Об Авторе: Шафран Яков Наумович. В 1973 г. окончил Тульский политехнический институт и в 1997 г. высший психологический колледж при Институте психологии РАН в Москве. Издано два сборника стихов и прозы – «Любимая, прости» (2008 г.) и «Спасение рядом» (2009 г.) Печатаюсь в журнале «Приокские зори», участник поэтических сборников в Москве: «Поют любовь вам ангелы-поэты» и «Планета Душа» и в Туле: «День тульской поэзии» и «На крыльях Пегаса». Являюсь участником проекта «Я горжусь подвигом отцов, дедов и прадедов», стихи опубликованы в книге «Мы помним…». Член литобъединения православных писателей «Ковчег» и литобъединения «Пегас» при Тульском отделении Союза писателей России.

Берёзовая роща

Утро, необычно тёплое после череды холодных июньских дней, встретило приятным ветерком. Люди и машины ещё спали, и воздух был прозрачен и чист.

Тенистая алея берёзовой рощи встретила, как давнего друга, хвалясь своей ухоженной асфальтированной дорожкой. О её необходимости в своё время писал, чтобы роща стала в любую погоду и во все времена года местом занятий физкультурников.

Один из них и бежал сейчас по алее, а сквозь кроны густых берёз проблескивало чистое голубое небо и долгожданное ясно-солнышко. Роща была безлюдна, если не считать единственной собаки, которая прогуливала своего хозяина, таща его за поводок.

Но вот поворот и разливанное море солнца ослепило и напомнило о лете. Заиграли бесчисленные бриллианты росинок, рассыпанные по широкой поляне чьей-то щедрой рукой. Захотелось остановиться и окунуться в эту красу… но «бог зарядки» требовал «жертвы» - хотя бы одного - двух километров лёгкого бега трусцой…

Ещё поворот, снова тень… Но что это?.. Несколько совершенно сухих стволов, пни… Пожелтевшая трава… А вокруг ярко зеленеющая листва. И склонившиеся к этому месту, как бы сочувствующие, берёзы…

Впереди, то тут, то там, среди старых домиков окрестных жителей, сказочными замками виднеются уже добротные двухэтажные коттеджи. За ними видны многоэтажные дома. А между домиками, коттеджами и рощей – обычная просёлочная дорога, и по её краям, со стороны рощи, растут садовые яблони и груши, вишни и сливы… Какой плавный переход от города к селу и роще, всё связано и так щемяще красиво!

Тропинка уходит вглубь. Вокруг берёзы, берёзы… Прямые, стройные, одноствольные, и двуствольные, начиная от земли, или высоко в ветвях, а есть и трёх – четырёх ствольные, на любой вкус. На некоторых из них с северной стороны маленькие островки золотистого мха. И внизу заросли – горделиво неприступная крапива, серебристые колосья и добродушно развесистый лопух…

В противоположной стороне, вдали, в окружении зелени, видны высокие современные многоэтажные дома. Кажется, что насаждения являются продолжением рощи, и это создаёт ощущение непрерывности и родства, взаимного притяжения всего вокруг. Свет солнца отражается от домов и, кажется, что они тянутся к роще всеми своими окнами…

Сделав полный круг, вновь попадаешь на большую, залитую солнцем поляну. Вверху океан голубой «перезвени», под ногами зелёное, украшенное белыми, жёлтыми и редкими, как бы смущёнными, синими цветками, росистое море, И уж тут не удержаться, снимаешь с себя всё до плавок, и окунаешься в эту здоровую, долгожданную прохладу. Сначала ногами - Боже, какая радость эта роса, как приятен массаж от травы, от неровностей земли! Потом ложишься и всем телом вбираешь в себя этот целительный поцелуй Матери-Земли, истинной врачевательницы нашей!

А сверху свисают гирлянды зелёных ветвей. Это берёзовая роща приветствует, одобряет и благословляет меня на грядущий день.

Господи, как хорошо на Твоей Земле!

Нет мудрости, кроме любви

Как хорошо ранним утром выйти из подъезда и, завернув за угол дома, тут же встретиться с ещё ласковыми, не испепеляющими лучами солнца и деревьями, ведущими тебя в берёзовый рай. Первой встречает осина, притулившаяся к щедрой на тепло стене, большую часть дня обращённой к солнцу. Кстати именно осины соседствуют в роще с берёзами своими особыми поселениями и хорошо с ними уживаются.

А рядом с осиной  - яблонька. Она уже обильно усыпана яблоками и, сверкая ими, подбоченясь и улыбаясь, как бы говорит: «Здесь, мил человек, и другие дома есть. Может, не такие большие, но и сады при них имеются, и огороды, и много чего полезного. Так-то вот!» И впрямь, за неровным весёлым штакетником и яблоньками виднеется небольшой домик и беседка, напоминающая белый гриб. А чуть в стороне проглядывает небольшая голубятня. Рядом с ней из высоких буйных зарослей разнотравья растёт молодая, длинно игольчатая сосёночка. А за зеленью виден ещё один покрытый шифером аккуратный домик. Стены его выкрашены красным, того же оттенка, что и ягоды рябины, которая одиноко растёт на улице перед самой калиткой. Рябина наклонена навстречу всем, кто идёт мимо, словно приветствуя их от лица хозяев этого домика.

Поздоровавшись с приветливой рябиной, ты оборачиваешься к роще, растущей тут же через асфальтовую дорожку. И тебя захватывает в свои объятия высокая, буйно растущая трава, с какими-то серёжками на длинных ветках. А между ними проглядывает другая, цветущая круглыми и тонкими белыми цветами, и широкие похожие на сердечки листья мать-и-мачехи, и лилово цветущий репейник, и поближе к тропинке крапива. А недалеко растёт берёза с выдранным давным-давно до самой древесины куском коры. Так и растёт раненная, и рана растёт вместе с ней.

Поднимаешь взгляд выше, и внимание приковывают белые в крапинку тонкие и устремлённые в голубую высь стволы, ритмично качающиеся в такт ветру, вьющиеся зелёные волосы-листья которых, шелестя, поют свою песню лету, жизни и красоте. Берёзовая перезвень – иначе не скажешь.

По асфальтовой дорожке вся в белом бежит девушка-физкультурница. Катит свою коляску молодая мама. Тащит тяжёлый пакет, видимо из магазина, пожилая женщина. С работы или на работу деловой походкой с папкой под мышкой идёт мужчина. Жизнь идёт своим чередом, у людей более быстрая, у деревьев помедленнее.

Внимание привлекают две берёзы. Одна, немного картинно, изогнувшись стволом, отстранилась от другой. А та, видимо, сильно пострадав от соседства, отстранилась стволом-обрубком, из которого пошёл расти под большим углом от первой берёзы уже другой ствол. При этом вокруг, как ни в чём, ни бывало, идёт спокойная, ровная берёзовая жизнь, без каких-либо искривлений и противостояний. Ну, прямо, как у людей, да и только!

Оборачиваешься назад и вдали у белого забора частного дома видишь стройные берёзки, а перед ними, ближе к роще, как будто, так и нужно, растёт двумя стволами ещё одна  плодоносная яблонька. И веет от неё чем-то таким домашним, таким из далёкого-далёкого детства.

Но что это? В стороне между нарядными сёстрами стоит мёртвая берёза.  Во все стороны торчат и беспомощно висят её сухие ветки.  Зачем она здесь на этом празднике природы? Может быть, чтобы её молодые сёстры-красавицы, радуясь жизни, не забывали об  её ограниченности во времени. Но, как ни печально видеть следы тления, это побуждает ещё больше радоваться жизни во всей её красе.

А вот и аллейка высаженных весной на субботнике молодых берёзок и осин. Стоят они стройненькие и тоненькие, шелестят под ветерком своими молодыми, даже в позднюю летнюю пору, листочками. И всем своим новорожденным видом говорят о неизбывности жизни, вызывая непреодолимую нежность. Однако не все их сестрёнки  выживают в такую жару. Это касается берёзок. Некоторые не выдержали и стоят, шелестя засохшими листочками, как бы спрашивая – удастся ли ожить к следующей весне?

Взгляд падает вниз на поваленную траву, наполовину высохшую уже в июле, и похожую на непричёсанные волосы. Лежит она, как легла под ветром и ногами гуляющих людей и собак. Посреди неё на высоких прямых тонких стебельках стоят цветы тысячелистника, белыми зонтиками своими, состоящими из многочисленных мелких цветочков, радующие глаз среди увядания.

Если пойти  дальше по тропинке, то непременно выйдешь на интересное место, которое сразу привлекает к себе внимание.  Берёзы по всему периметру его тянутся вовне, изгибаясь, каждая как может. Видимо место это для них неблагоприятно. Всё живое реагирует на внешние условия своим поведением, в том числе и деревья.

Только что мы говорили о практически выжженной траве. А вот крапиве и лопуху всё нипочём. Недаром они считаются одними из самых непритязательных и живучих растений. Вот, чуть далее, берёзы по колено стоят в зарослях буйно растущих крапивы и лопуха метровой высоты. Растите, растите, вы очень полезные для здоровья травы.

А какие красивые цветки у лопуха. Среди некрасивых стеблей, листьев и колючек эдакие лиловые нежные красавчики. Лопух лопухом, а цветёт красиво!

Если повернуться спиной к роще, то на другой стороне поляны течёт незаметный ручей, впадающий в Упу. В результате строительных работ вокруг рощи стало меньше ключей. Об этом говорят и засохшие берёзы,  питавшиеся ключевой водой и значительно обмелевший ручей. Но великолепные ярко зелёные, несмотря на жару, шаровидные ивы и осины, растущие по обоим берегам, указывают на его русло.

Ближе к ручью уже нет сухой травы и под ногами нескончаемое её зелёное разнообразие.  Каких только конфигураций листьев, листочков и листиков не увидишь, если задаться такой целью. А сколько оттенков одного зелёного цвета. Если лечь с фотоаппаратом, то можно, не сходя с места, сделать массу удивительных снимков. Вот, например, ярко жёлтыми букетиками на тонких стройных ножках  среди сочной зелени в окружении белых кавалеров-тысячелистников цветёт красавица пижма. Загляденье, да и только!  Красноватыми вьющимися ветками то тут, то там под ногами, небольшие кустики. Будто марсианское растение среди нашей земной растительности. И совсем неожиданно – плантация малины, как всегда, в тесном соседстве с крапивой. А рядом, также в зарослях крапивы и лопуха, высокими жёлтыми метёлками и длинными остроконечными, но гибкими и мягкими,  листьями островком гордо растёт репешок. Как называется эта трава, узнал недавно. У этой исключительно полезной травы, богатой многими веществами, есть ещё одно название – репейничек.

Можно поднять взгляд от земли и прямо перед собой увидишь прямо в берёзовой роще  семейство осин. Здесь, где они растут, раньше было болотце. Оно было осушено, но до сих пор почва пропитана водой. Берёзы на такой почве не растут, а вот осины, эти нежные и красивые деревья,  замечательно приживаются. И, таким образом, создаётся единое пространство, которое мы всё же называем берёзовой рощей. Ибо именно берёзы создают неповторимый пейзаж, какой могут создать только они, нами всеми любимые. И на их фоне так хороши и осины, и луговые цветы, и различные травы.

Прошёл всего час, но ты возвращаешься в свой подъезд, в свою квартиру преображённый, полный энергии, с любовью в душе, умноженной красотой земли своей малой родины, ещё более утверждённый в истине – вся мудрость в Любви, и нет мудрости, кроме Любви.

Самое главное!

Вот и наступило «бабье лето», и, несмотря на осеннюю прохладу, на солнце и тепло, и весело, и хочется ходить, ходить, и любоваться красотой ранней осени, встречаясь с добрыми старыми и новыми знакомыми. Вот и сегодня я познакомился с новым другом – бледноликой берёзовой рощей, что тянется белыми руками-стволами к ярко синему сентябрьскому небу. Увидел её и уже не смог отвести глаз, ибо люблю подолгу глядеть на переливы листвы из зелёного в жёлтое, на верхушки деревьев, плывущих под небольшим ветерком в бездонную вечность, слушать колыхание ветвей, поющих тихую прощальную песню уходящим тёплым дням, вдыхать свойственные только этому времени года запахи, из которых уже исчезли ароматы цветов, свежих и скошенных трав, вскопанной земли, и прибавились ароматы утренних туманов, дыма костров, опадающей листвы, увлажненной осенними дождями земли, и многие другие, которым нет ещё имени. А когда подойдёшь к берёзкам близко, то даже ощутишь их вкус, будто испил берёзового сока, и гладкие стволы, как девичьи руки, ответным теплом отзываются на ласковое прикосновение, листья нижних веток приятно щекочут лицо, и земля такая мягкая под ногами, словно хочет раздарить напоследок свою нежность перед тем, как отвердеть под долгим морозом нашей северной стороны.

Но вот солнце зашло за ствол одной из берёз, и всю рощу до самой земли осенили прямые и широкие солнечные лучи, наполняя светом всё, что они встречали на своём пути. И стволы, и ветки, и листва, и земля, и трава, и неба синева, всё вокруг запело под лучами, сначала тихо, потом всё громче, и вот уже хор, набрав силу, поёт: «славься осень, дивная пора, вот глядится просинь в золото дубрав…». Все чувства обострены, душа летит, как птица, хочется обнять всё вокруг, и так стоять и стоять, никуда не торопясь, очищаясь от вкуса сомнений, от запахов раздражения и от прикосновений лжи…

А золотая в лучах листва призывно машет и зовёт идти дальше, от такого призыва трудно отказаться и награда не заставляет себя ждать. Я вышел на берег пруда, окаймлённого смешанным лесом, иные деревья стояли совсем зелёными, иные уже вовсю желтели, а меж ними была вся палитра переходных тонов. Лес отражался в чистом синем, как и небо, пруду, краски были не искажены, в точности повторяя натуру, лишь чуть заметная лёгкая рябь на воде словно говорила: «не забывайте обо мне, это – я, вода, и я играю во всей этой красе не последнюю, а может быть и самую, что ни на есть, первую роль!». И так хотелось окунуться в эту прозрачную синь, прикоснуться к камушкам дна, которые играли на солнце, как изумруды, посмотреть сквозь воду на солнце и на лесную красу, почувствовать вкус воды, услышать её ласковое плескание и ощутить неповторимые запахи лесного пруда, которых нет ни у реки, ни у озера, ни у моря-океана, и смыть с себя всё ненужное, всё наносное, всё несвойственное…, жаль вода в ту пору была уже не для купания, да и воздух был холоден.

Но можно и, не окунаясь, слиться со всем окружающим, достаточно мысленно и всеми своими чувствами стать частью этой красы, этого мира, раствориться в нём, хотя бы на время, не прерывая, не ограничивая себя, столько, сколько захочется душе, мягко отгоняя все мысли и проблемы, и время остановится, и внутреннее пространство станет большим-большим, огромным, бесконечным, и новые силы начнут прибывать, вливаться широким потоком, и ты почувствуешь, что всё вокруг – это ты, а ты – это всё окружающее.

А это и есть самое главное!

Да, будет так!

Укрывшись тонкой полупрозрачной кисеёй, плавно вышли на берег сонные девицы, и встали по росту – у кромки воды самые маленькие - деревца, далее повыше – деревья, ещё далее самые высокие – деревА, и застыли, глядясь в зеркало, любуясь своими золотыми, жёлто-яхонтовыми, оранжевыми и пурпурными нарядами.

Солнце только-только взошло, но ещё не показалось из-за холма. Тишину изредка нарушали лишь голоса птиц, свист забрасываемой удочки, хруст гравия под ногами прохожего, да шелест падающего листа… Вдруг раздался тихий и протяжный голос колокола… и снова тишина… и снова колокол…

Но вот появилось солнце, и дерева-девицы сбросили свою кисею и стояли, улыбаясь, блистая на солнце своими нарядами, а зеркало воды отражало, не искажая, всю жёлто-зелёную, оранжево-красную палитру на чистой бирюзе утреннего сентябрьского неба.

А тихий голос колокола через равные интервалы времени продолжал напоминать нам о своём, о чём-то важном. И деревья у церковной ограды тянулись своими нарядными кронами вверх, к солнцу, словно вот-вот должны были взлететь туда, где на холме самая высокая крона растворялась в лёгком золотом мареве, а за нею и купол церкви в лучах поднимавшегося солнца плыл в золотом потоке под перезвон колоколов. И эта симфония света, золота, осенней листвы и медных переливов наполняла собою всю окрестность, уходила в бесконечное небо и возвращалась вновь, а на земле все внимало ей и пело свою безмолвную ответную песню, гимн гармонии, любви и красоте…

Через некоторое время появились люди: рыбаки, мерно взмахивающие своими удочками, понуро глядящие на поплавки, и перебрасывающиеся друг с другом словами вперемешку с матом, унылые владельцы собак, позволяющие им себя прогуливать, или, наоборот, возбуждённые, бросающие насмешливые и агрессивные реплики окрест, две старушки, энергично, до пены на устах обсуждающие у ступенек лестницы последние новости дворовой жизни, старичок физкультурник, зло выхаживающий свою строго обязательную дистанцию, молодой человек, попивающий на лавочке пиво, потерявший, видимо, ещё накануне вечером свежесть, и тупо глядящий окрест пустыми осоловелыми глазами…

Всё вокруг было таким же, как ещё совсем недавно, но, в то же самое время, что-то изменилось, что-то нарушилось, что-то было привнесено извне, как будто что-то иное, постороннее стало жить своей особой, отделённой жизнью среди всеобщей вселенской жизни, в диссонанс с ней. И стоило только сконцентрировать на этом ином своё внимание, как исчезало всё очарование этого прекрасного сентябрьского утра.

Нужно было напрячь свои душевные силы, чтобы не тащить за собой ненужные образы, эмоции и чувства, а, прощая, отпуская и любя, оставить в душе, хотя бы часть, рождённых природой, солнцем и колокольным звоном Гармонии, Любви и Красоты, и принести их в свой сегодняшний день, в свою работу, в своё творчество, а через них людям. И, может быть, тогда случится чудо, и на следующее утро рыбаки станут веселее глядеть на свои поплавки, владельцы собак - энергичнее и с радостью на лицах выгуливать своих питомцев, старушки у ступенек - говорить о хороших книгах и хороших делах, а физкультурник будет заниматься не со зла, а с добром для себя и окружающих. И все станут хоть чуточку красивее жить, красивее работать и красивее отдыхать, научившись этому у Природы и у Искусства.

Да, будет так!