Тихо и незаметно прошла еще одна годовщина окончания Гражданской войны. В одной из песен советского периода есть строчки: « По долинам и по взгорьям шла дивизия вперед, чтобы с боем взять Приморье, белой армии оплот». Война закончилась 91 год назад, а вот памятников окончанию братоубийственной войны до сих пор нет практически нет.В ЕАО в память об кровопролитномштурме позиций Белоповстанческой армии под командованием В.М. Молчанова частями Народно-революционной армии Дальневосточной республики на станции Волочаевка в 2012 году на сопке Июнь-Корань была возведена часовня во имя иконы Божией Матери «Умягчение злых сердец». В городе Спаске-Дальнемна одном из зданий по инициативе директора краеведческого музея установили памятную табличку о том, что в нем в годы Гражданской войны располагался штаб Поволжской группы Земской рати под командованием генерала Викторина Михайловича Молчанова. Это конечно не памятник, но хоть какое то восстановление исторической справедливости. Именно В.М. Молчанов руководил частями Белоповстанческой армии во время февральских боёв под станцией Волочаевка. Вот практически и все. При советской власти ставили мемориалылегендарным красным командирам и геройски погибшим красноармейцам и партизанам. В их честь называли города и поселки, улицы и школы. Но ведь это правда только одной, победившей стороны. Хотя в Гражданской войне не может быть победивших и проигравших.

Изучая биографии высшего командного состава антибольшевистких вооруженных формирований на Востоке России в годы гражданской войны, наткнулся на очень интересный факт. Оказывается, почти 9 месяцев, с конца ноября 1922 года до середины августа 1923 бывший белый генерал, а затем русский эмигрант Алексей Иванович Андогский читал лекции по тактике и стратегии крон-принцу Японской империи Хирохито. Для такого высокопоставленного слушателя была разработана специальная программа одним из крупнейших специалистом военного дела того времени.

Это заинтриговало и подвигло на более детальное изучение судьбы начальника академии русского Генерального штаба (с 1917 по 1922 года). Но сначала обратимся к наследному принцу Японской империи, иначе не получится полная картина событий.

Будущий императорродился в Токио, в семье наследного принца Ёсихито ( в последствии императора Японии) и принцессы Сазако. Его детский титул – принц Мити. Наследником трона он стал после смерти своего деда, императора Мэйдзи 30 июля 1912 года. Получил великолепное образование в школе для детей высшей аристократии Гакосюин, где учился с 1908 по 1914 годы. Затем обучение в специальной школе крон-принцев с 1914 по 1921 год под руководством лучших ученых Токийского университета и высших военных чинов Японии.

В 1921 году крон-принц первым из представителей Японской императорской семьи совершает поездку за границу, посетив за шесть месяцев Англию и еще пять других европейских стран. В ходе этой поездки принц понял одную простую истину: нужно учиться «военному делунастоящим образом». Ведь буквально на глазах развалились три могущественные империи: Австро-венгерская, Германская и Российская. Начался передел мира и сфер влияния и предстоит труднейший этап в истории Великой Японии. А тут еще с 29.11.1921, в связи с болезнью отца, страдающего психическими растройствами и невозможностью того управлять государством, Тайсе Хирохито получает титул принца-регента со всеми вытекающими из него последствиями. До коронации остается всего несколько лет.

Последний начальник академии ГШ Белой России

Андогский Александр Иванович родился 25 июля по старому стилю ( 6 августа по новому) 1876 года в Вологде в дворянской семье, его отец станет перед революцией действительным статским советником. Окончил Вологодскую гимназию, затем полный курс юридического факультета Санкт-Петербургского Императорского университета в 1898 году. Его брат Николай идет по медицинской линии и после окончания Императорской военно-медицинской академии становится очень известным врачом-офтальмологом.

Казалось всё должно пойти по накатанной колее – впереди блестящая карьера в правоведении. Вдруг резкий разворот и Александр начинает службу вольноопределяющимся 1-го разряда в лейб-гвардии Московского полка. Усиленно готовится,уже через год выдерживает экзамен на офицерский чин и выпускается 06.09.1899 года подпоручиком гвардии.

Александр Иванович успешно продвигался по службе и отличался от многих офицеров гвардии упорством в достижении цели и проявлял аналитические способности. Участвует в русско-японской войне 1904-1905 годов и в год окончания войны выпускается из Николаевской академии Генштаба по первому разряду с присвоением воинского звания штабс-капитана гвардии и капитана генерального штаба.

Здесь необходима небольшая историческая справка. Николаевскаяакадемия ГШ Российской империи того времени соответствует критериям современных академий рода войск. Так по правилам в академию могли поступить офицеры не моложе 18 лет и в чинах не старше капитана армии и штабс-капитана гвардии, артиллерии. Обучение велось два года ( теоретический и практический курс). Правила неоднократно менялись – так ценз службы в армии, необходимый для поступления, уменьшился с 4 лет до 2, выпускники направлялись в войска, а лучшие поступали на дополнительный курс и только после его окончания причислялись к Генеральному штабу.

В 1911 году Андогский уже подполковник и штатный преподаватель военных наук Императорской Николаевской академии ГШ (ИНВА), так она стала называться с 1909 года. Участвует в Первой мировой войне, в августе состоит в штабе 2-ой армии генерала Самсонова в должности помощника старшего адьютанта отдела генерал-квартимейстера, выходил из окружения с группой штаба армии, затем с июля 1915 по конец апреля 1916 начальник штаба 3-ей Гвардейской пехотной дивизии. Следующая должность – до января 1917 года - командир 151-го Пятигорского пехотного полка. В январе того же года – штатный преподаватель академии ГШ, 18июля 1917 избирается начальником академии (в последующем избрание подтверждено А.Ф. Керенским).

В 1918 году генерала А.И. Андогскоговласти включают в состав военных экспертов советской делегации по заключению Брест-Литовского мирного договора. Отказаться от участия было тогда равносильно подписанию себе смертного приговора, а в семье уже двое детей. Этот факт будет всю его жизнь ставится в вину и он не займет те руководящие должности в Белом движении, какие заслуживал по своим знаниям.

На этих переговорах спокойный, рассудительный и высокообразованный генерал Андогский видно запомнился руководителю советской делегации на 2-ом этапе переговоров Льву Давыдовичу Троцкому, который после подписания мира утвердил Андогского начальником Военной академии РККА, подотчетным только ему, народному комиссару по военно-морским делам.

Но генерал старой закалки доверия всесильного наркома не оправдал, а когда академия была эвакуирована сначала в Екатеринбург, а затем в Казань, где перешел с частью личного состава на сторону белых. Был приглашен к себе Верховным правителем адмиралом А.В. Колчаком, который хотел видеть его во главе своего штаба. Правда при этом распорядился: «Сделать начальников строевых частей фронта предварительный опрос о том, как таковое назначение лица, связанного с Брестким миром на высокий руководящий пост в армии будет принято чинами этой армии». Таким обоазом было проведено «секретное» анкетирование, ответы на запрос должны были направляться непосредственно адмиралу.

Из 26 анкетных отзывов 10 были отрицательными (Дутов, Ханжин, Рычков и другие), 4- нейтральные ( в том числе и будущий воевода Земской рати Генерал-лейтенант М.К. Дитерихс) и 12 – очень положительных, если не сказать восторженных ( генералы Романовский, Богословский , Голицин, Ионов и другие). Несмотря на то, что председателем комиссии генералом Г.Е. Катанаевым в выводе отмечалось, что все обвинения против генерала Андогского лишь «плоды клеветы, основанные на зависти к быстрому служебному повышению», Колчак назначил генерала лишь 1-м генерал- квартирмейстером.

Во главе академии и вместе с её штатомпереехал сначала в Томск, затем в Омск, а затем в ноябре 1919 на остров Русский в городе Владивосток. В этом городе генерал кроме руководства академией активно занимается общественными делами. Так 27сентября 1921 года он избирается гласным от 7 округа (аналог современного депутата) Владивостокской городской думы, где возглавляет учебный отдел городской управы, а 5 июля избирается городским головой. В августе-сентябре 1922 был направлен правителем Земского Приамурского края генерал-лейтенантом М.К. Дитерихсом в Токио для решения вопроса о передачи японским командованием складов с оружием представителям русской власти и задержки вывода японских сил из Приморья. Возможно там его и приметил кто то из высших чинов императорской армии.

Тайна библиотеки Николаевской академии ГШ

В связи с неизбежным занятием Владивостока частями Народно-революционной армии ДВР большая часть преподавателей и личного состава была погружена к 25 октября 1922 с казарм на острове Русский на судаэскадры адмирала Старка. В воспоминаниях очевидцев указывается, что тысячи томов ценнейших книг упаковывали наспех, просто перетягивали стопки книг бечевкой. Только для пяти сотен книг, подаренных основателем академии – императором Николаемпервым сделали исключение, их уложили в пустые снарядные ящики, да еще также подготовили к перевозке коллекционные издания, переданные Екатериной Великой в дар еще Сухопутному шляхтетскому корпусу. Дальше следы трудов по стратегии и тактике, геодезии и картографии, истории войн и военного искусства, фортификации и артиллерийскому делу становятся запутанными.

В одной из книг о деятельности советской военной разведки в Китае есть упоминание о награждении военного разведчика разведотдела штаба НРА ДВР ( в последствии 5-й армии РККА) Леонида Яковлевича Бурлакова ( 27.10.1897, Бугульма – 11.07.1957, Москва) за спасение библиотеки Военной академиисеребряными часами. Подтверждает этот факт и воспоминания внучки генерала Андогского – Людмилы Александровны Щегловой, живущей в г. Омске. Она пишет, что делала запрос в академии ГШ имени М.В. Фрунзе о судьбе библиотеки русской академии Генштаба и получила ответ за подписью заместителя начальника академии, что в настоящее время в библиотеке академии имеются книги со штампами Николаевской академии. Вот только жаль, неясно в каком объёме. Ведь в 1922 годуупоминается о почти 200 тысячах единицах книг и пособий.

Тогда можно допустить, что группа вооруженных рабочих под руководством Бурлакова в октябре 1922 года действительно добралась до острова Русский и силой оружия воспрепятствовала вывозучасти фонда библиотеки или просто взяла под охрану то, что не поместилось на корабли белой эскадры.

Чуть более года назад я детально занимался изучением всех обстоятельств ухода части беженцев на кораблях эскадры адмиралаСтарка из Владивостока в Манилу. Тогда были использованы все суда – от канонерской лодки до прогулочного катера, некоторые с неисправными ходовыми двигателями шли на буксире. Люди размещались в грузовых трюмах как сельди в бочках, а некоторым досталось место на верхней палубе, где не было возможности даже прилечь. В этих условиях часть имущества могла остаться на пирсах при погрузке.

Какую то часть томов, обязательно должен был использовать Андогский при проведении занятий с крон-принцем Хирохито. Лекции по стратегии и тактике невозможно читать и объяснять на пальцах. Требовались кроме книг пособия, карты, схемы. Их мог взять сам бывший начальник академии, а могли «попросить» японские военные, ведь корабли русской эскадры довольно продолжительное время стояли в корейских портах Гензан и Фунзан, а Корея с 1910 года находилась под протекторатом Японии.

Один из исследователей судьбы библиотеки академии делал запрос во многие библиотеки и архивы мира, даже в библиотеку Конгресса США, но ответа не получил. Иногда отдельные экземпляры с характерным штампом военной академии всплывают в коллекциях отечественных и зарубежных книголюбов. Вот только истина до сих пор не установлена.

Судьба учителя и ученика

Закончив обучение будущего императора Японии Андогский выехал в Харбин. Был директором 1-го Харбинского смешанного реального училища, заведовал кафедрой финансового и железнодорожного права Института ориентальных и коммерческих наук. Пишет статьи по военной тематике. В 1926 году в типографии КВЖД выходит его книга, в которой он публикует свои исследования военно-политической обстановки на Дальнем Востоке. Они касаются в основном противоречий Японии и США, называлась даже дата военного конфликта. ПравдаАлександр Иванович немного ошибается в сроках, но кто тогда мог предсказать Великую американскую депрессию.

По некоторым данным, еще в 1927 году по заданию Японской военной миссии в Харбине Андогский подготовил докладную записку, где предсказывал возможные реальные события при нападении Японии на СССР. Остаётся только гадать, отговаривал ли профессор своего ученика от рискованных мероприятий. Скорее всего даже не допускал и мысли о посягательствах на территорию Великой, Единой и Неделимой. Поэтому и не решалась японская армия, получив хороший урокв Хасанских событиях и на Халкин-Голе, на агрессию,а ждаларешающей победы германской армии. Да так и не дождалась, а затем пришел август 1945.

С причиной смерти бывшего генерала тоже до конца неясно, по одним данным после оккупации Маньжурии японскими войскамив 1931 году Андогский покончил с собой, по другим умер от «грудной» жабы. Похоронен на Новом (Успенском) кладбище Харбина. Его архив пропал еще в эмиграции, когда один из офицеров забрал его у вдовы, якобы для сохранения, а вернул лишь отдельные листки. По заданию какой разведки это было сделано – японской или советской, не понятно. И та и другая имели на это виды.

Его высокопоставленный ученик правил дольше всех императоров Японии, пережил несколько покушений, атомные бомбардировки. Ему первому пришлось выступить по радио перед нацией и зачитать рескрипто капитуляции, а затем отказаться от своего «божественного» происхождения. Уйдет Хирохито из жизни в 87 лет, 7 января 1989 года.