Письмо штабс-капитана N

Под звуки колокольного набата,

Разбойный свист, истошный бабий вой

Старуха Смерть, костлява и горбата,

Снимает урожай гражданских войн.

Пылают сельсоветы и усадьбы.

Мы – что ни день – меняем адреса.

Ты ждешь письма, а мне и написать бы,

Да не на чем и нечем написать.

Покуда жив. Не ранен. Не контужен –

Минул и штык, и сабельный удар –

И, веришь-нет ли, даже не простужен

В пути из ниоткуда в никуда.

Пишу стихи и тут же забываю.

Что делать – голова как решето.

На Господа уже не уповаю,

Ведь мы ему – фактически – никто.

Но крестик, тот, что ты мне подарила,

Храню, и он пока меня хранит…

(- Какая сволочь дверь не затворила?

Не май! Найду – порежу на ремни!).

Прости, отвлекся. Ходят тут… На троне

Царя не стало – нет и в голове.

Таким хоть без короны, хоть в короне

Не будешь мил. Тут каждый соловей –

Разбойник, хоть и выглядит по форме.

Всяк метит в рай на чьем-нибудь горбу.

Иной такими баснями накормит –

Крылов перевернулся бы в гробу.

А, может, пусть их? Может, так и надо?

Война дворцам и хижинам разор?

Но как же мы? Ведь мы не за награды.

Не за погон бесхитростный узор.

Какие, к Богоматери, поместья?

Какой, к чертям собачьим, капитал?

Я все свое ношу с собою вместе.

Обычный офицер. Штабс-капитан.

Вся жизнь – сплошная русская рулетка,

И что ни день – полнее барабан.

Стучит в окно березовая ветка.

Потерян счет бесчисленным гробам.

Сегодня жив, а завтра – Бог рассудит.

Предсказывать – гадалка не рискнет –

Когда, листая мельком Книгу Судеб,

Мою судьбу крестом перечеркнет.

За сим прощай. Увидимся не скоро.

Привет родным. С ответом не спеши –

Сегодня мы оставим этот город –

К Слащеву, в Крым – туда и напиши.

Белая Гвардия

1) Вахмистры, ротмистры, подъесаулы,

Верные долгу, России, Христу,

Некому ваши сменить караулы –

Вы часовые на вечном посту.

2) Вечные стражи небесного храма,

Головы в битвах сложили не зря -

Став на пути у грядущего Хама,

Встали за Веру, за Русь, за Царя.

3) Вахмистры, ротмистры, подъесаулы – Проводы в вечность, оскал палача.

Некому ваши сменить караулы –

Время не лечит, не гаснет свеча.

Пр.) Взвившись кострами, пылают станицами

Жаркие сполохи красных знамен.

Белая Гвардия, белые рыцари

Белыми птицами смутных времен.

В белом безмолвии слышите выстрелы?

Снова в атаку идет эскадрон.

Белой акации гроздья душистые

Белыми крыльями белых ворон.

*Вахмистр – унтер-офицерский чин в кавалерии;

*Ротмистр – высший обер-офицерский чин в кавалерии;

*Подъесаул – обер-офицерский чин в казачьих войсках;

*»Белой акации гроздья душистые» - романс, ставший неофициальным гимном Белой Гвардии.

Казачья

Ветрами засевали поля -

Крестами прорастут по весне.

Дозорные костры запалят

И лягут в окровавленный снег.

И алая не гасла заря,

И ангел верещал за плечом.

Нам жизни положить за царя

Не жалко – нарожают еще.

И нечего пенять зеркалам

И волком завывать на луну –

Судьбу не разделить пополам

И выбрать можно только одну.

Весенние промчались дожди

И затоптали наши следы.

Ты смерти говорил: «Обожди!» -

А дома зацветали сады.

И старый прослезится казак,

Качнув своей седой головой:

- Не каждому вернуться назад,

Но кто-то ж ведь остался живой.

Даст Бог, так разойдемся к утру,

А ночью все равно не уснуть.

Не от того ль и пьем по ведру,

Чтоб каждого успеть помянуть.

Смерть адмирала.

(памяти А.В. Колчака)

Минуты равны часам.

Затворов прощальный всхлип.

Старшой, покури, я сам

Скомандую вашим: «Пли!»

Что прячешь свои глаза,

Предательница Сибирь?

Что хочешь ты мне сказать?

За что меня хочешь убить?

От зла не ища добра,

Я кровью платил за кровь.

И смерти боялся враг.

И смерть мне была сестрой.

Я видел порой во сне

Себя среди мертвых тел,

Окрашенный кровью снег,

Арест, приговор, расстрел.

В огне восковых свечей

И в пороховом дыму

Я видел своих палачей,

Свой крест и свою тюрьму.

А голос шептал: «Беги!»,

А голос давал мне шанс –

Но я обещал другим,

И Бог все решил за нас.

И чья-то рука, дрожа,

Сжимала еще цевье.

И в небо рвалась душа.

И каркало воронье…

***

Мне говорят: «Оставьте благородство,

Не время для изысканных манер

Когда в чести моральное уродство»,

Но, видит бог, я русский офицер.

И пусть от нас отрекся император.

Поручик, мне ли этого не знать.

Пусть льется кровь, и брат идет на брата,

Но нашей чести нам не запятнать.

Наш час настал. Корнет, готовьтесь к бою.

Пускай надежд погашена свеча.

С Россией мы повенчаны судьбою,

И только смерть нас может развенчать.

Эмигрантское танго.

Что ж, корнет, тускнеют аксельбанты,

Стерлась позолота с эполет.

Мы теперь всего лишь эмигранты

На закате юных наших лет.

Мы не парижане, мы другие.

Наши сны и мысли о другом.

Нам осталась только ностальгия

В стиле «Эмигрантского танго».

И в который раз в хмельном угаре,

Прядь волос откинувши со лба,

Мы, еще на день себя состарив,

Крутим револьвера барабан.

В вихре лет, потраченных впустую,

Мы не ждем подарков от судьбы.

Жмем курок… и снова вхолостую

Под восторг собравшейся толпы.

***

До крови закусив удила

Пляшут кони с заснеженной кручи,

И летит эскадрон как стрела,

А над нами сгущаются тучи.

Мы кровавые гроздья рябин

Обрывали с прострелянных веток.

Кровь на пальцах, и солнца рубин

Кровоточил полоской рассвета.

Вот уж год, не слезая с седла

Не зовем, не жалеем, не плачем.

И летят, как с церквей купола,

Буйны головы наши казачьи.

Мы швыряли на чашу весов

Не Париж и не звуки канкана

Подставляя горячий висок

Под холодное дуло нагана.

В чистом поле нам ветер споет

Отходную, свечу задувая,

А вокруг закружит воронье –

Беспокойная черная стая.

***

Пятна крови на грязном снегу

И обрывки каких-то листовок.

Грянет залп трехлинейных винтовок,

Я на снег упаду на бегу.

И поди разберись, что к чему:

То ли ад, то ли рай, то ли между,

Как, минуя суму и тюрьму,

Пал за веру, любовь и надежду.

И слова запеклись на губах

Вместе с кровью и хрипом предсмертным.

Белизною нательных рубах

Расцветет наше поле с рассветом.

Ни молитв, ни креста, ни венков

Над могилой, где нас похоронят.

Только иней на гранях штыков

Запоздалые слезы проронит.

***

Прощайте, сударыня, вряд ли увидимся снова.

За нами дороги, покрытые пылью веков,

Где кони кому-то на счастье теряли подковы,

Но все-таки чаще теряли своих седоков.

Помашете вслед и тихонечко перекрестите

Того, кто уже никогда не вернется назад.

Простите, сударыня, честное слово, простите

За долгую память и слезы на ваших глазах.

Мы рубим наотмашь последние тонкие нити,

Чужому попутному ветру подставив лицо.

Поймите, прошу вас, сударыня, просто поймите

И с правой на левую руку наденьте кольцо.

Психическая атака

(памяти офицеров-марковцев)

Жизнь – Отечеству, Богу – душу,

Вместе с мясом содрав с кости.

Черный ворон над нами кружит,

Земля в горсти.

Звонари разбудили колокол –

Не по нам ли теперь звонит?

Гаснут свечи перед иконой,

Что нас хранит.

Встанем в рост, отбивая четко

Шаг с начала и до конца.

На руке на монашеских четках

След свинца.

Мы убитых перешагнули –

Вы простите меня, друзья.

Просвистят соловьями пули –

Одна моя…