Начало листопада

 

1.

Лист накрывает лист,

Словно ладонь – ладонь.

Ветра негромкий свист

И в небесах – огонь...

 

Если порой в пути

Цели и смысла нет,

Слаще любых картин

Этот закатный свет,

 

Этот особый цвет –

Словно в порфире царь

Книгу на склоне лет

Просит вернуть в алтарь,

 

После кладет поклон

В храме Царю Царей...

Свет как прощальный звон,

Выдох: скорей, скорей...

 

Свет – золотистый след

В тучах скользящих лет,

Словно такой ответ,

Если ответа нет.

 

2.

Дано ли увидеть нам небо в алмазах?

Кому-то – дано...

Скользит по стеклу бирюзовая страза –

и плачет окно.

 

Навстречу ветрам поднимается птица,

пружиня крыла.

Прозрачная осень туманит ресницы.

Ну, вот и пришла...

 

Пора звездопада, пора листопада...

Огни...

А плакать не стоит, ведь это награда –

шуршащие дни.

 

3.

Смотрит большими глазами страница –

час тишины.

Что ей словами сегодня приснится?

Явятся ль сны?

 

Может быть, их золотистая стая,

высью томя,

в небе мелькнет, по-стрекозьи мерцая,

не для меня?

 

Может, и так... Надувается парус

ветром в окне.

Грежу, люблю, ошибаюсь, сражаюсь

я – не во сне!

 

Сердце, найдешь ли в судьбе и в тетради

верный маршрут?

А за окном в обветшалом наряде

рощи встают...

25-29 сентября 2024 г.

 

 

Тихое

 

Веточка дикой смородины –

Алые искры в росе.

Вот она, малая родина,

В тихой июльской красе.

 

Утка купается в заводи,

Прячется свет в камыши...

Родина – тайная заповедь

Ищущей Бога души.

 

Дымкой окутана рощица,

Поле темнеет вдали.

Может, кому-то и хочется

Запахов новой земли,

 

Солнца слепящего южного,

Пальмы в раскрытом окне

Вместо цветущего кружева

Мхов на березовом пне?

 

Сердцу тому воспаленному

В судьи себя – не ряди.

Плещется речка зеленая,

Уток неся на груди.

 

Небо закатом румянится,

Тени скользят налегке.

Может быть, кто-то оглянется,

Ягоду сжав в кулаке...

 

Вспыхнет огнями смородина,

Ветка качнется вослед...

Не обретается Родина,

Родина есть или нет.

8-9 марта 2024 г.

 

Ленинградские балерины

 

Приходили, садились. Пригубляли вино...

Всех Одетт и Одиллий станцевали давно.

Говорили негромко, как по бритве скользя:

– К нам тогда похоронка...

– Плакать было нельзя...

 

От глоточка хмелели.

– Пусть слепой бы, хромой...

– Как мы выжить сумели той кромешной зимой?

 

Заблестевшие слезы... Сводки прежних газет...

Выжигали морозы жизни юных Одетт!

Расскажи – не поверят. Вспоминай – не хочу,

Как везли не олени, а сестренки к врачу!

 

Непослушные руки. Простыней белизна.

После страшной разлуки к ним вернулась весна.

По шажочку, по вздоху их почти наугад

Выводила эпоха в запеленутый сад,

 

Где у статуй молчащих, у решеток сквозных

Доносился летящий вздох погибших родных.

И в пустующем классе ангел поднял крыло,

И кружилось, как в вальсе, то, что выжить смогло.

 

...А потом они пели, будто в старом кино,

И глазами Офелий все смотрели в окно,

Где качаются тени эхом прожитых лет,

Где любви и цветенья не окончен балет,

Где в кипении вишен мнится лебедь живой,

Где светло и неслышно ночь взошла над Невой...

4-5 февраля 2024 г.

 

ВОЛХОВ

 

Февраль стянул на лужах льды,

Укрыл метелью стрелы улиц,

И только волховской воды

Его старанья не коснулись.

 

Кого прогневала река?

Ей не страшны мороза латы,

Но суждены набег, раскат

Воде, ни в чем не виноватой –

 

Бежать вперед, ломая лед,

Качая небо с облаками,

Как в прошлый год, и в этот год,

Своими сильными руками!

 

Мужское имя неспроста

Река, как крест, несет от века,

Учась терпенью у Христа,

А мятежу у человека.

6 февраля 2024 г.,  Великий Новгород

 

Новгородский благовест

 

Ларисе Федоровне Мороховой

 

I

Я иду по улице Ильиной,

Не сравню с ней улицы ни одной:

Здесь живет особая благодать,

И шептать мне хочется: исполать!

 

Исполать, София, твоим местам,

Где в бурливом Волхове тень моста,

Где дрожит – не рвется огней дуга,

И друг к другу тянутся  берега,

 

Здесь живое с вечностью заодно,

А ступить на лед – что уйти на дно,

Но всегда есть путь – через горний мост,

Мост как жизни суть – с неба в землю врос.

 

По нему пройти – как себя найти.

 

II

Долог берег сей, да и ров – глубок!

Мне еще взбираться на твой порог,

Мне еще светлеть у твоих икон,

Чтоб услышать нежный зовущий звон!

 

И скользнув над волховскою водой,

За твоей, София, взлететь звездой –

И смотреть из снежного глубока,

Как хрустит шугой эта Царь-Река...

 

III

Исполать, Россия! Золотце куполов...

На иконах в храмах – не счесть голов

Всех, отдавших сердце свое, святых,

За стихом в молитву вплетавших стих –

 

О тебе, Жемчужина Всех Земель!

О тебе в тоске воздыхает Лель,

На тебя глядят из веков князья –

По мосту да в небо – твоя стезя...

 

На небесной тропе в золотой пыли

Те, что в землю твою за тебя легли...

 

IV

А потом по улице Ильиной,

Не сравнимой с улицей ни одной,

Где летящий Спас и сирень в снегу,

Я до дома ближних своих бегу.

 

Храм как свет, и свет наполняет грудь.

Мне б сюда вернуться когда-нибудь...

8-10 февраля 2024 г., Новгород Великий – Москва

 

V

Здравствуй, София, вот я и снова здесь!

Воздух - цветов и смол золотая взвесь...

Ветер восточный радость принес сегодня.

Волхов, прохладой вод и волной маня,

Как на свою, неотрывно глядит в меня.

Праздник воскресный, во всем благодать Господня.

 

Эта земля - древней поискать земли.

Только пролески опять у могил цвели,

Синие крокусы в здешнем мелькали сквере...

Нежные капли подвесит на свой крючок

Ландыш лесной - юнец он иль старичок -

Я не узнаю, я ведь пришла в апреле.

 

Как там Московия? - спросишь со вздохом, но

Я опущу глаза, не спеша с ответом.

Крокус бывает красным, как то вино,

Что на просвет обжигает кровавым цветом.

5 апреля 2024 г.

 

Свет Валаама

 

Золото дня уступает закату багровому,

Тихо вздымается Ладоги серая грудь.

Здесь на себя и других удается по-новому –

Пусть ненадолго – но честно и прямо взглянуть.

 

В сумраке храма горят только свечи на всенощной.

Братский молебен под купол плывет в тишине...

Свет Валаама, для сердца святыми завещанный,

Словно маяк, освещает дорогу и мне.

 

Каждый из нас ждет к себе доброты и участия,

Но полюбить самому и важней, и трудней...

Нет на земле безнадежней и горше несчастия –

Знать о любви, но вовеки не встретиться с ней!

 

Тысячелетья ледник превращается в озеро.

Май отшумел, снегопадом сменяя дожди...

Не говори, мол, поверить Всевышнему поздно мне...

Пусть чужаком, но в обитель святую приди!

 

Свет Валаама наполнит молитвой молчание.

Голос кукушки нанижет года на года.

Льдом на душе постепенно растает отчаянье...

Каждый из нас для того и приехал сюда.

 

Белые ночи... Сияние дымчатой Ладоги...

Скалы и мхи, благодать заповедных скитов...

Где-то вдали обещанием северной радуги

Ждет Валаам даже тех, кто прийти не готов..

 

3 июня 2024 г.

 

Сквозь снег...

 

Суетою не греша,

В нитях белой канители

Онемевшая душа

Внемлет таинству метели.

Подчиняясь естеству

Небом посланного снега,

Видит, будто наяву,

Профиль вещего Олега –

Конь под ним копытом бьет,

Искры снежные взметая!

Всадник знает наперед,

Как воскреснет Русь Святая,

Псу рогатому назло...

 

Вои светлые! Идите ж

Через церковь и село

Подымать и ставить Китеж,

Пленных русов вызволять!

Плотью снежной облекаясь,

В небе мчит за ратью рать –

Их зима в поход скликает.

Скачут: Невский, Мономах,

Мчатся Рюрик с Долгоруким,

Глеб с Борисом... В облаках

Реют прадеды и внуки.

А куда они летят,

Где в пути их встретит сеча?..

В тот небесный Вертоград,

Что всех Китежей далече!

 

Мчатся княжие полки,

Плещут синие знамена

Над излучиной реки,

Бурей снежной утомленной...

От страниц исходит свет,

Бубенцы дрожат во мраке...

И рождается ответ

В час меж волка и собаки:

В том ответе Русь и грусть,

Храм знакомый с колокольней...

На нее во сне взберусь –

Чем не любо,

              чем не вольно?

Снег идет, и снится сон,

И летят седые кони...

Звон плывет, какой же звон!

Вот и Китеж... на ладони...

4-5 апреля 2024 г.

 

Русалка

 

Есть что-то древнее, странное, дикое,

В том, как весною в густых камышах

Бедным подранком, слепой Эвридикою

Плачет забытая всеми душа.

 

Кличет по имени, кличет по отчеству:

- Где моя мамочка, где мой отец?

Елей столетних узорное зодчество

Ей уготовило новый дворец.

 

Колкой короной за что ты увенчана?

Пальцы испачканы в липкой смоле...

Что же ты плачешь, русалочья женщина?

Что ты не можешь забыть на земле?

 

Время сейчас не для сказочных россказней,

Так что... стенанья свои приглуши.

С рыбой играй да купайся до осени

В этой лесной неизбывной  глуши.

 

Шорохи, вздохи, русалочье пение,

Звоны волной закипевшей воды

Бережно скроют туманы осенние,

Яблоком поздним помянут сады.

 

Новые сказы Руси заповеданной

Будут страшней причитаний твоих...

Русь моя, Русь, богатеешь ты бедами,

Моря не хватит, чтоб выплакать их.

3 февраля 2024 г.

 

***

Когда-нибудь грохнет октавою гром,

И дождик ударит горохом по крышам,

И запах земли, размягченной дождем,

И теплый, и пряный, деревья услышат.

 

А прежде зима пелены развернет,

И выйдет, как Лазарь из темной пещеры,

Весна, в ожиданье проведшая год,

А, может быть, силу набравшая вера.

 

И, не отрекаясь от хлеба зимы,

Щекой вспоминая холодную негу,

Увидит, как в небо врастают дымы,

Почует ручьи под оставшимся снегом.

 

Не бедной снегуркой – живой госпожой

Заступит в убогие марта хоромы:

Глядишь, и потянутся птицы вожжой,

Простор оглася ликованием - дома!

 

Да, жизнь побеждает в  стотысячный  раз,

Окрасив стыдом мои бледные щеки.

О я, маловерная! Богом для нас

Рожденья и смерти назначены сроки.

 

И май ворохнется бельчонком в листве,

И все оживет, что к живому стремится:

И малый цветок щурит глазки в траве,

И Лазарь на солнце глядит сквозь ресницы...

28 января 2024 г.

 

Ольга Флярковская,

поэт, театровед

(г. Москва)