По мере затягивания текущего конфликта и умножения числа жертв все чаще можно услышать вопрос: как вы можете поддерживать войну? Вопрос этот сам по себе достаточно бессмысленный, но попробуем, как говорится, отделить мух от котлет.

1. Ни один нормальный человек не может быть за войну (любую). Т.е. за разрушение городов, за гибель людей и т.д. Всякий нормальный человек хочет мира, а не войны, жизни, а не смерти. Исключение составляют лишь разного пошиба гешефтмахеры, которые делают деньги и достигают каких-то иных своих целей за счет чужой крови, а также некоторое число маниакальных личностей, для которых война - это вид спорта, своего рода сафари.

Особенно мира желают, несомненно, те люди, которые знают о войне не из телевизора и интернета, а живут в ее кошмарной реальности, терпя лишения и теряя близких. Только им не все равно, какой это будет мир. Но об этом позже.

2. Итак, мы определили исходную позицию - мы все желаем мира. Но, увы, так нередко случается, что войны не спрашивают о наших желаниях, а начинаются, как следствие политических ошибок, столкновения финансовых интересов и по совокупности иных причин. Когда же война уже началась и идет, то, хотим мы того или нет, приходится делать выбор, на чьей мы стороне. Кто-то скажет, что хорошо делать такой выбор, когда понятно, что по одну сторону «мордор», а по другую «благородные эльфы», а у нас палитра несколько сложнее. У нас олигархи делают гешефт по обе стороны фронта, у нас русофобский жевто-блакитный большевизм пытаются заменять русофобским красным большевизмом и т.д. Однако, есть два фактора, определяющих наш выбор. Во-первых, мы прекрасно помним хронологию событий. Помним, кто и когда пролил первую кровь. Кто и когда стал требовать «москалей на ножи». Кто и когда стал стирать с земли целые города из тяжелых орудий. Все эти «подвиги» на счету одной стороны. Украинской. Быть на стороне откровенно, агрессивно русофобского киевского режима, с 2014 года проводящего геноцид русских людей, русский человек быть не может ни при каком раскладе. Вне зависимости от своего отношения к режиму РФ. Точно также русский человек не может выступать за поражение своей страны, своей армии. Потому что военное поражение - это всегда тяжелейший удар, как по народному самосознанию (и без того столь подавленному у нас), так и по государству.

Мы прекрасно помним, что, начиная с 19 века наши внешние и внутренние враги делали ставку на войну, чтобы разрушить Россию. Во второй половине 19 века по Петербургу ходили прокламации, где прямо писалось, что для того, чтобы в России случилась революция, нужна война. И - продолжим - поражение в войне. Первой пробой была война Балканская. Очень важная война, в которой явлены были по существу все силы, все механизмы, направленные на сокрушение России - извне и изнутри. Если мы почитаем Крестовского, Мещерского, Краснова и других публицистов, писателей, мемуаристов, писавших о той войне, то непременно испытаем острое чувство дежавю. Тут тебе и известного племени гешефтмахеры, наживающиеся на наших солдатах, и студентики-»нет войне», устраивающие акции в тылу, и международная клика, загнавшая нас в капкан войны, а затем отнявшая победу…

Балканская война кончилась победой Англии, Австро-Венгрии, Болгарии… Но не нашей. Мы же получили разгул террора, цареубийство и едва не скатились в революционную бездну, удержал нас на краю Царь-Миротворец.

Второй раз толкнули нас к этой бездне войной Японской. Самые большие «сторонники мира» слали тогда приветственные телеграммы микадо… На второй раз у последней черты летящую вразнос тройку удержал Столыпин.

В третий раз удержать оказалось некому.

Нам скажут, что нельзя же сравнивать нынешний режим с Богом данной царской властью. Мы и не сравниваем. Власти. Мы сравниваем сценарии. А сценарий один, неизменный. И его авторам маловажно, какой у нас режим. Потому что цель всегда одна: уничтожить как можно больше русских (желательно во внутренней усобице, чтобы как можно дольше убивали друг друга) и разрушить, разделить, разграбить российское государство. Последняя цель и не скрывается. План расчленения России «дорогие партнеры» презентовали и в 18-м, и при развале СССР и совсем-совсем недавно.

Поэтому, рассуждая «за мир», должно хорошо понимать и не забывать, какую собственно войну мы ведем. Война эта гибридная: гражданская, финансовая, внешняя-мировая… В ней смешалось все. Это не конфликт двух противников, двух стран, а противостояние глобальное. Те, кто питают в том какие-то сомнения, могут просто ознакомиться с официальными позициями мировых лидеров - США, Англии, Германии, озвучиваемыми в эти дни. Может ли русский человек желать, чтобы в таком противостоянии Россия была разгромлена? Нет, не может. Следовательно, и вопроса стороны в данном конфликте у русских людей нет.

3. Некоторые вспомнят позицию Ильина в годы Второй мировой. Предписанный нейтралитет при схватке двух врагов русского народа, каковыми Ильин справедливо считал национал-социалистов Гитлера и интернационал-социалистов Сталина. Для русских белоэмигрантов, которых большевики репрессировали на попадающих в их зону контроля европейских территориях без различия, были ли они на стороне Германии или нет, рецепт этот подходил, а, вот, например, для внутреннего потребления уже не годился. У жителей СССР возможности соблюдать нейтралитет уже не было, потому что война пришла в их дома. Нейтралитет удобен ровно до того момента, пока первый осколок не прилетит в ваш собственный двор. Нейтралитет возможно соблюдать, когда вы далеко от войны. Но не тогда, когда вы живете на ней.

Вообще, нейтральная позиция почти всегда лукава и сомнительна по своим последствиям. Возьмем, к примеру, гражданскую войну. Тогда очень много оказалось казавшихся себе мудрыми людей, которые решили остаться «в стороне» от схватки между белыми одиночками и красными полчищами. Какова была их мотивация? Они думали, что такие «клоуны», как большевики, в любом случае не удержатся у власти долго, и все вернется на круги своя. А некоторые считали, что белые защищают «временное правительство», «учредиловку», одних самозванцев против других. (Сейчас у прикрывающихся царским портретом необольшевиков это очень популярная трактовка…) В общем, поводов, чтобы уклониться от боя находилось предостаточно. К чему это привело? Правильно, к поражению России, к торжеству большевиков и… к истреблению самих «нейтральных». Потому что для большевиков нейтральных не было. Только свои и чужие.

Для тех, кто захочет возразить, что нельзя сравнивать Белую борьбу с нынешним противостоянием, вновь повторим: мы не сравниваем персоналии, а говорим о ситуациях, сценариях, общей логике войн. Человеческий фактор лишь вносит в них свои коррективы, но не меняет в существе.

4. Определившись с общим отношением к войнам и с выбором стороны, зададимся вопросом: обязывает ли нас наш выбор к поддержке всего, что делает «наша» сторона. Разумеется, нет. Наша сторона - Россия и русский народ. И в военном конфликте мы не можем быть против России и русского народа. Но если против России и русского народа оказываются предатели и головотяпы при должностях и при погонах, то покрывание этого к области патриотизма касательства не имеет. Наш долг славить наших героев, оплакивать наших погибших и блюсти их память, помогать, чем можем, страдающим. Но никак не покрывать тех, кто наживается на страданиях этих и крови, на ком лежит ответственность за бездарно погубленные жизни и т.д. В лучшие времена таковые деятели предстали бы пред трибуналом. В нынешние они получают вместо приговоров в 24 часа боевые награды и повышения в должностях. Но славят их и соучаствуют во лжи пусть пропагандисты на зарплате. Дело русских патриотов говорить правду - и о доблести русской, и о скорби русской, и о славном, и о постыдном.

5. Перед возрастающим числом жертв чаще раздается требование: надо заканчивать войну!

Да. Надо. И все нормальные люди согласятся с этим. Только, как в случае с миром - не все равно, как заканчивать. Можно закончить капитуляцией. Можно - разгромом противника (высокое слово «победа» мы намеренно не употребляем, потому что для русской победы необходимо русское государство, которого мы по факту не имеем, а значит правомерно пока вести речь лишь о разгроме противника). Нам возразят, что при нынешнем режиме разгром противника невозможен. Мы не можем отвечать за режим. Мы отвечаем лишь за себя. За то в частности, чтобы не соучаствовать даже и невольно поражению собственной страны.

Любая война заканчивается разгромом одной из сторон. Никак иначе. Да, могут быть перемирия, но перемирие в условиях, когда враг не разгромлен - это отложенная война и только. Отложенная и еще более кровавая, так как перемирие враг всегда использует для укрепления своего потенциала. Так было в Чечне. Так было на Донбассе. Хасавьюрт закончился второй Чеченской кампанией (и недаром признавал Солженицын ошибочность своей позиции по кампании первой, когда полагал он необходимым мир во что бы то ни стало). Минск-1 и Минск-2 привели сперва к монотонному и безответному («не поддаваться на провокации!») расстрелу Донбасса, а теперь и к нынешней бойне. То, что можно и должно было закончить быстротой и натиском в 2014-м, прервали переговорами и перемириями. И, вот, теперь за эти перемирия приходится платить громадную цену. Потому что за время перемирий противник, чем хвалится Порошенко, укрепил и вооружил свою армию.

Любой внешний конфликт завершался капитуляцией противника. Будь то Вторая мировая, будь то кавказская война, финалом которой стало пленение Шамиля, будь то Отечественная война 1812 года и так далее.

Обратимся для примера к другому континенту и другой эпохе. Гражданская война в США. Она шла несколько лет. Число погибших в боях по тем временам было ужасающим. Стороны перестали обменивать пленных, чтобы не пополнять армии друг друга, чтобы закончить войну. Но закончилась она лишь тогда, когда Юг был окончательно сломлен, и войска Гранта разгромили войска Ли.

Это тоже - беспощадная логика войны, которую мы не можем изменить. Хочешь мира - разгроми врага. Хотя бы для того, чтобы можно было вести с ним переговоры. При паритете сторон на уступки не идут, потому что каждая сторона еще надеется победить. Переговоры ведутся успешно лишь с позиции силы. Когда противник поставлен в такое положение, что уже не может выдвигать глобальных требований, не может не принять диктуемых ему условий.

Любые иные переговоры - это тяни-толкай, который лишь затягивает войну. А чем дольше длится война, тем больше жертв. Это тоже аксиома. Уменьшение числа жертв достигается не «замедлением темпов операции», а прямо обратным. Суворовской «наукой побеждать». Единственный способ сократить число жертв, это как можно скорее добиться разгрома противника. Иных не существует.

Нам заметят, что не с нынешним режимом, не с нынешним военным руководством… Но повторимся: пусть каждый отвечает за себя. Режим - за мински… Военное руководство - за головотяпство непродуманной операции… И т.д. Мы отвечаем за себя. Если режимные Мединские и Израители соберутся подписать что-нибудь позорное в каком-нибудь Стамбуле, то пусть не будет у них «отмазки», что это сам народ наш, общество наше требовало «закончить войну», «заключить перемирие».

Мы - за мир. Но не за «минск». Не за «хасавьюрт». Не за предательство. Не за позор, при выборе которого выбирающий в итоге всегда и неизменно пожинает в дополнение и войну. Еще более страшную и кровавую, чем та, которой пытался избежать.