Справка: Григорьев Аполлон Александрович (16.07.1822—25.09.1864), поэт, литературный и театральный критик. Предки из духовенства и крестьянства. Вырос в Замоскворечье в патриархальной семье. Закончил юридический факультет Московского университета, служил в университетской библиотеке, позднее вошёл в редакцию «Москвитянина», куда входили также А.Н. Островский, Писемский, Потехин, церковный деятель Т. И. Филиппов и др. Эта молодая редакция, только примыкавшая к славянофилам, стояла за развитие «самобытной» русской культуры. В 1856 «Москвитянин» прекратил свое существование. Лишившийся средств к существованию, Григорьев стал домашним учителем князя И.Трубецкого. Надежды создать семейную жизнь не оправдались, хотя поэт и пытался это сделать со спасенной им из притона девушкой, с которой уехал в Оренбург, где преподавал в кадетском корпусе. После разрыва с ней он вернулся в Петербург, печатал критические статьи в журналах Достоевских «Время» и «Эпоха». Григорьев скончался от удара на 3-й день после выхода из долговой тюрьмы.

Героям нашего времени

Нет, нет - наш путь иной... И дик, и страшен вам,
Чернильных жарких битв копеечным бойцам,
Подъятый факел Немезиды;
Вам низость по душе, вам смех страшнее зла,
Вы сердцем любите лишь лай из-за угла
Да бой петуший за обиды!
И где же вам любить, и где же вам страдать
Страданием любви распятого за братий?
И где же вам чело бестрепетно подъять
Пред взмахом топора общественных понятий?
Нет, нет - наш путь иной, и крест не вам нести:
Тяжел, не по плечам, и вы па полпути
Сробеете пред общим криком,
Зане на трапезе божественной любви
Вы не причастники, не ратоборцы вы
О благородном и великом.
И жребий жалкий ваш, до пошлости смешной,
Пророки ваши вам воспели...
За сплетни праздные, за эгоизм больной,
В скотском бесстрастии и с гордостью немой,
Без сожаления и цели,
Безумно погибать и завещать друзьям
Всю пустоту души и весь печальный хлам
Пустых и детских грез, да шаткое безверье;
Иль целый век звонить досужим языком
О чуждом вовсе вам великом и святом
С богохуленьем лицемерья!..
Нет, нет - наш путь иной! Вы не видали их,
Египта древнего живущих изваянии,
С очами тихими, недвижных и немых,
С челом, сияющим от царственных венчаний.
Вы не видали их,- в недвижных их чертах
Вы жизни страшных тайн бесстрашного сознанья
С надеждой не прочли: им книга упованья
По воле вечного начертана в звездах.
Но вы не зрели их, не видели меж нами
И теми сфинксами таинственную связь...
Иль, если б видели,- нечистыми руками
С подножий совлекли б, чтоб уравнять их
с вами,
В демагогическую грязь!