ТАЛАНТЛИВЫЙ ИКОНОПИСЕЦ О. АРХИМАНДРИТ КИПРИАН

Суровый вид архимандрита Киприана (Пыжова) вызывал у не знавших его людей опасливое к нему отношение. Однако, заговорив с ним, все перегородки исчезали, и пред вами являлся очень отзывчивый и приветливый монах. Когда я жил в монастыре, то он, исполняя обязанности благочинного, назначал насельников на послушания: в храм, на кухню и т. д. - и был у большинства семинаристов духовником, пользуясь репутацией их главного защитника. Он заступался за провинившихся, а также ходатайствовал перед ректором семинарии, Владыкой Аверкием, чтобы была улучшена еда: «Владыка, ведь это еще дети, они не монахи, им нужно есть более основательно», - услышали мы однажды, перед входом в трапезную.

Настоятели монастыря – Владыки Виталий и Аверкий, - считали, что семинаристы должны основательно знакомиться с монастырской жизнью и самое лучшее для этого, - чтобы их условия были бы теми же, как и у монашествующих. Однако многие монахи были уже в годах, привыкли к постной, не мясной пище, а недавно прибывшим в монастырь было тяжело стать вегетарианцами. Да и будучи молодыми, семинаристы, сколько бы не ели, всегда были голодны. Пять первых послушников-семинаристов, в числе которых были Антоний (Граббе), Лавр (Шкурла), Флор (Ванько) и Алипий (Гаманович) как-то поймали в лесу зайца и зажарили его на костре. Это был для них пир, о котором еще десятилетия спустя рассказывалось в монастыре.

Во время одной из лекций Еп. Лавра (в будущем ставшего Митрополитом РПЦЗ), был поднят разговор о еде. Один из учащихся сказал Лавру, что он должен помнить о голодных первых семинаристах. И добавил: «Современные семинаристы, по сравнению с первыми, - примерного поведения, ведь они не ловят теленка и зажаривают его в лесу». Лавр, сквозь хохот, сказал, что он обязательно расскажет о. Флору и другим о том, как заяц превратился в теленка.

Обыкновенно, после года пребывания в монастыре, новички привыкали к еде, благо ее всегда было достаточно. На кухне неизменно можно было найти хлеб, кофе и чай. Уже уйдя из Джорданвилля, трудно было привыкать к не монастырской еде. Супы не те, хлеб и салаты не те, да и все остальное казалось не таким вкусным, как «дома в монастыре».

На кухне несли послушания все, за исключением Владыки Аверкия и немощных насельников. Работать там было всегда весело, - в особенности с о. Игнатием (Трепачко) или с о. Владимиром (Сухобоковым). Но иные повара не были довольны своей же работой, часто считая, что чего-то не хватает или чего-то чересчур много. Одним из таких был о. Киприан, для которого приготовление еды становилось выражением искусства. Как известно, о. Киприан писал иконы. Но он также автор около 80-ти рисунков, выпущенных монастырем в виде открыток. У него выработался удивительный взгляд на виды: мысленно сперва возникало обрамление, а затем и идея рисунка.

Сам о. Киприан оставался архимандритом, отказываясь от архиерейства, и выдвигал на это послушание других. В числе им предложенных были Алипий, Лавр и Иларион Капрал, увы, впоследствии предавшие РПЦЗ. Всех кого он выдвигал для хиротонии, отличало усердие к работе, к исполнению всех послушаний.

Однажды, в плохую погоду, большая группа нас, семинаристов, была в зале общежития. Вошел о. Киприан и спросил, о чем мы разговариваем. Мы ответили, что обсуждаем проповеди известных нам духовных лиц и что многие нами сразу забываются. Отец Киприан изменился лицом, повеселел. И рассказал анекдот. «После 50 лет священства умер настоятель одного храма и стал в очередь перед входом в рай. Перед ним в грязных брюках, кожаной куртке, с татуировками стоял парень. На вопрос Св. Апостола Петра, парень ответил, что он Иван, таксист из Киева. Св. Петр посмотрел в толстую книгу и сказал: «Бери шелковую мантию и золотой посох и проходи в рай». Затем, выставив вперед грудь, в ворота продвинулся священник, сказав: «С 50-летним стажем служения, из Киева протоиерей о. Остап Забойко». Св. Петр, посмотрев в книгу, ему сказал «бери халат из мешковины и деревянную палку и проходи». «Гей!» воскликнул отец Остап, «тут какая-то ошибка, таксист получил шелковую мантию и золотой посох, а мне даешь что!» На что Св. Петр ответил: «Когда ты проповедовал, то люди засыпали, а когда этот парень вез в такси пассажиров, то они горячо молились!».

«Так вот», - в заключение сказал о. Киприан, - Пока вы в семинарии, готовьте на запас проповеди. Здесь у нас в монастыре их тысячи в книгах и журналах. Выбирайте те, которые на вас производят впечатление, а потом можете их изменять, чтобы лучше подходили к современным обстоятельствам. Делайте так, как это советует о. Константин (Зайцев): чтобы на литургии было две или даже три. Одна короткая с объяснением евангельского чтения, другая о вероучении, третья о том, что будет происходить в приходе. Вы должны будете напоминать верующим о том, что ведется непрестанная, со времени Адама и Евы, духовная война против сатаны. Вы должны напоминать о тех благодатных дарах, которые они получают от Господа, чтобы они сознавали свои обязанности. Чтобы знали, что их благосостояние зависит от Него, а посему они должны следовать этическим и моральным правилам, и не увлекаться материализмом».

После этого совета, многие семинаристы стали переписывать проповеди. Некоторые выбрали более легкий путь: записывали их через чтение на магнитофонную ленту.

Отец Киприан был вездесущ, наблюдая за порядком, за тем, чтобы исполнялись данные им наряды. Помню, как он бежал за одним семинаристом с веником: «Я тебя научу, как работать на курятнике!» Впоследствии этот семинарист, став священником, пользовался большой любовью своих прихожан, сделав много в приходе для улучшения здания храма и воскресной школы. Но в семинарии он был сорвиголова: еще не знал, как употреблять свою кипучую энергию.

У о. Киприана были книги об иконах, не только православных, но и других вероисповеданий, и он охотно объяснял разницу между ними. В иконописной он всегда имел много учеников. Самый известный из них - Владыка Алипий.

Когда о. Киприан затихал и исчезал, то все в монастыре знали, что он особо молится. Перед тем как писать икону он всегда в течение одной или двух недель обращался к Господу, испрашивая Его помощь в предстоящем труде. Мы привыкли в это время ему не надоедать с просьбами, к которым он относился с большим вниманием, чем заслужил у всех нас доверие и любовь.

ВЛАДИМИР КРАСНОЕ СОЛНЫШКО (ДЖОРДАНВИЛЛЯ)

Перед тем как мы начинаем на автомобиле свой путь, мы заряжаем на GPS (Global Positioning System - Система Глобального Гозционирования, (читается Джи Пи Эс – спутниковая система навигации) свой конечный адрес. Приятный голос нам сообщает, как ехать, где и куда сворачивать, где замедленное дорожное движение. Нам не нужно смотреть на карту и волноваться, что мы заблудимся. Даже если мы прежде ездили, по какому либо адресу, теперь мы все же заряжаем GPS, так как возможны изменения, которые нам не известны, но уже известны аппарату.

В человека Творец Мира вложил схожий аппарат, но гораздо совершеннее, чем безжизненное творение людей. Полученный от Бога указатель пути называется совестью, которая говорит человеку, где добро и где зло, когда он поступает правильно, а когда нет. Когда правильно, как ему указала совесть, то он не мучается, а спокоен.

Отцу Архимандриту Владимиру (в миру Василий Сухобок, 1922-1988) Господь наделил сверхмощным GPS, при помощи которого энергии указателя пути хватало не только ему, но и многим другим верующим.

Он всегда всем улыбался. Для всех у него было приветливое слово, а для детей еще и конфеты. Мне с супругой показалось очень странным, когда он вдруг дал 80 долларов для покупки обуви для моих детей. Обувь у детей была, и мы не нуждались в помощи, но монах настаивал, чтоб мы поехали, купили, а потом показали ему обувь для детей, так как им предстоит дальняя дорога в жизни. Он никогда не забывал друзей и знакомых, и на праздники они получали от него книги и поздравления. Не даром он был прозван «Владимиром Красное Солнышко Джорданвилля» - он это звание вполне заслужил. Тот, кто приезжал в Джорданвилль и не встретил его - упустил в своей жизни большую радость. Несмотря на то, что он был почти всегда в монастырской канцелярии и книжном магазине, об о. Владимире знала вся Зарубежная Русь. Либо по переписке с насельниками монастыря, либо от паломников, уезжавших из обители увозя с собой память о его благорасположения и получив от него зарядку духовности.

О. Владимир был очень стеснителен и скромен. Он стеснялся своим саном и, хотя был архимандритом, до конца жизни подписывался как игумен.

Время работы с ним летело быстро и, окончив день, не чувствовалась усталость. Многие помнят послушания с ним на кухне, когда после молитвы о. Владимир говорил: «Ну вот, слава Богу, настал следующий день. Перед тем как будем кормить других, поедим сами, что нам Бог послал». Вследствие его добрых советов паломникам, ему приписывалось старчество.

У него было много почитателей и друзей. Один из них, Сергей Дурилин, был его знакомым еще по Шлейсгаймской «дипийской» гимназии. Дурилин преподавал русский язык в одном из ближайших к монастырю колледжей, и оттуда он привозил много старых ненужных там необходимых русских богословских книг. Отец Владимир был главным библиотекарем; ему Дурилин передавал книги для монастыря. Монах считал, что для культурного человека, и тем более миссионера, необходимо всестороннее образование. Будучи библиотекарем, он радовался всем книгам на полках, даже тем которые были сектантскими, эмпешными, инославными и атеистичными: он считал что врагов православия надо знать!

О. Владимир был добряком в личных отношениях с людьми, но когда дело касалось Православного Учения, занимал очень твердую позицию. Против всяких заблуждений, ересей и верхушки Московской Патриархии, он стоял как Гибралтарская Скала.

Свою убежденность о. Владимир старался передавать на лекциям в семинарии своим ученикам. Помню, как на лекции семинарист Алексей Микриков сказал, что он хочет взять из библиотеки для чтения книгу одного из французских философов, критиковавших учение Христа. Несмотря на то, что это уже был четвертый год обучения в семинарии, о. Владимир сказал: «Брат Алексей ты еще не готов читать антихристианские книги; необходимо окончить прежде весь курс обучения и утвердиться в вере». О. Владимир заложил в семинаристах твердый фундамент христианской веры. Его лекции были интересно составлены, увлекательны. Такими же были его проповеди, которые он читал на ранних службах, когда его назначали до еды и монастырских послушаний. Когда служил о Владимир, то в храм приходили почти все насельники монастыря, чтобы слушать проповедь «Красного Солнышка».

Обвинявшие его в фанатизме, не были правы. О Владимир лишь показывал путь – как заправский GPS. Разница в том, что указываемый им путь к Царствию Божию не мог подвернуться человеческой ошибке программирования компьютера.

О. Владимир не шел на уступки и компромиссы с еретиками и не христианами. Ради достижения популярности, он не соглашался на изменения канонов, ослабление постов, сокращение или изменение богослужений, отмены в День Православия анафемы еретикам. Благодаря твердым в вере руководителям Свято-Троицкой Лавры, в ней сохранялась верность постановлениям Вселенских Соборов, учению Святых Отцов и Канонам Церкви. Она была примером для всей Зарубежной Руси. И когда в День Торжества Православия протодиаконом Пименом провозглашалась анафема еретикам, то не только все присутствующие в храме дружно подхватывали «анафема, анафема, анафема», но и во всех соборных храмах Зарубежной Руси также имело место осуждение еретикам.

Только тот, кто любит других, сам получает любовь: таким был о. Владимир. Он был ближе к семинаристам, чем многие другие монашествующие и наставники. Его жизнерадостность и любовное отношение к другим людям стали источником вдохновения для многих воспитанников монастыря. И луч «Красного Солнышка» не погас для следующих смен борцов за РПЦЗ.

Жизнь о. Владимира протекла во время золотого и серебряного периодов нашей Зарубежной Лавры. О. Владимир скончался в конце серебряного периода, когда как сама Лавра, так и администрация РПЦЗ начали вероломно захватываться агентами Московской Патриархии во главе с Лавром Шкурлой, Марком Арндтом, Иларионом Капралом и другими изменниками Зарубежной Церкви и Руси. Почти все старшее поколение вымерло, неугодных Патриархии людей поспешили удалить, и их заменили люди, подосланные из КГБ, сергианские еретики и даже не верующие в Бога. Вот в каком положении оказалась теперь та часть РПЦЗ, которая подчинилась Патриархии.

А та, которая не подчинилась, считает, что Патриархия не является Церковью Христа.

БЕСЕДЫ С ОТЦОМ ВЛАДИМИРОМ.

 «И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему, по подобию Нашему» (Быт. 1, 26). Большинство людей мы видим, имеют образ Божий. Но в чем заключается подобие Божие, мало кто задает себе вопрос? В Священном Писании сказано: «Кто не любит, тот не познал Бога, потому что Бог есть любовь» (1 Иоан 4, 8). У исключительных людей проявляется заложенная при рождении ко всем другим любовь, в то время как другие подверглись плохим влияниям воспитания и окружения. Лицо у них светится всегда радостью, и они ее передают другим, утешая их в жизненных невзгодах служа как бы духовными врачами. Большинство людей любят своих родственников, знакомых, но не всех окружающих их людей, как этому учил Спаситель.

Таким особым ко всем с любовью человеком в Свято Троицком монастыре был архимандрит Владимир (Сухобок). К нему стремились духовные лица и приезжавшие в Лавру паломники. Для всех он находил время и всех одаривал приветливым словом, св. иконкой, крестиком, книжечкой, а детей также конфетами. У всех познакомившихся с ним, он оставался с благодарностью в памяти, и приезжая в обитель, люди шли первым делом в храм, а потом к о. Владимиру.

В Лавре, он имел много обязанностей, включая преподавание Священной Истории Церкви. Поскольку история меня интересовала более некоторых других предметов, то я часто обращался к о. Владимиру с просьбой объяснить мне волновавшие меня вопросы. В семинарии все профессора с терпением давали учащимся объяснения, не сердясь, зная что – то, чему семинаристы научатся, они передадут, окончив семинарию другим. У задававших вопросы семинаристов не было опасения что, обращаясь с вопросами, они могут повредить о себе мнение и как результат ухудшить отметку. Поэтому мы часто задавали профессорам, как, казалось бы, самые странные вопросы.

Помню, как я обратился с вопросом к о. Владимиру: «О. Владимир я слушаю Ваши лекции по истории христианской Церкви, О. Константин читает лекции о католичестве и протестантизме, которые более походят на Сравнительное богословие, чем на исторические сведения, Н. Тальберга слушаю лекции по русской истории Церкви, отца Игнатия о до христианской Церкви и у меня чувство, что я чего-то главного в истории не постигаю. Отец Константин говорит, что самая точная история человечества и начало христианства в книгах Ветхого и Нового Завета. Слушая, Николай Дмитриевича у меня остается в памяти, сменяющие одного за другим митрополиты, патриархи и правители стран, ереси и религиозные войны. Что мне не достает, чтобы видеть историю более приемлемой для понятия? У меня в голове сумбур. Что мне делать?»

Ты брат Георгий, сказал о. Владимир, стараешься учить историю сухо, как это делают в государственных школах, а ты должен начать ее изучать, начиная с того что, Бог все сотворил и ожидал от первых людей для счастливой жизни только как Отец любви к Себе и послушания. Господь дал людям все необходимое для жизни, разрешив принимать как пищу все плоды с деревьев за исключением с одного. Но Адам и Ева не подчинились своему Отцу Небесному и за это были наказаны изгнанием из рая. Однако Господь дал обещание, что люди будут в будущем искуплены за свой грех непослушания и им представится возможность опять жить по-райски.

Господь дал людям наставление о том, как они должны жить. И опять, люди подверглись непослушанию, слушая искусителя, за, что были наказаны великим потопом всей земли. Спасся только патриарх Ной со своей семьей, от которого произошли новые поколения людей, населив землю. Господь опять предупреждал людей о том, как им следует жить, но они опять не слушали Своего Отца Небесного. И опять, Господь давал людям возможность искупить грехи, обещая им вечную жизнь. Но люди не слушали Господа, обещавшего им стать наследниками Царствия Божия (Иа. 2, 5) и не исполняли Его заповеди и не жили в страхе Господнем « источнике жизни, удаляющем от сетей смерти» (Пр. 14, 27) К примеру, можно привести поведение людей на Синайском полуострове после избавления от египетского гнета.

Вот брат Георгий, изучая историю, нужно также включить во внимание Священное Писание, и тогда будет гораздо более понятно за что, и как Господь наказывал, и будет наказывать непослушных людей. Он бесконечное количество раз прощал людей, и давал им обещания милости, и как мы знаем, Свои обещания Господь никогда не нарушал.

Господь наказывал за непослушание также нашу Русь, которая, как и другие народы не следовала в личной и общественной жизни тому, как этому учил Спаситель. Христиане должны вести свою нацию по пути к добру и не отказываться от данного им поручения Спасителя жить самим по Закону и учить другие народы, а не сидеть и ждать, что другие будут делать их работу или ждать конца мира. Нужно помнить причту о десяти талантах, что настанет время, когда Господь у каждого спросит отчет.

В Ветхом и Новом Завете богословы нашли более семи тысяч данных людям Богом обещаний и много сотен указаний как должны жить люди Божьи. Как же можно их не слышать и не видеть? Ведь Бог создал людей с глазами и ушами! Вот брат, найди в Священном Писании обещания Господа и дополняй ими как пояснение к истории и тогда тебе она будет более понятна. Найди также те места, когда люди делали обещания, и нарушали их.

Вот окончим на этом сегодня, и поговорим опять через несколько дней, сказал мне о. Владимир.

ДЖОРДАНВИЛЛЬСКИЙ МАСТЕР НА ВСЕ РУКИ

Архимандрита Флора (Ванько 1926-2012) невозможно забыть тем, кто знал Свято- Троицкий монастырь в его славные золотой и серебряный период. Отец Флор, никогда не отказывался от возлагаемых на него послушаний, берясь за работы, от которых другие отказывались. Затруднение с электричеством? За дело брался о. Флор. Не в порядке был комбайн? Снова он. Закупорка канализации? Выручал из тяжелого положения о. Флор. А когда было время сбора урожая на полях, то электрический свет 500-ватных ламп и шум на горах были свидетельством его работы - часто, когда другие уже спали, до полуночи. Его приветливая улыбка и доброе отношение стали магнитом для приезжавших из далека на лето молодых помощников. Осенью, под его руководством десяток или более мальчиков собирали с полей урожай, солому и сено. Звонкий смех слышался с полей, а вечером, после окончания работ, начиналась игра в волейбол, невдалеке от монастыря зажигался костер, звучали песни.

Вместе с другими прибывшими оттуда тружениками, отец Флор был членом Ладомировского братства монастыря на Карпатах, превратившего маленький Джорданвилль в Зарубежную Лавру. Труд и общая молитва, связали их в крепкую монашескую семью, в которой все волновались о здоровье друг друга и старались друг другу помочь при необходимости.

Прибывшим в Америку новым насельникам монастыря пришлось браться за все мыслимые работы. Монастырь был тогда беден, всегда чего-то не хватало, часто самого необходимого, как обувь, одежда и даже еда.

Но русский православный народ, оказавшись вдалеке от своего Отечества, всегда стремился к своим церквам, где чувствовал себя ближе не только к Богу, но и к родине. Поэтому верующие, сами только что прибывшие в новую страну и также нуждавшиеся, не забывали об иноках и жертвовали для монастыря все, что было в их состоянии. Это были главным образом люди из штатов Коннектикут и Нью-Йорк. В частности, многим помогли монастырю знаменитые авиаторы - отец и сын Сикорские.

Насельникам приходилось быть и плотниками, и каменщиками, и поварами, и пастухами, и более всего, работниками на полях. Все трудились – лентяев не было. Послушания исполнял на полях и других работах даже сам Архиепископ Виталий, подавая другим пример монашеской жизни. Наученный нуждой, как и другие члены братства, о. Флор был очень бережлив; откладывал части из поломанного инвентаря «на всякий случай», за что ново поступившие в монастырь, не знавшие прежних тягот отцов, смеялись над ним: «Вон Плюшкин опять нашел что-то».

Однако бывали случаи, что вещи из «плюшкинских» запасов, как мы их называли, находили употребление. Помню, на одном из маленьких тракторов поломался карбюратор. Запасного не было, и отец Мефодий так расстроился, что на него было больно смотреть – «Нужно окончить работу, еще хотя бы четверть часа бы проработал, не ломаясь!», сетовал он. И вот, с усмешкой, о. Флор говорит: «А я тебе отче схитрил штуку, как карбюратор. Будет работать временно, а завтра поставим настоящий». Мы все повалили смотреть на «карбюратор о. Флора». Это было какое-то не имеющее определенной формы сооружение, составленное из бутылочки, консервной банки и еще каких-то неизвестных частей. Однако «трачек» заработал и, к радости о. Мефодия, на нем было возможно окончить работу.

Между отцами Флором и Мефодием всегда шла конкуренция: кто сделает больше, лучше, кто в чем-либо ошибся. И они, беззлобно смеясь, часто подтрунивали друг над другом. Но и благодарили друг друга за советы.

За все годы знакомства с о. Флором, я видел его сердитым только один раз, и причиной сему был о. Мефодий. О. Флор всегда указывал, что в большом сарае, где хранилась техника – тракторы, авто, комбайн и т.д. – нельзя перегружать электрическую проводку, и бывало, отключал лишние провода. Но однажды не уследил и случился пожар. В сарае загорелся строительный материал и поднялся черный дым. Все насельники бросились тушить пожар. Увидев дым, со всех соседних ферм примчались американцы. Пожар был быстро потушен и большого вреда не принес. Некоторые соседи подходили к строителю обители о. Пантелеймону и, похлопывая его по спине, поздравляли, что на этот раз не случилось такого вреда монастырю, как это произошло в 1935-ом году, когда насельников временно пришлось переселить на фермы.

Бывало о. Флору приходилось лить цементные кресты-памятники и рамы для могил на кладбище.

Он был интересным собеседником когда разговор велся о возможных работах по монастырю. Когда время разрешало, он рассуждал с о. Нектарием, или после отъезда последнего в Святую Землю с другими монахами, что лучше сажать, и на каких участках. Посмеивался над опытами Мичурина с двумя стеблями пшеницы. «Разве сей Мичурин добился чего лучше, чем это сделал Господь?», улыбался он. «Много теперь таких «ученых», которые утверждают, что устроят лучший и более счастливый мир. Все это только их воображение. Лучше, чем Господь, никто ничего не сделает. Нужно только молить Бога о помощи в том, что он людям уже дал!». Но в то же время о. Флор, как и другие насельники монастыря, был убежден, что можно многое усовершенствовать.

Раз, когда я работал, помогая о. Пантелеймону с пожарными трубами и бензиновой водокачкой для переливания воды из одного озера в другое, о. Флор, проезжая мимо на тракторе, спросил: «Отче, а рыбу в озере ты покормил? Возьми у меня в амбаре зерна - ведро или два. Нам нужно больше рыбы, а никто ей не занимается».

«А кто ее будет ловить?», ответил строитель монастыря. «Разве ты рыболов? А кто ее будет чистить? Да, кроме того, у нас в озерах рыбы мало. Американцы пускают в озера рыбу почти каждый год, но она погибает. Как мне сказал работник рыболовного отдела графства, нам нужно понизить дно на 4 –5 футов и тогда были бы для разведения рыбы подходящие озера. Вот у нас в обители все начиналось с малого – пару коров, немного зерна на полях, огород, пару ульев и другое необходимое. А потом появились специалисты, начали строить и организовывать все в монастыре. Если разводить рыбу, то ее нужно будет не удочкой ловить, а сетями. Для этого нужно озера подготовить. Услышав об организации рыбной ловли, найдутся специалисты, которых, как и прежде нам посылал Господь. Им только скажи рыба, и они уже будут здесь! Но прежде, ты ведь уже работал на озерах, так поработай еще на своем экскаваторе – сделай озера на несколько футов глубже».

«Отец Пантелеймон!» ответил о. Флор, «Ведь в свободное время от других работ углубление озер возьмет мне год или два, а потом пока в них будут большие карпы и щуки пройдет еще пару лет!»

«Ну а разве нет рыбы, которая растет быстрей?» спросил о. Пантелеймон.

«Не знаю – нужно спросить рыболовов!

Отец Флор был одним из немногих духовных лиц в РПЦЗ, кому в награду за труды дано было право носить два наперсных креста.

Он был противником объединения с МП, что было признано после его смерти даже самой Патриархией. Однако он, соблюдая послушание, подчинился своему начальству, и МП лукаво указывала, что его примеру должны следовать другие духовные лица и миряне.

Познакомившись с такими монашествующими, и став сам насельником Свято-Троицкого монастыря, мне хочется в жизни подражать им, стать такими же как они, спокойными и устремленными в мыслях и на деле к Богу. Хочется быть с ними в этой и в будущей жизни!

ПАМЯТИ О. ИЕРОМОНАХА ИГНАТИЯ (ТРЕПАЧКО) 1938-1991

Если бы готовили сцену с участием русских богатырей то о. Игнатий, бесспорно, играл бы Илью Муромца. Он был с виду богатырем, высокий рост, широкие плечи, руки с виду под которые не хотелось бы подвернуться. Но у этого богатыря была самая приятная улыбка, что по всей вероятности перешло к нему от его отца бывшего также в Свято Троицком монастыре – отца Ионы. О. Игнатий был богатырем не только физически. Он отличался от других еще, будучи семинаристом выдаваясь своими личными качествами доброты, успехами в учении, трудолюбии и посещении богослужений. Как все богатыри он отличался также спокойствием и сосредоточием, передавая эти чувства всем бывшим с ним.

В монастырь он прибыл в 1959 г. для учения со своим младшим братом Анатолием. В монашество, после окончания семинарии в 1964 г. Виктора под именем Игнатия, затем в диаконы и иеромонахи рукоположил блаженной памяти Архиепископ Аверкий. Ставши диаконом, он начал работать на наборных машинах-линотипах, брошюровке журналов и книг, фальцеванию и сшиванию листов. Вместе со своим братом он потрудился при пристройке к соборному храму монастыря пономарки, ризницы и притвора. О. Игнатий трудился, оставаясь незаметным для богомольцев монашест-вующим в обители исполняя все даваемые послушания: как учителя Ветхого Завета, наборщика и редактора Православной Руси, уставщика, а после отъезда о. Нектария на Святую Землю он стал регентом. Он подавал своим поведением и трудолюбием пример другим и благодаря таким как он монастырь повышал свою миссионерскую работу и славу как Русская Зарубежная Лавра, прославившаяся во всем мире духовно и материально. Благодаря ему, и отцам Пантелеимону (Нижник) Сергию (Ромберг) и Антонию (Ямщиков) монастырь снабжал религиозной литературой всю Зарубежную Русь, и издания даже попадали в порабощенное богоборцами Отечество. Монастырь благодаря своим труженикам снабжал экономически, Синод другие монастыри и отдельные приходы. О. Игнатий пользовался среди насельников и учеников-семинаристов любовью. У него для всех были добрая улыбка и слово. Несмотря на то, что он сам, будучи семинаристом, был серьезным учеником, ставши преподавателем, он уроки проводил с добавлением того, что он почерпнул сам из прочитанного в трудах Св. Отцов, Учителей Церкви и литературы, делая лекции интересными. Так, например он привел на лекции всевозможные теории о переходе евреев с Моисеем через Чермное море, окончив, что, сколько бы различные теоретики-богословы-историки не спорили, то, что тогда произошло, и в каком именно месте был евреями совершен переход для нас православных главное, то, что это случилось. Он прекрасно знал историю Церкви и передал своим ученикам уверенность в то, что Библия это самая надежная книга по истории человечества.

Помню его, когда было испытание голоса, то он дал стих: «Да воскреснет Бог, и расточатся врази Его…» Один из семинаристов спросил его «как громко?» Он сказал «полным голосом» но когда ученик запел о. Игнатий замахал руками: «тише, тише ты «иерихонская труба» оглушишь в общежитии всех наших отцов» – «будешь не петь, а читать на клиросе!». Отец Игнатий обладал музыкальным ухом, сам хорошо пел и пытался помочь «медведям» петь, а не рявкать или рыкать на восемь гласов, однако не все семинаристы были с голосами, и он за не имением времени, некоторых отсылал к о. архимандриту Иосифу, который терпеливо учил семинаристов петь по нотам. О. Иосиф всегда был готов помочь, уже один вид его доброго лица, ласковый, задушевный голос, уменье регента с многолетним опытом почти всегда приводили к положительным результатам.

Отец Игнатий работал до позднего времени в типографии, затем он долго в своей келии читал и готовился к лекциям. Однажды он сделал перерыв поздно вечером. Было уже темно, и он по своему обыкновению пошел от общежития по дороге вверх к кладбищу. Дойдя до кладбища, он посмотрел в сторону часовни и вдруг увидел, как из одной из могил поднимается фигура. О. Игнатий, что силы принялся бежать назад к общежитию, остановившись только у входа, где как раз стоял о. Сергий. Через некоторое время от кладбища шла одна из старушек, жившая в Джорданвилле, которая спросила: «о. Игнатий, почему вы так побежали от меня?» Это происшествие развеселило как самого о. Игнатия так и многих других насельников. Самое интересное было, как он сам рассказывал о своем испуге, увидевши фигуру, отделявшуюся от могилы.

О. Игнатий, как и многие другие насельники, был недоволен Владыкой Архиепископом Лавром, взявшим в свои руки все бразды правления Серакузско-Троицкой Епархии, секретариатство Синода, настоятельство монастырем и ректорство семинарией. О. Игнатий на собрании монашествующих монастыря указал, что канонически они должны были бы избирать из своей среды игумена монастыря. Как он указал, у Владыки Лавра не хватало времени уделить на все возложенные, на него обязанности и поэтому как монастырь, так и семинария страдают.

Вспоминая насельников монастыря золотого и серебряного века нельзя забыть о. Игнатия вложившего в души своих благодарных воспитанников веру в то, что Господь всегда побеждал зло! Что как бы ни было положение безнадежно, Господь придет с помощью, так как ничего не происходит без Его воли и нужно только Его просить.

ДЖОРДАНВИЛЛЬ – ВОСПОМИНАНИЯ

«Ты брат Георгий садись в машину, набери в колонке бензина и поезжай по этой дороге; когда доедешь до перекрестка, то там после сарая поворачивай по дороге налево; это где-то там, не помню слева или справа, но доедешь где на поле поломанные автомашины или может быть какая-то мастерская; не смущайся этим и не поворачивай назад - езжай вперед, пока не доедешь до Могавка, а там смотри не переезжай главную дорогу в Геркимер, а поворачивай налево, до большого здания, не то банк, не то суд, или почта. Там ты развернешься и, поставив машину, увидишь библиотеку, но она нам не нужна. Нам нужен магазин, обслуживающий фермеров. Там ты купишь три ящика банок для меда, и затем не забудь последний выпуск журнала о пчелах, также не забудь 20 рамок для сот».

Приблизительно такого содержания я получил инструкцию от о. Геласия (Митусова, 1890-1966). За все годы пребывания в Джорданвилльском монастыре, и в последствие, меня не ужалила ни одна пчела, и я ему этим обязан.

Когда я получил послушание на пасеку то о. Геласий первым делом «познакомил» меня с пчелками. Знакомство заключалось в его указании: «Если к тебе ласкается котенок или щенок, то разве ты его будешь отпихивать от себя ботинком? Так почему же люди обижают пчелок, махая на них руками? Пчелки думают, что их хотят обидеть! Ведь они интересуются, что ты за человек, тем более, если ты не был раньше на пасеке. Пчела любопытная и хочет ласки! Она садится на тебя и не хочет тебя обижать, а только понюхать и осмотреться кругом. Ты с ней поговори. Ты не махай руками, а подуй на нее и она улетит».

Утром перед началом работы о. Геласий всегда молился о том, чтобы в монастыре все насельники были здоровы, чтобы пасеку не постигло какое либо несчастье, чтобы пчел никто не обидел, и не пришла бы к ним болезнь. В монастыре было три пасеки, которыми заведовали отцы Геласий и Иннокентий (Петров), и отец, и сын Тарнопольские.

После такого наставления о. Геласий дал мне ведерко и сказал, чтобы я разлил по баночкам воду для пчел. «Пчелки, сказал он, по нюху будут после этого тебя знать – что ты их друг; весной, когда еще мало на полях цветов, то пчелам необходимо помогать с кормом и они, зная тебя, будут к тебе ласкаться».

О. Геласий относился внимательно к пчелам, выпустив их из подвала, где они были всю зиму. Он их подкармливал медом и сахарной свеклой, разбавляя водой. «Это наши друзья, - говорил он - они нас кормят и к ним нужно относиться с любовью, а не так как фермеры, оставляя пчел замерзать на зиму, а весной начинать новые рои. Это не по Божески к пчелам, и не честно к людям. Чтобы было больше меду, дают им мешки сахару и другой еды. У нас в монастыре чистый мед. Вот в начале лета у нас горчичный мед, потом другие и все нам приносят наши друзья-пчелки».

В первую же неделю после моего приезда летом 1957 года в монастырь меня назначили на послушание к о. Нектарию (Чернобылю) на огороды собирать малину. Последний раз мне посчастливилось быть с архимандритом Нектарием далеко от нашего монастыря в Иерусалиме, куда меня на три месяца послала РПЦЗ на послушание в 1999 году.

Многие монашествующие Свято-Троицкой обители оказали влияние на мою последующую жизнь, но более всех - отцы Константин (Зайцев), Нектарий, Иосиф (Колос), Геласий и Владимир (Сухобок).

Они отличались между собой во многом, но все они давали другим пример для подражания: как жить настоящим христианином. Причем Свято-Троицкий монастырь был маяком не только для русских верующих. Познакомиться с жизнью его насельников приезжали, из далека духовные лица различных христианских вероисповеданий. Они поражались тем, что когда все выходили на работы, то это было все, включая и самого настоятеля монастыря, архиепископа Виталия (Максименко), которого видели с лопатой, граблями или вилами на полях или на различных монастырских работах. Основателя-строителя монастыря о. Пантелеймона (Нижника) почти каждый день можно было видеть на работах с трактором, или с моторами для перекачки воды из озер и т. д. Католические монахи бенедиктинского ордена и духовные лица пресвитерианцев часто приезжали в монастырь, чтобы ознакомиться, как они говорили, «с забытым уставом монашества». Их, и многих паломников, поражало, что все трудовые послушания в монастыре проводились как будто бы без руководства начальства. Нужно отметить, что некоторые из трудников имели высшее образование, как, например о. Никодим (Кротков) бывший инженером, или о. Нектарий - агрономом. Были среди них и белые офицеры.

Все насельники монастыря, монашествующие и послушники, (когда семинарией руководил архиепископ Виталий, то все учащиеся были послушниками) исполняли по расписанию послушания. Многие имели по несколько обязанностей. Когда они оканчивали одну из работ, принимались за другую, смотрели, чем нужно помочь другому, или сами находили, что необходимо сделать. Поэтому вся жизнь проходила в работе «как часы»: В 4.30 подъем, в 5 часов полунощница и утренняя молитва, в 6 часов Божественная Литургия, от 4-х до 6.30 вечерня, утреня и малое повечерие, кончаясь в 7 часов каноном и молитвами на сон грядущий. Утром на полунощнице присутствовали все насельники, а затем, - завися от послушания, - служба в храме и на клиросе, на кухне, в коровнике и на различных работах, требовавших непременного присутствия.

В монастыре были свои мастерские. Отец Мефодий занимался техникой, переплетной руководил о. Нектарий, иконописной - отцы Киприан (Пыжов) и Алипий (Гаманович), швейной - о. Филарет (Писарик), столярной - о. Нил, коровником (75-100 коров и телок) и курами - о. Иов, огородами - о. Нектарий, работами на полях - отцы Иов, Мефодий и Флор, пекарней - отцы Никодим (Соммеринг), Сергий (Ромберг) и Федор, канцелярией управляли отцы Лавр (Шкурла) и Владимир, печатными работами – отцы Сергий, Антоний (Ямщиков) и Игнатий (Трепачко), медицинской помощью - врач И. М. Андреевский и о. Сергий, редакцией журнала «Православная Русь» – о. Константин, библиотекой – о. Владимир и С. М. Иванов, на кладбище работы проводили отцы Иов и Флор, клумбами и цветами заведовал брат Евгений. Были также парикмахер и изготовитель кваса. В монастыре далеко от Руси, был даже юродивый – Левушка, который часто появлялся там, где его не ожидали, и ошарашивал людей своими мудрыми высказываниями. Он не ел вместе со всеми в трапезной и жил где-то на отшибе в столярной или курятнике. Там же жил послушник американец Евгений, следивший в монастыре за цветниками. Он отказывал себе во всем и также как Левушка брал еду на кухне и уносил, есть. Спал он, всегда сидя на стуле около печи, смиряя себя от различных соблазнов. Не нужно думать, что он был глуп и не образован. Он был студентом медицины и покинул профессию, будучи разочарован жизнью в стране и ее населением, ушедшим по его словам от Бога. Мне помнится его разговор у клумбы, где работал брат Евгений и спор с приехавшим в Монастырь о. Серафимом Роузом заключавшимся в том, что более приносит пользы Церкви: служение с послушанием и молитвой за всех людей монашествующим или миссионерство, связанное с разъездами по стране, и посещением различных приходов.

Во всех работах участвовали послушники и семинаристы. В типографии и в канцелярии почти всегда работы велись до 10 вечера и даже позднее. Благочинный – о. Киприан - делал по монастырю наряды на работы, службу в храме, чтение и т. д. Хором управляли: левым клиросом о. Иосиф, а правым о. Нектарий. Многие духовные лица, кроме работ по монастырю, читали лекции в семинарии. Все трудились во славу Божию как пчелы, не избегая любой работы. Каждый монашествующий давал пример другим - в особенности приезжавшим новичкам. Они прекрасно знали происходящее вне монастыря: что люди все дальше уходили от религии, - и за них молились. В монастыре порою проводились доклады, на которые приходили все желающие. Никогда не забуду один из них, сделанный изобретателем вертолета Игорем Сикорским, о возможности полетов на другие планеты.

Однажды я был назначен собирать с о. Нектарием малину. Кусты росли на высоких рамах, и ягоды собирались легко. Начав сбор, я с опаской посматривал на о. Нектария и клал все ягоды в ведерко. Вдруг он, обращаясь ко мне, строго говорит: «Ты как собираешь ягоды?» Ну, подумал я – наверно работаю медленно. А он смотрит на меня и, улыбаясь, говорит: «Нужно одну в ведро, а другую в рот». Ну, хорошо думаю, не ругает меня – слава Богу! А он продолжает разговор: «Вот говорить неправду, это все равно как есть ягоды малины: за одной съешь другую, а затем третью и т. д. - и кончишь, съев все ягоды с куста. Так и с ложью – начнешь с малой незаметной, а потом, привыкши, станешь рабом неправды. Разве ты хочешь быть рабом неправды? Вот ты жил в миру, видел много неправды, а здесь ты научишься жить и работать по-христиански. Научишься, как делать прививки фруктовым деревьям. Мы в прошлом году отправили несколько вагонов яблок на продажу – вон видишь там за озерами наши сады. Мы также заготавливаем на зиму в банках овощи, а огурцы в кадках держим в озере».

Прожив в монастыре несколько лет, я не слышал от монашествующих или послушников ни разу обмана, но помню к себе их доброе отношение, даже когда я этого не заслуживал. Такими были насельники монастыря при архиепископах Виталии (+ 1960) и затем Аверкии (+ 1976), после которого настоятелем стал Лавр, допустивший с архиепископом Марком в монастырь и семинарию много белоручек из СССР считавших ниже своего достоинства исполнять черную работу. Эти нежнолапки не желали исполнять даже легкие работы и поэтому понемногу закрылись сельскохозяйственное и молочное хозяйства, да и почти все мастерские. По этой причине, новые насельники лишены возможности, ознакомиться с той духовной и трудовой жизнью, которой там жили прежде.