Русское время

Лечит ли время: чистое поле – кустами,

Камень заветный мхом, да травой непролазной.

Лечит ли время народ колдовскими словами,

Ложью чужой, оказавшейся слишком заразной?

Русь излечили от русских, добили, дожали.

Сколько столетий терзали и взяли незримо.

Скольких привили к столпам фарисейской морали,

Сколько пророков ушло незамеченных мимо.

Как же так вышло, что сами покорно сдавались,

Сами смеялись над тем, что оставили предки,

Сами крушили и сами при этом ломались,

Строили рай, получили безликие клетки.

В этой войне вероломно, словами пустыми

Русский язык оторвали от духа народа.

Те, кто вопили: «Свои мы, свои мы, свои мы», –

Мутью наполнили странное слово свобода.

Ряженным русским оставили блеск да кривлянья,

Видимость жизни, лишённую всякого смысла,

Дивное диво – как в фарс превратить вымиранье,

Крест убывания, скорбные горькие числа.

Времени нет на броженья направо, налево.

Дышат разрухой невинные белые ленты,

Русь раздирают жестоко и очень умело.

Совесть заменят доходы, кредиты, проценты.

Нехристей время калечит и души, и земли.

Время рвачей, оккупантов, трусливых подонков.

Сколько трагедий свершилось, но словно не внемлют,

Время хохочущих толстых, потерянных тонких.

В этом угаре, кто выдержит, выпрямит спину,

Встанет за Русь, сокрушая цветущую нечисть.

Смелым в поход, а иудам пора на осину.

Русское время – побед богатырские плечи.

Нерождёные…

Не звенеть вам в поле, колокольчики,

Голосами чистыми безгрешными.

Быть вам в поле среди звёзд игольчатых,

Не исполнить песни свои нежные.

На Земле же тем, кто вам повытоптал,

Нет спасенья от тоски бессмысленной,

Не поможет всё, что с горя выпито,

Не убить тоску на сердце выстрелом.

Кто решил, что вы на свете лишние,

Не узнают, как в Врат Невидимых,

Просят нерождёные Всевышнего,

Говорят о том, как их обидели.

Весна в Питере

От солнца снег осел и сжался,

Стал тёмным, за ночь затвердел.

Злой ветер с севера примчался,

Как старый раб за сотней дел.

Он дул свистел, мешал прохожим,

Надеялся поднять пургу,

Лишь пыль взметая, был встревожен,

Хрустел, кусты сгибал в дугу.

Весна вспорхнула нежной пташкой,

И ветер замер, сник, застыл,

Вздохнул смущённый и уставший,

Помолодел и ввысь уплыл.

Говорите!

Говорите! Пусть никто не слышит,

И никто не станет помогать.

Серые наряженные мыши

Не способны людям сострадать.

Мыслимо ли встать на их защиту?

В бой идти за жалких грызунов,

Как пятно, которое не смыто –

Власть, предавших Родину, воров.

Сколько зрелищ в зоне резерваций,

Страны стали вешать на гвозде,

Мир, как лагерь, без границ и наций.

Лишь мутанты могут жить везде.

Но для верных горсть земли родимой –

Богатырской правды суть и мощь.

Говорите: « Русь непобедима!

Смоет грязь с планеты русский дождь!»

Детство

Ах, погода-то как нынче разгулялась.

Жалко только, что уже крадётся вечер.

Вдаль за сосны тихо солнышко забралось,

Звёздный полог потянув себе на плечи.

Хоть темнеет, но тепло. Уютом дышат,

Шелестят давно некошеные травы.

Дымный хвост поднялся вверх на старой крыше,

Комаров слетелись целые оравы.

Но не хочется в избу, хоть и кусают.

Сколько ласки излучает вся округа.

Будут драники картофельные к чаю,

Будут сказки или чтение по кругу.

Нам на этой войне не оставили выбора

Мы хотели остаться и русскими, и православными,

Мы родились, чтоб славить и слово, и свет.

Между небом и гордыми дикими странами

Выбирали мы то, чего вроде бы нет.

И за связь с неразгаданным голосом истины

Нас лишили всего, чего можно лишить.

Нас терзали режимы, как хаос, неистово,

Чтобы русское в душах навек истребить.

Чтобы мы, позабыв о своём назначении,

Сами отдали всё, чтоб вписаться в стада,

Над которыми мрачный закон потребления,

Возвышался, как ставшая зверем звезда.

Когда режут под корень, не время надеяться,

Что в живых сохранят тех, кто предал и лгал.

Над Европой поднялась содомская мельница,

Поглощая людские начала начал.

Нам на этой войне не оставили выбора,

Без корней и глубин навязали язык.

Русь без имени нынче, как место для выгула

Шаек полулюдей, перешедших на рык.

Слово русское станет спасеньем и воином,

Сберегая для жизни основы и суть.

Оккупантам – огонь, и роса – обездоленным

Прямо ввысь уходящий святой Русский путь

Прихожанин

Служат ангелы в церкви заброшенной,
Где на крыше берёзки растут,
Где промозгло и снежное крошево

Укрывает беззвучно листву.

Видно звёзды сквозь кровлю дырявую.

Только, кто на них сможет взглянуть.

Двери заперты. Нужно ли старое,

Есть ли к этим развалинам путь?

Сколько дел у людей – все не сделаешь,

Сколько нужно купить и успеть.

Но заменит ли кроткое «веруешь»

Полнозвучное слово «иметь»?

Старый кот – прихожанин единственный

В час урочный садится в углу,

И его накрывает таинственный,

Чуть мерцающий свет поутру…