Об Авторе: Мантуров Георгий Олегович, москвич. Служил в армии, преподавал в ВУЗе. Кандидат экономических наук. Автор и исполнитель многих песен. Некоторые из них звучали на «Радио Благовещение» «Радио Радонеж», «Радио Берег». В 2012 году в издательстве «Белый Город» вышла его первая книга, роман «Берлога».

Младший брат

У разбомбленного вокзала

Едва сдержать я слезы мог.

Мне на прощанье мать сказала,

- Не убивай его, сынок.

Он сам не мог пойти под пули,

С войной придти в родимый край.

Его наверно обманули,

И ты его не убивай.

Я вспоминал как это было.

И танков гусеничный лязг,

И гордую Саур-Могилу

И в пыль разбитый Иловайск

Как по жилым кварталам били

И авиация, и «Град».

И это делал вместе с ними

Мой младший брат, мой младший брат

Зачем так насмерть люди бьются?

За что такой кромешный ад?

Потом на небе разберутся

Кто был, кто не был виноват.

И кто из нас кого обидел,

И есть ли глупости предел.

И ранним утром я увидел

Его в оптический прицел

В тумане люди все похожи,

Не верил я своим глазам.

И он меня увидел тоже

И средний палец показал/

Гимн Новороссии

Донецким углем и пшеницы колосьями

Ты нас одарила, добра и щедра.

Отчизна святая, моя Новороссия,

Великой России родная сестра

Припев

Навсегда

мы выбрали этот путь.

Будет он

славою осиян!

И нас с него никому

не свернуть!

Да здравствует Новороссия!

На празднике светлом, в минуту ли грозную

Всегда будем помнить победы отцов.

Ты волей народною заново создана

И кровью омыта погибших бойцов.

Припев

Твои небеса, родники твои чистые

Клянемся от всяких невзгод уберечь!

И будут всегда нам надежной защитою

Славянское братство и русская речь.

Припев

Два Сергия

На ярославском направлении

Есть тихое селенье Радонеж.

Сюда идут в благоговении

Паломники и просто граждане.

На ярославском направлении

У станции Подлипки Дачные

Есть памятник другому Сергию,

Космических ракет создателю.

Между Подлипками и Лаврою

Пусть небольшое расстояние,

Но осеняет общей славою

Их небо русское бескрайнее.

Молитвы там звучат усердные,

И грозные летают спутники.

Два русских Космоса, два Сергия -

Родной земли моей заступники.

Системный Администратор

Вот на экране планшета

Крутится наша планета.

Шар в белоснежной опушке,

Елочная игрушка.

Невыразимо красивая,

Синяя-синяя.

Маленькая и нежная

В вакууме кромешном.

Словно вазочка гжельская,

И судьба ее женская.

Такая она красивая,

А несчастливая.

С детства, со школы помню я:

Здесь должна быть Япония,

А может быть и Багамы?

Не видно за облаками...

И надписей нет на шарике.

Может, Канарики?

И где-то здесь на планшете

На маленькой этой планете

В центре антициклона,

В домике с крышей зеленой

Сидит одинокий поэт

Смотрит на свой планшет.

Все замечает с небес

Камера на МКС.

Видит сквозь синеву

Крошечную Москву

И пылинку малую эту -

Поэта с планшетом.

И смотрит на все бесстрастно

Системный Администратор.

Создавший и свод небес,

И звезды, и МКС,

И свою игрушку любимую.

Синюю-синюю…

Приглядывает зорким Оком,

Не разбили бы ненароком.

Сколько их там проживает!

И вроде все понимают,

И каждый делом своим занят...

А там кто их знает!

Он пишет на Диске Судеб:

Что было и все, что будет.

Чтобы можно было без страха

Нажать на кнопку рестарта

И знать что будет доподлинно

Все восстановлено.

Мимо станции

Мимо станции целый день

Стучат поезда.

И увозят они детей

В города навсегда.

А в деревне наличники,

Глазам отрада.

А в городе наличные

И одна неправда.

И словами не выразить,

Что у них на душе.

Так им хочется вырасти

Поскорее уже.

А в деревне подзоры

И на стене ходики.

А в городе воры

И наркотики.

И они к сожалению

Над собой не вольны.

И в стране благолепие,

Ни беды, ни войны.

А в деревне метели

И морозы лютые.

А в городе модели

И все валютные.

В городах супермаркеты,

Золотистый мираж.

Осыпают подарками

В дни больших распродаж.

А в деревне и в выходной

Тишина жуткая.

И не хочется домой

Ваньке Жукову.

Сон

Отражается луна в тихом озере,

И костер на берегу сыплет искрами.

Я бы с радостью прилег возле,

Я бы спел тебе что-нибудь искренне.

На шелковые ресницы золотые сны

Навевал бы я тебе своими ласками.

Говорила бы ты мне что я бессовестный,

Ну а я бы только знал, что согласна ты.

Я бы лапник постелил на сырой песок,

Сверху бросил бы старую шинель.

Мне мой бешеный пульс разорвал бы висок,

От него бы оглох я в ночной тишине.

На шелковые ресницы золотые сны

Навевал бы я тебе, сгорая заживо.

Говорила бы ты мне что я единственный,

Говорила бы ты мне, что не замужем.

Пальцы путались бы в пуговицах и ремнях

Перепутанных в сумраке брюк и рубах.

Только холод ночной у меня на щеках,

Только пламя костра у тебя на губах

А вокруг стояла ночь, ночь студеная.

И глядели на нас звери из темноты.

А я знал, что ты была разведенная,

И что мужа своего не любила ты.

И такая будет сниться мне всю ночь мишура

Про шелковые ресницы и прочий вздор.

И не в руки мне синица и не в небе журавль

И давно уже погас тот ночной костер.