самосуд...

...скажите мне, какую воду пить,

в каком краю родиться и остаться,

в какой войне мне голову сложить,

какой иконе, веря, поклоняться,

когда безумен собственный народ,

пустое тело пугала в обличье

кандальных пут морщинистых дорог,

на облучке терзающих опричнин,

когда возниц безумные кнуты,

гоняют стадо в вечные печали,

и прозябают брошено кресты,

полегший люд полвека засыпали,

и никого, кто б помнил, никого,

леса и рвы хоронят и качают,

людей моих, их всех, до одного,

не различая их, не различая…

Зэк

Россия тридцать лет живёт в тюрьме

На Соловках или на Колыме

И лишь на Колыме и Соловках

Россия та, что будет жить в веках…

Георгий Иванов

…колодцев сна пугающий вокзал,

белесый дым как пепел папиросы,

что я губами медленно сминал

беззубым ртом в улыбке эскимоса,

осклаблен рот - разъятая гряда

каких хребтов, каких-то пересылок,

ночных допросов, жутких, и беда

всегда сначала, страшный поединок,

когда водою, пьяный златоуст,

забыв Христа, всё крестит, крестит,

крестит

и выдыхает смерть из бычьих губ

и гибну я, вернее гибнем вместе,

но только он не ведает о том,

что и его чертополошья вера

уже уткнулась дьявольским перстом

в судьбу его, за этой самой дверью,

а я молю, не дай осатанеть,

не дай пройти сквозь собственную

душу,

не потому, что ей в аду сгореть,

а потому, чтоб вечность не

разрушить…

Мертвый дозор

...и в горьких слезах

бреду на вокзал

там где-то меж стрелок

вагон околелый

по самые окна

надел набекрень

слоеную шапку

безмолвную тень

и нет часового

им всё-таки лень

вагон не вскрывали

семнадцатый день

в нем "вечныя лета"

стоят босиком

на вечном морозе

стеклянным зрачком

всё смотрят в решетки

на зимние дни

как свечи по плечи

в обнимку они

уже без надежды

ушли без меня

и только во снах

за собою манят… *

*В годы репрессий в места заключения приходили целые эшелоны с замерзшими трупами людей, погибших в пути от лютых морозов…

Sweetлаг О Э M

“Куколевых снегов мездра

еще хламидами на стернях,

в груди щемит, пора, пора

оставить зимний путь неверный,

лелея лживую молву

о том, что солнце не угасло

и упадая в синеву,

согреет сирых и несчастных”…

- в плену безумия поэт

всё путал белый снег и стены,

транзитный склеп, больницы клеть

и ручку двери от вселенной-

“Я б не писал, я б не писал!

Избави боже от юдоли!”,

да разве кто себя спасал,

да избежал ли кто-то доли…

Эпохи дикие глаза

налились кровью и желтея,

желают трупов на возах…

“Вторая речка” не мелеет.*

*Спец-пропускник СВИТЛага", то есть Северо-Восточного исправительного трудового лагеря НКВД (транзитная командировка), 6-й километр, на 2-й речке.

Евангелие мертвых

Несть им числа...

"А если когда-нибудь в этой стране

Воздвигнуть задумают памятник

мне,

Согласье на это даю торжество,

Но только с условьем: не ставить его

Ни около моря, где я родилась

(Последняя с морем разорвана связь),

Ни в царском саду у заветного пня,

Где тень безутешная ищет меня,

А здесь, где стояла я триста часов

И где для меня не открыли засов."

А.Ахматова

Поэты света, погорельцы века,

ко мне приходят

тихо воплощаясь

во тьме полночной,

тень моя калека,

дает им кровь и кров,

преображаясь

они ложатся пепельной росою,

прохладным вдохом,

падающим прелым

дождем плетеным вечного настоя,

и в спину смотрят,

вписанные мелом

в строку убывших,

канувшие в лета,

полуживые в памяти истлевшей,

и шевеля губами, беззаветно,

свои стихи читают по умершим,

по разлучённым,

по архипелагам,

по детям малым,

по отцам сиротам,

по матерям,

несущим шаг за шагом

Крестовский пай надежды за ворота,

для них амвоном

тихая квартира,

черёд читать евангелие мертвых

неиссякаем,

за порогом мира

они стоят,

тетради их потерты…*

*В петербургском следственном изоляторе "Кресты" установлена скульптура Анны Ахматовой.

***

…лил дождь,

столетний, обложной,

он тихо падал на колени

перед деревнею одной,

уже пятнадцать поколений,

сквозь слезы выдумав стекло,

в прозрачных окнах сея струи,

а в доме сумерек тепло,

и время спит, и жизнь ворует

так незаметно,

невзначай

проснешься в обмороке этом,

а на столе столетний чай,

и пыль серебряного века,

да книг угрюмая гряда,

в масонский заговор играя,

хоронит душу навсегда,

…лил дождь,

…мы изгнаны из рая…