«Быть вне политики – тот же гуманизм наизнанку». А.Блок

Многие помнят оценки советской литературы и критики «Выбранных мест переписки с друзьями» Николая Гоголя. Великого писателя обвинили чуть ли не в сумасшествии. И что же? Гоголь-то оказался прав в своем мужестве посмотреть правде в глаза и высказать ее прямо, без обиняков. Или до сих пор обвиняют поэта Рубцова во всех смертных грехах (не обвиняют же гениальные стихи, против которых нет аргументов). Но вот на наших глазах умирает от наркотиков американская певица Хьюстон и ее хоронят с почестями, достойными государственных деятелей или погибших воинов… Несчастная Хьюстон, которая сама признавалась, что внутри нее сидит лукавый, превознесена, а гениальный поэт Рубцов убит и неоднократно, мертвый, оклеветан после убийства? Если молчать и переставлять с ног на голову, то и будет, что потомки выскажутся еще резче относительно нашего поведения. К тому же, кто отменит Суд Божий? Веришь - не веришь, а Суд будет, потому что и на земле есть суд, зачастую не очень правый, то уж на Небе и подавно, к счастью, всегда справедливый. А если верим в Суд и воздаяние за гробом, то какая же такая смерть царствует? Царствует смерть у негодяев, у тех, кто думает, что смерть все покроет, что так никто и не узнает, кто был праведник на земле, а кто убийца этих же праведников. Не правда ли, очень удобная и какая зловещая, главное, дьявольская, идеология. «Есть только миг, за него и держись!», - а там не все ли равно…

Но мы-то послушаем не негодяев, а Христа и поэтов Его. Вот Спаситель от греха и смерти говорит: «Верующий в Меня не умрет и наследует жизнь вечную». Что же поверим человеку или Богу? Не Бог ли предупредил, что «всякий надеющийся на человека, проклят будет», иже «в человецах нет спасения». Опираться надо не на смертное, не на то, что умирает и требует совершенства, но на Того, Кто не умирает никогда. Вот и Блок надеется: 

                 Но верю – не пройдет бесследно

                 Все, что так страстно я любил,

                 Весь трепет этой жизни бедной,

                 Весь этот непонятный пыл! 

Блоку вторит Николай Рубцов: 

                 Но я пойду! Я знаю наперед,

                 Что счастлив тот, хоть с ног его сбивает,

                 Кто все пройдет, когда душа ведет,

                 И выше счастья в жизни не бывает! 

И Блок и Рубцов не убоялись снежных пустынь и холодности чуждого им мира вещей и убийственных страстей. За житейскими буранами и скорбями они видели Христа и достойно прошли предназначенный им путь. Поэты Александр Блок и Николай Рубцов – пример того, как надо любить Родину и дышать Родиной, как приготовляться к встрече с Отечеством нашим Небесным, где уже не будет ни бурь, ни печалей, ни слез, но Жизнь бесконечная. Русских поэтов можно с полным правом считать производителями так необходимого сегодня воздуха Любви и совсем иных Божественных услад.

 «Любовь – это кислород, которым дышит сердце». Н.Рубцов

 Неплохо, конечно, представлять такую картину, когда поэт галантно скачет на своем коне по полям, лесам и просторам. Но сами поэты предпочитают не носиться по жизни, «сломя голову», но жертвовать душой ради Бога, чтобы, по возможности, и других предохранить от очень многих опасностей. Например, Блок весьма красноречиво, образно, и в полном соответствии с христианскими заповедями пишет:

В сыром ночном тумане

Все лес, да лес, да лес…

В глухом сыром бурьяне

Огонь блеснул – исчез…

Опять блеснул в тумане,

И показалось мне:

Изба, окно, герани

Алеют на окне…

В сыром ночном тумане

На красный блеск огня,

На алые герани

Направил я коня…

И вижу: в свете красном

Изба в бурьян вросла.

Неведомо несчастным

Быльем поросла…

И сладко в очи глянул

Неведомый огонь,

И над бурьяном прянул

Испуганный мой конь…

«О, друг, здесь цел не будешь,

Скорей отсюда прочь!

Доедешь – все забудешь,

Забудешь – канешь в ночь!

В тумане, да в бурьяне,

Гляди, - продашь Христа

За жадные герани,

За алые уста!» 

Как после этого не понять, что грешить – это значит, продавать Христа, а блюсти святость – приобретать многие блага. И тогда вместо животного страха и боязни перед неведомым будет как у Рубцова: 

                      Светлый покой

                      Опустился с небес

                      И посетил мою душу! 

Однажды с братом Алексеем мы по льду перебрались через реку Вологду как раз напротив Вологодского Кремля. И оказались на улице имени поэта Николая Рубцова! И тогда подумалось: «Вот ведь совсем небольшая улица, очень короткая, какой, увы, была жизнь убиенного поэта, а смотри ты, выходит прямо на реку и на какое дивное место Северной Фиваиды – Софийский собор, Софийскую колокольню, храмы и архиерейское подворье! И тут же памятник Батюшкову! Как все соединилось и слилось!.. С той стороны ездили не только на санках и на лыжах с крутого берега, но и на конях, санях… Кто-то наигрывал на народной игрушке и в лицо дохнуло веком ХIХ… Все остается и ничего не меняется из того, что произошло там. И не надо подходить к бронзовому поэту Батюшкову или к тому же бронзовому Рубцову, чтобы убедиться, живы они или нет… Все у Бога живо и все живы! А таблички на домах и памятники – напоминание нам, за что нужно бороться в жизни и за что умирать, чтобы и наши имена были вписаны в Божественную Книгу Вечной Жизни. Тут в центре Вологды по-другому, более остро воспринимаешь старинные образы и слова. Наверное, и оттого, что на берегах древней Вологды пока еще не видно одиноких столпов современных небоскребов. Рубцов жил «возле пустого храма», а мы уже живем в то время, когда и храмов стало больше и память о поэте Рубцове обрела невиданные крылья… А вот и завет Николая Рубцова из Вологды:

          «Работай так, чтоб стать неповторимым».

То есть вкалывай ради Бога, и Бог тебя по-особенному и неожиданно прославит, если, конечно, это будет к пользе твоей души. Прославит тебя и твоя Родина Святая, в которой нельзя трудиться бесчестно и кое-как. Если люди не воздадут, то Бог воздаст. Неповторимы все святые на Руси! Сколько их в одной только Вологде! Не зря поэт Александр Блок замечал:    

           «Русский Север – бедный, задумчивый, умный».

И ему вторит Рубцов: 

                  Печальная Вологда

                                  дремлет

                  На темной печальной земле,

                  И люди окраины древней

                  Тревожно проходят во мгле.                      

 В настоящей, земной временной жизни человек страдает, ибо невозможно жить в мире, где грех, и не страдать. Но и страдание и страданию рознь: можно страдать и злиться, а можно и нужно страдать и благословлять. Злиться ведь легче, чем благословлять. Чтобы злиться - не нужно учиться, а чтобы благословлять, надо много что пережить и прочувствовать.

Вольно или невольно задумываешься, почему люди любят вычитывать всякую ерунду – советы в отношении кожи лица и пр. или, например, прилепятся так к телевизору, что и не оторвать. А святые наставления и назидания многие не приемлют, не задумываются над их сутью, не применяют их к своей жизни. Отчего же так? Ответ прост: ерунда и всякое житейское особо ни к чему не обязывает, а церковные наставления затрагивают всю сущность человека и зовут совсем к другой жизни и к другим, святым целям. Почему Святое Евангелие и гласит: «Много званных», то есть Слово Божие зовет в Царство Небесное, «но мало избранных», то есть мало откликнувшихся на Слово Христа. Избранные-то получаются не те, кто избран Богом, хотя как же без этого, но преимущественно те из нас и избранные, кто откликается, как евангельские простые ловцы рыбы, на зов Божий: «Идите за Мной, Я вас сделаю ловцами Царства Божия»! А некоторые все до сих пор толкуют, мол, где нам быть святыми, да избранными, это удел святых и поэтов. А мы уж так, как-нибудь… Это большая ошибка, если не сказать предательство Христа. Представьте себе, начальник на работе зовет подчиненных к себе, а они ему говорят, мол, не можем, заняты, потом?.. А тут Начальник – Бог?.. У нас мама более чем за 40-летнюю работу медицинской сестрой в инфекционном отделении районной Бабаевской больницы работала в подчинении более 30 главврачей и врачей. От одних остались очень хорошие воспоминания, о других не очень. Но, главное, мама всегда оставалась сама собой и знала, что нужно в первую очередь больному. Среди первых трех медсестер больницы, удостоенных звания «Ударника коммунистического труда» была и наша мама. Но опять же, звание званием, главное, что она любила свою работу, и ее любили больные. Приходилось лечить и частушкой, и в пляс пускаться и многое чего делать, чтобы выходить человека. Говорят, что поэт Николай Рубцов заходил и в Бабаевскую больницу…

Хорошие, добрые, честные стихи лечат, и, наоборот, - придуманные, гордые, навороченные и, тем более, злобные стихи и слова, известно дело, калечат души. Так что от писателя и поэта очень многое зависит, слишком много… 

                   «Россия – березки, тополя!

                   Россия – любимая моя!

                   Как дорога ты для солдата

                   Родная Русская Земля!» 

- так, очень хорошо помнится, пели мы строевую песню в советские годы. Но Россия все равно воспринималась тогда достаточно отвлеченно. Гордились мы в основном экономической и военной мощью СССР в мире, и было именно так, что РСФСР – это было одно, некое составное, частное, а Советский Союз – это общее, что со временем неминуемо станет одним для всего мира. Пока пелись дифирамбы о России, Россия в это же самое время… потихоньку умирала. Незаметно вымирали русские села и деревни. В 1979 году я с Машей после свадьбы приехал в вологодскую деревню Бор Верховажского района, и тогда уже было вопросов больше, чем ответов. Отец – Николай Иванович, инвалид войны, говорил тогда мне: «Андрей, вот не укрупняли бы колхозы, то как хорошо бы было… А теперь все, в том числе молоко, свозят куда-то, свое мясо не продать…». Крестьяне чувствовали, что жизнь идет под откос, и деревня рано или поздно захиреет, что впоследствии и случилось. Расхваливаемой на все лады советской демократии, судя по ее плодам, тоже не нужна была сильная русская деревня… Да и какая же такая могла быть сила в русской деревне без Бога и Божьего благословления. Как говорила моя теща, Мать-Героиня: «Без Божьего-то благословления с одной стороны будет строиться, а с другой разваливаться, ни в чем не преуспеют». И сегодня в век демократии на новый человеческий лад русская деревня особо никому не нужна. Недавно сообщали по телевидению, что родина Пушкина – Болдино исчезает на глазах, то есть вымирает…Почему же к нашему общему национальному стыду вымирает то, что должно быть гордостью всей России, то, что еще недавно вполне сносно жило - то же Болдино при советской власти? Блок бы ответил так: «Нет Бога». И хотя эти слова поэт отнес к процветающей тогда Германии, их с полным правом можно отнести к вымирающей России. Причина внешнего расцвета и вырождения одна – мало Бога, «нет Бога». Вроде бы и храмы есть, и службы, и демократия, и конституция, а Божественного «кот наплакал»… Все есть или много, что есть, но имеет один вид, а силы лишен. Поэтому поэт Блок и назвал это бессилие в вере и в любви, окружающую нас со всех сторон невеликость антихристианством. В письме к С.Н.Тутолмлиной от 16.01.1916 г. Блок пишет: «Вся современная жизнь людей холодный ужас, не смотря на отдельные светлые точки… Всего этого ужаса не исправить отдельным людям, как бы хороши они не были». Во так непредвзято смотрел Блок на действительность. Отсюда вытекает очень важная мысль о том, что поэты – вовсе не пророки, как о них думают, но хорошие поэты – это честные люди, а сегодня и честность – редкое качество. Отступление от Христа принимает глобальный характер, разумеется, не на словах, а в деле. Это видно потому, что грех выступает в роли руководителя всей жизни. «Рады бы, - говорят грешники, - но без греха мы не можем, привыкли, плетью обуха не перешибешь». Но честность не может смириться с «самовластью» (А.С.Пушкин) греха, честность обращается к грешникам к их совести, дабы они изменили свои мысли и покаялись, то есть переменились бы к лучшему, пока еще не поздно. Чего же люди ждут чудес, пророчеств, когда Богом и честными, святыми людьми, в том числе великими поэтами, все давно уже сказано к нашему самому удобному спасению? А потому что ждать – не работать. Знай строй свое маленькое счастье, и это когда несчастных в мире становится все больше и больше?! В ужасном мире греха истинное счастье может заключаться только в том, чтобы не стать частью всеобщего ужаса и надвигающегося мрака.

                       «Чувствую себя изгнанником». Н.Рубцов

И Рубцову отвечает Блок:

«Уменье, знанье, методы, навыки, таланты – ценности невещественны, имущество кочевое и крылатое. Мы бездомны, бессемейны, бесчинны, нищи, - что же нам терять?»

Говоря святыми, древними словами: «Нагими пришли в мир, нагими и уйдем», то есть ничего не внесем при рождении в мир и не изнесем из него при кончине, ибо все, включая и бренное тело – это не наше, а Божие. Наше только дело определиться, с кем мы – с Богом или с противниками Его, с грехом или со святостью. От этого зависит и загробная участь человека. Преподобный Серафим Саровский говорил, что «все на земле сгорит и только три храма вознесутся на Небо от земли при кончине земного мира». Слышим ли, понимаем ли, что все оставим, все сгорит, кроме святости в Церкви. Поэтому, где нам лучше встретиться с нашими поэтами, как не в храме, как не во время общей молитвы и Божественной Литургии, которые спасают от многих бед и охраняют от зла!            

                     Вхожу я в темные храмы,

                    Совершаю бедный обряд…

                     ………………………………

                     Люблю вечернее моленье

                     У белой церкви над рекой

                     ……………………………….

                     Люблю высокие соборы,

                     Душой смиряясь, посещать.

«Ненавижу «мечту», предпочитаю ей самую серую действительность». А.Блок

Где же после таких слов и признаний Блок, якобы «символист»? Поэт любит Святую Незамутненную грехами и пороками Русь. Несвятая, отвлеченная от Правды Божией Русь кому она нужна? Разве что врагам России…

Любит Вечную Святую Родину и Николай Рубцов: 

                  И эту грусть, и святость прежних лет

                  Я так любил во тьме родного края

                   ……………………………………….

                   Здесь русский дух в веках произошел,

                   Но этот дух пройдет через века!

                   …………………………………………

                   В святой обители природы,

                   В тени разросшихся берез

                    …………………………………….

                   И вокруг любви моей непобедимой

                   К селам, соснам, ягодам Руси

                   Жизнь моя вращается незримо,

                   Как земля вокруг своей оси!.. 

Рубцов в отличии от Блока не мог открыто написать о своей любви в вере и к храмам, иначе бы такие стихи не были опубликованы или это вызвало открытые гонения на поэта. Однако гений Рубцова таков, что о великой любви к Святой Непобедимой силами адовыми Руси он поведал между строк, и это получилось еще более интимно и замечательно. Неизвестно, напиши поэт открыто о храме, сохранил бы стих особую рубцовскую вдумчивость и щемящее чувство. Ведь написал же Рубцов о безбожии всего одной строкой: «Живу вблизи пустого храма». И более ничего и не надо! Вне святости и храма что за жизнь такая?

В то же время наши поэты любят не какую-то идеализированную Святую Русь, но, прежде всего святых подвижников, честных и добрых людей на Руси. Человек – это либо проводник святости, либо носитель несвятости. Нам скажут все грешны, но мы таким ответим, что все грешны, да не все каются в грехах. Вот как Блок изображает мертвых духом людей: 

                Живые спят. Мертвец встает из гроба,

                 И в банк идет, и в суд идет, в сенат…

                 Чем ночь белее, тем чернее злоба,

                 И перья торжествующе скрипят.

                   (сейчас перья заменили компьютеры…) 

Ему вторит Рубцов:

                 И думал я: «Какой же ты поэт

                 Когда среди бессмысленного пира

                 Слышна все реже гаснущая лира,

                 И странный шум ей слышится в ответ?..»

                 …………………………………………….

                 Когда толпа потянется за гробом,

                 Ведь кто-то скажет:

                                  »Он сгорел… в труде». 

Фактически Рубцов показывает, в чем выражается умертвление людей: все меньше гармонии и желания гармонии (святой), все больше неумолчного шума житейского моря, когда: «Торчат слова, торчит бутылка водки, торчит в окне бессмысленный рассвет!» Вот надо чего бояться, как огня, то есть сначала вроде бы невинной подмены (уступки – ну, подумаешь, не пошел в храм; подумаешь, пропустил пост; подумаешь, нагрубил кому-то и т.д.), а затем и замены святости в Боге на то, что Церковь оценивает, как «похоть очес и гордость житейская», или «ешь, пей и веселись, ведь завтра умрем». Не Бог умертвляет Живой, но сами люди своим выбором избирают смертное и попирают бессмертное.

Но сами-то поэты предлагают иные пути, спасение, одним словом? Конечно! Ведь искусство и творчество ради Бога – это и есть преодоление смерти! Вот Блок пишет стихотворение «На смерть деда» (1 июля 1903 г.), в котором показывает свое отношение к жизни и смерти: 

               Мы вместе ждали смерти или сна,

               Томительные проходили миги.

               Вдруг ветерком пахнуло от окна,

               Зашевелился лист Священной Книги.

               Там старец шел – уже, как лунь, седой –

               Походкой бодрою, с веселыми глазами,

               Смеялся нам, и все махал рукой,

               И уходил знакомыми шагами.

               И вдруг мы все, кто был, - и стар, и млад –

               Узнали в нем того, кто перед нами,

               И, обернувшись с трепетом назад,

               Застали прах с закрытыми глазами…

               Но было сладко душу уследить

               И в отходящей увидать веселье.

               Пришел наш час – запомнить и любить,

               И праздновать иное новоселье.         

Как здорово написано! Как все реально и жизнерадостно, не смотря на то, что стихотворение вроде бы о смерти, а смерти нет! Вот это и есть настоящий гениальный реалистический символизм, который продолжил в своих стихах Николай Рубцов:

                Трещат крещенские морозы.

                Идет народ… Все глубже снег…

                Все величавее березы…

                Все ближе к месту человек.

                Он в ласках мира, в бурях века

                Достойно дожил до седин.

                И вот… Хоронят человека…

                - Снимите шапку, гражданин! 

Рубцова убьют подло, ночью, в праздник Крещения… В пустынном поле, увязая в снегу, пойдет похоронная процессия. «Предугадал, напророчил», - закаркают чужие голоса, захихикают враги… Но было так и не так. Не было в тот день мороза, но сама атмосфера, в которой в праздничную Крещенскую ночь взяли и задушили великого поэта, конечно, теплой назвать нельзя… И «ласок мира» Николай знал очень мало, все больше «бури» были… И до седин не дожил 35-летний Рубцов, хотя жил так достойно, что немногие могут представить, как наш поэт, такие вот богатые плоды своей жизни. Поэт погиб так, как погибли очень многие в России в ХХ веке и сегодня в холодные постсоветские времена, погибли от невнимания, от равнодушия к личности, от того, что заняты другим… Снимем и мы шапку перед безвестными русскими мучениками, часто похороненными без имени и даже без креста, с номерами и без них. Ведь все-таки Николая Рубцова мы знаем и любим, а тех не знаем, как и поминать…

И Рубцов и Блок знали, что они уйдут рано, и что их постараются «уйти», поэтому и спешили работать с таким внутренним напряжением, что оно не предполагает ни покоя, ни того, что может позволить себе обычный гражданин. А, работа в такой опасности – это не что иное, как подвиг.

Вот Блок замечает: 

                Жилось и легко, жилось и молодо –

                       Прошла моя пора

                 ………………………………………

                 Все, все по-старому, бывалому,

                       И будет как всегда 

Да, ничего такого нового, сверхустановленного Господом не происходит на грешной земле – «улица, фонарь, аптека». Однако же пресность земного бытия преодолевается не унынием, конечно, а горением сердца, постоянной заботой о чистоте души. И тогда некогда унывать! Да, земное неизбежно пройдет, на то оно и земное, но зато останется небесное или, как пишет Рубцов: 

                 Пасха

                      под синим небом

                        ……………………………….. 

         Но и Пасха, та, что люди привыкли праздновать или не могут по каким-то причинам праздновать тогда открыто в Советском Союзе

                С колоколами и сладким хлебом,

                С гульбой посреди двора   

  осталась там, в настоящей Русской истории и не забыта в народе. Удивительно, как еще Рубцов в 1966 году писал о Пасхе!               

                 Промчалась твоя пора!.. 

 Жалеет ли поэт о Пасхе, что отменен такой дивный праздник, какой был раньше на Руси, и нет тех настоящих народных гульбищ, какие описаны у Шмелева в «Лето Господне», то ли он чувствует к чему все идет, что настоящая Пасха в мире умаляется и золотая пасхальная пора человечества, как и его молодая жизнь, уже позади, кто знает… Об этом надо было спрашивать у самого Рубцова. Жизнь не просто идет, она мчится и как важно устоять в этой жизни от злых духовных ветров, чуждых святости идей и человеческих учений. Кто же может научить истинной святости и благоговению, как не Святая Церковь и послушная Ей Святая Русь!

И вот уже Рубцов отвечает нам: 

                  …- Услышат глухие! –

                  …- Прозреют слепые,

                  И дороги их будут легки…

                  ……………………………..

                  Мрак, метелица – все это было

                  И прошло, - улыбнись же скорей! 

Действительно, ну и что, что в который раз «аптека, улица, фонарь» - это пройдет и все пройдет, что недостойно Царства Небесного. Скорби пройдут, как тучи грозовые, и после земных гроз «с неизбывною силой солнце» будет так же бить «фонтаном лучей!» 

                  И безбурное солнце не будет

                  Нарушать и гневить Тишину,

                  И лесная трава не забудет,

                  Никогда не забудет весну.

                            А.Блок

«Поэзия – высшая гармония. Как же гармонию может создать ненормальный человек? Творчество – преимущество благородных людей, они творят из потребности обнажить и искоренить зло». Н.Рубцов

Творчество, не искореняющее зло и грех, обречено на забвение, да и творчество ли это? Искусство начинается там, где проходит линия борьбы со злобой духов поднебесных, а не одних людей против других людей и, тем более, не самонадеянных людей против непосредственно самих злобствующих духов тьмы.

Собственно говоря, история человечества – это и есть книга борьбы против сатанинской злобы и ненависти за Жизнь. Особенно в этом смысле поучительна история России. В 2012 году Русь отметит 1150-летие России. История России началась с принятия христианства и завершится уже не на земле, а в Царствии Небесном Христовом. Когда Блок и Рубцов говорят о России, меняется сам их поэтический язык и стиль, так что мы чувствуем одну великую Любовь. И помнится в истории одна эта Непобедимая злом Любовь и больше ничего.

Опять слышны голоса тех, кто недоумевает: «Простите, какая же такая Святая Русь, если так плохо живется на Руси?» Но кто докажет нам, что если кто-то в мире сегодня живет весело и вольготно, то он счастлив и там разрешились все вопросы? Не Господь ли сказал, что «сила Божия в немощи совершается». Где немощь, там и Благодать. Лишь бы просить Благодать и стяжать Ее добрыми делами. А иначе ничего не поможет, как бы сегодня не было «хорошо». И вообще, почему нам плохо, когда нам должно быть хорошо, если мы исполняем не свои доморощенные прихоти и планы, но призваны участвовать в Божием домостроительстве?..

Редко даже у великих поэтов найдешь всего несколько художественных строк или, как говорят художники, ударных мазков, чтобы обрисовать им незабываемый облик родной России. У Блока и Рубцова их очень много. Например, в описании тихой священной Родины поэты вновь и вновь перекликаются во времени и в вечности:          

           Блок: Утрет. С Богом! По домам!

                 Позванивают колокольцы…

          Рубцов: Окошко. Стол. Половики.

                 В окошке – вид реки…

            Блок: За горами, лесами,

                 За дорогами пыльными…

          Рубцов: То желтый куст,

                 То лодка сверху днищем…

             Блок: Час заутрени пасхальной

                  Звон далекий, звон печальный…

           Рубцов: Зыбко в поле непросохшем…

             Блок: Осенний день высок и тих.

                  Лишь слышно – ворон глухо

                  Зовет товарищей своих

                  Да кашляет старуха…

            Рубцов: Грязь кругом, а тянет на болото,

                   Дождь кругом, а тянет на реку… 

И такой переклички очень и очень много, и как эта речь поэтов прекрасна и единомысленна!.. Это не наши бытовые разговоры о политике, «тряпках», соседях, болезнях и о том, что по «ящику» показали и что у кого творится на работе… Таким образом, поэты весьма ненавязчиво учат нас тому, над чем должна, в первую очередь, плакать и чем должна дорожить и радоваться наша душенька. И за это им великий до земли поклон. Но есть еще одно великое обстоятельство, за которое мы должны без конца благодарить Блока и Рубцова – поэты учат нас великому святорусскому языку! Проходят и уходят языковые моды и коверкания родного языка, а речь Блока, Пушкина, Есенина, Лермонтова, Некрасова, Тютчева, Кольцова и Рубцова остается в веках!

«Помни о смерти и Страшном Суде», - призывают нас все святые Земли Русской. И этому же – неотворачиванию от смерти учат нас Блок и Рубцов. «Жизнь есть страшная борьба, духовная брань, в которой победим либо мы с помощью Божией, либо нас одолеют враги нашего спасения – бесы и вполне предавшиеся им люди», - предупреждает Православная Святость. И наши поэты такого же мнения и, не скрывая, ведают нам все свои ощущения, как светлые, так и ужасные, то есть, то, что происходит с каждым живущим на земле: 

            Блок: Голоса поют, взвывает вьюга,

                 Страшен мне уют…

                  Даже за плечом твоим, подруга,

                  Чьи-то очи стерегут!

           Рубцов: Кто-то стонет всю ночь на кладбище,

                  Кто-то гибнет в буране – невмочь,

                  И мерещится мне, что в жилище,

                  Кто-то пристально смотрит всю ночь… 

Хорошо бы как меньше знать всякую несвятость, чтобы не соблазниться ею на тернистом жизненном пути. Но несвятости сегодня столько, что она, ей Богу, обнаглела до крайних степеней и ничего уже не стесняется. Задача несвятости – пачкать все подряд, что попадется, а там видно будет. Чем наглее, изощреннее, неправдоподобнее, тем и лучше. Авось пройдет «на шармачка»… Поэтому задача всех честных людей – познавать Святость, причем не какую-то отвлеченную, а реальную Святость Святого Духа, действующую только в Святой Живоначальной Троице и нигде больше. Чем ближе и дороже нам Святой Дух, тем меньшего влияния мы испытываем от духов нечестивых и злобных. Мир ударился изучать духовное без всякого смирения и теперь пожинает плоды собственного своеволия и беспечности: тут и «летающие тарелки», и «домовые», и «снежные человек» и все остальное весте взятое, которое занято чем угодно, лишь бы не быть в Святой Соборной Апостольской Православной Церкви.

Обуреваемые всякими измышлениями и особенно на короткое время видимым попранием заповедей Божиих, люди кидаются в разные стороны и уловляются ловцами от лукавого духов, которые внушают убийства, самоубийства, нестроения, мятежи, зависть, прлюбодеяния, блуд и другие различные извращения плоти и духа. Немало тех, кто посреди умножившихся скорбей спрашивает: «А где же Святая Русь? Есть ли Она?» Другие берутся утверждать, что де, да, «Святая Русь была, но мы ее потеряли…».

Кто такая Святая Русь? Это Россия Божия! Разве может Божие пропасть и даже умалится безбожием и противобожием? Да, нет же, конечно! Когда поэты воспевают Россию – Ее природу и красоты, но они воистину воспевают Божественное в Ней! Ибо разве леса, просторы вода и прочие блага созданы человеком «из ничего»? А раз так, то, слава Богу за все! Вот как раз земля и вода ныне представляются самым незагрязненным еще до конца достоянием Божиим, ибо и земля, и вода, да и растения, животные и звери, которых создал Господь, воистину святы, поскольку они стоят вне нравственного закона добра и зла. Это все естественное, святое и Божие. Иные не очень добрые люди заявляют, что нам, мол, легче любить собачку или кошечку, они зла никогда не сделают и привязаны к человеку. Но, позвольте, они так созданы Создателем для служения именно человеку и, если даже от них бывают неприятности, то вина в этом не их, а человека. Зверь на то и зверь, что он вне нравственного добра и зла. А человек – венец творения, как раз призван осуществлять нравственный Закон на земле, различая добро от зла. Кто добр, кто от Бога, кто ненавидит зло, то и свят. И такие святые люди составляют святые семьи, сообщества, государства и Святую Церковь! Видите, как все просто, когда не слушаешь лукавые голоса и внушения. Хорошо не обижать птичку, кошечку и собачку, но боюсь, это Богом не вменится в большой духовный подвиг. А вот если один человек отвратит от беды (бывает, что и животные отвращают и спасают человека по воле Божией!) другого человека, чтобы тот раскаялся в содеянном зле и старался потом делать добро, то такой заслужит явное внимание Божие и ему будет помощь от Бога. Так вот наши русские поэты как раз из этого разряда помощников Божиих, отвращающих других от напастей, бед и гибели. Несвятые поэты столь много доброго совершают и по сей день, что им наша Россия обязана многим. Можно сказать так, что лучшие наши поэты так полюбили Русь и ее народ, что и Россия и народ ответил им не меньшей любовью и признательностью. Это Великая Россия вручила великим Своим поэтам «сверкающее слово» (Н.Рубцов), которое молнией проходит через наши сердца, попаляет в них греховное терние и зажигает пламень любви к Богу, к Родине и к человеку. Наши поэты не одними только несколькими гениальными стихами воспели Россию, но всем строем своей жизни и тем, что отдали за Россию все свои силы, желание, здоровье и саму жизнь положили за Русь. Это надо всегда помнить и молиться за всех наших поэтов. Они были великими страдальцами, писали в буквальном смысле кровью своего сердца, и сердце свое они не жалели ради правды и свободы. Блок умер от того, что «сердце заняло полгруди» от всего пережитого. У Рубцова были сильные сердечные приступы… Да, непросто овладеть искусством, что слово поэта засверкало, когда самые простые слова вдруг наполнятся такого духа, что им тесно станет на земле…

 «Верю – жизнь вечна, а опасность мировой катастрофы не лишает веры». Н.Рубцов.

Нам бы такую веру и Русь была бы совсем другая! Так что, у нас есть к Кому стремиться, в Кого верить, на Кого надеяться, чтобы побеждала Святость и Любовь. Никто и ничто не может лишить нас Святой Троицы, если сами не захотим быть вне Бога.