Об Авторе: Виноградов Вадим Петрович. Режиссёр-документалист. Родился 02.05.1932 в Москве. Автор известных документальных картин «Гефсимания Царя-Мученика» и «Русская тайна».

Размышления о «Расколе»

Раскол

Юный Петр прошагал со своим войском в ХVIII век, появились слова «конец фильма», и душу объяла печаль от расставания со ставшими близкими людьми, которые 10 дней делились с нами своим сокровенным, раскрывали нам свои метущиеся, страждущие, иные до крайности жестокие, но всё ещё красивые христианские души, ещё не впустившие в себя всепоглощающего лукавства ХХI века, когда почти уже окончательно охладела любовь, началом охлаждения которой и был тот самый раскол 17-го века, вбросивший в русскую жизнь вроде бы незначительное и малое лукавство - двуперстие дома, а прилюдно трёх, о чём и поведал нам фильм «Раскол».

Но только несколько секунд продолжалась эта светлая печаль от расставания с героями талантливейших мастеров кинематографа, Николая Николаевича Досталя и Михаила Николаевича Кураева. Сразу же после слов «Конец фильма» канал Культура врубил продолжение обсуждения фильма, начатое ещё после 8-ой серии, создав, таким образом, 21-ю серию, целью которой было сделать всё, чтобы картину о современности, сделанную на материале ХVII века, зритель бы воспринимал исключительно, как историческую, да, притом, во многом несоответствующую исторической правде. Но серия-то эта 21-я, обсуждение фильма, и показала, что фильм «Раскол», сделанный на историческом материале, помогает раскрытию духа нашего времени, пожалуй, лучше, чем сам показ нашего времени, ибо всё познаётся в сравнении.

За столом в студии сидели видно, что образованные и воспитанные люди. Но когда они говорили, невольно возникал чеховский образ Ревунова-Караулова. Милого, доброго, душевного капитана первого ранга, способного говорить только о своих бомбрамселях, фалах и шкотах, за что незаслуженно и получил характеристику: - Они хочут свою учёность показать! Но Ревунов-то-Караулов, как раз не имел никакого намерения преподносить себя. А вот, у мудрых мужей, пришедших на обсуждение фильма, желание показать свою учёность было очевидным. Перед ними сидел режиссёр, только что завершивший титанический 4-летний труд, человек, совершивший подвиг - в век спецэффектов и компьютерного обмана на побоявшийся раскрыть глубину человеческих душ методами классического кинематографа.

Но ничего этого не увидели Ревуновы-Карауловы и занимались только показом своей учености. Новые русские образы, только что увиденные в фильме - их не волновали. Они пришли обсуждать фильм, а стали обсуждать ХVII век, о котором имели свое суждение. И потому для одного из них важным было «непопадание в Алексея Михайловича». Другой тянул на себя одеяло и требовал, чтобы ему объяснили, почему это Янукович Польшу назвал другом Украины, а Россию только партнёром. Третий, оцеживая комара, заметил, что однажды кто-то вошел в комнату и не перекрестился, и что у одного инока подрясник оказался не подпоясанным… Словом, о чём фильм сиим мудрым мужам так и не открылось. И то, что представители так называемой, нашей интеллигенции так и не приметили слона, что они не поняли о чем фильм «Раскол», показало, как плохое Бог обращает в хорошее. Благодаря приглашенным и стало ясно, что фильм «Раскол» стал индикатором падшей нашей жизни.

А фильм «Раскол» не о действиях и характерах людей ХVII века, что обсуждали наши мудрецы. Он о некогда бывшей русской душе, хранившей ещё дух Святой Руси. О душах того времени, когда постоянно памятовали о своем Спасении, имели абсолютную веру в Царство Небесное. Когда, даже палач, поджигая на костре осужденных, молился об упокоении их душ. Когда Царь или воевода, принимая решение о жестокой каре, соотносил это свое действо с возможной карой своей души на Страшном Суде.

Почему же дела Веры, необыкновенно полно отраженные в фильме, не нашли отзвука у наших мудрецов, обсуждавших фильм и 8-го и 16-го сентября? А ведь, мудрецами этими в те дни были ни какие-то там откровенные атеисты. Один из них, например, заведует кафедрой в Московской Духовной Академии. Другой - руководитель Патриаршего отдела и, вовсе, священник. Третий - доктор исторических наук. Почему же не поняли эти передовые люди нашего времени, о чем фильм «Раскол»?

10 дней с экрана ТВ к нам от верующих русских людей ХVII века, постоянно повторяясь, летело главное их исповедание: - Христос посреди нас! - с крепким восклицательным знаком. А за ним следовало подтверждение, такое же твёрдое и ясное: - Есть и будет!

А вся атмосфера обсуждения фильма невидимо и неслышно, но явно, постоянно повторяла: - Зачем это Он будет нам мешать? Мы и без Него знаем, что такое ХVII век.

 - Христос посреди нас? - этот вопрос из тумана бомов, брамсов, фалов и шкотов наших говорунов, как дамоклов меч, невидимый и неслышимый, но очень явный, нависал над столом Ревуновых-Карауловых.

- Не хватает ещё, чтобы Он пришел нам мешать! - был сокрушительный ответ.

Возлившись друг на друга в ХVII веке русские люди постепенно Христа стали забывать. Уже Петр вывел русского человека из ограды Церкви. И вот, ХХI век! Ещё великий сербский святитель Николай спрашивал интеллигенцию: - Кто вас так прельстил, что оттеснили вы Христа в конец стола?

Или, как говорил протоиерей Всеволод Шпиллер: Подвергает опасности долг для всех нас обязательного свидетельства о Христе. Вот, и мудрецы, приглашенные обсудить фильм о Вере в Христа, Христа ни 8-го, ни 16-го сентября даже не вспомнили.

В эти же дни, когда на телевизионном экране показывали фильм «Раскол», в Венеции известнейший наш кинорежиссёр Александр Сокуров за свой новый фильм «Фауст» получал «Золотого льва». Репортёры всех стран с видеокамерами и микрофонами облепили Александра Николаича с нетерпением ожидая, что он с «Золотым львом» в руках произнесёт. И Александр Николаич, без пяти минут, возможно, и оскароносец, на весь мир изрек:

- Никакого диавола… нет! Только человек! Всё зависит только от человека!

Так элитнейшая звезда нынешней культуры совершила очередной донос на свою братию - интеллигенцию. Очередной, потому что признание своего безбожия «русские» интеллигенты не очень то уж и скрывают.

Вот, любимейший наш учёный, милейший Сергей Петрович Капица, который через телевизионный экран уже десятки лет входит в наш дом, как самый дорогой гость, будучи искренним человеком, свидетельствует:

- Наука - это некий круг, и задача учёных его расширять.

Корреспондент с восторгом прибавляет:

- А в центре этого круга Бог?

- Человек, - поправляет его Сергей Петрович. И увидев в глазах корреспондента недоумение, добавляет:

- Если вы о моих религиозных взглядах, то я русский православный атеист.

Бедные наши православные атеисты, сидящие сегодня на всех телевизионных седалищах, своими ухищрениями, заботой, якобы о России, прельщающие остаток нашего верующего народа, пытаясь обратить его в свою веру, в веру в… человека, возможно, и не ведают, что всем своим страстным подвигом служат они… преисподней.

И народ наш сегодня расколот! Не пристрастием к тем или иным партиям: я за Путина, а я за Жириновского, а я за Зюганова… Нет! Главный раскол нашего народа состоит в том, что абсолютное большинство его верят в человека. И только его Малое русское Христово стадо остаётся верным Христу. И Бог - со своим Малым стадом. Что же будет с теми, у которых в центре… человек?

Раззорение

Этот кадр из двадцатичасового фильма режиссера Николая Досталя «РАСКОЛ», кадр многоговорящий. Юный, доверчивый еще царь Алексей Михайлович впитывает обольщение Никона - идею III Рима. Кто он - Никон? Начальные кадры фильма сразу обнажают главного персонажа фильма - Никон беспощадно загоняет на смерть лошадку, да так, что повозка разлетается. Образ обозначен сразу, и за 20 часов фильма не меняется. А кругом - смиренная Русь - в тихих и мощных просторах души. Эти СЛЕПЦЫ глазами, но ДУХОВНО ЗРЯЧИЕ, мальчик - поводырь. Блаженны не видевшие и уверовавшие... Вера русичей - детская и крепкая... И вот этой-то вере Святой Руси властолюбивому, тщеславному, гордому Никону, не имеющему любви, суждено было нанести смертельный удар.

Никон, изверженный из патриаршества, высланный из Москвы, пишет книгу «РАЗЗОРЕНIЕ», в которой, прикрываясь евангельскими принципами, разорителями русской православной веры представляет несогласных с ним подвижников. И делает это настолько убедительно, что на его ложь попадаются даже такие столпы православия, как митрополит Антоний Храповицкий, назвавший Никона «величайшим человеком русской истории за последние 200-300 лет, а может быть и всей русской истории…».

Чем же прельстил Никон не только царя Алексея Михайловича, но и тысячи русских людей последующих поколений из числа священнослужителей? А вот, какой русский, включая даже безбожников ХХI века, не будет рад, если Москва станет религиозной столицей всех православных народов, III Римом (Третьим Римом)? Пожалуй, даже сегодня не найдете такого. Вселенскость же русской души совершенно непревзойденно раскрыл Ф.М. Достоевский в своей Пушкинской речи. Даже Сталин предпринимал попытку созвать в Москве 8 Вселенский собор, и когда восточные патриархи отказались приехать в Москву, Сталин потерял всяческий интерес к Московской патриархии.

Что уж говорить о Алексее Михайловиче, желавшего: «уподоблюсь греческим царям, как истинный царь православия». Не православный царь, а царь всего православия. На этом и построил свою игру Никон, целью то которого было свое возвеличивание до Вселенского патриарха, для чего он и создал свою симфонию властей, где «священство царства преболее есть», то есть, царь должен слушать патриарха.

И в своей борьбе за возвеличивание своей власти Никон пошел путем созидания внешней видимости православия. Для похожести на III Рим необходимо было перенять у греков обрядовые манеры. Он заменяет русское двуперстие на трехперстие, переносит к нам греческие церковные напевы, исправляет чины, обряды, служебные книги по греческому образцу, строит Новый Иерусалим - копию храма на Святой земле. То есть, невольно ставит на первое место внешнее паче внутреннего и обряд вместо духа. Что и учуяли подвижники русского православия, выступившие против никоновских реформ, казалось бы, производящих изменение только в обряде, на самом деле меняющими всю суть русой православной веры. «Вера не в крестах каменных, а в ребрах человеческих», - говорили Никону подвижники, не принимавшие его внешнего новшества. И жестокость Никона, отсутствие в нем Христовой любви обернулись на подвижников страшным гонением: им отрезали языки, морили голодом до смерти, жгли на кострах. Россия впервые испытала мученичество за веру. Жестокое монгольское иго за веру не причинило ни малейшей скорби. А ХVII век принес в Россию гонение на веру, и у истока этого раззорения стоял именно Никон, обольстивший царя, который уже сослав Никона, расстаться с идеей III Рима не смог и продолжал гнать непокорных.

Но какой III Рим? Я вас избрал, и поставил вас, чтобы вы шли и приносили плод, и чтобы плод ваш пребывал, дабы, чего ни попросите от Отца во имя Мое, Он дал вам. (Ин. 15. 16)

Что Господь избрал Россию быть III Римом? Ведь, мысль старца Филофея в ХV веке «Москва - Третий Рим» означала, что Москва уже достигла этого. У Никона она является идеей, подлежащей осуществлению. Никон включает её в состав Кормчей, как официально признанную идею. Он c царем, с его жестокими воеводами, да с архиереями, заботящимися только о своем положении в обществе, будет делать Москву III Римом. Каким же образом? А огнем и мечом: отрезая языки, моря голодом, сжигая на кострах, а совсем не любовью, как завещал Господь Христос.

В атмосфере битвы идей о власти, кто выше царь или священство, и рос юный Петр Алексеевич, впитывая жестокость этого времени.

И, все-таки, нам не отмахнуться от слов всероссийского нашего учителя аввы Антония, назвавшего Никона «величайшим». Но, именно, через блаженнейшего Антония, митрополита Киевского и Галицкого и открывается на сколько тонко было скрыто никонианское разорение Русской Церкви. Во времена синодального управления церквью отступление русского народа от веры списывалось на это управление. Патриаршество было желанным, так как, именно, с ним такие, как авва Антоний, и связывали возрождение русской веры. И никонианске теории по переделыванию царства в святое, о поставлении в России и православии креста высоко и твердо, находили опору у ревнующего духовенства, и у митрополита Антония в том числе. Но, именно, Антонию первому и открылась диавольская хитрость никонианского соблазна. И открылась только тогда, когда Россия была испытана огнем революции. Сам митрополит и рассказал об этом, когда осмыслил отказ синодалов, Государю, предложившего им себя в Патриархи. «- Угоден ли я вам, и что вы на это скажете? - спросил нас Государь Николай II, - рассказывал митрополит Антоний и продолжал: - Это было так неожиданно, так далеко от всех наших предположений, что мы не нашлись, что ответить и… промолчали». Промолчал тогда в 1905 году и митрополит Антоний, ибо это было далеко и для его предположений, сформированных никонианской теорией симфонии власти. И вот, Господь посылает России испытание революцией. Все начинает видеться в ином свете. И митрополит Антоний сообщает нам об изменении своего сознания, то есть, своего рода приносит покаяние: «Нам нужно было бы Ему в ноги поклониться, преклоняясь пред величием, принимаемого Им для спасения России подвига, а мы… промолчали! Теперь уже поздно и непоправимо: великий момент был не понят и навеки упущен - Иерусалим не познал времени посещения своего (Лк. 19. 44) И благодаря происшедшему въяве открылось, что иерархи своих си искали в патриаршестве, а не яже Божиих, и дом их оставлен был пуст. Это и было Богом показано во дни испытания их и России огнем революции».

Так и открылась самим митрополитом Антонием раззорительная сущность никонианских стремлений к земной власти: иерархи своих си искали в патриаршестве, а не яже Божиих. Что с особым откровением и выперло в ХХI веке.

И когда Новомученики и Исповедники российские в ХХ веке получили в заточении по внушению Духа Святаго, как узники Иисуса Христа, что: И разрушительные войны, и революции, попущены России, именно, за грехи Церкви, возлюбившей внешнее, паче внутреннего и обряд больше духа, то губительное влияние никонианства, продолжающееся столько времени, обнажилось со всей отчетливостью и позволило Николаю Досталю и Михаилу Кураеву создать фильм «РАСКОЛ».

В последнем кадре этого фильма: юный Петр прошагал со своим войском из ХVII века в век ХVIII, чтобы завершить вывод русского народа из ограды Церкви, начатый его отцом царем Алексеем Михайловичем, обольщенного великим инквизитором земли русской Никоном, о чем с сущности и повествует неведомый мировому историческому кинематографу фильм «РАСКОЛ».

P.S. Этот самый «РАСКОЛ» и заставил прочитать 1200 страниц капитального труда профессора М.В. Зызыкина «Патриарх Никон», который он посвятил защите Никона. Но правда взяла свое. Миллион подлинных документов, которые приводит Зызыкин, позволили сделать вывод, что, именно, Никон дал старт в Русской Православной Церкви люблению внешнего паче внутреннего и обряда больше духа, что и позволило никонианам за 300 лет произвести подмену Тела Христова организацией, которая ныне в ХХI веке под именем Московской патриархии свое служение миру прикрывает служением, якобы, Богу.

И еще. Защитники Никона пренебрегают точкой зрения старообрядцев на его деяния. А правильно ли, не обращать внимание на грандиозное явление русскости - старообрядчество? Да, старообрядцы не лезут в экран ТВ. Но Господь то открыл их духовную красоту миру через «Таежный тупик»! И мир, неспособный уже к христианскому подвигу, восхитившись ими, тут же на них и наплевал.