1. Коллектив выживания

Коллектив выживания – это минимальная группа людей, могущих совместно обеспечить совё автономное существование, т.е, не привлекая для своей поддержки какие-либо другие группы людей.

Другая важная характеристика коллектива выживания – это коллектив как посредник между семьёй (отдельным человеком) и обществом в целом (народом, государством). Коллектив выживания амортизирует давление на человека государственной и прочих структур, помогает человеку защититься от произвола сильнейших, пережить трудные времена, экономические и социальные кризисы и пр.

Коллектив выживания требует от человека соблюдения неких установленных в нём моральных норм, совместной деятельности на благо всего коллектива и других его членов.

Коллектив выживания служит мобилизатором отдельных людей и семейств на какую-либо массовую деятельность, направленную на благо общества, народа, государства. Коллективы выживания, как правило, объединены в какие-либо более крупные структуры, например, этносы, церкви. Эти объединения строятся, помимо всего прочего, на основе солидарности и общности интересов, которые во множестве коллективов выживания часто бываю политическими.

Существует масса различных традиционных видов коллективов выживания: это роды, племена, общины, тейпы, кланы, религиозные сообщества, а также модерные виды коллективов выживания, такие как организации, ставящие своей задачей защиту юридических прав своих членов, территориальные органы самоуправления и самоорганизации (вроде американских комьюнити) и другие организации, составляющие гражданское общество. Таким образом, коллективы выживания формируются по родственному, земляческому принципам. В них объединяются единомышленники.

Специфика современной ситуации заключается в том, что традиционные коллективы выживания в среде европейских народов (в том числе и русского) разрушены, находятся в стадии деградации либо малоэффективны. Институты гражданского общества в основном отстаивают интересы различных меньшинств. Основная масса населения защищена ими далеко не достаточно. Функции коллектива выживания для большинства современных европейцев выполняет государство.

Кризисные явления современного общества, ослабления государственной поддержки заставляют задуматься о возрождении сети коллективов выживания, распространении их на всё общество.

2. Что нужно русским прежде всего?

Дебаты о том, что нужно русскому народу, не прекращаются. Нужно в действительности много: и единство, и национальное государство, и социальная справедливость, и элементарная защита человеческих прав, и повышением рождаемости и ещё многое другое.

Но что же необходимо в первую очередь?

Возьмём тезис о национальном государстве – русском и демократическом. Эта идея весьма хороша с точки зрения критики нынешнего режима: и русскости, и демократизма, и эффективности ему катастрофически не хватает. Идею русского национального демократического государства никак нельзя сбрасывать со счетов.

Вопрос в другом: Кто это государство будет строить? Где и кто найдёт очень дефицитную среди русских витальную силу? (А её на построение качественно нового общества требуется ой как много!) Где просто-напросто наберётся необходимое количество убеждённых национал-демократов? А если и найдутся, хватит ли у них воли и способности реконструировать государственный корабль, одновременно удерживая его на плаву? Не получится ли такой же хаос и развал, как после Февральской революции? Ведь новых большевиков у нас нет…

Для создания такого государства нужна огромная масса людей, готовая бороться и жертвовать. А где она? Ту же самую чудовищную нехватку борцов и сторонников испытывают социалистический, православно-имперский и другие альтернативные проекты русского национального развития. У проекта русского национального государства симпатизантов несколько больше, но активных, идейных, готовых жертвовать всё равно абсолютно недостаточно.

Тем более что создание национальных государств Европы происходило в период мощнейшего влияния на умы абстрактных идеалов. Они в тот период могли вести за собой миллионы и миллионы людей, в них действительно верили. Среди этих идеалов был и идеал свободной и единой нации, живущей для собственного процветания. Распространение этих идей сопровождалось стремительным развитием просвещения и науки.

К тому же в период становления национальных государств они активно опирались на способность своих граждан к самоорганизации, на разветвлённые системы «коллективов выживания» (коммун, общин и пр.).

 В России такой период уже был. Нарастание присущих ему тенденций привело к созданию Советского Союза. Но исторические закономерности российской жизни привели к образованию не национального государства, а мегаимперии. Имперский проект и мессианский дух, изначально заложенные при основании государства Российского, тогда ещё не исчерпали себя, но нуждались в окончательном воплощении. Они объединяли в единое целое не один народ, а множество. Была предпринята попытка создать для наднациональной империи некий наднациональный «советский народ».

 В России теперь не наблюдается ни идейного подъёма, ни наличия дееспособных коллективов, на которые могли бы опереться строители национального государства. Есть всеобщее равнодушие, разобщённость, стремительная деградация культуры, варваризация и феодализация общественных устоев.

Столкновения в Москве и других городах России в декабре 2010 года говорят о многом, в том числе о пробуждении и об активизации русского национального самосознания, но не только. Эти события – один из признаков надвигающегося хаоса, когда государственные структуры теряют дееспособность и авторитет, когда законное право можно отстоять исключительно силой и когда интеллигентные цивилизованные люди постепенно оказываются не у дел. Наступает время полевых командиров, будущих герцогов и графов нового феодализма.

Пока для создания русского национального государства условия отсутствуют, их нужно создавать заново.

Русское национальное государство должно опираться на разветвлённую сеть русских дееспособных сообществ, которые стабильны и имеют долговременные интересы, которые реально связаны друг с другом. Без них русское национальное государство не будет иметь необходимых корней и моментально рассыплется.

По нашему скромному мнению, русским нужно создавать КОЛЛЕКТИВЫ ВЫЖИВАНИЯ: они и права защищают, и детей растить помогают, и национальное государство сможет на них опереться. Например, нынешнее абхазское национальное государство опирается на родовую структуру абхазского этноса.

Коллектив выживания по сути своей не политическая организация. Это сообщество людей, которые помогают друг другу, и не только в борьбе с коррупционерами и этническим криминалом. Они помогают решать самые насущные вопросы, такие как приобретение жилья, обучение детей, трудоустройство, ремонт и многое другое. В коллективе выживания все обязаны всем. Каждый может рассчитывать на самую широкую помощь и поддержку, но каждый в свою очередь обязан помогать всем остальным. Нахлебников в таком коллективе нет и быть не может (за исключением малых, старых и немощных). Престиж и статус в коллективе выживания зависят от вклада в общий котёл. Идейную основу коллектив выживания может иметь самую разную: территориальную, религиозную и пр.

Коллективы выживания образуют этнос. При этом обозначают общие для всех интересы, т. е. интересы политические.

 Русская система коллективов выживания разрушена, поэтому дееспособного этноса-то и нет.

Когда русские реально объединятся в коллективы выживания? Для этого нас ещё долго «будут бить по голове». Долго и жестоко. Для этого фактически должна разрушиться сложившаяся социальная система. Когда русский человек осознает, что ему некуда бежать, даже гипотетически некому жаловаться, и впереди только моральная и физическая гибель, тогда он начнёт объединяться с себе подобными. Как ни печально это осознавать но объединение начнётся тогда, когда 99 % населения будет реально поставлено на грань выживания, либо придётся ждать (в более мягком варианте), пока отойдут от активной жизни носители советско-имперской ментальности (люди, ещё чего-то ждущие от государства) и в активную жизнь включатся полностью постсоветские поколения – люди, которые знают, что им больше не на что надеяться, только на себя и друг на друга. Некоторые исследователи констатируют у нынешних очень молодых людей стремление к солидарности и единству. Возможно, это пока только возрастное явление, но, надеемся, что нет. Активное участие именно молодёжи в различных русских протестных акциях вселяет надежду.

И тем не менее на «волне сознательности» коллективы выживания создавать никто не будет. Как говорится, пока жареный петух не клюнет…

Если кто не читал замечательный роман Беркема Аль Атоми «Мародёр», то очень советуем это сделать. Там остатки на 90 процентов вымершего населения уральского города объединились в коллективы выживания, потому что по-другому просто невозможно было выжить. Наверное, автор не во всём прав и многое преувеличивает. Но общую картину показывает верно.

А вспомним вполне научные прогнозы В. Д. Соловья о построении государства-корпорации и других прелестях «прекрасного нового мира», о том, что люди, ненужные для обслуживания «трубы», будут сданы в утиль. По ним 90 процентов населения будут вынуждены выкручиваться из последних сил, но далеко не всем это будет по силам.

И всё-таки уже можно делать предварительную работу. Пропагандировать идею, создавать «образцово-показательные» коллективы из особо сознательных, изучать и обобщать их опыт. Это хоть как-то хоть кого-то подготовит к наступлению часа Х.

В наших, пока ещё относительно комфортных, условиях можно развивать и пропагандировать солидарность, т. е. защиту разобщёнными личностями своих общих интересов. Солидарность может впоследствии углубиться и привести к созданию постоянных коллективов. Учитывая, куда движется нынешнее российское общество, одной солидарности индивидуалистов для их защиты будет явно недостаточно. Сейчас происходит настоящая ликвидация основ цивилизованного образа жизни, вплоть до банального развала коммунальной инфраструктуры. И не только.

Люди в коллективах выживания должны знать друг друга, иметь друг к другу достаточную степень доверия. Они должны быть готовы совершать действия во благо друг друга, быть готовы чем-либо поступиться ради других.

Необходимо координировать деятельность как можно большего числа неправительственных правозащитных организаций не только одной идеологической направленности, а просто тех, где достаточно адекватных людей, которые готовы координировать свои действия.

Организаций нужно как можно больше, и они должны быть самыми разными по мировоззренческой основе. Главное, они должны уделять достаточно внимания своим членам, защищать их права.

Целесообразно создание неангажированных интернет-порталов, на которых правозащитники могли бы консультироваться, разбирать различные случаи из своей практики. Эти порталы должны быть подчёркнуто надидеологичными. С их помощью можно отрабатывать координацию действий и взаимопомощь.

Наконец, правозащитные организации должны не только защищать людей, но и учить их защищаться, объединяться, взаимодействовать. Необходимо разработать краткие типовые методические пособия, которые будут помогать гражданам объединяться для защиты своих прав.

То есть те русские, которые хотя бы сохраняют волю к борьбе за своё выживание, должны объединяться для совместной своей защиты. Таких объединений должно появиться как можно больше. Они могут быть самой разной направленности и исповедовать самую разную идеологию. Главный критерий их состоятельности – эффективная самозащита и выживание.

В настоящий момент для русских наиболее актуально не создание империи или другой могучей державы, этим просто некому заниматься. Наиболее важная задача, стоящая на повестке дня, – подготовка к организации дееспособных групп (общин) этнических анклавов. Целесообразно изучать опыт выживания южных славян и греков в составе Османской империи. Это опыт выживания в условиях не слишком дружественного государства плюс опыт борьбы против этнобандитов и религиозных фанатиков.

Истории практически не известны случаи, когда полуразложившиеся империи, испытывавшие натиск варваров, выживали и возрождались. Перед тем, как возникало что-либо новое и жизнеспособное, империи разваливались, и варвары побеждали. Так почти наверняка будет и с Россией.

Но государствообразующая нация или её часть может восстановить жизнеспособность и сохранить способность развиваться. Тогда на месте уничтоженной империи сможет появиться нечто новое: из Рима родилась Византия, погибавшая китайская империя возрождалась несколько раз.

Этот шанс возможет и для русских, но ровно настолько, насколько мы сможем заново воссоздать систему жизнеобеспечения и самовоспроизводства нации.

В нашей империи, в отличие от империй прошлого, возможность влиять на «новые народы» резко ослаблена. Россия не предлагает им ничего в идейном и духовном плане. Более того, «новые народы» имеют более мощный идейный потенциал, представленный, прежде всего, в виде ислама. Ментальный разрыв с прошлым будет гораздо более радикальный, чем это было на заре Средневековья.

В нынешних условиях ослаблена и возможность межкультурного синтеза. Пришельцы и автохтоны на самом деле будут гораздо более изолированы друг от друга. Возможно, автохтоны будут полностью ассимилированы и сольются с пришельцами, либо будут частично и полностью уничтожены, либо создадут жизнеспособные «коллективы выживания».

3. Русские коллективы выживания – постановка вопроса

Уже не первое десятилетие говорится о необходимости объединения русских. Но объединение людей просто так невозможно. Необходима какая-либо специфическая структура, организационный костяк, в который бы они вливались, необходима ячейка общества, которая занимала бы промежуточное положение между отдельным человеком (семьёй) и народом (государством). Без такой структуры невозможна нормальная жизнь народа. Этнос не может мобилизоваться для выполнения каких-либо общих задач. Люди не имеют действенной защиты своих интересов, не могут развернуть самостоятельную, независимую от государства систему жизнеобеспечения. Именно такая промежуточная ячейка общества и есть коллектив выживания. В идеале он может наладить автономное жизнеобеспечение своих членов без участия каких-либо других структур.

Но на практике коллективы выживания объединены в этносы и активно взаимодействуют друг с другом: это роды (племена), кланы, общины. Этносы занимаются решением тех вопросов, с которыми не могут справиться отдельные коллективы выживания, преимущественно – политическими. Они составляют основу самоорганизации всех жизнеспособных этносов. Они – системообразующая структура последних.

Одной из основных бед русского народа является разрушение традиционных коллективов выживания – общин, больших семейных коллективов. Поэтому нынешним русским крайне сложно организовать внегосударственную систему социального обеспечения, поддержать попавших в беду соотечественников, подняться на поддержку своих общенациональных интересов.

Изучение проблемы показывает, что в некоторых местах относительно большие родственные коллективы русских всё же существуют. Речь идёт в основном о малых городах, райцентрах. Родственные главы семейств помогают друг другу в ремонте, обработке земельных участков и т. д. Молодые мужчины сообща контролируют ситуацию «на районе».

Значительная часть населения, не включённая ни в какие неформальные социальные структуры, попросту лишена полноценных социальных связей. А по идее каждый русский человек, независимо от социального статуса, взглядов и убеждений, должен быть включён в стабильный самоорганизующийся прочный автономный коллектив.

Что касается политической активности коллективов выживания, то это вопрос сложный. С одной стороны, политическая деятельность русских должна опираться на коллективы выживания. Только тогда она будет эффективной. Для любой масштабной политической акции и для осуществления долгоиграющего проекта нужна постоянно действующая, стабильная и эффективная организация. Это показал пример выступления на Манежной площади. Тогда катализатором и основой акции стали объединения футбольных фанатов.

С другой стороны, неполитизированные граждане должны объединяться в коллективы выживания точно так же, как и политизированные. К тому же общественная активность, а точнее, реакция на неё, может создать для коллектива выживания слишком серьёзные трудности. Он не сможет выполнять свои функции по защите людей. Но именно общественная деятельность, особенно её правозащитный сегмент, и может помочь коллективу выживания реализовывать своё назначение.

Таким образом, будет коллектив выживания заниматься политикой и общественной деятельностью или нет, нужно решать каждый раз отдельно исходя из реальных сил и возможностей. Готового шаблона тут быть не может.

Что способствует, а что препятствует созданию в среде современных русских коллективов выживания? Это, прежде всего, исчезновение официальных, государственных механизмов защиты людей. Всё менее эффективными становятся охрана правопорядка, медицина, образование, социальная защита. Распадается сама инфраструктура цивилизованного общества: жилищно-коммунальное хозяйство, организации электроснабжения и т. д. деградируют и исчезают. Большая часть населения России катастрофически нищает, и это при постоянном росте финансовой эксплуатации со стороны власти, не говоря уже о росте межнациональной напряженности. Поэтому люди должны объединяться, чтобы совместными усилиями хоть как-то заменить исчезающее государство.

Коллективы выживания могут взять на себя функцию помощи больным, престарелым и утратившим работу людям, в строительстве, ремонте, судебных делах. На основе коллективов выживания могут быть организованы частные детские сады «для своих». При возможности коллективы выживания могут организовать оптовые закупки продовольствия для своих членов.

Но им не так просто это сделать. Традиционные коллективы выживания распались. Русские пока не готовы к созданию новых коллективов. Мы просто-напросто боимся друг друга и подвержены тотальному эгоизму. Современные социальные практики поощряют тех, кто во всём тянет одеяло на себя. Соотечественники видят себя либо потенциальными хищниками, либо жертвами друг друга. Все не без основания боятся стать жертвами мошенников, манипуляторов и честолюбцев. «Бабловерие» и культ удовольствий делает людей безразличными друг к другу.

К тому же современным русским часто не хватает социальной активности, лидерских качеств, самодисциплины, способности работать в команде, брать на себя ответственность и совершать решительные, подчас непривычные действия. К тому же решительность и инициативность по защите в благих целях в нашем обществе решительно подавляется государством. Пример тому – осуждение судом борца с наркоманией Егора Бычкова.

Понятно, что массовое изменение в общественном сознании произойдёт только после того, как быть безответственным индивидуалистом станет просто напросто смертельно опасно. А это произойдёт только тогда, когда общественная система станет по-настоящему рушиться.

Что же нужно для создания коллектива выживания? Во-первых, группа людей, которая доверяет и относится с симпатией друг к другу. Возможно, это группа каких-либо единомышленников. Эти люди должны быть способны воплотить своё неравнодушие в действиях, подчас весьма решительных.

Во-вторых, что абсолютно необходимо, – это наличие лидера (или лидеров).

В-третьих, – наличие материальных средств, на которые, помимо своих собственных, могли бы рассчитывать члены коллектива выживания.

Одним из традиционных русских коллективов выживания является казачья община. Но в самой казачьей среде в 1990-х годах наблюдалось практически полное отсутствие глубинного общинного самосознания, присущего казачьему социуму в досоветский период. Сейчас же на фоне общей деградации и исхода русского населения в проблемных районах есть тенденция к славянской самоорганизации в форме казачьих общин. При этом состоят они, зачастую, не из этнических казаков. Как правило, такие казачьи «группы самоорганизации» имеют номинальную или весьма слабую связь с вышестоящими структурами. Но часто создание таких групп проходит через вступление в «реестровое войско». Благодаря вхождению в «реестр» можно легально собираться группами, носить камуфляж и т. п. Именно низовые сплоченные «группы самоорганизации» и могут в определенных случаях противостоять этнопреступности, чему пример – случай в Зеленокумске. Власти северокавказских республик и исламистско-террористическое подполье в отношении казачества трогательно едины: они тщательно отслеживают и стараются в зародыше ликвидировать реальную, недекоративную славянскую самоорганизацию. Независимых, по-настоящему пытавшихся защищать интересы людей казачьих атаманов убивают (Дагестан), избивают в милиции (Адыгея), шельмуют и через провластных марионеток изгоняют из казачьих организаций и т. п.

Реальной угрозы современное казачество никому не представляет, эффективный контроль над движением идет через «прикормленных» атаманов-марионеток, полностью контролируемых местными элитами и центральными властями. Реальное «казачье движение сопротивления» на Северном Кавказе идет на уровне дисперсных, организационно разобщенных «малых групп», не имеющих ни харизматичных лидеров, ни внятной общей идеологии. http://www.apn.ru/publications/article23619.htm

Другим, испытывающим пока гораздо меньшее давление, институализированным русским коллективом выживания является церковный приход. Но далеко не все приходы являются коллективами выживания, а только те, при которых существуют разветвлённые коллективы поддерживающих друг друга людей, выполняющих важную совместную работу либо же просто поддерживающих друг друга. Например,, при церкви Козьмы и Дамиана в Шубино (г. Москва) существует достаточно сплочённая община верующих, которая проводит мероприятия, направленные на помощь не только членам общины: например, бесплатные благотворительные обеды. Приход имеет интернет-сайт, на форуме которого люди могут попросить о помощи в решении своих проблем, и часто находят тех, кто откликается на их просьбу.

При некоторых церковных приходах создаются продуктовые магазины. В них прихожане могут купить экологически чистые продукты по относительно низким ценам. Туда они могут сдать на реализацию выращенные и заготовленные ими самими овощи и фрукты. Такой магазин открыт, например, при приходе Собора московских святых в Бибирево (Москва). При этом же приходе действует секция русского рукопашного боя. Такие же секции открываются и при некоторых других приходах.

Большой опыт создания эффективно действующих коллективов выживания имеется у русских протестантов. У них, например у баптистов, уже многие десятилетия действуют полноценные общины, достаточно эффективно поддерживающие своих членов.

Нужно смотреть правде в глаза. Массовая самоорганизация русских в коллективы выживания возможна только в случае крушения всей нынешней социальной системы, когда рядовой человек окончательно не сможет рассчитывать на государство и его специализированные службы и институты, когда он поймёт, что не может рассчитывать ни на какие действия в свою пользу, кроме как на исходящие от него самого и близких ему людей. Такая ситуация чревата массовой гибелью населения.

Но что же можно сделать сейчас? Можно пропагандировать саму идею коллективов выживания и отдельные успешные коллективы (если это не пойдёт им во вред). Коллектив выживания необходимо сделать мэмом, хорошо известным всем термином. Желательно создание интернет-ресурса, где различные коллективы выживания, организации по защите прав граждан могли бы обмениваться опытом, пропагандировать свою деятельность. Знание идеи и возможных путей её реализации поможет потом воплотить её на практике.

4. Коллективы выживания: вопросы и ответы.

Что такое коллективы выживания? Существует ли острая необходимость их создания в среде русских?

Коллектив выживания – первичная ячейка любого жизнеспособного этноса. Это минимальная группа людей, могущая автономно обеспечить своё существование. Коллектив выживания основан на тесных межличностных связях. Он является хранителем нравственных норм, идейных убеждений, национальной идентичности. Система взаимодействия коллективов выживания образует этнос.

В истории коллективы выживания проявляли себя по-разному в виде кровнородственных объединений, например клана, территориальных и религиозных общин и пр.

Система русских коллективов выживания разрушена, а без неё этнос не может существовать длительное время. Из-за развала системы коллективов выживания русские не имеют чётких нравственных ценностей, массово деградируют, спиваются и не могут постоять за себя при контактах с другими этносами. Если не будет воссоздана система коллективов выживания, русский народ исчезнет.

Каковы реальные перспективы появления у русских сети коллективов выживания?

В ныне существующем российском обществе возможна только пропаганда идеи коллективов выживания и создание опытных образцов коллективов.

Но существующая модель общества деградирует и стремится к самоуничтожению. Близится наступление неофеодализма, а с ним – резкое ужесточение жизненных условий, когда человек просто не сможет выжить в одиночку. В этом случае коллективы выживания будут создаваться.

Какие виды и формы коллективов выживания наиболее предпочтительны для русских?

Зародыши русских коллективов выживания в наше время представлены в виде религиозных общин, казачьих обществ, объединений по защите прав.

История и борьба за существование должны показать, какие формы организации и идеологии наиболее эффективны. В общем, все эффективные виды самоорганизации имеют право на существование.

Русские коллективы выживания и государство: каковы перспективы взаимодействия?

С одной стороны, коллективы выживания обеспечивают и поддерживают положительную деятельность государства, т. е. помогают своим членам выплачивать налоги, поставляют в армию полноценных защитников родины и пр.

С другой стороны, коллектив выживания защищает своих членов от притеснения со стороны государства, амортизирует его давление на каждого отдельного члена.

Когда государство действует в интересах людей и всего этноса, коллективы выживания его поддерживают, в противном случае они борются с ним.

Что должны сделать русские националисты для развития сети коллективов выживания?

Русские националисты должны постепенно превращать свои объединения в коллективы выживания. Они должны начать постоянно оказывать друг другу всестороннюю помощь и поддержку, а не только во время межнациональных конфликтов и конфликтов с государством.

Националисты должны активнее помогать друг другу в трудоустройстве, приобретении жилья, судебных тяжбах, получении образования и пр.

Только так националисты смогут стать ядром русской нации.

Какова роль в создании коллективов выживания правозащитного движения?

Русские национальные правозащитные организации не являются коллективами выживания в чистом виде.

Ведь коллективы выживания защищают не права вообще, а обеспечивают нормальную жизнь своих членов. Спектр их деятельности гораздо шире, чем у правозащитных организаций: это и экономическая поддержка своих членов, и совместный досуг и пр.

Но правозащитные организации могут выступать в роли таких коллективов, например, Владимиру Тору во время его ареста в начале 2011 года активно помогали его соратники по РОД.

В большей степени правозащитные организации могут помогать коллективу выживания в некоторых специфических видах деятельности, таких как юридическая защита своих членов.

Сейчас русских коллективов выживания крайне мало, и они недостаточно развиты, поэтому правозащитные организации могут выступать как катализаторы появления и отчасти как «инкубаторы» для коллективов выживания. Правозащитная организация может показать потенциальным членам коллектива необходимость его создания, необходимость самим себя защищать, показать, как правильно отстаивать свои права, помочь в организации в период их становления.

Правозащитная организация может стать координирующим центром для нескольких или множества коллективов выживания. Она организовывает их усилия для общего дела, помогает налаживать связи друг с другом и согласовывать интересы.

Таким образом, правозащитная организация может стать этнообъединяющим центром или одним из центров.

Что мешает развитию среди русских системы коллективов выживания?

Русские до предела индивидуализированы и асоциальны. Мы находимся под сильнейшим давлением государства, которое не поддерживает объединение народа.

Отсутствует реально действующий набор неписаных норм и правил, регулирующих деятельность коллективов выживания.

 В постсоветский период уже предпринимались попытки создавать коллективы выживания, например, казачьи общества, различные религиозные объединения, но они крайне часто распадались из-за конфликта личных интересов, либо верхушка коллектива полностью подстраивала его под достижение своих личных целей.

Становление русских коллективов выживания идёт сейчас и будет идти крайне сложно, но в ходе разложения существующего образа жизни попыток их создать будет всё больше, и всё в большей степени они будут успешными.

5. Кубанские станицы – ликвидация.

Кубанское село считается по российским меркам относительно благополучным. Его называют оплотом казачьего традиционализма и русскости. Но в действительности над кубанскими станицами нависает смертельная опасность, хотя плодородные кубанские земли до сих пор вызывают интерес у самых разных людей.

В начале 1990-х годов начался развал колхозной системы. На месте колхозов и совхозов образовывались акционерные общества, которые назывались громко и красиво, но чаще всего не могли толком работать как из-за внутренних неурядиц, так и из-за общей экономической ситуации в стране (кризис неплатежей, развалы сложившихся хозяйственных связей, высокая цена цен на горючее и пр.).

Собрания акционеров проходили бурно, как древние казачьи круги. Председателей меняли часто. В начале 1990-х это нередко были свежие, молодые краснобаи – комбинаторы и махинаторы. Во второй половине 1990-х пошла мода на всё старое, проверенное, советское. Председателями стали выбирать старых специалистов, которые успешно возглавляли колхозы ещё до перестройки, но в новых условиях эти уже пожилые люди не всегда могли работать как прежде.

В начале нулевых многие акционерные общества оказались в собственности у частновладельческих агрохолдингов, находящихся в руках местных или даже столичных олигархов. Иногда они просто покупали «полуживые» хозяйства, но часто принудительно банкротили и захватывали вполне процветающие, ведь они были более лакомыми кусками.

В это же время станицы стали заселять многочисленные выходцы из Закавказья.

Платнировская – большая станица в степном Прикубанье. В ней существует крупная и сплочённая курдская община, примерно тысяча человек. На протяжении девяностых годов и в начале нулевых в станице не были редкостью межэтнические конфликты. Теперь курды завершили этап обустройства, и ситуация стала в целом спокойнее, хотя и теперь периодически случаются драки в молодёжной среде, в основном из-за девушек. Курды добивались выделения для них отдельного кладбища и открытия отдельной школы. Кладбище они получили, школу – пока нет.

Теперь курды в Платнировской говорят: «Скоро будет наша власть. У нас в семьях по восемь человек детей. А у вас – один–два». Реально у курдов детей в среднем по пять. Но тенденцию это не меняет.

Пожилые женщины часто с восторгом рассказывают о молодых курдах: «Они не пьют, всё работают. Старших почитают. Все борьбой занимаются. Они такие сексуальные, и наши девчата их так любят!» Действительно, некоторые русские девушки сходятся с курдами, и те живут с ними, официально не регистрируя брак и не играя свадьбу в соответствии с обычаями. Нормальных женихов в станице – дефицит.

«Курды – как мы в старину. Живут настоящими семьями. На земле работают», – говорит одна пожилая женщина.

Рассказывают, что курды в случае любых конфликтов массово приходят на помощь своим. Когда же бьют русского, его полупьяные соотечественники стараются не обращать на это внимания.

А что же русские мужчины, а что же казачество? Платнировское казачье общество постоянно испытывает давление со стороны краевой и районной администрации: «У вас же интернациональная станица! Вы смотрите, не разжигайте! Не конфликтуйте. Вообще лучше не дёргайтесь!». Власти даже накладывают ограничения на участие казаков во вполне парадных и безобидных мероприятиях, чтобы лишний раз не провоцировать. А что уж говорить о противодействии этническому криминалу?! К тому же ходят упорные слухи, что в своё время районное казачье начальство немало способствовало массовой регистрации и легализации курдов. Оно же, по слухам, продало им значительное число казачьих паёв. Хотелось бы, чтобы слухи оказались только слухами. И всё же…

 А разве среди славянской молодёжи остались одни пьяницы и ничтожества? Это далеко не так. Есть немало крепких, разумных, трудолюбивых парней, только они в станице не задерживаются. Здесь у них нет возможности реализовать себя, нет работы. В казачье общество приходит немало достойных молодых людей, только с уходом в армию или с поступлением в вуз они навсегда покидают станицу. Поэтому основу станичного казачества составляют пожилые люди, которых становится всё меньше и меньше.

Наблюдения полностью подтверждают тезис В. Д. Соловья о лучшей приспособленности восточных народов к жизни в феодально-грабительской социальной системе, особенно по сравнению с советскими славянами. Нас слишком усердно интегрировали в систему, отбивали инициативу и сплочённость. Мы оказались слишком зависимыми от благ развитой цивилизации.

Основное занятие курдов станицы Платнировской – выращивание и реализация сельхозпродукции. Они контролируют всю цепочку: от ее выращивания до розничной реализации. Родственно-этническая сплочённость помогает организовать практически целостный торгово-производственный комплекс, а также аккумулировать значительные финансовые средства. Многие молодые курды получают в Краснодаре образование по престижным специальностям, открывающим доступ к государственной службе.

При этом производство, на котором традиционно были заняты русские, практически уничтожено. Фактически нет колхоза – основы станичной инфраструктуры в прошлом. Когда-то платнировский колхоз-миллионер обеспечивал станичникам практически полную занятость, достаточно высокий уровень жизни (по крайней мере, по сравнению с последующим). В многолюдных бригадах и звеньях трудилось большое число мужчин и женщин. Имело место развитое комплексное сельское хозяйство – и зерновое и животноводческое. Выращивалось много фруктов и овощей.

Колхоз открывал детские сады, обеспечивал работу систем электрификации, выполнял асфальтирование многих станичных улиц. Благодаря колхозу его работники могли строить себе дома на льготных условиях. Предприятие занималось и централизованным строительством жилья, имело собственную стройбригаду. Колхоз всячески опекал дипломированных специалистов: врачей, учителей и пр., в частности, им предоставлялись квартиры, построенные колхозом. Станичники посещали базы отдыха, их организованно возили в Краснодар на представления театра оперетты. Платнировский колхоз мог за свой счёт приглашать артистов в станицу.

Теперь этого уже давно нет, а есть массовая миграция славянской молодёжи из станицы. Станичники работают в городах края и за его пределами строителями, охранниками и не только, крутятся как только могут. И не всегда всё проходит легко и удачно. «Я возвращаюсь. Всё надо было сделать за месяц. А напарник кинул. Говорит, не может так быстро», – говорит по телефону супруг казачке. Та кивает и идёт поливать огород. На что ещё надеяться?

В горно-лесном Закубанье находится станица Мартанская. Вернее, пока находится, потому что ситуация в ней ещё хуже, чем в Платнировской. Закубанские станицы всегда были беднее и малочисленнее прикубанских. И тем не менее и в царское, и в советское время они жили и развивались. Большое значение на этой территории имело выращивание табака. После войны в станице Мартанской был создан эффективно работавший табаксовхоз. Он упорно пытался выжить и в лихие девяностые. Было организовано даже производство сигарет, но дефолт зарубил все начинания. Совхоз был продан с молотка. Сначала его выкупило московское предприятие «Рубин», потом, в середине нулевых, Васюринский мясокомбинат. Теперь совхозные поля и выгоны огорожены колючей проволокой. На них пасутся приземистые, грязно-белые коровы, похожие на свиней-переростков. После огораживания станичники фактически лишились возможностей пасти где-либо собственный скот.

Им запрещено пользоваться и лесом. Его вырубкой занимаются различные фирмы. Лесовосстановление потом никто не проводит. Пустые лесные делянки и бывшие колхозные поля покрываются кустарником. Именно он идёт здесь на смену и лесу, и культурному ландшафту. Такая вот футуроэкология!

Фактически запрещено сажать что-то где-либо за пределами своих огородов. А филиалу мясокомбината требуется минимальное число работников.

Работать в станице негде, и из станицы бегут. Раньше в местной школе училось до пятисот детей, теперь только девяносто шесть. В 2010 году школу уже пытались закрыть, пока не решились. Но это пока. А закрытие школы – это непосредственное начало конца станицы.

К возрождению казачества интерес потерян. Например, на казачье дежурство по поддержанию правопорядка выходит только один крепкий старик старого закала да его внуки.

Когда-то в Англии лендлорды, воспользовавшись правом владельцев, согнали крестьян с земель. Было проведено огораживание. На бывших пашнях стали пасти овец. «Овцы съели людей» – говорили тогда в Англии. Так было проведено тотальное раскрестьянивание Туманного Альбиона.

В нашем случае роль овец играют белые мясные коровы. Станицы Мартанская – яркий пример становления в нашем обществе принципов государства-корпорации. В нём для эффективного обслуживания производства отбирается горстка людей. Этому производству принадлежит и подчиняется все. Поэтому те, кто с ним не связан, лишаются средств к существованию. Они вынуждены умирать или бежать.

В станице Мартанской также немало выходцев из Закавказья: армян, азербайджанцев, курдов-езидов. Они выделяются среди станичников своей сплочённостью, и организованностью. Треть станичных школьников – дети закавказцев. Впрочем, они предпочитают использовать станицу как перевалочную базу, не оседать в ней надолго. Армянская семья, раскрутившись, покидает станицу и продаёт свой дом родственникам из Армении, и те поступают также. Среди мартанских закавказцев также развито отходничество. Некоторые из них работали даже на знаменитом Черкизоне.

А вот маленькое интервью с учительницей из северных районов края неподалеку от границы с Ростовской областью.

– Как станичники оценивают свою жизнь?

– Большинство тех, кто способен что-то оценивать, давно уехал. Остались те, кто не думает ни о чём, кто просто ежедневно напивается. Это помогает не думать, забыть о том, что будущего нет. Есть совсем немного людей, которые неплохо устроились. Это сотрудники администрации, полиции, школы, горстка фермеров и торговцев. Они много думают о будущем. Особенно о будущем своих детей. Чаще всего они видят его вне родной станицы, там, где есть возможность учиться, хорошо зарабатывать. Такое впечатление, что станицы уже нет, потому, что её нет в душах жителей.

– Как станичники зарабатывают себе на жизнь?

– В основном уезжают из станицы и устраиваются на работу на новом месте или работают вахтовым методом, практически не появляясь дома. В самой станице можно работать в государственных и бюджетных учреждениях.

Последние остатки колхоза давно распродали. Немногочисленные фермеры почти не нуждаются в рабочих руках. Но они полностью заняли под свои нужды земли, прилегающие к станице, поэтому рядовые жители полностью лишены возможности пасти скот. Фермеры запрещают пользоваться своими угодьями. Свободными остались только овраги и плавни, а там корова просто передвигаться не может.

Свиноводство в станице погубила «борьба с африканской чумой свиней». Не разводят больше хрюшек! Ещё раньше запретили их самостоятельно забивать. Хочешь свадьбу отпраздновать или именины – свинку на мясокомбинат. Деньги большие надо выкладывать только за один забой.

Так что почти никто сельским хозяйством не занимается.

– Какая в станице рождаемость?

– Самая минимальная. В нормальных русских семьях не больше одного–двух детей. Больше – только у представителей других национальностей, особенно цыган. Ещё у нас семьи алкашей рожают. Потомственные алкаши бывают! В третьем–четвёртом поколении! Сейчас их много в станице, другие-то, нормальные люди поуезжали.

Алкаши и цыгане специально детей рожают, чтобы за счет них жить: пособия всякие получать, материнский капитал. А за детьми не следят, особенно алкаши. Они их даже не кормят! Покупают себе пиво, чипсы, новые телефоны – в игры на них играют. А дети пусть как хотят! С малолетства, с трёх лет в земле роются: съедобные корешки ищут! Методом проб и ошибок! Подрастают – начинают к бабкам в огороды лазить или батрачат на тех же бабок: у них хоть пенсия есть. Захотел двенадцатилетний мальчик колбаски поесть – соседской бабушке всё поделал во дворе, в огороде. Она заплатила, купил сто граммов – и съел.

– А как дети в школе учатся? С охотой?

– Да как им учиться? Большинство из семей алкашей этих. У них отставание в развитии, нарушения психики, интеллекта, даже если хотят учиться – не могут. Да и родители не следят, не помогают. Но не только дети алкашей, у многих родители – вахтовики, и отец, и мать. При бабушках и дедушках живут или вообще одни. Присмотра тоже никакого. Нормально следят из русских только чиновники с бюджетниками.

А так пора давать школе статут школы для детей с отставаниями в развитии.

Раньше хоть могли в школе профессию давать, тракториста. А теперь и этого не стало. Большинству от нашей учёбы проку нет.

А так за детьми следим. В кафе, на дискотеки не пускаем, вместе с полицией. По вечерам в секции ученики ходят и мальчики, и девочки. Волейбол, борьба. Хорошо, хоть это есть.

– А есть ли в станице казачество? Чем оно занимается?

– Да ничем. У нас казаков ряжеными все зовут. В других местах они хоть языком чешут, а у нас и того не могут. Приглашаем их к детям, на 9 Мая, к примеру. А они-то и сказать ничего не могут! Помнутся, поздравят детишек и уйдут.

– А практическое что делать?

– А это и подавно не могут! С полицией в рейды не ходят. Говорят, «прав не имеем». Сидят у себя в штабе, напиваются тихо.

– А какие-то этнические меньшинства, кроме цыган, в станице есть?

– Армяне есть. У них детей, может, не так много, как у этих, но они за ними следят: кормят, одевают, воспитывают, учиться заставляют.

На хуторах у нас школы убрали. В Русском сказали, что закроют школу. А им всё равно, «нехай закрывают». А по соседству на хуторе большинство армяне. Рогом упёрлись, чтоб была школа! В Краснодар ходоков посылали, в Ростов. Отстояли школу.

– А чем армяне занимаются?

– И крестьяне есть, и в торговле, и бюджетники. Хоть как-то, но заработать могут.

А кто же в кубанских станицах живёт по-настоящему вольготно, отнюдь не борясь за выживание? Это станичные олигархи-феодалы, такие как Е. И. Тулин, владелец станицы Успенской Белоглинского района.

Начал Евгений Иванович ещё в советское время с комсомольского активиста. Затем пошёл по партийно-сельскохозяйственной части. Умный человек, сразу понял, что надо служить вполне конкретным лицам.

Поэтому район (в лице первого секретаря) навязал Тулина Успенскому колхозу. Колхозники поупирались: хотели старого председателя, который проработал больше двух десятков лет и поднял колхоз, насколько это было возможно.

Станице пригрозили, что не будет дотаций, и газ не проведут. Тулин стал председателем.

После старого председателя осталось что делить. И Тулин начал делить и делиться: продавали коров, овец и металлолом. Уже при новой власти Тулин приватизировал сельхозтехнику и автопарк, и потом снова продал их колхозу. Вырученными средствами поделился уже в крае. Там он с тех пор и делился.

Деньги Тулин не просаживал, а прокручивал, и не только в крае. Вёл дела и с ростовскими братками, в этом ему помогал сын Сергей.

Колхоз не пришлось распродавать до последнего болтика и банкротить. Осталось и на создание тулиновской агрофирмы.

И дело пошло. Теперь уже Тулин скупал обанкротившиеся колхозы в соседних станицах и хуторах. Ему постепенно переходили паи колхозных пенсионеров: например, фермеры давали за их аренду три тонны зерна. Тулин стал давать пять. Бабушки и дедушки благодарно «потекли» к нему. А фермеры потихоньку исчезали как тающий снег. Хорошо держится только бывший начальник милиции со своим личным коровником и связями.

Тут вот одному дедушке приспело хоронить бабушку. На какие шиши? Тулин предложил продать пай за 150 тысяч. Некуда было дедушке деваться…

Вообще, теперь выкупать паи мог уже только Тулин, другие цену в 200 тысяч предложить не могли…

Кроме доходов, тулиновское хозяйство постоянно получало призы: то оказывалось в сотне лучших производителей пшеницы, то подсолнечника. Сам Евгений Иванович получил звезду Героя Кубани.

 Е. И. Тулин владеет самой дешёвой и популярной сетью продуктовых магазинов в Успенской. Он выкупил большую часть хороших домов в станице…

У Тулина работают те, кто способен не пить и кто не смог вырваться из станицы, только самые работящие и покорные, кто способен трудиться по 12 часов в день без выходных и отпусков за хорошую, по станичным меркам, зарплату. Таких немного, много и не нужно. Современная техника заменила сотни прежних колхозников.

Однажды Евгений Иванович разгневался на своего главного инженера и разжаловал его в главы станичной администрации с резким понижением зарплаты, но, конечно, продолжал давать снегоуборочную технику и всё прочее: у станицы ведь ничего нет, особенно после перехода муниципальных образований на самофинансирование.

Владелец Успенской с округой не забывает и о красивых жестах: то бабушку отвезёт за свой счёт в краевую больницу, то колокола для церкви купит.

Как и положено феодалу, он уделяет немало внимания делам духовным: со священником у Тулина сложились душевные отношения. Бывает, выпивают вместе.

Успенского батюшку захотели снять за какие-то финансовые злоупотребления по доносу районного благочинного. Приехала по этому поводу комиссия из епархии, принял её сам Тулин: встретил, угостил на славу и сказал: «Отдыхать почаще к нам приезжайте. А вот другие вопросы как-нибудь сами решим». Комиссия всё поняла.

Наибольшим успехом Е. И. Тулина стало назначение его сына Сергея главой районной администрации, где тот активно лоббировал интересы отца. Это возмутило других районных олигархов и феодалов. В результате С. Е. Тулин был переведён возглавлять населённый пункт за пределы района.

Далеко не всегда «споры хозяйствующих субъектов» решаются так мирно, по-советски.

Вспомним прогремевшую на всю страну трагедию в станице Кущёвской, о ней писали очень много и в местной, и в федеральной прессе. Сейчас идёт суд над бандой «цапков».

Эта история наглядно продемонстрировала отсутствие в кубанских станицах реальной государственной власти и реальной самоорганизации населения, которая тоже могла бы противостоять произволу. Власть фактически оказалась в руках у банды разбойников – феодалов, которые творили, что хотели, и для борьбы с которыми высылали следственную бригаду из Москвы.

Таким образом, в кубанских станицах осталось две реальных силы. (О реальной самоорганизации большинства населения, в том числе казачества, говорить не приходится.)

Первая – местные латифундисты, владельцы агрохолдингов. Это и бывшие «красные директора», и откровенные бандиты. Крупнейший латифундист-олигарх на Кубани – губернатор края А. Н. Ткачёв.

Олигархи не хотят и не могут заменять советские колхозы в деле сохранения и развития станиц, им требуется минимум рабочих рук. Единственная цель агрохолдингов – прибыль. Их деятельность очень часто напрямую вредит станице: например, лишает местных жителей возможности пользоваться пастбищами и другими природными ресурсами.

Порой феодалы делают кое-что для станиц и станичников, в основном это разовая помощь храмам, старикам, но не только. В станице Журавской, например, местный латифундист содержал казачье общество, поддерживая его на приличном уровне.

Но «положительная» деятельность феодалов имеет в основном разовый и косметический эффект. Она не способна переломить общую тенденцию на обезлюживание и деградацию станиц.

Другая реальная сила в станицах – этнические диаспоры неславянских народов. Они хорошо организованны, могут обеспечить взаимную поддержку, создать себе режим наибольшего благоприятствования со стороны властей разного уровня. У представителей диаспор высокая рождаемость, крепкие семейные устои. Они в гораздо меньшей степени подвержены вредным привычкам, различным видам суицидального поведения.

Очень важно, что представители некоторых диаспор могут эффективно заниматься сельским хозяйством, чего в массе сейчас не могут станичные славяне, в том числе из-за неспособности противостоять государственной политике.

Некоторые этнические группы достаточно сильно зависят от сохранения инфраструктуры, цивилизованного образа жизни. Скорее всего, они покинут станицы вместе со славянами или сразу после них, таковы, например, армяне.

Представители других этносов вполне способны приспособиться к самым примитивным условиям и жить натуральным хозяйством, таковы курды. Они гораздо более жизнеспособны и перспективны, чем те же олигархи – латифундисты, которые зависят от конъюнктуры мирового сельскохозяйственного и финансового рынков и могут в случае чего разориться. Кубанские феодалы или их дети могут и попросту продать бизнес и уехать за рубеж, потеряв интерес «к земле» или столкнувшись с трудностями.

Конечно, ситуация в сельской местности в других регионах России, возможно, ещё более плачевная, но и на Кубани она по-настоящему угрожающая. Через 20–25 лет многие станицы могут буквально исчезнуть с лица земли, точнее, может исчезнуть их славянское население. Его место, скорее всего, займут представители новых этносов.

6. Краснодарское общество «Вера» – коллектив выживания

О коллективах выживания уже немало написано: о теории, об общих характеристиках существующих коллективов выживания. Настало время описать какую-нибудь конкретную данную структуру.

Один из таких коллективов – краснодарское общество «Вера». Оно было зарегистрировано в местном отделении Минюста в 2000 году, состоит из православных интеллектуалов – книголюбов (врачей, учителей, инженеров и пр.). В 90-е годы это общество также существовало, называлось оно «Православная книга».

Не секрет, что православные люди очень разные и в идейном отношении, и социальном плане. И подобное тянется к подобному. Первоначально группа читающих (и далеко не только духовную литературу) православных людей собиралась для общения и обмена книгами, но постепенно их деятельность приобрела более активный и организованный характер.

При храме Казанской иконы Божией Матери, что расположен в Фестивальном микрорайоне Краснодара, была организована православная библиотека и воскресная школа. Стали проводиться регулярные занятия с детьми. (То, что многие коллективы выживания появляются в религиозной среде и тесно связаны с воспитанием детей, отмечает, например,, Александр Кравченко http://www.apn.ru/publications/article25664.htm).

Сейчас многое изменилось. Основная база общества «Вера» находится при храме Святого Царя-мученика Николая, что в районе ТЭЦ. Общество больше не является зарегистрированным юридическим лицом. У него не было средств оплачивать бухгалтера, исчезла возможность пользоваться бесплатными услугами юриста, что отнюдь не мешает его активной деятельности.

Общество главным образом занимается работой с детьми прихожан, частично их катехизацией и приучением к духовной литературе, но во многом просто общим развитием и воспитанием, привитием любви к книге как таковой. Общество активно участвует в деятельности детских православных лагерей. Взрослые члены общества также много общаются, устанавливают дружеские связи между собой и своими детьми. Некоторые из них воспитывают приёмных. Их средний возраст – сорок лет, но есть и моложе, и старше.

Общество регулярно проводит праздники, и не только церковные. Празднуются дни рождения Пушкина, Лермонтова, других значимых русских и кубанских писателей. Нередко безо всякого повода на выходных родители с детьми выезжают на отдых в горы. Членов общества очень радует общение друг с другом, и они делятся своей радостью с другими: например,, вышли праздновать Благовещенье – и поздравляют всех встречных с праздником. Вот уже вокруг них собирается небольшая толпа…

Достаточно эффективным оказалось участие общества «Вера» в воспитании детей. Первое поколение «его» детей уже успешно социализировалось, создало собственные семьи. Не все питомцы общества выросли слишком уж религиозными (хотя среди них есть два священника). Многие из них ищут себя в других сферах жизни (например, подающий надежды юный футболист). Но в любом случае бывшие воспитанники «Веры» отличаются достаточно высоким образовательным уровнем, гражданственностью.

Общество – полноценный коллектив выживания. Его члены связаны дружескими узами и постоянно поддерживают друг друга в сложных жизненных ситуациях: например, у одной из активных участниц общества умерла мать. У женщины нет других родственников, а доходы – крайне низкие. Обычный современный русский оказался бы в безвыходной ситуации: к материальным трудностям примешалась бы одиночество и депрессия, но общество «Вера» помогло своему единомышленнику.

Были собраны и безвозмездно отданы деньги (для похорон и на первое время) в достаточном количестве. Но ещё стало важнее человеческое участие. Некоторое время члены общества не отходили от своей подруги. Каждую ночь одна из женщин оставалась у неё ночевать. В результате человек сравнительно безболезненно перенес самый тяжелый период и адаптировался к новым условиям жизни.

Долгое и плодотворное существование такого рода объединений невозможно без сильного лидера. Им с момента появления общества является Т. И. Новаковская. Ей постоянно помогает актив из трех–четырех самых активных и старых членов. Всего в обществе десять участников. Как это часто бывает в православной среде, это, прежде всего, женщины, которым по мере надобности помогают их мужья, занимающиеся в основном обеспечением семьи. Члены общества – прихожане разных приходов. Духовно окормляет «Веру» настоятель того храма, при котором находится её база – библиотека.

У общества «Вера» есть союзные организации, например, одна полунеформальная община воцерковленных казаков.

Члены общества признают, что большинству современных русских будет очень трудно следовать их примеру, потому, что они – альтруисты и готовы жертвовать, отдавать больше, чем брать, жертвовать и средства, и время, и силы, не думая о вознаграждении. Поэтому они легко прощают обиды и думают об интересах других.