***

На старомодном празднике весны

Жизнь как швейцар встречает по одежке,

А провожает в час по чайной ложке

В любовь, воспоминания и сны.

И если мы не вместе, Бог ты мой!

Я все пойму, прощу, жалеть не буду.

Побью, быть может, старую посуду,

И стану, пусть не лучше, но другой.

Отдам долги и стану жить не в такт,

Не торопясь, былое подытожив,

Я закажу изысканную ложу

На самый модный в городе спектакль.

И буду презирать неровен час,

Который может все убить вначале.

Вы мне однажды танец обещали…

Вы слышите? Оркестр играет вальс.

На излом проверяются люди

Замело неожиданно, вдруг,

Словно вспомнило важное что-то

Межсезонье (не враг мне, не друг,

Так, отсутствие в жизни оплота).

Переправа с сожженным мостом,

А за ней бесконечное поле

Там, где птица, почувствует волю,

По неволе скучает потом.

Там бессвязность и мыслей, и снов,

Беспричинность утрами похмелья,

И недоброе льется веселье

По квадратам убогих дворов.

Обостренность вчерашней мечты

Душу теплую колет иголкой,

А по полю метаются волки

В ожидании чьей-то беды.

В кабаках загуляла тоска

Так по-русски: пусть будет, что будет!

Межсезоньем курком у виска

На излом проверяются люди.

***

Жизнь проверяет на излом

Кого легко, кого с излишком.

Сейчас счастливей всех мальчишка,

Уснувший дома за столом.

Ему и завтра нипочем,

Тетрадки спрятаны надежно

Под шкаф. Рассеянным лучом

В дом льется вечер осторожно.

На цыпочках и не спеша

По циферблату время ходит,

Оберегая малыша

От всех тех бед, что происходят.

Как хорошо, что он еще

Не разучился верить в чудо.

И как потешно Чудо-Юдо

Глядит ему через плечо.

А то, что предстоит потом

Ему не узнавать из книжек…

Вчерашних только что мальчишек:

Андреек, Сашек, Лешек, Мишек

Жизнь проверяет на излом.

***

Мне праздных слов не говори.

Не охладей, когда завьюжит.

В апреле солнце смотрит в лужи,

Как в душу смотрят фонари.

Случайность наших ви-за-ви

Все чаще кажется рулеткой.

Как только выбыл, черной меткой

Отмечен демоном любви.

Так ясно мне, что канет грусть

В размытых силуэтах сосен.

Ты уморительно несносен.

Но пусть ты рядом будешь… пусть...

Все больше мы и меньше Бог

За нашу жизнь теперь в ответе.

Ответь! - И ты принять не смог,

Что мы давно уже не дети?

***

Сегодня дней не торопи.

Пускай «сегодня» канет в вечность.

В нем мне ладони первый встречный

Водой святою окропит.

Под низким небом стынет даль,

Но мне не холодно нисколько.

Пусть ни луна лимонной долькой

Перелиснет наш календарь.

Я не коснусь твоей души,

Пока моя не станет чище,

Пока она в потемках рыщет…

И ты иным теплом дыши.

Давай кровать не застилать,

Где сны в подушку прорастали.

Все, что с тобой не пировали

Сегодня станем пировать.

Давай, не заключать пари

(все в этом мире безвозвратно).

Ты только мне не говори,

Что все равно наступит завтра.

***

Я все когда-нибудь приму.

В моей судьбе случилась осень.

И как душа ее выносит,

Скользит как девочка по льду.

Дожди, снега, опять дожди.

А зонтик спрятан иль утерян.

Я разберу свои потери,

Меня ты в парке подожди.

Не позволяй листве кружить

Как воронью над нашим счастьем.

Одним случайным словом «Здравствуй»

Его мы вправе заслужить.

Считай шагами млечный путь.

Он хоть и призрачен, но вечен.

И дни до первой нашей встречи

Я проживу… когда-нибудь.

***

Мир будет вечен и тогда,

Когда и нас совсем не станет,

И вечер медленно растает

В объятьях лучшего врага.

Нет, не изменит, не предаст,

А просто тихо канет в лету.

Пусть будет много этим летом

Вкуснейших яблок, пусть… Бог даст.

И будет наш уход горласт

В сад прилетевшей стаей птичьей.

Пусть мимо проходящий нищий

Тем птахам крохи хлеба даст.

Так, словно не в последний раз

Был щедр к бездумной божьей твари.

Такой поступок он едва ли

Себе позволит напоказ.

И поклонившись до земли,

Пойдет искать себя по свету.

И будут в небе корабли

Считаться доброю приметой.

А в чей-то дом придет беда,

Жизнь под откос пустив в мгновенье.

И станет страшным откровенье -

Мир будет вечен и тогда.

***

Я все себе верну, когда зима

Войдет в права наследницей престола.

Надену платье длинное до пола,

Налью бокал любимого вина.

Включу Вивальди. Музыку впущу

И в комнаты, и в скомканное сердце.

Я поспешу мелодией согреться

И все в себе безропотно прощу.

Все. Даже то, что и прощать нельзя,

Что мне претит, с усердием святоши…

Меня спасет не огненная лошадь,

А точный ход по клеточкам ферзя.

Кем ход рассчитан, тот уже игрок,

А женщине играть дано от Бога.

Я встану в длинном платье у порога,

Чтоб ты меня, пройдя, заметить мог.

Чтоб закружил декабрь, а январь

Для бренных душ залогом стал бессмертья.

И вы меня, послушав, не поверьте,

Что жизни ход лишь быстрый бег до смерти.

В нем мало что решает календарь.