Сад осыпал

Сад осыпал своё цветенье,

как туча дождь - пришла пора.

Над речкой, словно в сновиденье,

дразнились языки костра.

Они метались укрощая

души неистовую дрожь.

Как будто всё и всем прощая

и даже жгущую ту ложь,

В которой безрассудность смеха,

непроницаемость тиши,

и языки костра, что эхом

былое будут ворошить.

Зарисовки...

Ну вот и лист, отжив своё,

без лихорадочного оха,

вобрав в себя окраску охры,

готов безропотно в полёт.

А крыльев нет, душа парит,

закон вселенной соблюдая,

пусть ласка солнца и скупая,

он позолотою горит.

Уверенно летит к друзьям -

кормильцам будущим землицы,

а ветер – торопыга злится,

что верность не его стезя.

И рвётся вихрем раскидать

их по низинам и по склонам,

а летом сам же в новых кронах

нередко будет отдыхать…

И средь людей такой же взгляд:

одни живут смиренной долей,

другим такое же - неволя …

Хозяин – барин, говорят…

***

Разбросала зима серебро по земле

заискрились сугробы от звёздной пороши.

В зимний лес ухожу я по первой лыжне -

на волшебный чертог Берендея похожий.

Здравствуй, лес – чародей, царство сна, тишины,

пламенеющий бликами, пахнущий смолью.

Ты встречаешь меня, словно в дни старины,

в хвойных лапах держа каравай снежный с солью.

Вон пенёк подмигнул, нахлобучив берет.

Там в берёзах с весны малый клён заблудился.

А вокруг тишина, будто жизни и нет…

Вдруг снегирь – тихопев нежной песней залился.

И его поддержав, тут же клёст зазвенел

в опушённых ветвях завороженных елей.

И запел птичий хор, зимний холод презрев.

А ещё далеко до весенних капелей.

Рядом сказка и явь в этом царстве чудес.

Даже не удивлюсь появлению гнома.

Но вот тени ползут…До свидания , лес!

До свиданья, мой старый и добрый знакомый!

Откружила вьюга...

Откружила вьюга, откружила,

улеглась клубком на дно души.

Как бурлила кровь по нашим жилам,

да зачем былое ворошить….

И луна сочуственно молчала -

Тяжела и без того юдоль.

Выбирала стрелы из колчана

Только память, метко целясь в боль.

Зимний день...

Плесканула слегка зорька ранняя,

негустой розоватый колор,

и, метнув  стылый взгляд  по окраине,

стала красить крутой косогор.

А за ней  запоздалое солнышко

приласкало продрогший плетень.

Ошалелый от шума воробышков,

на крыльцо вышел заспанный день.

За ночь иней связал белы варежки,

всем деревьям успел подарить.

Уцепившись, сосулька за краешек,

с крыши глазом раскосым глядит.

И морозец намеренно сжалился,

всколыхнулись от спячки дворы -

растрезвонился день, разрумянился

на пухластых щеках детворы.

А на небе – то  за день -  ни облачка,

словно синего моря простор…

Вот уже вышла первая звёздочка

поддержать о зиме разговор.

Плесну желаемой лазури...

На холст небесной пелены

плесну желаемой лазури.

Ну, хватит, осень, брови хмурить

ненастным  взглядом и немым.

Водой разбавлю молоко

нет, не преследую я  алчность,

я  облакам  придам прозрачность,

чтоб было им пока легко…

В просторах нового панно

пусть белогривые резвятся

аж до закатного румянца…

Но где же солнце? Вот оно!

Для этой роли есть шафран,

день засиял его лучами,

и я уже с тобой мечтами,

ослабив вожжи их волнам…

Словесно-лёгкий макияж,

и осень прибодрилась духом,

и я себе вновь стала другом,

всю слякоть взяв на абордаж.

***

Брожу по утренней росе,

любуясь первыми лучами,

а горизонт туманно сед

и ничего не предвещает

на первый взгляд. Увы, мой слух

сквозь тишину белесой рани

улавливает жизни звук,

что дремоту бездушно ранит.

Рассвет ушёл, прощаясь с утром

прохладной матовой росой.

А суета, спеша как будто,

прошлёпала совсем босой.

Приличный вид ей не причастен,

сама небрежность ей к лицу...

От суеты мы часто плачем

тайком по первому крыльцу,

где пробежало наше детство,

где было нам всегда тепло,

где мы оставили часть сердца,

где время жить нам истекло.

Брожу по утренней росе...

Берегите любовь

Берегите любовь,

не гасите её.

Пусть истоки тепла

станут бурным потоком,

а не чем -  то привычным

как  «нечто своё» -

для досад каждодневных

удобнейшим стоком.

Сколько жить впереди?

Каждый день - это новь:

перепутье удачи

с душевною встряской.

Притирается всё.

Не притрётся любовь,

если только она

не является маской.