ПРЕДЗИМЬЕ

Музыка на кончиках ресниц:

отблески иных обетований,

ангелы, пускающие птиц

россыпью осенних упований.

Желтый ясень в приступах хмельных,

бередящий сонную окрестность

(собранную с мутных мостовых

белую опальную словесность).

В перечне лирических улик -

воздух, преломивший отраженья…

Вечность, окормляющая миг

хлопьями игры воображенья!

2005 г.

***

Отринула поздняя Осень

своих беспокойных птенцов.

И падает в палехи просек

гнездовья потухшего кров…

И силится вжиться в орнамент

прохладами сбитых небес,

покуда не скомкан пергамент

легенды с названием «Лес»…

Покуда не встречен Прохожим,

попавшим в размытую глушь,

один проявившийся Боже

для двух оперившихся душ…

Покуда кленовые звёзды

не ведают красной строки…

И бледно-распущенный воздух

рифмует сердца… от руки.

1999 г.

ОЖИДАЕМОСТЬ

Дождей твоих простудное шитье

колышется прозрачным опереньем.

Ты старишься, как старится житье…

Ты маешься, грозя опустошеньем

чужим прогнозам, набранным в лесах,

где ветви, рассечённые лучами,

венцом безбрачья спугивают птах,

играющих на счастье с волосами,

обласканными ранней сединой -

зимы с войной в осечках маловерий.

Верни мне, Осень, адрес прописной

конвертами с фрагментами поверий.

И пусть: всё то что пало – к холодам,

а что пропало – сном, который в руку.

Прости испуг языческим богам,

отдавшим суеверную округу

на вырост

до восхода

Рождества.

2007 г.

МОНОЛОГ ДЕВОЧКИ СО СПИЧКАМИ

Сегодня я вам нарыдаю Рождественский снег,

пока целым миром жуётся зарезанный гусь…

Купите размокшую спичку, чужой человек!

Пустите монетку на счастье… А я помолюсь.

О вашем уюте с кукушкой, охрипшей в трудах,

о вами любимых, с которыми старость не в ра…

Как холодно нынче! И даже отзывчивый страх,

не держит фасон суеверным «дожить до утра»,

На Ваших дрожащих ресницах засахарен сплин,

в котором нечейно томится игрушечный Кай...

Купите безделицу сущую, мой господин!

В ней прока немного, но разве что…

вспомнится Рай.

С.Б.

"Скорбь на горячем снегу" - это искорки крыл.

Новорождённому ангелу снилась Земля.

День в этом сне слишком коротко Небо любил:

видимость в сумерки падала, видимо для

непродолжения ветром измаянных тел.

Тени случайных прохожих сплетались в одну.

Маленький ангел, зачем тебе тёмный удел?

Маленький ангел, давай раскачаем Луну!

Или, хотя бы, гирлянды на серых столбах...

Или, хотя бы, качели в пустынном дворе…

Маленький ангел, ты будешь испытывать страх,

если проснёшься во взрослом моём январе?

2007 г.

***

Два ангела растят мой непокой,

две пришлых дали, два несовпаденья,

две вещих птицы волнами раденья

пускают быль бегущею строкой.

Два ратника: один светлей высот,

качающих полуденное солнце,

и тот, другой, шестом канатоходца,

пронзающий распутицу пустот.

В истоках слов для выдоха причин,

из древности саднящих одиночеств, -

два схимника, носители пророчеств,

преданья черно-белых величин.

2002 г.

ПОБЕГ НАВСТРЕЧУ

Я все еще вижу примету судьбы –

отчетливый знак предстоящего брода.

Как пасмурный полдень в горниле войны,

«Дневник Одиночества», сводка исхода

души, что плетет анатомию стрел,

которыми буду калечить границы.

Тщедушные оползни сдавших Предел

увидят обряд посвящения в птицы!

Так короток их летаргический взгляд:

как выстрелам желчи поспеть за беглянкой?

Я больше не вспомню искусственный сад,

в котором ветра заменяла шарманка -

унылая, вялотекущая высь

с дрожащей луной из цветного картона.

Я больше не стану разучивать мысль

о том, что свобода в прицеле закона –

единственный выбор для выбравших дар

летать у земли, опасаясь паденья…

Я все еще чувствую: мертвый Икар

не в силах забыть вертикали прозренья!

2003 г.

ПРИСКАЗКА для БЫЛИ

Одного замеса вера.

Одного похмелья страхи.

Удаль гложется химерой,

промышляющей у плахи.

Самозваное - в палатах,

голодранное – под Богом.

Одолеть ли виноватых?

Околеть ли ссыльным сроком?

«Во саду ли, в огороде»…

Был бы ропот – будут стрельбы.

Так при всём честном народе

вороньё клевало вербы.

2010 г.

ЖИВЫЕ

Мы собственники звука,

волхвы первопричин.

Мы беженцы из круга

подмётных величин.

Покуда тьма кроится

высокопарным сном,

мы погружаем лица

в Небесный водоём…

1998г.

***

Встречать приметы Рождества

в снегах окраины раздольной.

Читать поэзию родства

со всей былою, богомольной,

со всей заплаточной, срамной,

вздыхающей про «нету мочи»,

со всей отчаянно родной

протяжной Русью.

Этой ночи

моление, как в первый раз,

когда слезам – «за ради Бога»...

Высот живой иконостас

мерцает таинством Пролога.

2008 г.