Русские баллады

Баллада о княжеском слове

 

Отвоёвывать царский

Высокий Престол,

Где огнём полыхнула беда,

Князь Димитрий Пожарский

С дружиною шёл,

Занимая в пути города.

 

Он коня торопил

Непогоде назло,

Покидая родные места,

Черной кровью кропил

Боевое седло,

Разрубая врага до хребта.

 

И хоть в сече не раз

Вырывался вперёд,

Твёрдым духом не ведая страх,

Но в решительный час

Был спокоен, как лёд,

Не хмелел на весёлых пирах.

 

Швед доспехи кромсал,

Бил германец в упор,

Хитрый лях со спины заходил,

Только вмиг угасал

Чужеземный напор,

Вражью силу прицел подводил.

 

Да глаголили тож,

Мол, заклятие есть,

Что от князя удар отведёт;

Вмиг откроется ложь,

И коварная лесть

В княжье сердце тропы не найдёт.

 

Сколь лихих молодцов

Ни стреляло в него,

Призывая лукавый успех,

Сколь бродячих стрельцов

Ни желало того,

Чтоб распался тяжёлый доспех, –

 

Нет, ни сабля, ни яд,

Ни свинец, ни стрела

Княжий век оборвать не могли.

Он глядел на отряд

С боевого седла,

Знать, и вправду его берегли.

 

А дружинники вслед

Поспешали, стремясь

Ратной силою зло сокрушить,

Их, как солнечный свет,

Вёл удачливый князь,

Чтобы славное дело вершить.

 

Вот над древней столицей

Ликующий крик,

Вверх стрелецкие шапки летят,

Мёд по кубкам струится,

И Божеский лик

На хоругвях лучи золотят.

 

Башня Спаса, а рядом –

Дворцы, терема.

И туда крестным ходом вошли

Князь Димитрий с отрядом

Да Минин Козьма

С ополчением Русской земли.

 

«Так скажи, наконец,

Почему ж это зря

Враг пытался тебя извести? –

Молвил Минин–купец,

В очи князя смотря, –

Что могло тебя в битве спасти?

 

Я–то знаю, а люд

Ждёт иные слова,

Так ответствуй пред нами сейчас:

Есть заклятие тут

Иль напрасна молва?

Кто тебя от погибели спас?»

 

И, слезы не тая,

Что текла по лицу,

Князь воскликнул: «Великий Господь!

Только вера моя

Да молитва Творцу

Сберегли эту бренную плоть.

 

А заклятие – ложь,

И не надо его.

Власть небесная нам дорога.

Если с Богом идёшь,

То достигнешь всего,

Одолеешь любого врага».

 

«Вот вам верная речь! –

Крикнул Минин толпе, –

Слово князя дороже наград.

Чтобы души сберечь

На тернистой тропе,

Отбивали мы царственный град.

 

Шли мы с верой сюда,

И победа дана

Лишь по вере, по вере одной.

Так ли, детушки?» «Да!» –

Взорвалась тишина

Оглушающей бурной волной.

 

Князь же тронул коня,

И народ впереди

Расступился пред белым конём,

И сверкнула броня

На могучей груди

Негасимым небесным огнём.

 

 

Баллада о старом городе

 

Как золото на черни,

Как высохший листок,

Лежит в глуши губернии

Старинный городок.

Лежит уделом княжеским,

Не мал и не велик.

Там с пением монашеским

Стихает птичий клик.

Там башенки церковные,

Соборов купола,

Там вечные и кровные

Обиды и дела.

А улочки горбатые

Уводят крутизной

В те годы, виноватые

Непризнанной виной,

Когда по зорьке розовой,

Грубы и тяжелы,

Боярыни Морозовой

Звенели кандалы,

И в яме, мёрзлой дланию

Крестя упрямый лоб,

Твердил свои послания

Мятежный протопоп.

 

На зов далекий следуя,

Что слышится окрест,

Поеду я, поеду я

В заброшенный уезд,

Где намертво кончается

Сто первая верста,

И колокол качается,

И снова два перста

Взлетают. Тени Каина

Тревожат алтари.

О, сколько здесь утаено,

Упрятано внутри

Блаженного чудачества!

Неясен и непрост

Оплот старообрядчества,

Раскольничий форпост.

И уж не верой пламенной

Смущает он Царя,

А страшной ямой каменной

У стен монастыря.

Зияет бездна чёрная,

Коварна и близка,

И слышится упорная

Мольба еретика.

Сливаясь в дикий крик, она

Летит к закату дня:

– Ужо вам, слуги Никона,

Попомните меня!

Семь бед на вас, усердные

Холопы и князья!

...И брызжет злоба смертная

Со строчек «Жития»

Колодника несчастного,

Упавшего на дно,

Да от заката красного

Тревожно и темно.

 

И с этою тревогою,

Что веет у холмов,

Я прохожу дорогою

Меж сумрачных домов.

А рядом нечисть, ахая,

Пугает со смешком

То дыбою, то плахою,

То каменным мешком.

– Пусти, вертеп раскольничий,

Оставь же, наконец:

Я не царёв окольничий,

Не дьяк и не стрелец.

Пришёл по вольной воле я

В твою седую глушь.

Остынь, не мучай более,

Не тронь невинных душ.

И не зови к высокому

Последнему костру,

Напрасно угли рок ему

Вздувает на ветру.

Пока Святая Троица

Из сумрака видна,

Умирится, устроится

Усталая страна.

Уж ей ли, горе мыкая,

На мир глядеть с тоской?

Стояла Русь Великая

И явится такой! –

Когда кипящим золотом,

Венчая бой со злом,

В сознании расколотом

Закроется разлом.

 

Баллада о незримой крепости

 

«...Ты защищаешь крепость,

               которой не существует».

                (из разговора)

 

Беспощадным врагом ненавидимый

За суровый военный талант,

Я – защитник твердыни невидимой,

Неотлучный её комендант.

 

И пускай с давних пор позаброшены

Меж старинных истрёпанных книг

Авантюр роковые горошины,

Всё равно, в предназначенный миг

 

Я на стены иду, и, как водится,

Поднимаю свой вымпел и флаг.

Только где эта крепость находится

Невозможно увидеть никак.

 

Говорят, будто всё это странности

Иль причуды больного ума,

Для меня ж из белёсой туманности

Цитадель возникает сама.

 

На любом бастионе и выступе

Я встаю, как последний герой.

Сколько раз в сокрушительном приступе

Здесь враги бесновались порой.

 

Проходя возле башен обугленных,

Огибая изломы торцов,

Вспоминаю сожжённых, порубленных,

Опрокинутых в пропасть бойцов.

 

Как, чернея от дыма и копоти,

Я глядел сквозь кремнистую пыль

И в горячем молитвенном шёпоте

Зажигал просмолённый фитиль,

 

Чтоб навстречу ораве штурмующей

Полыхнули стволы кулеврин,

И у крепости несуществующей

Взмыл невидимый огненный клин.

 

...Вам смешны эти бредни? Глядите же,

Прямо в души глядите свои:

Там стоят Камелоты и Китежи,

Там идут вековые бои,

 

И хранятся в былой неизменности

Вплоть до дня, когда мир упадёт,

Те великие, хрупкие ценности,

За которые битва идёт.

 

Дмитрий Кузнецов,

поэт, журналист, лауреат Врангелевской премии-2018, член Попечительского совета РПО им. Императора Александра III

(г. Калуга)

 

Tags: 

Project: 

Author: 

Год выпуска: 

2024

Выпуск: 

1