в неволе

Томиться будет грехом?

Да будет Божия воля!

Да будет она во всем.

 

Я знаю, Всевышний может

Избавить мой род от бед.

Он в сердце народу вложит

Евангельский дивный Свет.

 

Свет вечного воскресенья

Нам будет светить во тьме.

Являя Руси спасенье,

Что даровал он и мне.

 

Услышь меня, Боже правый!

В сем царстве, где по утрам

Рождается златоглавый

В заоблачных высях храм.

 

Александр Невский

 

Гудит набат над Новогородом.

Пришла беда на землю русскую.

Ползет из Рима вера чуждая

Огнем нещадным и крестом.

 

Но стар и млад – седые бороды,

Юнцы невинные, безусые –

На рать идут рядами дружными

Со словом Божьим, со Христом.

 

Гудит набат, и распри прежние

Оставим до поры, до времени,

Веди нас, княже, души вольные

Мы в руце отдаем тебе.

 

Пришли незванно гости грешные –

Сыны чужого роду-племени,

Смешали с кровью росы дольные,

Спасти неверных дав обет.

 

Князь Александр кудри русые

Под шелом спрятал. Молвил коротко:

«Красны от крови реки быстрые,

Земля христианская в крови.

 

За веру станем, друже, русскую,

Прогоним прочь тевтона-ворога.

Не в силе Бог, а в правде. Выстоим.

Помилуй и благослови».

 

Александр Невский и Новгород

 

Не вечна благодарность человечья.

У памяти к добру не долог срок.

До крови разгулялось диковечье,

Вечерей бунта пьян и сыт клинок.

 

А помнишь, ведь еще совсем недавно

На сечу злую, смерти не боясь,

Вы шли за Русь и князя Александра,

И вот теперь оплеван грязью князь.

 

О, Русичи, ужели только сила

Умеет урезонить удальца,

Коль сын мой – новгородский князь Василий

С мечом мятежным вышел на отца?

 

В орде неутомимой жаждой мести

Кипит наместник ханский Уловчий.

Лавиной пролетит по русским весям,

Раздавит непокорные мечи.

 

Плачь, Суздаль; Муром, плачь; не жди пощады,

Рязанская страдальная земля.

Накроет эхо бунта Новограда

Младенца и отца, и бобыля.

 

Погибнет Русь, умрут леса и реки.

А не умерший смерти будет рад.

Так не бывать же этому вовеки!

Готовься к казни, вольный Новоград...

 

Сергий

 

Отче, благослови!

На роковую битву.

В дивной своей молитве

Силу свою яви.

Стонет в крови земля.

Ты уже знаешь, отче,

Дни поклонились ночи,

Горе крушит меня.

Время за Русь стоять.

Меч мой трепещет в ножнах.

Против татар безбожных

Благослови на рать.

 

Молвил в ответ чернец:

«В Боге надежда, княже,

Встань против силы вражьей,

Славы прими венец».

И, проводив коня,

Вслед ему молвил тише:

«Княже, ты победиши

Люты враги твоя».

 

Годы умчались прочь.

В бездну летят столетья.

Снова ласкает плетью

Русскую душу ночь.

Сердце горит в крови.

Вынем мечи из ножен.

Сгинь, суета безбожья!

Отче, благослови!

 

Сергий кричит во чреве матери

 

Страхом объята Мария,

Чутко трепещет душа.

Средь торжества литургии

Крик прозвучал малыша.

 

Люди глядят друг на друга,

Нету на службе детей.

Старый священник в испуге

Стал на колени пред ней.

 

Кто он, младенец безвестный,

Веры невидимый щит,

Что с Херувимскою песней

К небу молитву кричит?

 

Что в тишине повторяет

Криком чудесным своим

Тайну спасения, рая –

Возглас: «Святая Святым!»?

 

В страхе священник. Он болен?

Но прозревает душой:

Вот Куликовское поле,

Лаврский трезвон золотой.

 

Будут народы, как дети,

Голосу старца внимать,

Что до рожденья отметил

Криком Господь через мать.

 

Пересвет

 

Полыхают кровавые зори.

Церкви Божии стонут в огне.

И безмерное горюшко-горе

Расплясалось на черном коне.

 

В поле русском татарин глумится,

Вдовьи слезы ему нипочем.

А по небу, оскалившись, мчится

Рыжий всадник с кровавым мечом.

 

Рыжий всадник глумится без меры,

Собирая народы на рать.

Только с нами Отцовская вера

И Пречистая Божия Мать.

 

Вдоволь выплакав скорби росистой,

Вдоволь вымочив поле в крови.

Отче Сергий, Игумен российстей,

Войско русское благослови!

 

 

На подрясник надета кольчуга,

А скуфейкою будет шелом.

Если жизнь положили за друга,

То не смерть, благодать обретем.

 

Долго рыжий глумился над нами.

Правда вызрела в честном бою.

Мы стеной белокаменной стали,

В землю прочно врастаем свою.

 

Блеск зари на кольчуге прекрасен.

Гром победы над Доном гремит.

Дух монашеский, Господи Спасе!

В руце святые, Боже, прими…

 

Молча витязи лестницей узкой

В высь уходят за Божьим перстом.

А в траве удивительно русской

Ратный меч обернулся крестом.

 

После сечи

 

Уязвленный стрелой, потерявший коня,

Без щита и без шлема лежал он у Дона.

Багряницей кровавой покрылась броня.

Вдруг услышал он голос далекого звона.

 

Сеча люта была, отступили враги.

Не топтать им привольные русские дали.

Что же, колокол, звоны так нынче строги?

Что ж исполнены звуки тревожной печали?

 

И услышал он тут, как ответила даль:

Эти звуки далекие многое значат.

Это Русь отдает вам последнюю дань.

Это Дмитрий над павшими другами плачет.

 

Застонал богатырь: я живой, не убит.

Скоро снова топтать буду свежий ковыль я.

Только кто это рядом весь в белом стоит?

Кто простер надо мной белоснежные крылья?

 

И сказал ему колокол: правда с тобой.

Не кручинься, не думай о смерти ненужной.

Ведь пока мои звоны плывут над землей,

Ты вовек не умрешь, мой защитник, мой друже.

 

Уязвленный стрелой, он лежал на земле,

В небеса устремив взгляд последний, холодный.

А на русском святом маковецком холме

Провожал его звоном монах преподобный.

 

Олег СЕЛЕДЦОВ,

поэт

(Майкоп-Краснодар)